Раненый разбойник не захотел терпеть наличие инородного предмета в своем теле и решил, что неплохо бы было от меня избавится. Он взревел, будто бы набирающий скорость паровоз, и попытался отпрянуть от меня, но я не позволил этого сделать. Хотя он и был на голову выше меня, но я чувствовал текущую по моим венам силу, которой и воспользовался, чтобы не дать разбойнику отпрянуть. Свободной рукой я ухватился за край стального доспеха и притянул этого мужчину к себе, почувствовав его горячие дыхание возле моего правого уха. Он ещё не знал, что я ещё не закончил. С каким-то злорадством я провернул кинжал в ране. Кровь потека с новой силой, но я не останавливался, продолжая расширять рану. На удары, посыпавшиеся сверху, я не обратил никакого внимания. Эти комариные укусы могли только рассмешить. Они не доставили мне больших хлопот, разве что пришлось посильнее прижаться к телу разбойника, превратившись в подобия клеща, который выпивал все соки из своей жертвы. Ледяная сила сгустками продолжала бежать в меня, отрезая боль, страх и все остальные чувства, кроме одного. Хотелось что бы человек наконец затих и принял свою судьбу.
Движения разбойника стали замедляться и я, вытащив кинжал из раны, отпрянул, наблюдая как этот воин замер на одном месте, покачнулся и упал на землю. Его компаньон стоял с открытым ртом всё на том же месте, не сдвинувшись ни на миллиметр. Он круглыми глазами смотрел на меня, пораженный такой быстрой расправой с его соратником.
Я сделал шаг по направлению к нему, благо он стоял не так уж далеко от меня, каких-то полтора метра — это даже не расстояние. Он медленно отступил назад, во все глаза смотря на меня. Страх. Это был страх! Казалось, что я мог ощутить этот липкий ужас, который сковал все его части тела. Он больше не представлял угрозы. Мысль пропала также, как и появилась. Собственно, это уже не имеет значение. Он сам подписал себе смертный приговор, когда напал на меня и отряд. Мы вдвоем замерли, будто бы эта маленькая остановка могла что-нибудь изменить. Не знаю почему, но я был уверен, что ещё шаг и он попытается сбежать. Броситься прочь в лесную чащу, главное уйти от меня.
Мои ощущения меня не подвели в этом я смог удостовериться после того, как он рванул с места, будто бы заяц, испугавшийся выстрела охотника. Я только улыбнулся этой нелепой попытке. Слишком медленно. Он пытался убежать, но его хватило только на два маленьких шага, за которые я его нагнал и вонзил кинжал под правую лопатку. Для его комплекции двигался он довольном медленно, будто вокруг него вместо воздуха была смола, которая не давала ему развить полную скорость. И энергия, которая вновь обожгла мои мышцы холодным огнём.
После того, как мужчина подо мной перестал вырываться, я встал и осмотрелся. Разбойник, который пришёл от схватки с Наранесом наконец добрался до меня, но его вид говорил о том, что его обуял настоящий страх, который заполнил его сердце до краев. Но в моем теле полыхало море энергии, которая хотела найти выход, хотела выбраться из тесной оболочки, сковавшей её, поэтому я сорвался с места, двигаясь к нему.
Я побежал, выхватив на ходу саблю, которая блеснула в лучах полуденного солнца. Но странностью было то, что пока я преодолевал расстояние до моего врага, он успел только поднять руки в защитном жесте, но это было сделанной так медленно, что я, практически не утруждаясь, кончиком сабли распорол ему горло. Так просто. Одним движение, которое слилось в серебристый полумесяц. Разбойник даже не попытался оказать мне какого-либо сопротивление. Или же пытался? По-моему, он даже не понял, что произошло. Столько недоумения было в его карих глазах. Один единственный вопрос "как?". Это вопрос приковал меня к земле. Все было слишком просто, будто бы я был намного сильнее своих противников. В чем-то должна была быть причина.
"Что со мной происходит?"— разум всё же победил над желанием ринуться в новую схватку, но перед этим я все же убедился, что у Наранесса все идет более-менее нормально. Но мои волнения были напрасны. Орин прекрасно справлялся, держа противников на расстоянии от себя, поэтому я решил сперва разобраться с темным существом и тем, что происходит со мной.
"Слишком много энергии поглотило твое тело", — раздался довольный голос демона, смотрящего на стоящего на коленях разбойника, старающегося сжать рану на горле своими руками. Он с намеком посмотрел на красный от крови кинжал, но я отрицательно мотнул головой. Мои глаза сверлил дырки в демоне. Хотелось услышать дальнейшее объяснение. — "Поэтому тебе, человек, кажется, что весь мир замедлился. На самом деле твое тело пытается куда-то деть излишки энергии. Слишком много её накопилось в теле, которое не успевает переработать всю энергию. Поэтому оно стареться увеличить её расход с помощью увеличения твоих физических характеристик. Сила, скорость, регенерация... Да и много чего ещё. Главное, чтобы излишки энергии были сожжены".
"Не нравится мне твоя ухмылка", — подозрительно протянул я.
"Маги могут сбросить излишки в окружающие пространство, а вот твое тело имеет предел. Чем больше ты в себя поместишь энергии, тем сильнее будет откат. А ты собрал слишком много для одного дня, поэтому простой головной болью вряд ли отделаешься".
— Черт с ним! — сказал я, собираясь закончить начатое и добить тех двух разбойников вяло сражающихся с Наранесом. Не слишком я хороший стратег, поэтому со стопроцентной точность не могу утверждать, но они, скорее всего, ждали третьего, чтобы иметь доминирующие преимущество. Во только он больше никому не сможет помочь. Мои глаза осмотрели труп возле моих ног. Я же решил стать той неожиданностью, которая окончательно поставит точку в этом противостоянии, но моим планам не суждено было сбыться
— У-у-уа, — оглушительно прогремел сигнального рога, раздавшейся с той стороны, откуда мы приехали. Я обернулся и увидел, как группа всадников врывается на наше маленькое поле боя.
От топота лошадиных копыт, казалось, дрожала сама земля. Беспрерывные удары, вырывающие комья земли, сотрясали всё пространство, оглушали. Всё замерло, вслушиваясь в эти новые звуки, будто бы испугавшись надвигающийся волны, которая готова была захлестнуть всех, кто окажется на её пути. Безжалостно снести тех, кто будет сопротивляться.
Лица всех тех, кто ехал в первом ряду, я не успел рассмотрел. Слишком быстро они неслись по грунтовой дороги. Лошадей не жалели, стараясь выжать из них всё что можно. Я не сразу заметил, что ко мне вернулось привычное восприятие мира. Больше не казалось, что мир поставили в режим замедленного воспроизведения, будто бы какой-то видеоролик. Появление новых действующих лиц на сцене боевых действий вызвало по-настоящему взрывной эффект. Противники Наронесса сразу же побросали оружие и глупо замерли, потеряв стремление сражаться. Я бы соврал, если бы сказал, что я их не понимал. Мне были слишком понятны мотивы, руководившие ими в этот момент. Никто бы не согласился вдвоем встретится с хорошо вооруженным отрядом, каким бы хорошим воином он не был.
Я попытался осмотреться, но вокруг было сплошное море лошадиных тел, перемещающихся из края в край. Хаос, из которого я выдернул знакомое грустное лицо. Мой взгляд уткнулся в Норсена Дзирка, которому, как видно, всё же удалось добраться до отряда и привести его сюда. Он выглядел полностью здоровым и не утратил своего безразличного взгляда. Норсен возглавлял эту маленькую кавалькаду всадников. Когда он поравнялся со стоящим над мертвым телом мной, я окликнул его.
— Вы сами неплохо справились, — было не понятно то ли он меня похвалил, то ли это была обычная констатация свершившегося факта. Сидящий на коне человек был слишком сложным для понимания, но он также участвовал в этой битве, хоть и не в качестве бойца. Поэтому ему можно было простить его странности.
— Вот только Винса жаль, — безразлично сказал я, но на самом деле очень переживал за эту нелепую смерть, случившуюся на моих глазах. Я сам не заметил, как сблизился с этим парнем в течение всего проведенного с ним времени.
— Да, шляпу жаль, — бесцветным голосом, не выразившим ни капли сочувствия, произнёс Норсен. Я недоуменно почесал голову и переспросил, намекнув при этом, что мне нужен достаточно полный ответ. — Арбалетный болт попал в соломенную шляпу, а когда Пит упал, то ударился головой. Отрубился. Пропустил всё веселье. Бедняга.
— Двоих взяли, — раздался чей-то голос, но я не обратил внимание на эти слова. Я спешил убедиться, что с Винсом всё в порядке. Всё же я не док конца поверил Норсену. Для этого пришлось протолкнуться сквозь лошадиный строй, который окружил беднягу Пита, сидящего на земле. Живого. Ото всюду раздавались незатейливые шутки в адреса Винса, который только улыбался, рассматривая аккуратную дырку, появившуюся в соломенной шляпе, покоящийся у него на коленях. И до того нелепа была эта его поза, что я вместе со всеми засмеялся. Проклятый Питер Винс и его не менее проклятая шляпа. Подняли настроение, когда оно скакнуло вверх. Я даже про недавний бой позабыл.
— А где третий? — произнёс я, отсмеявшись и стараясь найти глазами того паренька, что сидел на козлах. К нему у меня был личный счёт, который у него так и не получилось закрыть. Я прикоснулся к прошедшему навылет через мое плечо арбалетному болту, но тут же отдёрнул руку. Боль постепенно начала возвращаться в мое тело. Неприятное ощущение, когда из живого бога ты превращаешься в обычного человека, страдающего от ран и усталости, от которой начинало ныть всё тело, а глаза закрывались, будто бы к ним каждую минуту вешали грузики.
— Удалось схватить только двоих, — ответил мне чернявый паренёк, сидящей на огромном вороном жеребце, который беспокойно всхрапывал и переминался с ноги на ногу. Кажется, его звали Аннас Абис. Не коня, а этого довольно молодого паренька. Или что-то похожие? Я ещё не до конца смог запомнить имена всех моих новых соратников. Аннас похлопал меня по здоровому плечу. Но почему-то он повернулся ко мне ещё раз и его черные глаза озорно блеснули, будто бы он предчувствовал предстоящие веселье. — Или же у нас беглец?
"Где он?" — я повернул голову к демону, который ухмыльнулся и хотел сказать что-то насмешливое. Так мне показалось вначале, когда я увидел это очертание губ. Слишком хорошо я изучил все его выражения лица. Поэтому знал, что собирался сделать демон. И это выражение лица говорило о том, что он попытается со мной поспорить. Но почему-то демон передумал и не стал раскрывать своего рта, указав на левую сторону лесополосы своим пальцем с длинным черным когтем.
"Там", — последняя буква был произнесена, когда его тело растворилось в воздухе белой дымкой — он оправился отдыхать в свое вместилище, но всё-таки смог оставить последние слово за собой. — "Будешь должен, человек".
"Разве что удар по твоей наглой роже", — разозлился я, ног быстро взял себя в руки. Аннас ждал моего ответа.
— Один сбежал, — подтвердил я и пальцем показал направление, куда направился стрелок.
— Ты уверен? — глаза Аннаса озорно блеснули, а рука прикоснулась к рукояти его кривой сабли. Ему не терпелось оправиться вслед за тем, кому удалось скрыться.
— Да, — твердо сказал я, не давая себе шанса усомниться в словах демона. — Он побежал туда.
— Надеюсь ты прав. Он не мог далеко уйти. Никто даже не заметит, что я уезжал! Ха, — выдохнул Аннас и резко развернул коня, чтобы тут же сорваться с места в галоп. От этого маневра в таком замкнутом пространстве я чуть не лишился ноги, на которую почти что наступил его черный конь. Удалось отдёрнуть её только чудом, не слишком хотелось, что бы вместо ноги была бы бесформенная лепешка. Аннас даже не стал дожидаться приказа Гарета, который что-то расспрашивал у Питера Винса. Одна из черт его взрывного характера, из-за которого он не мог усидеть на месте, да и любые приказы воспринимал негативно.
Аннас Абис громко свистнул и ещё раз ударил лошадь по бокам. Скорость и так опасная для езды в лесной полосе увеличилась ещё на порядок. Анаас явно не собирался останавливаться или замедляться даже перед лесной стеной. К нему присоединился ещё один человек, которого я не успел рассмотреть. Гарет задумчиво посмотрел, как эти двое скрываются в лесной части, но ничего по этому поводу не сказал, продолжив расспрашивать Винса о случившемся. Перед тем как вернуться к Питеру он взглянул на меня своими ледяными глазами. И что же было в них скрыто в этот момент? Я так и не разобрал. Задумчивость? Радость? Кто знает?
— Кристофер, — почти лилейным голос пропел человек, которого я мог назвать единственным своим другом в этом мире. Хотя, скорее всего, он был просто очень хорошим товарищем, который сопровождал мена на этом этапе моего путь. Таронс Тейт подошел ко мне сзади и сжал мое больное плечо, потащив меня из образовавшейся толпы.
— Больно же, — вскрикнул я и попытался вырываться из мёртвой хватки Таронса, но меня будто бы и не слышали. Хватка ослабла только тогда, когда мы отошли подальше от этого собрания, которое превратилось в маленький военный совет. Пока я не отошел, я видел, как мелькнули седые волосы Ерго Грасса, правой руки Гаретта, а это означало, что разговор мог затянуться. Не удивлюсь, если в нём примут участие те два оборванца. Когда меня перестали тянуть, я попытался предъявить Толстяку претензию относительного моего не слишком деликатного сопровождения к обочине дороге, противоположной той, за которой скрылись всадники. — Чего тебе надо от меня, Тейт?
— Вот решил помочь, — с какой-то усмешкой сказал Толстяк и уверенным движением сломал заднюю часть арбалетного болта, торчащую у меня из-за спины. Жаль, что мне не удалось увидеть движение его руки, иначе бы я попытался ему помешать. Поэтому это стало для меня полной неожиданностью. Хотелось бы сказать, что приятной, но ощущение были не из самых приятных, если не сказать погрубее. В глазах на мгновение стало темно, будто бы перегорела лампочка, зовущаяся солнцем, настолько сильной была боль, пронзившая моё тело. Раздался хруст древесины, который я принял за звук ломающихся костей. Моих костей. Во рту сразу же появился неприятный вкус железа. Тейт выбросил отломанную часть болта с оперением и закончил говорить, — тебе избавиться от этого болта, пока ты кровью не истек. Не так уж тебе и больно. Не надо врать.
— Побудь на моем месте, — злобно пробурчал я и отнял у Толстяка флягу с вином, к которой тут же и приложился, чтобы убрать мерзкий привкус изо рта. — Потом и поговорим.
— Отдай, мал ещё, — улыбнулся толстяк и вырвал сосуд с жидкостью из моих рук, чтобы ещё раз к нему приложиться. — К тому же всё равно болт пришлось бы вытаскивать. Рано или поздно. А на счёт боли... Вот, если бы ты вырубился, тогда я бы поверил, что тебе больно. Поэтому потерпишь. Я не долго. Обещаю.
— Чего? — не понял я, а Тейт кивнул кому-то за моей спиной. В следующий миг чьи-то медвежьи лапы поднырнули под моими руками и взяли их в замок. Я посмотрел на Толстяка, который поливал вином страшного вида железные щипцы. Мне сразу же представился какой-нибудь иквизитор с помощью этого инструмента выпытывающий признание в колдовстве. Говоря проще, они мне с первого взгляда не понравились. Было в них что-то отталкивающие...
