Странник

-А ты моих соплеменников послушала!? Или тех, кого сжигала до этого! Пернатая, давай!

Лапа с когтями-кинжалами опустилась, с оглушительным скрежетом прорезая древний металл. Фламма неестественно выгнулась, до хруста в позвоночнике и, закатив глаза, рухнула вниз. Пламя, окутывавшее её, моргнуло и погасло.

Но тут произошло то, чего я не ожидал — Тия, досадливо цыкнув языком, резко оттолкнулась обоими ногами и поймала в воздухе падающую рыжую. Девушки вместе приземлились, прокатившись кувырком по земле, и ночной небосвод огласил очередной пёрл от демоницы. В нём подробно рассказывалось о том, где она видела такую жизнь и в какие места хотела бы поиметь Каэлерис, будь у неё необходимый для этого агрегат и сама владычица судьбы под рукой. Лично я был удивлён, как в неё за такое богохульство сразу же не ударила молния.

-Как она? — я кивнул на Фламму.

-Жива... похоже, вся её магическая сила содержалась в предмете. Потеряв его, она стала обычным человеком.

-Понятно.

Тут я сподобился обратить своё внимание на какой-то странный гомон, доносящийся издалека. Помотав головой, мне удалось найти его источник. На расстоянии около ста шагов от нас, у выхода из Сан-Божё, собралась немалая толпа.

-Я не хотел бы вас огорчать, но, похоже, на этом наши неприятности не закончились.

Все, как по команде, посмотрели в том направлении, куда указывал я.

-Проклятье! Маскировки-то нет! — взвыла Тия. — Вы что, по городу без неё бегали!?

-Угу... — виновато кивнули слизень с гарпией.

-Вот влипли! Смотри! У них вилы! — демоница держа одной рукой бессознательную Фламму, помогла подняться Сании. — Как думаешь, они поверят, что мы — хорошие?

-Я бы на это не рассчитывал...

-Тогда, если не хотим получить несколько лишних отверстий в брюхе — БЕЖИМ!

* * *

Конь подо мной уже давно весь был в мыле, а его бока судорожно вздымались, и недалёк тот момент, когда несчастная животина просто упадёт замертво. Но, даже осознавая это, я не мог позволить себе ни единого промедления. Лесная тропка, проторенная немногочисленными телегами, ходящими здесь, превратилась для меня в залитую лунным светом горную реку с мелькающими деревьями в качестве берегов по бокам. Изредка я выезжал на пшеничные поля, где вдалеке были видны чёрные силуэты домов, но всё же большая часть этой безумной скачки происходила в густых лесах. Благо дорога была лишь одна, и заблудиться мне не светило.

В голове вертелись мысли, одна, страшнее другой и предстающие перед мысленным взором образы были для меня сродни жгучему перцу в заднице. Отдуваться, правда, пока что, приходилось бедному коню, оказавшемуся не в то время, не в том месте.

Закономерный конец этой безумной скачки не заставил себя ждать — загнанное до полусмерти животное споткнулось о какой-то корень и со всего маху рухнуло на землю, переломав себе ноги. Я еле успел спрыгнуть с него, чтобы не оказаться погребённым под пятисоткилограммовой тушей. Успешно отделавшись отбитым плечом и несколькими порезами, я, шипя сквозь зубы, вскочил и бросился туда, где на фоне ярких звёзд виднелись остроконечные башенки здания, смахивающего на небольшую крепость.

Небольшая пробежка и на стволах деревьев появились мерцающие отблески света факелов. Значит, сразу за поворотом будут входные ворота. Аккуратно выглянув, я досадливо выругался. Ничем не уступающая замковой стена окружала тянущееся к небесам здание приората. Впереди передо мной была небольшая утоптанная площадка, а затем добротные ворота и одинокий дремлющий под аркой страж.

Прогнав шальную идею притворится бездомным и напросится на ночлег, я отпрянул назад в темень леса, так как между зубчатой верхушкой стены стал мерцать огонёк. Патрулируют, гады, значит мне точно сюда. Никто бы не стал выставлять даже стража у ворот в этой глуши, если бы у них не было опасения, что кто-нибудь попробует вломиться.

Над головой вновь пронеслась какая-то птица и уселась прямо у надо мной. В темноте она выглядела не слишком крупной, не больше синицы или воробья, так что опасности никакой представлять не могла. Да и какой нечисти вздумается разгуливать рядом с рабочим приоратом, пусть даже ночью. В нём всегда хоть один еретик, да найдётся, а эти парни натасканы чуять любые, даже самые слабые эманации магии. Но я — недаром обученный чародей, уже магистр, а они — жалкие дилетанты, понахватавшиеся верхушек, так что, пока мне того не захочется — меня не обнаружат, хоть посиней церковники от натуги.

Ладно, кичиться собственным превосходством ещё будет время, а пока нужно пробраться в этот крепкий орешек.

Запустив руку за пазуху, я стал рыться в кипе амулетов, выискивая нужный, одновременно с этим аккуратно и беззвучно приближаться к стене. Птичка, так напугавшая меня вначале, перелетала за мной с ветки на ветку. Видать — любопытная. Всеединые с ней, если шума не поднимет, пускай смотрит.

Пальцы нащупывали то один оберег, то другой. Вот коготь василиска — от ядов. Далее тонкий, почти как паутинка шнурок с редкими бусинками-росинками — чтобы меня хуже нежить чуяла. За ним кулон в виде ромба. Рубин на серебряной цепочке с мелкими звеньями. Пластинка, похожая на кору дерева, но с прожилками сосудов. Пучок головоломно скученных собственных волос — вещь, имеющаяся у любого тёмного мага — амулет от самых низкоуровневых проклятий. Без этой штуки даже самый дряхлый бес доставит мне мелкие, но занудные неприятности. Изгнать изгоню в секунду, но потом с неделю буду избавляться от мигрени, зубной боли, чирьев и так далее.

Ага, вот!

Холодный цилиндрик, чем-то схожий со знаком мага, но гораздо меньший в размерах и из бронзы.

Сорвав безделушку с верёвки, я, предварительно воздав молитву богам, коснулся ею каменной кладки, мысленно давая команду на активацию. Несколько секунд ничего не происходило и за это время на ум пришло тысяча и одно проклятие безрукому чарописцу, сделавшему этот бесполезный предмет. Но затем колдовство вступило в силу. Трубочка рассыпалась в мелкую пыль, высвобождая спрятанную в ней энергию для создания заклинания, и стена сначала размылась, а затем стала как будто из плотного тумана. Но за ней отчётливо были видны внутренний двор с парком и площадкой для тренировок.

Признаться честно — для первого шага мне понадобилось приличное количество храбрости. Нога не встретила никакого сопротивления, без всяких проблем пройдя там, где только что был камень. Затем я целиком оказался в стене и мир на мгновение погряз в мутноватой зелени, а уши будто ватой заткнули. Три шага и краски со звуками вернулись на положенные места, а мне удалось пробраться по другую сторону стены. Не удержавшись, я обернулся. Кладка вернулась на место, не претерпев никаких изменений. Чудеса, да и только.

Итак, теперь начинается самое интересное!

*

Внутри было темно. Вошёл я, само собой, не через парадные двери, а прокрался в задние, выходящие на небольшой загон для коней и, соответственно, сами стойла. Вернувшееся заклинание возместило меня о том, что на этом этаже нет ни одной живой души. Здесь была небольшая комнатушка, аля склад для инструментов в которой и находился я, а так же просторный двухъярусный зал, из которого шли лестницы наверх, плюс несколько коридоров, столовая и кухня. Но сейчас более высокие этажи, где находились кельи монахов, гостевые покои, библиотеки и учебные помещения, и где имелся шанс напороться на кого-нибудь, меня не интересовали. А спуск в подвалы как раз находился в трёх шагах по правую руку.

Спустившись туда, я достал из кармана кристалл-фонарик и вновь послал поисковое заклинание, на этот раз более мощное. Результат меня не удивил. Сейчас тут мо мной находились два человека — оба у спуска ещё ниже. Значит тюрьма там. А остальное — складские помещения с едой, оружейные и ещё не пойми что. Как выразилась бы Тия: "Какая к хренам собачьим разница — меньше знаешь, крепче спишь!".

Вспомнив наглую демоницу, я с удивлением ощутил, что уже скучаю по её компании, а так же и остальных. С ними кажется, что тебе всё по плечу, а сейчас этого ощущения мне сильно не хватает.

После продолжительного петляния по незнакомым коридорам (ориентироваться в них я мог только благодаря примерной схеме, оставленной мне заклинанием), я скорее по случайности, чем по памяти, наткнулся на вход в казематы. Это была небольшая, овальная комната с низким потолком и ярко горящим в многочисленных клетушках в стене огнём. Спуск вниз перекрывала массивная дубовая дверь с решётчатым окошком, а рядом с ней стоял добротный стол, заваленный всякой всячиной. За ним сидел суховатый старик в обыкновенной сутане Церкви, а напротив него, в укромном уголке, тихонько посапывал его помощник — среднего телосложения мужчина, лет этак тридцати. Старец не спал, разбираясь в каких-то бумагах, слепо щуря выцветшие глаза. Он был настолько поглощён работой, что совершенно не заметил меня, прошмыгнувшего внутрь, а теперь подкрадывающегося сзади.

В ход пошёл другой амулет, подаренный мне на день рождения друзьями в качестве шутки. Вот уж не думал, что так его буду использовать.

Ключник внезапно клюнул носом, чуть не расшибив лоб о стол, а затем так же резко вытянулся по струнке, будто меч проглотил.

-Говори быстро и тихо, в какой камере вы содержите новичка?

Ответа не последовало. Под гипнозом необученный человек не может врать или умалчивать о чём-то, поэтому одно из двух — либо вопрос был некорректен, либо он ничего не знал. Третий вариант — старик не знает языка, я не рассматриваю — в Медине использовался тот же диалект, что и в Нерарете.

-Что-то не так?

Молчание. Слишком расплывчато.

-Хорошо, сколько у вас сейчас заключённых?

-Ни одного, месье.

У него оказался на удивление приятный голос. Тихий и убаюкивающий, как шелест страниц у книги.

-Как это ни одного!? А как же схваченная на днях ведьма!?

Опять тишина.

-В вашем приорате сейчас есть магичка? — это я спросил уже для очистки совести, собираясь уходить. Но каково же моё удивление было, когда ключник всё же ответил...

-Да.

-Где она!?

-Наверху.

-Точнее!!

-Наверху.

Больше из него ничего не выудить. Да и заклинание вот-вот спадёт, так что нужно уходить.

Весь путь назад меня посещали самые что ни на есть бредовые мысли, лучше уж сказать, что совсем никаких. Сомнений в том, что та, кого я ищу здесь быть не может. В еретеки не берут женщин, а любого другого мага тут бы не стали держать. Но наверху...

До второго этажа я добрался относительно без приключений (ещё немного попетлял по хитросплетению коридоров в подвале, да и только). Тут пришлось погасить кристалл и идти практически вслепую. Поисковое заклинание нашло около шестидесяти человек. Но всё это было не то. Все они спали по трое-четверо в крошечных комнатушках. А я искал нечто из ряда вон выходящее.

Третий этаж. Никого. Одна здоровенная библиотека, судя по всему.

А вот на четвёртом меня ждал неприятный сюрприз. Тут было несколько человек. Все в отельных комнатах, но самое неприятное — с него вверх уходило ажно пять лестниц. Как показал предельно аккуратный визуальный осмотр (прокрался и поглядел) — отсюда начинались винтовые подъёмы в башни, плюс путь на "чердак".

Осматривать всё — не вариант. Шанс того, что меня заметят, слишком велик. У меня оставалась лишь одна возможность на успех. Если её держат в одной из башен, то всё будет хорошо... Наверно.

Выбрав наугад первую попавшуюся, я стал подниматься.

И в кои-то веки Каэлерис решила мне улыбнуться. Если это, конечно, можно было так назвать.

На очередном витке я чуть ли не нос к носу столкнулся с огромным громилой, охранявшим крепко запертую дверь. Мы оба пребывали в глубочайшем шоке от этой незапланированной встречи, что и сыграло решающую роль в дальнейшем развитии событий. Не подумайте, что хвастаюсь, но реакция у меня просто отменная, ибо иначе моими потрохами давно уже отобедал какой-нибудь не в меру прыткий упырь.

Оправившись от столбняка на пол секунды раньше монаха, я со всей силы ударил ему в солнечное сплетение локтем. Его гневный оклик застрял в глотке, а сам он согнулся в три погибели. Однако перед тем, как мне удалось вырубить этого здоровяка, он выхватил из-за пояса какую-то железяку и швырнул её на лестницу. Это была тарелка или миска... я не успел разглядеть, но шум она подняла знатный, надо отдать ему должное за сообразительность.

Уже не церемонясь, я просто-напросто спалил дверь и влетел в комнату.

Круглое помещение, уставленное, надо сказать, весьма неплохо. Недешёвый ковёр на полу, мастерские гобелены на стенах, мебель из морёного дуба и просторная кровать, на которой сидела девушка, сонно потирая глаза.

Она ничуть не поменялась с момента нашей последней встречи. Копна непослушных, вьющихся, рыжих волос, круглое лицо с лисьим носом, нежно-розовыми губами, непомерным количеством веснушек и хвойно-зелёными глазами. Почти как у Малисиерры. Она не была красавицей и всё время беспокоилась о своей склонной к полноте фигуре, что ещё сильнее подчёркивалось её небольшим ростом.

Но всё-таки я её нашёл. Успел. И ничего страшного с ней не случилось.

-Эрик!? Какого

* * *

ты тут делаешь!?

-И тебе доброй ночи, Ласточка...

*

*За два дня до этого*

-Разрази... меня... Бездна... — кое-как выдавила Тия, со звуком мешка картошки рухнувшая на мшистый ковёр. Все согласно простонали в ответ. Тяжелее всего пришлось Сании, которая, пусть и не тащила на себе никого, пока ещё не до конца отошла от чар Фламмы. Демоница же выглядела как жертва пожара — вся в саже, грязи и копоти, а в качестве спасённого добра выступали два ребёнка у неё на закорках. А гарпии было просто сложно поддерживать заданный нами темп.

Ну, то есть задавала нам его разъярённая толпа с факелами, вилами и цепами, но, остаётся надеяться, вы простите мне эту небольшую неточность — всё же я и сам дышал как пробитые кузнечные меха. Но не суть...

-Думаешь, не найдут? — не шевелясь, для душевного спокойствия спросила (хотя больше это походило на стон) суккуба, постепенно приходя в себя.

-Не должны, — односложно ответил я, сплёвывая кровь, невесть откуда появившуюся во рту. — У них не было собак, а если они за ними вернуться, то провозятся как минимум до рассвета, а это фора в пару часов.

Ай, как больно! Кажется, в один из тех бесчисленных раз, когда я спотыкался и падал, продираясь по бурьянам, мне не посчастливилось прокусить себе язык. Но это были мелочи — на руку Сании лично я старался даже не смотреть. Вывернутая под причудливым углом, конечность опухла, а кисть наоборот посинела. Однако единорог стоически сдерживалась, хотя по её побледневшему лицу, расширившимся зрачкам и стиснутым до скрипа зубам было видно, что боль она испытывает поистине чудовищную.

Следующие минут пять все мы лежали молчали или стонали вполголоса (хорошо, суккуба ругалась, но тоже негромко).

-Да ну нафиг такие расклады! В следующий раз отдаём им тебя парень, мол, ты нас, непорочных дев, проклял и личины нечестивые наложил, чтобы добрых людей отвадить! — усмехнулась демоница, делая пробные попытки встать. — Как тебе идея?