Андрей Васильев Файролл. Квадратура круга. Том 3

— А мы пока нет — переглянулись функционеры — Ну-ка?

— В Серые Пустоши — заговорщицким тоном сообщил им я — Туда, где правит Зло в виде Темного Властелина. Нашел вот тропку. Не знаю — получится, нет, но попробую.

— Чего только сегодня сообщил? — промурлыкал Зимин — Мог бы и раньше сигнализировать.

— Не мог. Во-первых, навалилось всего и много, во-вторых — там все очень зыбко было. Но завтра с огромной долей вероятности пойду я в компании с двумя живыми мертвецами по тайным горным тропам. Так что времени не теряйте, а ну как получится у вас что?

Азов с Зиминым уставились на Костика.

— Никаких гарантий — сразу заявил тот, стягивая с носа очки и протирая их подолом майки — Не-не-не! У меня все готово, что смогу — сделаю, что не смогу — тоже. Но система в этой связи все еще работает если и не против нас, то не "за" точно.

— Все-таки наследие гения иногда оказывается большим злом, чем то, что он сотворил при жизни — вздохнул Азов — В первую очередь, потому что он уже не может его исправить. Не люблю говорить за спиной, но все Никита, все его спешка. "Надо наказать, надо показать, что мы держим руку на пульсе". Держим, верно. Но не на пульсе, а в другом месте, и не всю руку, а только один палец, указательный И вынуть его никак нельзя, потому как если это сделать, то потом придется много чего отмывать. Больно сильно брызнет!

— Да молчи, Илья Павлович — отмахнулся Зимин — Тут, ради правды, и я хорош. Санкционировал же его задумку? Санкционировал. Причем ты говорил, предупреждал, а я не слушал. Киф, налей, давай за светлую голову именинника выпьем.

— Светлую — проворчал Азов, погладив себя по волосам — Говори прямо — седую.

После мы ахнули по второй рюмке, потом я, ощущая внутри приятную гибкость, пустился в пляс, затем снова выпивал, махнув на все рукой, и вечер, как и нынче днем на королевском лугу, снова стал похож на фотоколлаж, правда на этот раз больше замешанный на ощущениях, чем на деталях происходящего. Горячий шепот Вики, которая несколько раз предлагала мне покинуть кафе и отправиться домой, шелк платья Олеси, который ощущали руки, лежащие на ее талии во время танца, и, наконец, отчего-то пряные духи Генриетты, которая прижала меня к стене тогда, когда никто этого не видел. Зачем ей это понадобилось, с какого перепуга — не знаю, но я особо не сопротивлялся, поскольку почти утонул в ее голубых глазах. Хорошо хоть Зимин, который появился невесть откуда, угомонил свою сестру, укоризненно на нее цыкнув.

Что примечательно — вроде вечер показался длинным, а домой мы все одно пришли к полуночи. Вернее — Вика пришла, и меня, что греха таить, привела. Нет-нет, на ногах я стоял, и вполне уверенно, но на поворотах меня все же заносило.

По кое-каким коротким фразам и редким, но метким взглядам я понял, что именно последует сразу после того, как закроется дверь, потому взял слово первым.

— Душа моя — заявил я ей, скидывая обувь — Сразу скажу — я ничего обсуждать не собираюсь.

— Совсем ничего? — уточнила девушка.

— Абсолютно — я вытянул ноги, и с удовольствием пошевелил пальцами — Знаешь почему?

— Почему?

— Потому что я все это уже проходил. Вик, бывают ситуации, когда на самом деле двум людям надо сесть и поговорить, просто чтобы понять, как они будут жить дальше, и есть ли в этом "дальше" вообще какой-то смысл. А бывает, как сегодня — чужие слова, причем ничем не подтвержденные, становятся темой абсолютно ненужного обсуждения, в котором один оправдывается за то, что он не делал, а вторая все сильнее убеждает себя в том, что это все услышанное ей правда. Ну, это применительно к данной ситуации, так-то может быть и наоборот. Вика, я много лет назад уже имел глупость в такой беседе поучаствовать, потому больше подобной ерундой никогда заниматься не стану. Хочешь себя изводить? Валяй. Но меня в это не впутывай.

— Но... — заикнулась было девушка.

— Повторяю — без меня — сказал, как отрезал я — Хочешь думать, что у меня с Верейской что-то было — твое право. Накрутишь себя до такой степени, что соберешь вещи и уйдешь — пожалуйста, останавливать не стану. Не потому, что ты мне безразлична, а по той причине, что для тебя чьи-то слова значат больше, чем мои. Если нет доверия, то нет и будущего. Я все сказал, ты дальше сама думай.

Молчит, сопит, морщит лоб. Ну и славно, ей подобные встряски полезны, они гонор и дурь убавляют. А лично я — в душ и спать.

Глава тринадцатая

в которой герой наконец-то идет туда, куда давно собирался

— Послушай, человек, долго нам еще тут сидеть?

Недоволен Рафаил, стоящий передо мной, вон, как нехорошо своими красными буркалами из-под капюшона посверкивает. Нет, его можно понять, кому понравится сидеть в этой грязной халупе, ожидая невесть чего? Я бы точно куда раньше психанул.

— Уже все — успокоил я его — Сейчас я позову парнишку-проводника, и мы выдвигаемся. Дойдем куда надо, не дойдем — без понятия, но попробовать следует.

— Тогда ладно — проворчал лич — Местные дети — это какой-то ужас. Они все время шумят за дверями и спорят о том, как ловчее нас убить, приготовить и съесть. Когда все закончится, и мы вернемся обратно, я непременно снова наведаюсь сюда, и покажу им, кто кого убьет.

— Я буду участвовать — добавил Леонард, поднимаясь с пола.

— Ваше дело — отмахнулся я — Что до меня — очень надеюсь, что больше никогда не окажусь в этих местах. Не в пещерах, а вот здесь, в данном поселении, надоело оно мне хуже горькой редьки.

Я было сделал шаг к двери, но тут дзинькнуло оповещение о приходе личного сообщения. Кому еще чего от меня надо?

"Мне сказали, что ты искал Ромула. Так вот он появился, тебя хочет видеть. И вообще — почему ты не здесь? Праздник продолжается, на сегодня утверждена довольно любопытная культурно-развлекательная программа"

Дзинь!

"Хейген, тут Ромул нарисовался, таращит глаза, говорит, что у него есть к тебе пара слов".

Дзинь!

"Дорогой лидер. Ты просил сообщить, когда нарисуется наш нечистый на руку казначей. Так вот — он здесь, в замке".

Кролина, Снуфф, Сайрин — все отписались практически одновременно. Молодцы, что тут скажешь? Стало быть, Ромул вернулся, причем, несомненно, с какими-то новостями, иначе чего бы ему глаза пучить? Вот только случилось это ну очень не вовремя. Если я сейчас оправлюсь в Пограничье, поход по тайным горным тропам опять перенесется, причем невесть на сколько времени. Я себя знаю, ведь сразу рвану в пески, общаться с Рышханой на тему ее лояльности к Тиамат, и попутно пытаться узнать, где тут у них спрятан секретный оазис. А Барон, соответственно, так и останется куковать в Серых Пустошах, личи же и вовсе начнут дичать, пока не дойдут до степеней известных, после чего, скорее всего, устроят тут образцово-показательную резню. Потому — нет. Что на сегодня наметил, то и сделаю. Да, мне и самому этого не хочется, поскольку ничего хорошего со мной в подобных вылазках сроду не происходило, но — надо. Хотя, конечно, горы и неприятности для меня слова-синонимы. То с ведьмами в драку влезешь, то на огромного рейдового червя наткнешься, то с парохода упадешь в воду. Черт, последняя фраза вообще звучит как бред, несмотря на то что является чистой правдой. С другой стороны, чаще всего правда и звучит как лютый бред. Законы бытия таковы.

"Кро, запри этого пройдоху в помещение без окон, и с очень крепкой дверью. Но поосторожней, палку не перегни, а то сбежит, чего доброго, ищи его потом. Скажи, что я завтра буду".

Завтра. Вот тоже не факт, тут наверняка не знаешь, где через час окажешься. Ну, а если брать в учет то, куда именно я отправляюсь, любые планы превращаются в некую фикцию. Но обозначить сроки все же надо.

— Ты хотел позвать проводника — напомнил мне Леонард, в капюшоне недобро сверкнули две красные точки — Или передумал?

— С чего бы? — усмехнулся я — Сказано — сделано.

Само собой, бегать по поселению дуэгаров и кричать: "Где Ррашт? Никто не видел Ррашта?" я не стал. Просто вышел из хижины, прихватил первого попавшегося дуэгарского подростка за шею, пощупал его живот, после чего громко заявил:

— Худоват, навара мало будет. Но сойдет!

И утащил его с собой внутрь.

Само собой, через пять минут за хлипкими дверями бушевала буря недовольства. Дуэгарки орали невероятно громко, предлагая нас забить и съесть до того, как мы сожрем всех их детей.

А еще через пять минут к нам ввалилась злая до невозможности Ур-Рага, в сопровождении насупленного ученика шамана.

— Твоя совсем края не видь! — заявила с порога жена вождя племени — Когда дуэгара ест светлая, тьфууууу — это нормально. Но светлая не моги есть дуэгара, это ломай весь уклад наша жизня! И вообще любая существа с поверхности не моги есть дуэгара! Если все стань есть всех, то порядка на свете не будь. Наша вас жарь и вари, ваша проси пощада и кричи — так мир сделан. Другая нам не надо!

На редкость практичный подход к аспектам мироустройства у этой особы, авторитарно-гастрономический. Про невероятную склонность к двойным стандартам я уж и не упоминаю. Если ее посадить эту красотку на место королевы Анны, то уже через пару лет Западная Марка свои территории раза в два бы увеличила, кабы не больше. Правда, на захваченных землях в тех же пропорциях и население бы уменьшилось, но это уже детали.

— Моя захоти — она твоя сожрет, и не подавится — даже не подумал тушеваться я — И мама твоя тоже!

— Маму Ар-Амн съел, давно уже — пояснила жена вождя — Та как-то раз ему на ногу урони камень, и сделай это зря. Ар-Амн очень разозлись, он не люби, когда ему на ногу что-то кидай. Ну, и съел ее.

Уважаю! Хоть и дикарь он, конечно, первостатейный, но за такой поступок ему сразу можно давать орден "Настоящий мужик" первой степени. Есть, разумеется, те мужчины, что умудряются тещу держать в узде, есть. Но чтобы вот так вопрос решить, чтобы просто взять и сожрать, это, знаете ли...

— Ну, бабушку — поправился я — Что, ее тоже употребили в пищу? Не муж? А кто? Давно, тролли? Слушай, не заживается в твоей семье слабый пол на свете. Вот ты бедолага, невеселые у тебя перспективы! Короче — угомонись, убедила, не будем мы никого жарить, потому пойдем из твоего селения куда подальше. Очень вы недружелюбные, если честно. И грязно тут, антисанитария жуткая!

Пыхтит Ур-рага, злится, но в драку не лезет. Наверняка придумывает сейчас гневную речь, ту, выдаст мужу, когда тот вернется обратно с войны, такую, после которой он побежит искать меня по свету, чтобы убить. Вот только сомневаюсь я, что Ар-Амн подобной ерундой станет заниматься. Он, скорее, ее прибьет и возьмет себе новую жену.

Хотя, конечно, соваться в эти места мне больше не стоит. Но, если все пойдет так, как я планирую, то мне делать этого и не придется.

— Идема? — уточнил ученик шамана, опасливо косясь на подбоченившуюся дуэгарку — А?

— Секунду — попросил я его — Сейчас, еще кое-что сделаю.

Ну, надо же мне наконец глянуть на тот перстень, что богиня мне невесть когда вручила? Потом опять подходящего момента не будет.

"Перстень с левой руки богини Тиамат (четвертый из шести)

Статус предмета — божественный подарок (т. е. подаренный игроку богом)

+ 80 к мудрости;

+ 60 к ловкости;

+ 60 к выносливости;

+ 45 к силе;

+ 19 % к возможности нанести противнику урон ядом;

+17 % к возможности удачно провести контратаку;

+ 10 % к защите от ядов;

+ 10 % к скорости плавания.

Прочность 12000 из 12000

Минимальный уровень для использования — 90.

Украсть, потерять, сломать, продать, подарить — невозможно.

После смерти владельца не исчезает из инвентаря

Особые свойства.

Раз в три дня, сроком на 2 минуты, игрок может использовать данный перстень как источник освещения. Бывает так, что вокруг царит Тьма, и тогда каждому позарез может понадобиться луч света.

Для активации режима "освещение" необходимо произнести фразу: "Да будет свет!"".

Любопытно — почему из "шести"? У нее же на руках пять пальцев, я точно это помню. Может, на один из них сразу два перстня одето?

А вообще зря я на Тиамат бочку катил, раз в кои-то веки перепала мне от нее хорошая цацка. Настолько, что я, пожалуй, прямо сейчас ее и нацеплю, пусть будет. Да и бонус в виде вечной лампочки тоже неплох, с учетом того, в каких темных местах я иногда оказываюсь, он точно будет не лишним. Тем более что сейчас я тоже не на солнечный пляж собираюсь отправляться.

Против моих ожиданий, на этот раз мы не пошли к жутковатой и тавтологичной Бездонной бездне, близ которой располагался вход на тайные подземные пути. Нет, все было проще. Выйдя из хижины Ррашт бодро протопал в ближайший тупичок, погладил бугристые камни скалы, прошептал что-то на тарабарском языке, отошел от нее на три шага, достал из потрепанной сумке, что висела у него на плече разноцветный шарик, и щелчком отправил его в стену.

Скрежет раздался жуткий, Ур-Рага, естественно увязавшаяся с нами, подпрыгнула и выругалась на своем языке, пара чрезмерно любопытных дуэгарских детишек с воплями убежали к родителям, да и мне стало маленько не по себе. Тем более что из появившегося прохода пахнуло какой-то дрянью — то ли гнилым мясом, то ли еще чем-то таким.

— Тама не отстаем — невероятно серьезно предупредил нас Ррашт — Которая отставай — больше никуда не выходи, там и оставайся, броди по Темная пути до самая смерть.

Что-то мне подсказывает, что смерть эта будет скорая. Рубль за сто — там найдется много желающих закусить заблудившимся путником. Боги, ну как же неохота лезть в этот проем...

— Долго идти? — уточнил Рафаил

— Может — часа, может — день — немного индифферентно ответил ему ученик шамана, поправляя пояс, на котором у него висели разные малоаппетитные вещи, вроде сушеной головы огромной крысы или зуба, поражающего воображение своими размерами. Не знаю, кому он принадлежал ранее, но с подобным существом встретиться не хотелось бы — Темные путя — они такие Темные путя. Никогда не знаешь, когда куда дойдешь.

Есть в этом нечто знакомое. Не в сродстве ли эти Темные пути с некоей Дорогой? Надеюсь, что нет.

— Нада идти — Ррашт крутанулся на месте, три раза топнул ногой, плюнул через левое плечо, чуть не попав в Ур-Рагу, которая тут же злобно оскалилась, и шагнул в темный проем, добавив на ходу — Не стойте, дверя вот-вот закроется!

Я повторять его ритуал не стал, хотя в жену Ар-Амна плюнуть очень хотелось. На редкость неприятная особа, что, кстати, подтвердили ее слова, брошенные нам в спину:

— Чтоба ваша тама сгинула!

Несколько шагов в полной темноте, удар лбом о камень, поворот, о котором меня негромко предупредил Ррашт — и вот я вижу узкую, но ровную тропу, зажатую между монолитными каменными стенами, и ведущую куда-то вверх. Что приятно — здесь такой непроглядной тьмы в помине не было, откуда-то сверху падал рассеянный свет, создавая эффект сумерек.

— Если что — бежать нельзя — предупредил нас ученик шамана — Если тута побежал — считай, пропал. Темные Путя не любят трусов.

Господи, прямо не локация, а исправительная колония для слабых духом. Бежать нельзя, теряться нельзя. Сердце радуется!