Берегов Южной Каролины они достигли всего за три дня, оба судна бросили якорь в гавани Чарльстон после чего капитан Ван Белт отправился на берег, утрясать все формальности, а Моррис вместе со своей семьёй, собрался сходить на берег. Уже прибыли грузчики, чтобы забрать тюки с личными вещами, а с ними и встречающий, в обязанность которого входило сопроводить почтенного господина к месту, где его ждут. На прощание старик подошёл к охотнику и ещё раз искренне его поблагодарил:

— Благодарю судьбу за то, что послала мне вас, уважаемый мистер Морт, я уже стар для приключений и умереть от лап гнусной твари из Преисподней мне совсем не хотелось. Я не так много проживу на свете, но помните, что здесь, в Новом Свете, у вас есть друг, который всегда придёт к вам на помощь.

— Не стоит благодарностей, — Морт уважительно склонил голову, — я мог бы сделать это раньше, но моё промедление стоило жизни всей команде и замечательному капитану. Что же касается вашей дружбы, то с удовольствием приму её и, если судьба когда-нибудь занесёт меня в эти края, обязательно загляну на огонёк.

Они пожали друг другу руки, после чего Моррис начал раздавать указания грузчикам, а его жена и дочь молча поклонились охотнику, а затем поспешили сойти на берег.

Капитан Ван Белт вернулся на борт мрачным, надо полагать, договориться с англичанами не удалось, и судно всё же пришлось вернуть, ограничившись денежным призом. Морт ожидал, что его вызовут на допрос, но, по всей видимости, хватило бумаги с его письменными показаниями и статуса посланника церкви.

— Что нам делать сейчас? — спросил Морт у капитана, перебравшись на голландское судно.

— Можете остаться здесь и проделать остальной путь по суше, — равнодушно ответил он, но тут же сменил гнев на милость, — но можете остаться с нами, наш дальнейший путь лежит на Кубу, но ради вас мы сделаем небольшой крюк.

— Премного вам благодарен, — отозвался Морт, — думаю, с вами всё получится быстрее. Сейчас я позову братьев.

Корабль был куда быстрее кареты, поэтому плавание вдоль берега отняло у них чуть более суток. Скоро показались берега искомой Флориды. Причаливать капитан не стал, но пожертвовал одной шлюпкой, сказав, что её можно оставить в порту, а он заберёт её на обратном пути. Такое отношение к вещам немного удивляло, но, видимо, Ван Белт хорошо знал местное начальство и доверял ему.

Прихватив нехитрые пожитки, охотник в сопровождении святых братьев погрузился в лодку и, пожелав капитану всего хорошего, оттолкнулся веслом от борта. Море было неспокойным, шлюпку немилосердно раскачивало, поэтому им пришлось налечь на вёсла и как можно скорее грести к пристани.

Стоило им причалить и привязать конец к столбу, как на пристани, в сопровождении двух солдат, появился некий важный господин в шитом золотом камзоле, которые носили в Европе лет пятьдесят назад, и подозрительно оглядев прибывших, обратился к ним на испанском. Морт, в отличие от братьев, язык этот знал, поэтому сразу ответил по-испански:

— Я посланник Святой Инквизиции, моё имя — Петер Морт, со мной святые братья Иеремия и Иаков, — Морт решил играть в открытую, вынюхивать что-либо тайком ему надоело, — мы здесь по неотложному делу, разыскиваем опасного преступника, колдуна и вероотступника. Нам понадобится ваша помощь.

— Энрике Диас, помощник губернатора, — важный господин ощутимо напрягся, в голосе добавилось уважения, — могу ли я увидеть документ, не сочтите бестактностью, но...

— Разумеется, — перебил его Морт, протягивая бумагу, — написано на английском, на другой стороне то же самое на латыни, — если не понимаете, я могу перевести.

— Нет, не нужно, — ответил помощник губернатора, — я не так хорошо знаю английский, но подписи мне знакомы, а печать подлинная, вам окажут всю необходимую помощь. Только скажите.

— Для начала, — усталым голосом сообщил Морт, — мне хотелось бы отдохнуть. Дайте нам ночлег, а делом займёмся завтра.

— С этим проблем не будет, — Диас улыбнулся, — думаю, в моём доме найдётся пара комнат для святых братьев.

Морт не стал уточнять, что сам он святым братом не является, это, в конце концов, было не так уж важно.

Глава двадцать первая

Сан-Аугустин

Резиденция губернатора Флориды

18.01.1699г.

Вечером того же дня их ждал довольно роскошный ужин, стол накрыли в одной из многочисленных комнат в огромном дворце, именуемом резиденцией губернатора. Сам губернатор их не принял, сказавшись больным. Впрочем, возможно, так оно и было, местный климат отнюдь не шёл на пользу здоровью. Но это было и неважно, Энрике Диас, его помощник, обладал всеми необходимыми полномочиями, чтобы помочь им в расследовании.

Усевшись за большим столом, где легко разместились бы тридцать человек, они воздали хвалу Господу за счастливое спасение, после чего приступили к трапезе. Во главе стола сидел Диас, который, на правах хозяина, разливал вино в красивые хрустальные бокалы и развлекал путешественников беседой.

В голосе его чувствовалась напряжённость, об истоках которой Морт догадывался. Здесь, вдали от зоркого королевского ока, люди, облечённые властью, ведут себя достаточно вольно. Если казнокрадство и взятки посланника церкви не заинтересуют, то многие аморальные поступки, вроде разврата с женщинами аборигенов, которые они могут себе позволить (и позволяют), мало понравятся представителю Инквизиции. Очень может быть, что в будущем это повлечёт проблемы, которых никогда не было с местными священниками. Вот только Морт не был фанатиком, рьяно желающим искоренить любой грех с помощью костра и пытки, дело его было совершенно конкретным, остальное же можно оставить на совести местного начальства и королевских инспекторов.

— Поймите меня правильно, сеньор Диас, — начал Морт, пригубив вино, оказавшееся неожиданно хорошим, — это местное?

— Нет, — с улыбкой покачал головой Диас, — мы экспериментируем с виноградной лозой, но наши результаты далеки от идеала, вино привозное, из Испании.

— Оно великолепно, — искренне похвалил Морт, — так вот, я хотел бы вам сказать кое-что, дабы развеять некоторое недопонимание. Дело в том, что посланников Святой Инквизиции часто воспринимают, как фанатиков и моралистов, готовых объявить еретиком любого человека, пропустившего службу или сходившего к чужой жене. Это не так, грехи людские, даже тяжкие, остаются в ведении обычного духовенства. Ересь и колдовство — преступления, которые не допускают двоякого толкования, только они интересуют Трибунал. Не стоит нас бояться или что-то от нас скрывать, мы сделаем своё дело и покинем ваши владения, а если вы окажете нам помощь, то и мы замолвим словечко перед церковью.

— Понимаете, брат Педро, — начал объяснять несколько смягчившийся помощник губернатора, — мы здесь, в провинции, привыкли жить тихо и размеренно, потрясения нас пугают, что же касается грехов...

— Оставьте, сеньор Диас, — махнул рукой Морт, нарезая на ломтики кусок сочного мяса, — вы невнимательно слушали меня, когда я представлялся, я не святой брат, не принимал монашеского обета, я просто охотник, сыщик и следопыт, я работаю на Святую Инквизицию, помогаю раскрыть дела, выследить преступников и арестовать их. Для этого меня и держат, несмотря на отсутствие монашеского звания. Мои спутники дали таковой обет, но вести расследование они не умеют, а потому сопровождают меня, придавая легитимности документу, который вы, подозреваю, так и не удосужились перевести.

— Не монах? — растерянно спросил Диас, — а разве так бывает?

— Насколько мне известно, нет, — подтвердил Морт, — я единственный, не считая небольшого подразделения солдат и нескольких учёных книжников, что работают на Инквизицию, не дав монашеского обета. Все остальные, кто работает в Инквизиции, — монахи, как правило, из ордена святого Доминика. Их обет, которому они следуют беспрекословно, обеспечивает беспристрастный суд и честность во всём. Увы, расследования часто требуют появления в таких местах и совершения таких действий, которые святому брату напрямую заказаны, да и просто противны. Тогда-то и нужен бывает охотник, не связанный обетом, но от того не менее фанатично преданный ордену.

— Допустим, — не стал спорить Диас, — а всё-таки, что привело вас в наш скромный уголок, неужели и здесь есть гнёзда ереси и, чего доброго, колдуны?

— Один человек, — Морт сделал паузу, — я надеюсь, что это человек, был замешан в страшных преступлениях, которые он совершил во многих местах, в Германии, Венгрии, Османских владениях, он колдун и адепт Сатаны, вовлёкший в свою веру множество примерных христиан, они совершали обряды с человеческими жертвоприношениями, его колдовская сила велика, он опасен и хитёр, поймать его нам никак не удаётся. Мы долго вели его, последний след привёл нас сюда, он отбыл из Бристоля в Англии на корабле "Святой Николай", который следовал сюда. Вы, полагаю, что-то знаете об этом?

Энрике Диас вдруг помрачнел.

— Знаю? Да, знаю, то есть, думаю, что знаю. Название, о котором вы сказали, мне знакомо. Корабль этот до сих пор здесь. То есть... — он растерялся, — названия на нём не было, но на досках обшивки угадывались буквы, их не до конца соскоблили.

— А экипаж? — Морт оставил еду, готовый броситься в погоню немедленно.

— Не могу сказать точно, он прибыл в такое время, когда на пристани никого не было. Они бросили якорь, сошли с корабля и более не появлялись. Есть свидетели, которые видели их. Они говорят, что с корабля сошли только двое. Один из них выглядел, как приличный человек, а второго словно из ада выволокли. Я всяких людей видел, здесь много, кто живёт. Есть белые христиане, есть индейцы, которых мы постепенно загоняем в лоно Святой Церкви, есть негритянские невольники, полно мулатов. Этого человека я не видел, но описали его, как индейца с чёрной кожей и рыжими волосами, ещё сказали, что у него дёргался глаз, а на шее висела связка амулетов. Тот, кто его видел, до сих пор боится. Я сразу не подумал, что это тот самый колдун, только когда вы сказали название корабля...

— Вы правильно подумали, — успокоил его Морт, — это не колдун, это всего лишь его спутник, настоящим колдуном был второй, который выглядел нормально.

— Здесь не так много людей живёт, — заметил помощник губернатора, узнав, что его грехи никого не интересуют, он заметно приободрился, — думаю, мы его найдём, вот только сможем ли арестовать? Вы говорили, что он опасен, а солдаты очень суеверны, как только они узнают, кого мы ищем...

— Не стоит беспокоиться, — сказал Морт, возвращаясь к еде, — от вас требуется только найти его, арест и конвоирование оставьте мне и святым братьям, это наша работа. Думаю, начнём завтра, отдельно замечу, что ваши методы поиска меня не особо интересуют, главное, чтобы результат был.

— Будет, — уверенно сказал Диас, — особенно, если не оглядываться на средства.

Утром начались облавы. Солдаты шарили по городу, хватая всех подозрительных и стаскивая их во двор тюрьмы, откуда поодиночке выдёргивали на допрос. В допросе участвовали помощник губернатора Энрику Диаш, капитан Гарсиа, командовавший солдатами гарнизона, сам Морт и оба святых брата. Причём допросом занимались именно последние, а Диас только стоял рядом и при необходимости переводил слова с одного языка на другой, испанский язык Морта был далёк от совершенства. Пытки, которые готовились пустить в ход, не понадобились. Хватало взгляда Морта. Стоило ему посмотреть в глаза очередному проходимцу, вору или скупщику краденого, как тот сразу начинал лепетать всё, что ему известно, капитан и помощник губернатора попутно раскрыли несколько дел о воровстве в порту, убийствах и контрабанде английских товаров.

Злобный колдун свалял дурака, взяв себе в помощники человека со столь запоминающейся внешностью, нашлись те, кто видел его, те, кто видел тех, кто с ним разговаривал, и, наконец, те, кто разговаривал с ним. Оказалось, что все переговоры вёл именно Рыжий Эванс, а сам Шамаэль только стоял рядом и важно кивал.

Но это было уже что-то, быстро выяснилось, что именно им было нужно. Проводник в некое место, находившееся в самом центре полуострова, среди болот и непроходимых джунглей. Таковой нашёлся, в виде одного метиса, пьяницы и бездельника. Тот согласился вести странную парочку в указанный район. Но, получив задаток, незамедлительно напился и обронил пару слов своим собутыльникам. Теперь следовало поднимать солдат и организовывать облаву в джунглях.

Солдат помощник губернатора отбирал лично, в большинстве своём это были молодые стрелки, весёлого нрава, не верящие ни в бога, ни в чёрта. Нашлись и собаки-ищейки, напоминавшие тех, что Морт видел у пастухов в Шотландии, две огромные лохматые твари, способные пополам перекусить волка. А поводок держал чернейший негр, явно привезённый сюда из Африки, но отлично говоривший на испанском языке и одетый, как христианин. Командиром назначили молодого лейтенанта (помощник губернатора, разумеется, в джунгли идти не собирался) по имени Диего Рамирес и ещё дюжина имён, которые Морт благополучно пропустил мимо ушей, запомнив только первые два. Отряд насчитывал три десятка стрелков, вооружены они были тяжёлыми мушкетами и мечами. Морт отметил, что оружие их здорово устарело, но, за неимением лучшего, сойдёт и это.

В путь отправились рано утром, была мысль выступить на лошадях, но, по совету проводника, её сразу отбросили, местность не располагала к конным прогулкам, кое-где было невозможно пройти без топора, а кроме того, часто попадались болота, которые приходилось обходить. Двое индейцев-христиан, которые были проводниками, упирали на то, что начало пути будет лёгким, поскольку имеется дорога, но дальше придётся свернуть в почти непроходимый лес.

Так и вышло, место, где они шли, дорогой можно было назвать условно, просто просека в лесу и хорошо утоптанная тропа, позволяющая солдатам идти в колонну по пять. Справа и слева была непролазная чаща, а в воздухе висели болотные миазмы, затрудняющие дыхание.

Они прошли больше десяти миль, когда оба проводника вдруг остановились. Один из них неуверенно показал в сторону леса. Морт проследил за направлением и различил в сплошной стене стволов, веток и лиан узкий проход.

— Здесь, — коротко сказал индеец, — если бы я шёл туда, то тоже повернул бы в этом месте.

Из небольшого сундука достали донельзя замызганный плащ того, кто шёл с колдуном. Пьяница удачно его пропил в портовом кабаке незадолго до того, как ушёл в свой поход. Понюхав его, оба пса с видимым омерзением фыркнули, после чего начали нюхать землю. Взяв след, они потащили за собой обоих негров, а следом уже пошли остальные. Тропа, которую прорубили их предшественники, уже частично затянулась, оставив проход, по которому можно было идти только вытянувшись в линию, что сильно беспокоило лейтенанта. Диего Рамирес-как-его-там вполголоса сквернословил и оглядывался по сторонам.

— Местные индейцы опасны? — спросил его идущий следом Морт.

— Они не были бы так опасны, — проворчал лейтенант, — если бы проклятые англичане, проклятые французы и проклятые голландцы не натравливали их на нас. Подозреваю, в будущем мы ещё наплачемся с ними.