— Это только со стороны кажется, что большие деньги сами в руки плывут. А на самом деле, за них ох, как наломаешься — заметив мои метания и многозначительно погрозив кому то толстым, указательным пальцем, сказал Вахид. — Запомни это раз и навсегда.
Ко всему прочему выяснилось, что заехать в порт мы должны будем в светлое время суток, а не ночью, как я до этого предполагал. Если уж соблюдать правила игры, то до конца, как сказал мой товарищ. Не может же предприятие, якобы поставляющее ему запчасти, по ночам работать.
— Хотя лажа, на лицо — продолжал высказываться мой товарищ, в ожидании прихода вызванного такси. — Все запчасти мы в порту получаем. Да, кто там будет разбираться, откуда их привезли. Накладную же я никому показывать не буду.
— А накладную тоже мне выписывать? — спросил я, ожидая нового подвоха.
— Нет. Её я сам заполню. Напутаешь ещё, по незнанию, потом отвечай за тебя в суде — хихикнул взрослый дядька. — А скажи, вот смеху было бы, проведи я сей документ по инстанции? РАЙПО осуществляет поставки на суда торгового флота. Кинокомедь.
Подтверждение прописной истины: "Если человек талантлив, то во всём", проходило прямо на моих глазах, в гараже приятеля, предоставившего его под нашу с ним противоправную деятельность. Избавившись от опеки я с такой скоростью принялся за дело, причём ни сколько ни теряя в качестве выполняемых работ, что уже к середине дня все ящики стояли заколоченными и опломбированными. До приезда Фёдора мне оставалось только промаркировать их чёрной краской и можно смело выезжать по маршруту: "Гараж -Порт". За последний этап операции я совсем не волнуюсь. Клиент будет стонать от увиденного. Мой пропуск вызовет у него столько положительных эмоций, что он будут приплясывать от перевозбуждения. Фирма гарантирует.
Как предполагал, так и получилось. Портовый охранник даже глазом не моргнул, пялясь в мои художества, вызвав своим поведением неописуемый восторг у нашего водителя, Фёдора. Правда проявлял тот его слишком специфически. Вцепился руками в баранку, поменял цвет лица и истекал крупными градинами влаги. Вот это я понимаю, не каждый сумеет так проявить своё отношение к великому искусству. Ну хоть кто то оценил мои заслуги по достоинству. Дальше всё тоже шло, словно по накатанной. Мы легко добрались до судна Вахида. Схема начерченная им, сбоев не дала. Быстро выгрузили привезённые "запчасти" на приготовленные, наверняка нашим товарищем, поддоны, крановщик, почти сразу закинул их на борт. Мне же оставалось только дождаться подписи второго механика, в моём экземпляре накладной, полностью следуя генеральной линии нашего премьерного выступления и можно было смело возвращаться на базу, домой. Если, конечно, с попутчиками повезёт и они окажутся в нужное время, в нужном месте.
Вахид, с серьёзным выражением лица, оставил нам на память автограф, тихо поблагодарил: "Молодцы" и заскочив на трап, словно матрос первогодка, отправился выполнять свою, тоже не простую, часть работы. Фёдор, к этому времени, оправился от испуга и больше не пытался изобразить из себя дурака. Он твёрдой рукой завёл двигатель, лихо развернулся на узкой площадке и выполняя мои распоряжения, медленно выдвинулся вперёд.
— Господи. Сделай так, чтобы у ворот, на выезд, стояла очередь — тихо шептал я про себя, проверяя возможность разговаривать с богом.
Нам, как воздух нужны, попутчики. Таможенный пропуск, после выгрузки в порту, остаётся у охраны. А оставить им свой, по понятной причине, я не могу. Точно так же, как и не могу допустить возвращение дежурного "вохравца" в будку, после нашего выхода за черту его влияния, без каких либо документов на руках. Вот и требуется нам, хотя бы парочка машин в компанию. Кто там будет разглядывать, сколько бумаг принёс дежурный с собой, три, две или вовсе одну. Главное, чтобы она была у него.
Фёдор с благодарностью принял у меня честно заработанную сотню, продиктовал номер своего домашнего телефона, предупредил, чтобы я отзвонился за сутки до следующей поездки и пожелав доброй ночи, отчалил восвояси. Ему завтра к семи на работу, а времени почти десять, пока то да сё, уже и вставать надо будет. До этого мы, где то часа полтора, петляли по территории порта, в ожидании подходящей группы машин. Оказалось, что прямой связи с богом у меня пока нет. Как не пытался я достучаться до него, какие способы не перепробовал, всё было напрасным. Быстро выбраться за ворота, у нас не получилось. Невростеник Федя, не понимающий в чём загвоздка, достал и меня, и себя, своими тупыми вопросами. Не мог же я открыто объяснить ему, суть нашей проблемы. Да если и попробовал, веры мне всё одно не было бы. Кто в здравом уме поверит, что я умею читать чужие мысли и влиять на поступки совершенно посторонних людей. Пришлось валить на мифического помощника. Самым наглым образом внушил водителю, что беспрепятственно выехать за забор мы сможем лишь во время дежурства определённого персонажа. Поверил, а куда ему было деваться? Зато сейчас, когда всё закончилось и мной были сняты все установки, мысли у нашего временного подельника, просто витают в облаках. Ещё бы. Вахид пообещал ему чуть ли не еженедельные поездки с контрабандным грузом. А это четыреста рублей в месяц. С его то зарплатой в сто десять, просто огромадные деньги. Можно только порадоваться за списанного на берег моряка, давно позабывшего, что это значит, тратить по потребностям. Дай то бог нам всем удачи и побольше возможностей, а мы уж своего не упустим. Кстати, который сейчас час? Дежурный магазин, кажется, до одиннадцати работает, а в холодильнике у Вахида, картина прежняя — мышь повесилась. Надо поторопиться, сам есть хочу, да и проглот этот, хозяин квартиры, если надумает ночью возвращаться, тоже никому спать не даст, пока не нажрётся.
Спал крепко и спокойно, но запечатлевшийся, ближе к рассвету, сон выводил из равновесия всё утро. Не помогла ни расширенная разминка перед зеркалом, ни плотный завтрак из оставшихся, от позднего ужина, продуктов, ни самовнушение, отчего то оказывающее на меня противоположный заданному, эффект. Раздражение увеличивалось, а сновидения приобретали очертания реальности с ужасающей быстротой, наливаясь ещё более спелыми красками и обрастая подробностями, возможно даже отсутствовавшими во сне.
— Скорей бы уж кто нибудь пришёл — глядя в грязное окно большой комнаты, разговорился я сам с собой.
Ночью на меня снизошло, что нашего Вахида повязали и он недолго думая нас всех взял, да и сдал. Раскололся механик по полной, с подробностями описав все наши приготовления, особо напирая на мои, недооценённые, заслуги. Услужливая память так реально воспроизводила, хотелось верить пока несуществующие события, что мне начало казаться, будто я сумел заглянуть в мысли основного фигуранта моего кошмара, находившегося за несколько километров от своего жилья и без особого труда прочитать их. А там, чего только не было. Умом понимаю, что это практически невозможно, но подлый червяк, по имени "трус", сидящий в каждом из нас, заставляет сомневаться: так ли это невозможно, как я того хочу.
— Фёдору позвонить, что ли? — продолжил я общаться с чумазым стеклом, разглядывая в нём своё отражение.
Часы на стене показывали уже двадцать минут десятого и это означало, что наш временный помощник, согласно его же расписания, давно укатил на работу. Конечно, если его не забрали, с утра пораньше, вездесущие компетентные органы.
— Да, где же этот предатель ходит? Энтузиазм решил проявить? Перешёл на круглосуточный режим работы? — спрашивал я себя и не находил ответа. — Мог же сволочь позвонить и сказать, что задерживается. Или не мог? Может мне давно пора ноги делать, а я тут сижу и гадаю, сядем мы или нет.
Нервы не выдержали и я резко засобирался. Сложил в сумку бритвенные принадлежности, зубную щётку, пасту, вытащил из холодильника остатки докторской колбасы и бросил её туда же, в бегах всё сгодится. Пулей выскочил в коридор, там сунул ноги в затасканные кеды и не шнуруя их, вышел в подъезд, захлопнув за собой дверь квартиры на старый, английский замок. Ключ от неё я предусмотрительно оставил на стуле, одиноко стоящем в прихожей. Типа: "Я, не я и хата не моя". Возвращаться сюда всё равно не планировал, а раз так дело завернулось, то теперь и подавно надо избавляться от лишних улик.
Встретились мы словно в море корабли. Прямо у выхода из замызганного, жизнью и жильцами, предбанника, всё того же вонючего подъезда. Вахид шёл домой с опущенными плечами и головой, а я несся вперёд, ни на кого не обращая внимания.
— Ты, куда это разогнался? — спросил моряк, после нашего жёсткого столкновения, признав в нападающем меня.
— Домой — честно сознался я, не в силах больше произнести ни слова. В голове снова зашевелилась какая то старая заноза: — "Завербовали?"
— А меня, чего не дождался? Не судьба была?
— Так, время скоро десять. Подумал, что ты на второй виток пошёл. Прямо, как наши герои космоса — изящно увернулся я от прямых вопросов и сам нанёс ответный удар: — У тебя, как там? Всё нормально?
— Нормально. Так нормально, что дальше некуда — вяло махнув рукой ответил Вахид и медленно зашагал наверх.
Мне ничего не оставалось делать, как проследовать за ним. Не разговаривать же в подъезде? Знаю, что возвращаться плохая примета, но ответ приятеля меня так насторожил, что сейчас не до суеверий.
— Случилось чего? — стараясь не выказать собственного волнения, спросил я, переставляя ослабевшие ноги в таком же, неспешном, темпе.
Неужели сон был в руку и нам пришёл...? Нет, не может этого быть. Если бы Вахид попался, его бы никто просто так домой не отпустил.
— Случилось — с трудом преодолев первый пролёт, натужно проговорил механик, доводя мою нерную систему до полного паралича.
— Да не тяни ты канат за яйца! — воспользовался я присказкой приятеля. — Говори, как есть!
— А я и говорю, как есть — в прежней тональности пробубнил Вахид. — Нормально всё. Спать только хочу. Глаза сами собой закрываются. Двери открой.
Мы уже стояли у интересующей нас квартиры, но мой товарищ и не пытался её открывать.
— Придурок — молнией пронеслось у меня в голове. — А просканировать мысли этого толстого засранца, не судьба?
— Так ты откроешь или мы, так и будем здесь стоять? — не дал мне сосредоточиться хренов стахановец.
— Ключ давай. Я свой у тебя оставил — зло ответил ему я.
— Держи — сунул он мне в руку свою отмычку, болтавшуюся на брелке с мелким, ажурным якорьком.
— Сам то чего, не в состоянии?! — тыкая ключом не в то отверстие, снова вспылил я.
— Говорю же спать хочу. Ничего толком не соображаю. Сейчас прямо тут свалюсь. Всю ночь с муфтой возился. Представляешь, эта падла действительно того — крякнула.
— Смешно — съязвил я. — Так ты чего, с ней там, у себя в трюме, обнимался?
— А то с кем же? Менял эту гадину в полном одиночестве. Я же никого себе в помощь не вызывал. Думал крышку сниму с агрегата, пыль тряпочкой, для видимости, стряхну и всё быстренько на место поставлю. А тут видешь, как вышло.
— А с нашим барахлом, как? — задал я ключевой вопрос.
— С ним всё нормально. Как говориться: "залезло без шума и пыли".
— Ну слава богу, а я то уж начал думать, что...
— Нет, всё хорошо. Не волнуйся — перебил меня Вахид. — Даже сам не ожидал, что так легко всё пройдёт.
— Я там тебе на сковородке поесть оставил — осознав, что за подвиг сегодня ночью совершил мой друг, сказал ему я.
— Не. Не буду. Спать завалюсь — ответил он, скидывая с уставших ног старые туфли.
— Как хочешь. Потом тогда съешь — еле сдерживая нахлынувшие на меня положительные эмоции, проговорил я и проводив взглядом движение хозяина квартиры в сторону собственной спальни, радостно спросил его: — Ну чё, я тогда домой поеду?
— Давай. Когда звонить знаешь. Про пропуск и накладную не забудь — донеслось до меня из-за дальней стенки. — И это, раньше времени не дёргайся, мы строго по графику ходим.
Захлопнув за собой дверь выдвинулся к остановке общественного транспорта. Долго жить на широкую ногу не получилось. В кармане осталось тридцать восемь рублей сорок семь копеек, а когда будет первая зарплата на нашем предприятии, точно неизвестно никому. Придётся снова перейти на режим строгой экономии, но мне не привыкать — "дурное дело нехитрое".
ГЛАВА 10
На автобус, курсирующий между двумя городами, успел удачно. Моё появление на автовокзале Новороссийска совпало со временем его отправления. Купить билет я не успевал, но ушлый водитель предложил подождать его в двухстах метрах от выезда, где через несколько минут он и подобрал меня. Стоило это удовольствие всего пару рублей, думаю ненамного дороже, если бы покупал себе право прокатиться на комфортабельном "Икарусе", через кассу. До конечной точки доехали быстро, по дороге останавливались всего три раза, так что я успел ещё до захода домой, плотно поесть, хотя времени до обеда оставалось, примерно, часа полтора. Народа в столовой было мало и я воспользовался этим обстоятельством в полном объёме. А почему бы и нет? Зато сейчас свободен, как чайка над морем и готов к походу по земле, на любые расстояния. Использую свободные часы в целях личного оздоровления. Сгоняю на пляж, поплаваю, позагораю, нервную систему приведу в порядок, а заодно и физическую форму восстановлю. В последнее время я, ей мало занимался. Дома переоделся. Напялил свои бессменные, фирменные плавки, поменял длинные и жаркие штаны на шорты, одел чистую футболку, сменил чёрные носки на белые, кинул в пакет пару полотенец, влез в кеды, ставшие выглядеть лучше прежнего и вышел на дорогу, ведущую к главной достопримечательности этого города. Людей в нём ещё прибавилось, прямо толпами бродят, сразу человек по десять, не успеваешь уворачиваться, того и гляди зашибут. Видимо по этой причине до центрального пляжа добирался непривычно долго. Его тоже забили под завязку, одинокому пловцу здесь и прислониться негде. Потоптался среди полуголых тел, поглазел на привлекательных и не очень, женщин, оценил животы стоящих и лежащих, рядом с ними, мужчин, и сделав напрашивающийся сам собой вывод: — "Мне с ними не по пути", кое как добрался до кромки воды. Узкая полоса, отделяющая безбрежное людское море от настоящего, оставалась свободной, вот по ней то я и двинулся в сторону речки, быстро и целеустремлённо. Попробую найти рядом с ней, своё место под солнцем, что то же должно остаться и мне.
Вскоре пришлось перейти на лёгкий бег, с таким продвижением я до вечера могу искать подходящий пятачок свободной земли, способный удовлетворить мои, самые обыкновенные и непритязательные требования. В медленном темпе бежал минут двадцать, пока пляж не принял более пригодную для отдыха форму. Нет, отдыхающих меньше не стало, но они начали располагаться более компактно, оставляя между собой промежутки свободного, от людского присутствия, песка. Одно такое место показалось мне особенно привлекательным и я занял его. Бросил на горячий песок пакет, на него положил снятые с влажного тела шорты и футболку, рядом поставил кеды. Затем осмотрелся, на предмет ориентиров просматриваемых с моря. Плавать собираюсь долго и далеко, сегодня буду отрываться, соскучился я по воде, её прохладе и почти материнской, ласке.
