Армия Чародея

— Как заместитель директора?

— Именно, мистер Поттер, — преподаватель трансфигурации внимательно рассматривала его.

— Что ж, у меня все хорошо, — с улыбкой ответил когтевранец, — с одногруппниками язык нашел, к расписанию привык, что еще? — Сам себя спросил Гарри. — Ах, да, спальней доволен и с преподавателями конфликтов не имею, — немного приврал он.

Минерва, улыбнувшись, добавила:

— Если вам что-то понадобится, то вы, как и любой ученик, можете обратиться к вашему декану, — профессор немного ускорила шаг. — Есть еще одна маленькая просьба, мистер Поттер. Я хочу попросить вас по возможности уведомлять меня каждый раз, когда вы с директором будете покидать пределы замка.

Гарри нахмурился. Просьба звучала странно, особенно учитывая то, что она была высказана заместителем того самого директора. Ей куда проще было бы попросить самого Дамблдора.

— Этого я вам обещать никак не могу, — осторожно ответил Гарри, — разве что предварительно получив разрешение от самого Дамблдора. Но в этом случае вам будет значительно проще попросить его об этом. — Поттер переложил ремень сумки с одного плеча на другое.

— Я это уже сделала, — твердым тоном заявила Макгонагалл.

— Тогда я не понимаю...

— Назовем это беспокойством, — она поправила очки, — так что, если вас не затруднит, будьте добры, сообщайте мне или профессору Флитвику о ваших отлучках.

— Хорошо, профессор, — с вежливой улыбкой согласился Гарри, но в душе его появились ростки недоверия. Что ею движет? Беспокойство?

Расставшись с Минервой недалеко от лестницы, Гарри продолжил свой путь в одиночестве. Причины доверять Макгонагалл, конечно, были, но ей явно стоило уделить больше внимания.

Замковая библиотека оказалась довольно просторной и на первый взгляд обширной. Мадам Пинс, сухощавый страж знаний, любезно помогла найти нужные книги. Кроме этого, Поттер обладал разрешением на посещение некой запретной секции, после демонстрации которого старушка стала на порядок любезнее. Ну, по крайней мере, повышать голос и скалиться она перестала. На сегодняшний вечер Гарри выбрал непримечательный уголок за одним из стеллажей о магическом праве. Стеллаж был достаточно большим и надежным, дабы укрыть Поттера от подозрительных взглядов, в первую очередь библиотекарши, но и внимание учеников ему сейчас было ни к чему.

Тем более что одна из его одногруппниц уже заметила его. Гермиона Грейнджер, обложившись стопками книг, окинула проходящего мимо Поттера безразличным взглядом и вернулась к чтению.

По дороге к выбранному месту Гарри заметил нескольких учеников своего факультета. Это была троица старшекурсников, с которыми Поттер не общался, но порой пересекался в гостиной. Все трое писали на клочках пергамента свои имена, очевидно, собираясь принять участие в турнире. Гарри ухмыльнулся, занимая удобное кресло в 'своем' углу.

Сразу отложив книгу по зельям, Поттер подумал о необходимости подтянуть этот предмет, но сегодняшний вечер будет посвящен явно не этому. Быть может, позже он засядет сам или найдет кого-то для ускорения процесса.

У Гарри было двадцать четыре часа для того, чтобы определиться с кубком. Вариант с изъятием кубка был отметен уже давно, а потому оставалось рыться во всевозможных письменных источниках.

Спустя час Поттер отложил книгу под поэтическим названием 'Полет мысли'. Трактат по чарам был весьма неплох. Гарри удалось обнаружить весьма интересное заклинание. Конфундус он знал и раньше, но возможность использования его для навязывания своей воли артефакту не предусмотрел. Впрочем, говоря открыто, Гарри бы не рискнул использовать его на кубке. И причина была довольно банальна: это заклинание в применении к артефакту требовало довольно творческого подхода, поскольку императивные приказы артефакты, как люди, не воспринимали. Нужна была 'логика' обхода их прямой задачи. Другими словами, чтобы рискнуть, Поттеру нужно было попрактиковаться. А для этого как раз не было ни времени, ни подходящего артефакта. И если с артефактом еще можно было что-то придумать, то времени катастрофически не хватало.

Выбрав следующую книгу из стопки, Поттер погрузился в чтение. На этот раз перед его глазами была история Хогвартса, где было много упоминаний Турнира: он проходил здесь десятки раз. Но случаев с обманом кубка в книге не нашлось. Возможно, сюда они попросту не вошли. Кто же будет портить свою же репутацию да еще в книге, по сути призванной рекламировать школу. Еще полчаса было потрачено впустую.

Осознав, что очерки и упоминания о турнире ему не помогут, Гарри, не мешкая, решил зайти с другой стороны. В магическом обществе отношения волшебников с магическими существами регламентировались законом. Также существовал и отдельный кодекс законов, касающихся магических артефактов. Их создание, хранение, а так же самое важное — взаимодействие с ними.

Потратив несколько часов на поиски, ничего конкретного Поттер так и не нашёл. Вот только раздел о домовых эльфах дал небольшую зацепку, которая привела в руки Поттера книгу об истории эльфов и их порабощении, выражаясь формулировкой из книги, 'дружбе и сотрудничестве'.

На заре 'дружбы народов' между главой семьи волшебников и эльфом или эльфами заключался некий магический договор. Формуляр самого договора не имел значения. Ибо, как говорят магглы, 'Дьявол в мелочах'.

И, найдя еще одну книгу, теперь уже по магическим договорам и клятвам, Поттер смог получить подтверждение своих мыслей. Разумеется, у Гарри не было стопроцентной гарантии, что хитрость удастся, но судя по всему, ему удалось найти лазейку, не предусмотренную организаторами турнира. Все оказалось куда проще, чем думал он вначале. Довольная ухмылка появилась на его лице. Дело за малым: придётся найти лишь одно любопытное, но довольно редкое перо.

Глава 13. Принцесса и её Игрушки

31 октября 1994 года. Хогвартс

Светло-синяя мантия выгодно подчеркивала стройную девичью фигурку. Поправив прическу, Дафна Гринграсс достала из футляра изящные очки в тонкой золотой оправе. Это были совершенно обычные очки, стекла которых не обладали никакими магическими свойствами и даже не влияли на зрение. Порой Дафна использовала их просто ради дополнения к образу. И сегодня был как раз такой день. Ведь ученики были освобождены от занятий, а вечером должно было состояться объявление чемпионов. Гринграсс потратила уйму времени на выбор наряда, марафет и прическу, и она собиралась выглядеть на все сто. И дело было отнюдь не в выборе чемпионов. Предстоял практически целый день безделья, разбавленный походом в Хогсмид. Ей хотелось произвести впечатление на Тео, но признаться в этом даже себе Дафна не желала. Да к тому же, какой девушке не хочется выглядеть красиво? Настроение было приподнятым, и день обещал быть прекрасным.

Еще раз бросив взгляд на свое отражение, слизеринка направилась в гостиную, где уже долгие пятнадцать минут с выражением негодования на лице ожидала её подруга Панси Паркинсон. Захлопнув за собой дверь в теперь уже пустую спальню, Дафна начала спускаться по лестнице. Уже в этот момент она заметила слегка раздраженный вид Паркинсон и отсутствие парней. Видимо, в этот раз придётся их подождать, с легкой ироничной улыбкой подумала Гринграсс, вспоминая, сколько раз бедолагам приходилось ожидать их самих. Впрочем, следовало поторопиться, пока Панси не рассвирепела окончательно.

— А вот и я, — с преувеличенным воодушевлением в голосе заявила Дафна.

Хмурый взгляд Паркинсон был ей лучшим ответом. Панси сидела на диванчике, подпирая щеку поставленной на подлокотник рукой. В этом вся Панси: она может обидеться из-за какой-то ерунды — но спроси её через несколько часов о причине, а она и не вспомнит. Данфа дружила с ней еще до поступления в Хогвартс, и могла со всей ответственностью заявить, что Панси Паркинсон всегда была достойной слизеринкой, хорошей подругой и ее личным номером два.

— Что-то Драко с Тео задерживаются, — заводя разговор, с улыбкой сказала Дафна.

— Да, эти двое забыли написать заявки для кубка и отправились за перьями в свою комнату, — еще хмурым, но уже дающим трещину голосом заговорила Панси.

— Они все-таки собрались участвовать, — с небольшим упреком констатировала Гринграсс.

— Не вижу в этом ничего плохого, — спокойным голосом ответила Панси и с подозрением посмотрела на Дафну. — Я буду в группе поддержки Драко, — с улыбкой добавила она.

Дафна, скривив губки хмыкнула:

— Малфой хорош, спору нет, — произнесла она, устраиваясь рядом с Панси на диванчике, и интригующе добавила: — Но не думаешь же ты, что он сможет потягаться со старшекурсниками?

— Собственно, почему нет? — Паркинсон изобразила удивление, приподняв брови. — Обрати внимание на то, что Драко — один из лучших дуэлянтов среди нашего курса, и наверняка сможет совладать даже с некоторыми семикурсниками. Да и к тому же если его выберет кубок, значит он наиболее достойный, — высокопарно закончила Паркинсон, скрещивая руки на груди.

По всей видимости, не было в школе человека, больше верящего в Малфоя, чем Паркинсон. Наверняка реалистичный Драко сам верил в себя меньше, чем она. Мысли Дафны обратились на способ выбора кубком чемпиона. Интересно, можно ли каким-то образом на этот процесс повлиять, размышляла она.

— Я, разумеется, тоже поддержу Теодора, — её губки тронула ироничная усмешка, — но, между нами, девочками, говоря, в тотализаторе я бы ставила на Уоррингтона.

На взгляд Дафны, у этого старшекурсника из слизеринской квиддической команды было больше шансов. Где-то в глубине души у Гринграсс просыпались зачатки волнения за Нотта. Ведь если раньше его возможное участие в турнире было лишь темой для разговоров в их компании, то сегодня это может стать не очень приятной реальностью. Дафна нахмурилась, но тут же одёрнула себя: не хватает ещё, чтобы морщины раньше времени появились. Успокаивала лишь мысль, что если трезво оценивать кандидатов, то у Тео было не так уж и много шансов стать чемпионом.

— Ну, скоро они там?! — Сердито прошипела Панси, игнорируя выпад Дафны.

Улыбнувшись своим мыслям, Гринграсс обвела взглядом гостиную. Многие ученики спешили на завтрак. Стайка первокурсников о чем-то перешептывалась у камина и до девушки долетали обрывки слов, среди которых можно было распознать 'Гриффиндор'. Дафна с умилением вспомнила свой первый курс, многочисленные трогательные и не очень моменты. Послышался звук шагов, и Гринграсс увидела спускающихся по лестнице Тео и Драко в сопровождении Винсента и Грегори. Уже покидая вместе с Паркинсон уютный диванчик, слизеринка заметила странный взгляд какого-то парня, одиноко сидящего в кресле в противоположной части гостиной.

Это был Эдриан Пьюси, высокий черноволосый парень на два курса старше самой Дафны. Он также входил в слизеринскую команду по квиддичу на позиции охотника. Взгляд Пьюси неприятно окидывал девушку с ног до головы, будто бы раздевая ее.

Поспешно направляясь к выходу из гостиной вслед за парнями и Панси, Дафна так и не избавилась от неприятного ощущения постороннего взгляда на себе.

Поднимаясь в большой зал из вечно прохладных подземелий, компания вслед за остальными слизеринцами спешила на завтрак.

— Мне не нравится наш новый директор, — угрюмо констатировал Тео, идущий с Дафной впереди Дарко и Панси.

— Тео, Макгонагалл все равно была его человеком, — высказался доселе молчавший Грегори. Гойл говорил редко, но по делу.

— Да никто и не спорит, но отмена квиддичного сезона не добавляет ему популярности, — закинул удочку Теодор.

— Это да, а я так надеялся, что в этом году мы с Винсом пройдем пробы на место загонщиков, — лицо Грегори вообще было малоподвижным и очень часто он выглядел безэмоциональнм. Но людям вроде Дафны, знавшим его давно, было известно, что это не так. Гойл был хорошим спортсменом и надежным товарищем.

Винсент Крэбб поведением и привычками был очень на него похож. Также был не особо разговорчив, а злые языки распускали шутки о его интеллекте. Да, сказать по правде, в учебе он особо не блистал. Парень был мечтателем и зачастую, витая в облаках, думал о своем. Знали бы злопыхатели, что Винс пишет неплохие рассказы и даже публикуется в одном весьма известном в литературных кругах журнале под псевдонимом 'Подмастерье'.

Как-то раз Дафна, читая его текст, натолкнулась на весьма интересную фразу, после которой стала относиться к таким людям, как Винс, чуточку по-другому:

'Спокойствие — часто признак великой, хотя и скрытой, силы; полнота и глубина чувств и мыслей не допускает бешеных порывов'.

Гринграсс настолько понравились эти слова, что она спросила о них у Винсента. Крэбб, немного смущаясь, рассказал, что авторство принадлежит одному из маггловских писателей. Вот так и узнаешь нечто неожиданное о человеке, которого знаешь почти десять лет.

— Не волнуйся Грег, я замолвлю за вас с Винсом словечко перед капитаном, — покровительственно шутя, говорил Нотт.

Тео любил поговорить о квиддиче, но не всем в их компании это нравилось. Гринграсс забавляли все эти мужские штучки, деления на группы по интересам. Те любят квиддич, эти — поговорить о политике, иные — кому иметь собственное мнение не позволяет положение в обществе — поддакивают в ответ на все, что им скажут. Дафна, не оборачиваясь, улыбнулась — она ожидала реакции на этот разговор. Реакция не заставила себя ждать.

— Как же вы достали со своим квиддичем, — Драко говорил в своей обычной манере, слегка растягивая слова, — в единственный год, когда наш новый директор-магглолюб отменяет эту глупую игру, вы все никак не можете успокоиться, — раздраженный Малфой, доселе мрачно идущий вместе с Панс, разразился гневной тирадой. Драко получил письмо из дому и, как всегда, был мало рад ему. Он никогда и никому не рассказывал, о чем пишут ему родители, но всегда после этих писем был несколько мрачноват. Хотя и без всяких писем из дому Малфой прохладно относился к квиддичу, считая его бесполезной тратой времени.

Дафна дотронулась до руки Нота, указывая ему на замечательную погоду за окном. Солнечный свет заполнял собою мрачные замковые коридоры, даря тепло и радость. Теодор был ловцом слизеринской команды с прошлого года, и именно благодаря ему факультету удалось выиграть сначала кубок по квиддичу, а потом и кубок школы в прошлом году. Тео мог по праву гордиться собой и своей игрой.

— Почему магглолюб? — Спросила с заинтересованным лицом идущая рядом с Драко Панси. Был у Паркинсон один пунктик — магглы. А точнее, антипатия к ним. В принципе, ничего удивительного в их кругу, но порой Панси перегибала палку.

— Отец упоминал о нем именно так, — неохотно ответил Драко. — Из того, что мне известно, перед самой войной Альбус Дамблдор выступал в Визенгамоте за принятие пакета законов, направленных на изменение традиций нашего общества, — уточнил задумчиво Драко.

— Что и привело к началу активной фазы войны, — тихо добавил Теодор. — Он просто вынудил Лорда перейти к действиям, иначе бы законы были приняты.

— Да, Визенгамот и Министерство, потеряв единство и поддержку общества, не смогли принять эти законы, — таким же очень тихим голосом дополнил Малфой. — Итогом войны можно считать отсрочку, но рано или поздно эти предатели крови попробуют еще раз...