"Его что, кроме этих барных стоек ничего не интересует?" — тихонько зверея подумал Дункан, которому уже начало надоедать слушать этого непризнанного ценителя трактирной мебели. Он чувствовал, что если сейчас же не прервет слишком уж говорливого ренсийца, тот окончит свою жизнь в этом же подвале от рук самого Игана.
— Ты как-то слишком спокоен для похищенного, — заметил барон, едва его сосед замолк.
— А мне нечего бояться, — беспечно произнес тот. — Скоро меня хватятся друзья и еще до наступления утра я буду свободен и гулять в заведении Мевдина. А пока же мне лучше тихо сидеть и не рыпаться, заодно узнаю, кто же наш таинственный похититель. Кстати, сам не надумал, кто это может быть?
— Понятия не имею, — мрачно сказал Дункан, размышляя заметит ли его охрана исчезновение хозяина, и завидуя своему собеседнику, который так уверен в своих друзьях. — Я много кому дорогу перешел в свое время.
Ренсиец наконец-то замолчал и барон Иган воспользовавшись наступившей тишиной начал прикидывать как можно отсюда выбраться живым и по возможности здоровым. Возле трактира его окружили пятеро, одного он успел достать ножом, предположительно один или два лучника на крышах, хотя возможно, что это был простой блеф, плюс еще один должен был следить за дорогой, чтобы не пропустить кого постороннего и еще один-два на месте дислокации. Семеро в самом лучшем случае. Не очень хорошо для Игана. Он действительно был хорошо тренирован, но идти врукопашную с вооруженным до зубов противником? Барон никогда не обольщался насчет себя и своих умений, в таком поединке у него шансов немного. И даже вместе с этим малахольным ренсийцем. "Что же, по крайней мере одному человеку моя смерть точно принесет радость, а другому свободу. Возможно не самый плохой размен", — с горькой усмешкой подумал Дункан, вспоминая недавнюю встречу с Его Высочеством и предмет их разговора.
— Ты уверен в своих друзьях? — нарушил он тишину, чтобы хоть как-то отвлечься от неприятных мыслей. — Потому что я не уверен в том, что смогу спокойно противостоять троим вооруженным бандитам. И оставаться в этом грязном подвале дольше положенного тоже желания нет.
— А по мне вполне уютно, — отозвался сокамерник. — Видел бы ты акаарскую тюрьму! По сравнению с ней и этот подвал кажется королевским номером. А насчет моих друзей не волнуйся, Рин обязательно вытащит нас из этой западни.
— Будем надеяться, — пробормотал Иган и, устроившись поудобнее, насколько это вообще было возможно, прикрыл глаза. Что-то барону подсказывало, что силы ему еще понадобятся.
Но долго отдыхать им не дали. Минут через десять, судя по внутренним ощущениям Игана, за дощатой дверью послышались тяжелые шаги и в камеру с факелом вошел уже знакомый бородач с двумя подручными. Дункана и второго узника отвязали от столбов и вывели в такой же темный коридор, проплутав по темным переходам еще минут пять их вывели в небольшую комнату, тускло освещенную несколькими свечами. Их здесь явно ждали.
Иган оказался прав, наемников было всего лишь семеро вместе с главарем, который со своими людьми сразу же исчез за дверью, оставляя связанных пленников со своим нанимателем.
Посреди комнаты в расслабленной позе хозяина положения сидел эльф. Барон почти не удивился этому обстоятельству — остроухие давно точили зуб на Солигию — за Властелина, за Алдэра, даже за алезию, которую эльфам продавать было строжайше запрещено, а также за запрет показываться на землях Солигии, молчаливо поддерживаемый гномами. Огонь свечей выхватывал из сумрака красивое лицо с точеными чертами, длинные волосы, рассыпанные по широким плечам, сверкали расплавленным золотом, а изящная и в то же время крепкая фигура излучала уверенность в себе и своих силах.
Некоторое время все трое молчали, изучая друг друга, пока Игану, которому быстро надоела эта игра в молчанку, не заговорил первым.
— И долго мы будем молчать? — стараясь скрыть поднимающуюся со дна души злость спросил барон, глядя похитителю прямо в лицо.
По красиво очерченным губам эльфа скользнула усмешка.
— Нет, — ответил он. — Недолго. И хочу попросить прощения у Вас, барон, за то, что мои люди обошлись с Вами так непочтительно, однако того требовала необходимость. Тем более Вы здесь оказались совершенно случайно.
— Вот как, значит, весь этот балаган был создан для меня? — подал голос второй пленник. — Чего ради?
— Ты сам знаешь ради чего, — эльф даже не взглянул на парня, все его внимание было обращено на барона. — Но тобой я займусь позже.
— А чего время тянуть? — не унимался ренсиец. — Ты ведь за мной, наверное, давно-о бегаешь, не так ли? Может покончим с этим, наконец-то?
— Покончить? — эльф наконец-то соизволил обратиться к ренсийцу напрямую, даже подался вперед, давая возможность лучше разглядеть себя. — Нет, это будет слишком просто, жалкий маленький воришка! Мой лорд приютил тебя, принял с особым радушием, а чем ты отплатил ему? Я еще поговорю с тобой, очень, знаешь ли, интересует, как тебе удалось пробраться в тщательно охраняемый кабинет моего лорда незамеченным.
— Что поделать, такая у меня работа, — пожал плечами вор. — И твой лорд знал с кем связывается. Он определенно должен был понимать весь риск нашего общения.
— Не тебе судить о моем лорде, — процедил похититель, прожигая ренсийца гневным взглядом.
— О, как, — фыркнул на это заявление парень. — Да всем в твоем лесу известно, что твой, хм, лорд давно уже выжил из ума, старый маразматик еще дергается, пытается шевелиться, но его уже давно никто не воспринимает всерьез. И то, что он доверился такому ненадежному типу как я, это только подтверждает. Разве нет? Твой лорд всего лишь сумасшедший старик, давно забывший все радости жизни! Да он самостоятельно ложку ко рту поднести не может и давно уже понятия не имеет как бабу надо щупать. Или может он бабами и не интересуется? Если у него есть такой красивый да ладный ты? Чего же он так далеко тебя отослал за мной гоняться? Видимо надоел уже?
— Да как ты смеешь так говорить о моем господине?! — разъяренный словами вора остроухий вскочил со своего места.
Он молниеносно приблизился к ренсийцу и со всей силы ударил того в живот, сбив парня с ног. Затем вытащил из ножен красивый охотничий нож, склонился над корчащимся от боли вором и почти ласково провел острием по щеке парня, оставляя кровавый след. Барон в это время постарался отскочить в тень, подальше от похитителя, стараясь при этом быть как можно незаметнее. То, что заяц отвлекся на вора, давало прекрасную возможность попытаться освободиться от пут, но для этого нужно время. Барон как мог ослабил веревку, но все же оказывается недостаточно.
— Ты зря разозлил меня, мальчик, — нежно произнес между тем остроухий на ухо вору, взяв того за подбородок. — Мой лорд не приказывал доставить тебя ему живым, и я не откажу себе в удовольствии немного поиграть с тобой, пока буду выяснять, где находится интересующая меня вещь. Так просто ты ведь мне не скажешь?
— Да пошел ты на... — и ренсиец выдал заковыристое оркское ругательство, плюнув мучителю в лицо. — То, что ты ищешь надежно спрятано и ни тебе, ни твоему лорду не добраться до него.
Остроухий только улыбнулся и ударил парня еще раз, на этот раз уже по лицу, оглушая. Затем, схватив вора за волосы, снова развернул к себе. В неясном свете вновь блеснуло голубоватое лезвие, и ренсиец обзавелся новым украшением на другой щеке. Однако его похититель не остановился на простом порезе, а решил художественно его разнообразить, при этом углубляя каждый следующий порез. На грязный пол закапала кровь. Еще пара взмахов и на лице вора появилась целая вязь каких-то эльфийских знаков и букв, похоже у остроухого изверга была неплохая практика. Ренсиец закричал от боли, но остроухий, сделав какой-то пасс рукой, заставил того замолчать, продолжив свое занятие.
— Не недооценивай моего лорда, — приговаривал при этом он, нанося очередной порез. — Куда вам, жалким людишкам, понять высшие цели моего народа? Вы всего лишь ошибка природы, никчемные создания, омерзительные короткоживущие твари, недостойные быть равными нам и рожденные быть слугами моему народу.
— Ты, наверное, хотел сказать жалким остаткам твоего народа, тойарре, — поправил остроухого молчавший во время экзекуции барон Иган, внезапно возникший за его спиной. Барон сумел справиться с веревками, сместился за спину врагу и, прихватив тяжелый стул, на котором до недавнего времени восседал остроухий недруг, приготовился пустить его в действие. Да и незадачливого воришку надо было спасать, пока тронутый на всю голову заяц не вздумал порезать его на ленточки.
— Как ты меня назвал? — тойарре отвлекся от своей жертвы и начал оборачиваться к Дункану, о котором совсем забыл. Но тот ему такой возможности не дал, обрушив на голову похитителя тяжелый стул. Остроухий покачнулся, нож выпал из ослабевшей на миг руки, и был быстро перехвачен бароном. Услышав шум, в комнату ворвались наемники, застав Игана с ножом, приставленным к горлу их нанимателя. Рядом валялся ренсиец с окровавленным лицом.
— Только дернешься — убью, — прошипел на ухо тойарре барон и обратился к наемникам. — Сюда скоро прибудет стража во главе с дознавателем, вам с ними не справиться, а потому решим дело мирно. Уходите, вас не будут преследовать, в конце концов, вы всего лишь исполнители, а у меня хорошие связи в Корпусе.
— А он? — главарь наемников указал на остроухого.
— А ваш тойарре останется со мной, нам о мно-огом надо побеседовать, — ответил барон, не отказав себе в удовольствии пощекотать остроухому шейку лезвием ножа. — Решайте быстрее.
— Тварь, — прохрипел тойарре, стараясь лишний раз не шевелиться. — Это блеф, кончайте их обоих живо!
Наемники застыли в нерешительности. Текли мучительные секунды, Дункан напряженно следил за бородачом, который что-то про себя прикидывал. Прищурившись, тот переводил взгляд с одного на другого, затем его взгляд упал на раненого вора. Что-то мелькнуло в темных глазах наемника, когда он увидел тонкую вязь эльфийских символов на коже парня, что-то, что дало конец его раздумьям.
— Нам заплатили за то, чтобы мы взяли пленников — заказ выполнен. Уходим, — наконец решил он, кивая своим бойцам на выход. Те спорить не стали.
Дождавшись, когда наемники покинут их убежище, Дункан отвел нож от горла тойарре и развернул парня к себе.
— Кто ты такой? — требовательно спросил он, вглядываясь в карие человеческие глаза полукровки. — И что твоему хозяину нужно от меня? Говори!
— У эльфов нет хозяев! — гордо произнес полукровка, отступая от барона на шаг. Барон ему в этом не препятствовал, ему нужно было узнать кто послал этого раба разыскать его, остальное дело стражи и дознавателей — далеко тойарре все равно не уйти, а пока лучше попытаться вытянуть хоть какую-нибудь информацию, раз подвернулась возможность.
— У эльфов нет, но ты не эльф, — резонно заметил Иган. — А всего лишь жалкий тойарре, что не способен выполнить даже такой простенький приказ как провести светскую беседу и передать некое предложение от твоего хозяина. Интересно, что он скажет, когда узнает, что ты не только не выполнил приказ, но и нанес мне оскорбление, похитив меня и заставив лицезреть твои неприятные забавы? Ты сразу же лишишься высочайшего расположения и тебя бросят в первый же бордель обслуживать других столь же мерзких хозяев. Мне даже жаль тебя.
— Ты не посмеешь, — уверенно заявил полукровка, не спуская с барона напряженного взгляда. — Мой лорд не поверит тебе!
— Да неужели? — издевательски проговорил Дункан. — Слово уважаемого потомственного дворянина против слова какой-то собаки, не имеющей даже права зваться человеком — как ты думаешь кому поверит твой хозяин — равному себе по положению или мушке, пыли под его дорогими сапогами?
Полуэльф смешался, он хотел было что-то сказать, но тут кончик его правого уха дернулся, парень склонил голову набок к чему-то прислушиваясь и вдруг, с силой оттолкнув барона, бросился к выходу. Дункан побежал было за ним, но в это время застонал ренсиец, пришлось отвлечься на него. Отбросив нож тойарре, Иган склонился над вором. Его лицо выглядело не так уж и плохо, как боялся Дункан, рядовой целитель без труда залечит порезы — даже шрамов не останется. Прошептав пару слов, останавливающих кровь и немного облегчающих боль, барон развязал ренсийца и помог тому подняться.
— А эти эльфы сильны, — пошатываясь заметил вор, стараясь сфокусировать взгляд на Дункане. — Что он сделал с моим лицом? И почему не больно?
— Не все так страшно, — утешил его барон, и, взяв парня за локоть потащил его к выходу. — Пара царапин, не более. Надо выбираться отсюда, не могу больше выносить эти стены.
— Боязнь замкнутого пространства? — предположил ренсиец, позволяя Игану тащить себя. — Ты и в подвале не очень хорошо себя чувствовал.
— Ну когда побудешь сутки в каменном мешке полтора метра в высоту и метр шириной и в кромешной тьме, поймешь меня, — ответил Дункан, пробираясь по запутанным коридорам.
— И как тебя угораздило туда попасть? — полюбопытствовал вор.
— Не повезло оказаться в постели любовницы одного высокопоставленного аристократа, — буркнул Иган, сворачивая куда-то налево, откуда почувствовал приток свежего воздуха. — Где он меня и застал рядом со своей пассией.
— Представляю себе его реакцию, — хмыкнул его бывший сокамерник. — Интересно, почему он не убил тебя там же?
— Я же не говорю, что он не пытался, — возразил барон. — Он в меня нож метнул, да промахнулся, меня любовница собой прикрыла. Нож прошел по касательной и задел ее, но все обошлось. Ее к целителям, а меня в каменный мешок на сутки, потом выпустили и дали хорошего такого пинка под зад, чтобы никогда не возвращался.
— Слушай, а ведь не так уж плохо, — восхитился ренсиец. — Я бы на месте того дворянина тебя бы из каменного мешка до самой твоей смерти не выпустил, а любовницу удавил бы в той же постели. Хороший мужик, наверное, этот твой высокопоставленный дворянин.
Барон промолчал.
Еще минут пятнадцать блужданий по лестницам и вот за очередной дверью они наконец-таки вывалились на грязный двор, залитый лунным светом. Там ребят уже ждали. Грязных и уставших парней обступило пять стражников во главе с капитаном Койрой.
— Барон? — полувопросительно произнес капитан, плохо знавший Игана.
— Барон, барон, — утвердительно ответил Дункан, сгружая ренсийца на руки стражникам. — Где Флинт?
— Господин дознаватель, мы нашли их! — крикнул Койра кому-то вглубь двора.
Только сейчас Иган заметил, как много народа снует вокруг него. Оглянувшись парень не сразу понял, куда вывел их ход. Но огромные развалины древнего замка, бывшей резиденции Алдэра, находившиеся за пару миль от города, были весьма узнаваемы. Излюбленное место сборищ разного сброда, до которого все никак не доходили руки у местного отделения Стражи.
— Дознаватель всех на ноги поднял, когда узнал, что вы исчезли, — меж тем снова обратился к барону Койра. — Да только в этих катакомбах только гном разберется, неудивительно, что эльф и его сподручные выбрали такое место.
