Радиоволна или соло втроем.

Чтобы как-то заглушить это чувство она стала изматывать себя физическими упражнениями и тренировками так, что к вечеру сил у нее оставалось, чтобы только до кровати дойти. Подобные нагрузки, здоровый образ жизни, свежий воздух и многочисленные спа-процедуры не преминули сказаться, и выглядела она теперь настолько великолепно, что даже Марк, которого Аркадий оставил на вилле в качестве семейного психолога, вначале протестующий против таких интенсивных занятий был вынужден признать, что они пошли ей на пользу.

Дочь тем временем росла, и Аркадий баловал ее все больше и больше. Теперь нередко было можно услышать его ласково-озабоченное: "Что еще хочет моя принцесса?" и звонкий голосок Катюши, требующий в ответ: "папочка, дай это" или "папочка, я хочу то".

Несмотря на внешнюю идиллию, Маргариту подобные отношения злили. Порой ей хотелось вмешаться и жестко запретить Аркадию так сильно баловать дочь. Ведь малышка не знала отказа ни в чем. Однако мысли о том, что она сама неспособна одарить дочь любовью, а теперь еще хочет лишить любви того, кто может ее дать, сковывала язык, и Маргарита малодушно молчала, предпочитая сразу уйти, чтобы не было искушения вмешаться.

Марк видел, что внутренне она подобна натянутой струне, готовой порваться в любой момент, и неоднократно пытался вызвать ее на откровенность. Но памятуя, что психиатр скрывал то, что Аркадий был на вилле в то время, когда она требовала встреч с ним, Маргарита теперь не откровенничала с ним и отделывалась ничего незначащими фразами, а так же уверениями, что она полностью счастлива и у нее нет ни одной причины хоть чем-то быть недовольной.

Так все продолжалось достаточно долгое время, превратившееся для Маргариты в чреду одинаковых и ничем непримечательных дней.

А потом на вилле появилась новая гувернантка дочери. Звали ее Софи. Молодая с великолепной фигурой и чем-то даже похожая на саму Маргариту.

Глядя на Софи, Маргарита вспоминала собственное отражение в зеркале пятнадцатилетней давности. А по тем лукаво-манящим взглядам, которыми Софи в избытке одаривала Аркадия, Маргарита поняла, что исполняет та не только обязанности гувернантки, и в ней постепенно начал накапливаться гнев, основанный на неприятии подобной ситуации. Она стала более тщательно следить за отношением гувернантки к дочери, но в этом аспекте поведение Софи было безукоризненным. Стремясь заслужить расположение Аркадия, и видя, как он трепетно относится к дочери, та старалась быть с девочкой и терпеливой, и заботливой, и ответственной и в меру требовательной. Да и Катюша быстро привязалась к ней и явно симпатизировала.

С одной стороны это не могло не радовать Маргариту, а с другой, в сердце ледяной змеей стала заползать ревность и опасение, что дует Аркадия с ее дочерью того и гляди грозится перерасти в трио и при этом вовсе не с ней.

В один из дней, когда Аркадий и Софи с дочерью поехали в парк аттракционов, не в силах больше сдерживаться, Маргарита дождалась их возвращения, и когда они выходили из машины, остановила Аркадия:

— Мы можем поговорить?

— Да, конечно, — кивнул он и повернулся к гувернантке: — Софи, покормите Катюшу и постарайтесь уложить спать. Мне кажется, она устала после такого насыщенного дня.

— Хорошо, — улыбнулась в ответ та.

— Я не стану ложиться без тебя! Ты придешь поцеловать меня перед сном и почитать мне сказку, папочка? Ну обещай! — вылезшая из машины дочь недовольно схватила Аркадия за рукав и заглянула в глаза.

— Конечно, обязательно приду, но только если ты хорошо поешь, потом умоешься, почистишь зубки, ляжешь в постельку и чуточку меня подождешь, и при этом не будешь капризничать, моя принцесса. Ты мне это обещаешь? — подхватил он ее на руки и нежно поцеловал.

— Да, папочка, — дочь в ответ нежно обвила его шею руками и уткнулась в плечо. — Только ты скорее приходи...

— Поговорю с мамой и приду, иди, моя принцесса, и не забывай, ты обещала не капризничать, а то сказку читать не буду, если забудешь про это, — опуская ее на землю и подталкивая к Софи, проговорил Аркадий, после чего повернулся к Маргарите: — Я полностью в Вашем распоряжении. Где Вы предпочтете беседовать: в моем кабинете или гостиной?

— Я предпочту Ваш кабинет, — холодно проговорила Маргарита, пытаясь обуздать накатившую злость из-за перехваченного ею восторженно-обожающего взгляда Софи, который та не сводила с Аркадия во время его разговора с дочерью.

Распахнув перед Маргаритой дверь и пропустив ее в кабинет, Аркадий вошел сам и, плотно закрыв за собой дверь, повернулся к ней:

— Вы чем-то недовольны?

— Не то слово, я вне себя от злости, — ледяным тоном проронила она и, отвернувшись, отошла к окну и устремила взгляд на цветочные клумбы посреди большого газона, разбитого прямо под окнами.

— И что вызвало подобную негативную реакцию? — Аркадий шагнул следом и замер у нее за спиной.

— Ваше поведение. Я могу смириться практически со всем, и не намерена влезать в Вашу жизнь и хоть как-то контролировать, однако поручать опеку над моей дочерью Вашей любовнице, на мой взгляд, это явный перебор. Вам так не кажется? — она повернулась к нему и уперлась в глаза неприязненным взглядом.

— С чего Вы взяли, что Софи моя любовница?

— Аркадий! Я ненавижу ложь! Ненавижу! Ясно Вам? Поэтому, если сейчас Вы продолжите убеждать меня, что очевидное на самом дело является невероятным, я приложу максимум усилий, чтобы заставить Вас раскаяться в столь неосмотрительном поведении. Не надо со мной ссориться всего лишь из-за желания выглядеть в более привлекательном свете. Поверьте, Вы скорее потеряете то дружеское отношение, которое меж нами было, чем хоть что-то приобретете. Так что не лгите.

— Я и не собирался, — недоуменно повел он плечами. — Просто в понятие "любовница" я, вероятно, вкладываю совсем иной смысл, чем Вы.

— Мне плевать, какой Вы в него вкладываете смысл, но спать с гувернанткой моей дочери я Вам не позволю! Понятно? — в раздражении Маргарита с силой схватила его за плечи и, притянув к себе, эмоционально выдохнула: — Я лучше сама сдохну, но такого не допущу!

— Никак Вы ревнуете, Маргарита? — его губы дрогнули то ли в усмешке, то ли в улыбке.

— Считайте, что ревную! — отпустив его плечи и чуть отстранившись, продолжила она. — Я в конце концов Ваша жена, так вот в связи с этим Вам придется считаться с моим мнением, хотите Вы того или нет!

— Хорошо, согласен с ним считаться. Вы запрещаете мне спать с гувернанткой, а с кем позволяете?

— Да с кем угодно, но не с ней!

— Прекрасно! Тогда, Маргарита, спать мне угодно с Вами! И только попробуйте мне возразить, Вы только что сами разрешили мне это! — не дав ей и слова в ответ сказать, он порывисто притянул ее к себе и впился в губы долгим и страстным поцелуем, а потом, осторожно повалив на пушистый ковер на полу, стал пылко ласкать.

Опешившая в первый момент от неожиданности Маргарита попыталась оттолкнуть его и вывернуться, но Аркадий не отпускал, а его ласки становились все настойчивей и жарче. И через некоторое время Маргарита, сметенная его напором, сдалась и перестала сопротивляться. В конце концов, он ее муж, и если она требует что-то от него как жена, то почему бы и ему не воспользоваться своими правами...

Почувствовав это, он оторвался от ее губ и, заглянув в глаза, срывающимся голосом спросил:

— Ты... согласна?

— Можно подумать, ты отпустишь, если я скажу "нет", — хрипло усмехнулась в ответ она.

— Отпущу, я не намерен тебя насиловать... — разжав объятия, он чуть отстранился, не спуская с нее напряженного взгляда.

И тут Маргарита поняла, что не хочет его отпускать, что ей с ним надежно, комфортно, да и ее ревность к Софи показывала, что он давно ей не безразличен. Приняв решение, она сама уперлась в него испытующим взглядом:

— Если кроме меня у тебя отныне не будет ни одной сексуальной партнерши, я скажу "да".

— Обещаю, — тут же кивнул он.

— Значит, "да", — с улыбкой она уже сама притянула его к себе и приникла губами к губам, даря чувственный поцелуй, а потом, рукой нащупав на его брюках пряжку, стала распускать ремень.

Из туманящего разум единения тел их вырвал тихий, но настойчивый стук в дверь.

— Я занят! — опершись на руку и полуобернувшись назад, раздраженно гаркнул по-английски Аркадий.

— Но, мистер Аркадий, Кати так ждет Вас, — раздался из-за двери взволнованный голос гувернантки, — может, Вы подойдете хотя бы на пару минут...

— Ты разрешишь мне сходить к дочери? — на ухо зашептал он Маргарите. — Я действительно обещал Катюше уложить ее, а обещания я привык исполнять.

— Провоцировать на неисполнение обещаний чревато... Так что иди, конечно, — лукаво улыбнувшись, Маргарита разжала руки, позволяя Аркадию подняться.

— Я постараюсь недолго, Катюша устала и должна быстро уснуть, — поправляя брюки и надевая сброшенные во время их страстных объятий рубашку и свитер, заверил ее он.

— Можешь не торопиться, — Маргарита, тоже поднявшаяся с пола, подошла к зеркалу в углу кабинета и стала одергивать блузку, заправляя ее в юбку.

— Тогда значит, как получится, — резюмировал он и, поправив рукой волосы, вышел из кабинета.

Оставшись одна, Маргарита в некоторой задумчивости постояла еще немного перед зеркалом, потом вновь подошла к окну. Вечерние сумерки уже полностью завладели окрестностями, и лишь яркие фонари, установленные вдоль дорожек, теперь выхватывали из окружающей темноты крупные пятна пейзажа подле себя.

Прикрыв глаза, Маргарита прислушалась к ощущениям внутри себя. По организму приятной волной разлилось тепло, а потом перед мысленным взором возникло то, что она никак не ожидала увидеть. Зарождение маленькой жизни, которая растет и преображается в младенца мальчика, заглядывающего ей прямо в глаза и очаровательно улыбающегося. В страхе потерять картинку, Маргарита боялась не только пошевелиться, но и дышать. Мозг хотел верить и одновременно отвергал возможность того, что ее способности вновь вернулись к ней, да еще и с таким приятным бонусом, как получение информации о себе, потому что где-то в глубине зрело и росло чувство, что это ее малыш... ее и Аркадия.

Через несколько минут не в силах больше сдерживать дыхание, Маргарита судорожно вздохнула, и образ исчез. Недовольно тряхнув головой, Маргарита попыталась возродить картинку, хотя в успех ей не верилось, но образ улыбающегося малыша с легкостью появился вновь, словно ободряя и успокаивая: я тут, я рядом, лишь позови.... Проверяя себя, Маргарита отпустила его, а потом, сделав минутный перерыв, снова восстановила. Малыш, не переставая улыбаться, потянулся к ней, и ее, неожиданно для нее самой накрыла неимоверно мощная волна любви и нежности к этому еще не рожденному ею ребенку. Это было столь внезапно, что она испугалась этого чувства и, отринув образ, постаралась абстрагироваться. В голове роем носились мысли, что мало того, что у нее не может быть ребенка от Аркадия, так еще и любить его заранее это какой-то нонсенс, особенно когда рядом есть уже рожденная дочь и любить надо именно ее, а не абстрактного потенциального младенца.

Пытаясь привести в порядок растрепанные чувства и мысли, Маргарита вышла из кабинета Аркадия, прошла через внутренний дворик и по лестнице спустилась к берегу моря.

Забравшись на большой валун у самой кромки воды, она, подобрав под себя ноги, уселась на нем и устремила взор в темнеющую морскую даль. Волны с приятным шипением бились совсем рядом, успокаивая и даруя некую иллюзию единения с вечностью.

Преисполнившись состоянием безмятежности и полного покоя, Маргарита попыталась получить доступ к информационной сфере и к ее несказанной радости ей это достаточно легко удалось. Захлестнувшие ее чувства от вернувшихся способностей использовать информационную сферу требовали выхода и, запрокинув голову и устремив взгляд к звездам, мерцающим в бездонной темноте небес, она возблагодарила судьбу за столь неожиданно возвращенный дар.

Из этого состояния, близкого к медитации ее вырвал голос Аркадия:

— Вот ты где! А я тут все обыскал, пока догадался к самому берегу спуститься. Что делаешь? Звездами любуешься?

Медленно повернувшись к нему, Маргарита протянула руку, и он, поняв ее без слов, подставил свою, помогая спуститься. Не отпуская его руки, она подошла к нему вплотную и, упершись взглядом в его глаза, эмоционально выдохнула: "У нас с тобой будет сын".

— Замечательно, — не отводя взора, улыбнулся он.

— Твой сын.

— Я рад.

— Аркадий, ты понял, что это будет твой, — Маргарита сделала на этом слове ударение, — сын?

— Понял, конечно. Что тут непонятного? Была только дочка, а теперь еще и сын будет, это великолепно. Кстати, а ты откуда знаешь, что именно сын? Уже УЗИ успела сделать? А мне и не говорили, что ты уезжала.

— Кретин безмозглый! — отшатнулась от него Маргарита.

— Что с тобой? Чем я тебя обидел? — Аркадий подавшись следом, обхватил ее за плечи и крепко прижал к себе. — Что не так?

— Ты идиот! — глаза Маргариты метали молнии. — Как ты мог такое подумать?!

— Что? Что я мог подумать? Маргарита, о чем ты?

— Все! Отпустите меня немедленно, Аркадий! Я больше не желаю с Вами разговаривать! И видеть Вас больше тоже не желаю! Завтра же заберу дочь и уеду, и только попробуйте мне помешать! Теперь я знаю, что заключение, которым меня стращал Марк, не более чем подделка и весь его спектакль, который он передо мной разыгрывал, срежиссирован именно Вами. Так что насильно Вам меня здесь больше не удержать!

— Маргарита, успокойся! — он легонько тряхнул ее за плечи. — Я уеду сам, если желаешь. Только объясни сначала, что тебя так разозлило!

— И не подумаю! Абсурдно объяснять то, что очевидно!

— Ладно. Не хочешь объяснять, сам разберусь. Сколько месяцев ребенку?

— Нисколько! Ясно? Ни-сколь-ко! — по слогам повторила она, а потом попыталась вывернуться и стряхнуть с плеч его руки. — Отпустите меня немедленно и не смейте больше касаться!

— Ничего не понимаю, — Аркадий в замешательстве потряс головой, а потом порывисто притянул ее ближе к себе: — Маргарита, объясни нормально, это какая-то проверка, которую я не прошел, вернее прошел как-то не так, как хотелось тебе? Как я должен был отреагировать на твои слова о сыне? Закатить сцену ревности? Или не поверить тебе и посмеяться, уверенный, что ты не с кем в отличие от меня не спала? Это что, месть за мои отношения с Софи?

— Нет, теперь я знаю, что именно с ней ты не спал, хотя усиленно делал вид, по совету Марка провоцируя меня на ревность. Даже в ее контракт внес этот пункт, что она согласна оказывать тебе сексуальные услуги. Кстати, можешь его поблагодарить и выписать ему премию, его план сработал, я повелась.

— Откуда ты это знаешь? Никак ты снова стала ведуньей? Так? — не спуская с нее испытующего взгляда, Аркадий сильнее сжал ее плечи.

— Мне больно! — тут же недовольно вскрикнула она.

— Извини! — Аркадий моментально отпустил ее плечи, но только для того, чтобы в следующее мгновение подхватить на руки и крепко прижать к себе. — Извини, ласточка, не рассчитал. Так не больно?