Диорхинийская сага. Начало пути

— Желаю, очень желаю! А когда мы это сделаем? — нетерпеливо спросила Энли, обрадовавшись такой возможности.

— Пройдет пир, и когда все отдохнут, мы непременно отправимся в бухту Варзы и посмотри мой корабль!

— Ура, Иорэт, ты самый лучший друг! — заверещала Энли.

— Этот Иорэт очень симпатичный, — заметила Нейли, обращаясь к Майлии Карлайн.

— А как же твои слова о «лучшем для Ладоза»? Думаю, твой отец не одобрит подобного увлечения, ведь Стондж и Ладоз хоть и не враждуют, но имеют некоторые аппетиты друг на друга! — сострила Майлия.

— Нет, ты все неправильно поняла, я лишь заметила его внешнюю привлекательность и не более. Никогда не позволю чувствам возобладать над разумом, — произнесла, слегка оправдываясь, Нейли Терториус.

Лорд Барбариан не снимал с себя меховой шубы, хотя погода стояла солнечная. От него несло потом и флюидами дикой природы. Он жевал кусок баранины на кости и гневно глядел своими черными глазами на Грейга, сидевшего наискосок от него, на противоположной стороне стола.

— Чего так смотришь, дикарь? — спросил его Грейг. — Хочешь отправиться на небеса вслед за братом?

— Ты меня не знаешь, человек равнины и полей, я могу убить тебя в любой момент, — пригрозил ему Барбариан и откинул масляными руками за спину прядь черных волос, спадавших на его лицо.

— Если хочешь, то можешь попробовать это сделать прямо сейчас, но знай, что я вспорю тебе брюхо.

Барбариан грозно «фыркнул» на это заявление и продолжил жевать мясо.

Лорд Амарей, сидевший поблизости, не мог насладиться едой с богатого стола, чувствуя рядом присутствие Терлака Карлайна, которой разговаривал о чем-то с мадиром Измаелом. Эмоции морщинистого лица Амарея Фрайтфула, проглядывавшие через густую белую бороду, были напряжены, а взгляд не отрывался от подлеца Карлайна. Пытаясь сдержать свой гнев, он крепко сжимал в кулак под столом свою левую руку. Однако выпив полный кубок вина, он внезапно потерял контроль над собой и резко встал. Гости тут же обратили на него взор.

— Может хватить плести здесь свои грязные интриги?! — прокричал он лорду Карлайну. — Ты обесчестил Гефалию, а теперь желаешь гибели всей империи?

— Лорд Амарей, пора вам научиться себя вести! Вы же не на поле с плугом, в конце концов! — поиздевался лорд Карлайн, отвлекшись от беседы с мадиром Измеилом. — Ваша дочь была обыкновенной ветреной девчонкой, за что и поплатилась!

— Ах ты мерзавец! — вскрикнул лорд Амарей и потянулся за своим мечом, но был оставлен лордом Бенеитом, который схватил его за руку. Слава богам, что он сидел рядом.

— Прекратите немедленно! — прокричал Роберт.— Это не шутки, черт бы вас побрал! Можете вы хотя бы раз в десять лет забыть о своих конфликтах? Похоже, что нет. Если хоть один из присутствующих здесь вассалов моего царства посмеет вынуть меч из ножен сегодня, то клянусь Турисом, я его покараю.

— Отец, сядь и успокойся! — произнесла Амелия, обращаясь к лорду Амарею. В её голосе не было приказного тона, скорее просьба.

Лорд Фрайтфул все же внял словам окружающих и сел обратно — торжество продолжилось.

— Этот человек поплатится за все, что он сделал, — прошипел Амарей Фрайтфул.

— Сейчас нужно держать себя в руках, — сказал ему лорд Бенеит. — Распри внутри царства нам только вредят.

— Я не могу находиться с ним в одном пространстве и быть спокойным. Мне хочется его разорвать на части!

— Гефалия прекрасная женщина и мне жаль, что её судьба не сложилась, но вам надо с этим смириться, — произнес с сожалением Бенеит Лангетон.

— Смириться? Бенеит, если бы ты знал, что я чувствую, когда вижу её расстроенной каждый день из-за всего этого, ты бы понял меня, — сказал лорд Амарей с тоской в голосе.

— Мне тебя жаль, друг, но нужно жить дальше, ведь впереди самое важное в нашей судьбе — это уния.

— Я все понимаю. Мне тяжело, но можешь не беспокоиться, я вас не подведу, — произнес лорд Амарей и выпил еще один кубок вина, от которого ему слегка полегчало.

Так-то лучше, мой друг! — произнес лорд Бенеит и похлопал его по плечу.

— Гости, настало время сделать то, ради чего мы собрались сегодня! — возвестил некоторое время спустя Амвинус Гетталь.

— Дети мои, — произнес лорд Бартон, — сейчас я подпишу самый глупый и никчемный союз за всю историю Диархинии!

— Но этому союзу не суждено долго просуществовать, ведь твой план вдребезги разрушит все глупости Каппарисов и Лангетонов! — произнес Арвис, глядя восхищенными голубыми глазами на отца.

— Да, сынок, мои планы свершаться непременно, и я спасу империю от безвольных правителей, но мне нужно, чтобы вы с сестрой меня не подвели!

— Только скажи, чего ты хочешь, и я сделаю для тебя все, — произнес Арвис, чьи прекрасные волосы красиво развевались на легком ветру. — Мне важно проявить себя, отец. Какую роль ты мне отводишь в своем замысле? Ивина должна стать королевой Варзы, а я?

— Я все скажу, дорогой сын. Пока будь хорошим мальчиком и этим ты мне больше всего поможешь! Твоя роль будет самой главной, только наберись терпения!

— Отец, этот сенемалец Амвинус Гетталь очень хорош собой. Ты не сильно разозлишься, если я немного изменю моему будущему муженьку Эуону Карлайну?! — спросила Ивина и посмотрела глазами, полными страсти, на чернокожего сенешаля.

— Ивина, в кого ты такая развратная? Твои любовники в Айронвиле меня уже достали, а ты хочешь этим заняться и в Варзе? — спросил с нескрываемым возмущением Аланей Бартон.

— Дорогой папа, я же тебя так люблю! — прошептала она на ухо отцу и поцеловала его толстую щеку.

— Ты знаешь, как я к этому отношусь, но ты взрослая девочка, которой пора самой отвечать за свои поступки. Если решишь завести интрижку снова, то хотя бы постарайся «посадить на крючок» этого хитрого сенешаля. Он мне нужен больше всех сейчас: с ним все секреты двора.

— Спасибо папочка, я тебя не подведу!

— Именем обоих королей, прошу каждого из присутствующих здесь вассалов Леита Каппариса и Роберта Лангетона из числа первых лордов подписать договор кровью жертвенного быка, которого мы забили во славу Турису и Аспаису! — произнес торжественно Амвинус Гетталь.

Слуги принесли небольшую чашу с кровью и поднесли её королям — Леит и Роберт подписались под текстом Царственной унии на свитке, который Амвинус Гетталь развернул для них. Далее чаша и свиток были поднесены по очереди каждому присутствовавшему на церемонии лорду — подписи поставили все. Принц Иорэт и мадир Измаел засвидетельствовали свершившийся союз двух царств.

— Великие короли Нижнего и Верхнего царства назначат сейчас предводителей Северного легиона, — произнес Амвинус Гетталь. — Достопочтенные лорды, дайте указания явиться сюда воинам и их командирам, которых вы выбрали для отправки на север.

Прошло немного времени, и все воины собрались на лужайке вблизи праздничного стола лордов. Будущим легионерам накрыли чуть поодаль еще один праздничный стол, чтобы почтить их смелое решение отправиться на север. Но до окончания церемонии создания легиона, они покорно стояли и не смели приступать к трапезе.

— Ваше величество, кого вы назначаете главным рыцарем от Верхнего царства? — спросил сенешаль Амвинус, обращаясь прилюдно к Леиту.

— Я долго думал над решением, и оно далось мне с трудом. Обстоятельства вынудили меня выбрать для руководства моей частью Северного легиона человека надежного и проверенного, а не того, кого я искренне желал. Норел из рода Улисов из Ладоза, сын Рикана Улиса, будет главным.

Из толпы воинов показался хорошо сложенный мужчина лет двадцати пяти с короткой стрижкой и невыразительным лицом с широким носом. Он был облачен в легкие стеганые доспехи, а на его поясе висел меч. Норел подошел к королю и присел на одно колено перед ним.

— Для меня это честь, ваше величество, — произнес Норел и поцеловал руку Леита.

— Роберт Лангетон, король Нижнего царства, Золотого Рога, Этарда, Эвеза и Кабнара, кого вы назначаете главным рыцарем в легионе от своего царства? — спросил сенешаль у Роберта.

— Я назначаю предводителем отряда Миреля из ордена Храмовых рыцарей Эвеза.

К помосту подошел сухощавый мужчина лет двадцати девяти с черными длинными волосами с проседью. Он был довольно крепким на вид, но не от объемных мышц, кои у него не были выражены явно, а от природной упругости тела. Мирель, облаченный в кольчугу, поверх которой была белая туника с вишневым крестом на груди, поцеловал руку Роберта.

— Я вас не подведу, ваше величество, — произнес он.

— Я надеюсь на это! — ответил Роберт.

— Лорды, короли позволяют вам показать всем собравшимся воинов, которых вы даруете Северному легиону! — произнес Амвинус Гетталь.

Лорд Амарей Фрайтфул представил публике своих крепких рыцарей в латных доспехах, отличавшихся пышными наплечниками и налокотниками; шлема воинов имели т-образную прорезь для глаз и носа и устрашающие нашлемники в форме бычьих рогов. Их было десять человек, и выглядели они очень грозно. Главой отряда из Этарда был назначен брат Азекиля, Илай, славный воин, желавший проявить себя на службе короля. Илай был невысоким и широкоплечим шатеном, имел легкую щетину и прямоугольное привлекательное лицо с широким носом. Азекиль был уже не молод, ему было почти сорок, а вот Илаю только-только исполнилось тридцать, поэтому было принято решение отправить на север именно его. Лорд Амарей был уверен, что молодой воин справиться с непривычным климатом, и не опозорит Хлебную кладовую.

Лорд Бенеит из Эвеза даровал Северному легиону самых лучших храмовых воинов. Гости были удивлены их неказистостью: кто-то из рыцарей был совсем молод и худ, как Энико, кто-то был длинным и узкоплечим, как Хил, кто-то пухлым, как Рейндж. Один лишь их предводитель Мирель казался на их фоне подтянутым и крепким. Но все воины Эвеза были сильны в тайных знаниях и магии, поэтому отбирались не по принципу силы, а по умениям.

Атиус Барбариан, повелитель Кабнара, с недовольством на лице передал под власть легиона десятерых дикарей. Те были как на подбор бородаты, крепки, имели широкие штаны, заправленные в кожаные сапоги, кольчужные доспехи, пластинчатые наручи, яйцевидные шлема с наносником, а поверх всего на них были меховые плащи. Предводителем дикарей Атиус назначил широконосого приземистого бородача Атига, прославившегося грабежами и сожжением деревень в Айронвиле и Форрестере в период Второй войны царств. Взгляд Атига выражал желание скорейшей наживы на новом месте службы, однако, он сомневался в достаточных богатствах севера, отчего был излишне скептичен по поводу унии.

От Айронвиля в легион вошли десять воинов под предводительством Хорсапа, известного рыцаря, промышлявшего добычей железной руды и слывшего безжалостным надзирателем рабов, трудившихся в шахтах. Его отряд состоял из знатных мужей, провинившихся перед законом Айронвиля и отправленных за это на север: кто-то был вором, кто-то не выплатил долг за проигрыш в кости, а кто-то был осужден за убийство. Аланей Бартон набрал таких отъявленных подонков, чтобы подчеркнуть свое презрение Леиту Каппарису и Царственной унии.

На фоне остальных выделялся отряд лучников Казимила Невуса, называвших себя «лесными лисами»: десять мужей в легких стеганых доспехах, имевшие из оружия лишь одноручный легкий меч и большой лук выше человеческого роста, натянуть тетиву которого мог далеко не каждый воин в царстве. «Лесные лисы» лорда Невуса могли поразить насмерть врага на расстоянии двухсот шагов, не приложив к этому особого усилия. Если нужно было создать «смертельный дождь», они выпускали до пятнадцати стрел в минуту на расстояние от четырехсот до восьмиста шагов. Командиром отряда был назначен Урсил из рода Лангхартов, славный рыцарь из Форрестера, убивший своими точными выстрелами не один десяток воинов Нижнего царства в период войн.

Гейлор Терториус выделил Северному легиону десять воинов под руководством уже всем известного Рикана Улиса. Рыцари Ладоза славились своим стойким характером, умением делать метательные механизмы, отлично фехтовать. Облачены они были в красивые латные с доспехи и шлема в форме свиной головы. Лишь узкая щель в забрале позволяла воинам видеть окружающий мир. Казалось, что мощная броня целиком замуровывала их от всех опасностей и сковывала, но это было не так, ведь ладозские кузнецы идеально проработали каждый механизм доспехов, сделав их подвижными и очень легкими. Лишь Рикан Улис средь них был налегке, в своих стеганых доспехах.

Княжна Орсулла была бедна и не могла дать Северному легиону больше, чем трех рыцарей. Воины Румелии славились свои умением обращаться с лошадьми, лечить их болезни. Руководство отрядом взял на себя Мейджин. Его привели из дворца, куда он был отправлен после избиения Лариза.

— Ты должен был стать предводителем Северного легиона от моего царства, — произнес разочарованно Леит, глядя не него. — Но я передал руководство Рикану Улису из-за твоей глупости сегодня.

— Мне очень жаль, что так вышло, — оправдывался Мейджин.

— Теперь не подведи меня и свою княжну хотя бы на севере.

— Я сделаю все, чтобы вернуть ваше доверие. И я хотел сказать вам что-то важное, ваше величество, — произнес вполголоса Мейджин.

— Сегодня много дел — скажешь завтра, — произнес Леит.

— Но это очень важно!

— Я приказываю тебе идти обратно в строй!

— Я вас понял, ваше величество.

Мейджин направился в строй воинов недалеко от стола гостей. Попутно он увидел, как на него посмотрел Грейг. Было видно, что верзила что-то заподозрил в длительной задержке Мейджина у помоста королей. Взгляд Грейга выражал угрозу, отчего Мейджину вновь стало не по себе. Побыв в своих покоях, он уже собрался рассказать королю всю правду о случившемся на турнире недоразумении с Ларизом и подрезанными стременами, но теперь он вновь решил, что нужно молчать и дальше.

Княжна Орсулла подарила Леиту Каппарису трех лошадей, выращенных в Румелии. Все они были удивительно грациозными и крепкими, отличались выносливостью и неприхотливостью. Лорд Терториус преподнес в дар королевской семье четыре телеги отборной свинины из лучших хряков, вскормленных на лугах Ладоза; Казимил Невус — изящный лук из отборной древесины Форрестера, с инкрустированными в него бриллиантами и вставками серебра; Аланей Бартон — великолепные доспехи, на кирасе которых был выгравирован тетраморф; лорд Атиус Барбариан — телегу соболиных мехов; Амарей Фрайтфул — телегу лучшей выпечки Хлебной кладовой и набор семян, выведенных его хлеборобами и способных прорастать в любых почвах; лорд Бенеит — банку мази, сделанную его храмовыми химиками, могущую заживить любую рану. Лорд Карлайн не стал придумывать что-то оригинальное и подарил Леиту великолепный перстень из чистого золота с прекрасным бриллиантом в навершии, а принц Иорэт — небольшую шкатулку из камня Стонджа, изумительно красиво расписанную мастерами.