Гейзерих вопросов больше не имел и встреча вскоре закончилась. Константин так до конца и не понял, какого союзника он приобрел. ( Прим. автора. Большинство читателей, несомненно, догадались, что данный юноша-хромец, в реальной истории легендарный вождь вандалов Гейзерих, разрушитель Рима и властитель Карфагена. Редкий долгожитель для Древнего мира — он прожил более восьмидесяти лет, и всю свою жизнь оставался в гуще мировой политики)

Монах Авит появился в лагере через пять дней. Вместе с ним прибыл и Клавдий Постум Дардан. Беседа велась на свежем воздухе и после небольшого возлияния, понятливый служитель церкви смиренно покинул компанию двух влиятельных политиков.

Дардан внимательно и совершенно независимо разглядывал нового правителя, родной ему Галлии. В ходе беседы Константин поведал о мотивах своего поступка, приведшего к узурпации власти в Британии, естественно без подробностей, обо всех новациях введенным им в обиход , а также о дальнейших планах.

— Мне нужны честные и преданные делу люди. Галлия разорена, на ее восстановление пойдут значительные суммы. Кто, как не ты, Дардан, со своей честностью и бескорыстием должен выполнить эту задачу. Тебя наверняка смущает мое самозванство. Что ж, ты имеешь право осудить меня, но признай, что Галлия была обречена, если бы не мои легионы? — беседа не получалась, собеседник явно не шел на контакт.

— Ты во многом прав Константин. И я не сильно сужу тебя, но у меня есть свои принципы и нарушать их я не намерен, — Дардан встал.

— Закон суров, но это закон. Пусть тебя признает Равенна, и я первый подставлю тебе плечо.

Константин грустно усмехнулся.

— И вправду Рим объелся сардонической травы, и в безумстве хохочет. (Прим. автора Цитата из Аммиана Марцеллина)

-Как хочется всем вам быть кристально чистыми квиритами, и как мало людей готовых хоть немного смотреть себе под ноги. Вы готовы лежать под варварами, но рассуждать о принципах, и пальцем не пошевелите, чтобы уменьшить страдания простонародья.

По отношению к Клавдию Постуму это было неправдой. Константин знал о его высоких моральных качествах, странноприимстве и честности, но он был очень разочарован недальновидностью поступка, крупного и, безусловно, опытного чиновника. Его игра в благородство не соотносилась с бедственным положением Галлии. На том и расстались два, безусловно, достойных друг друга оппонента, так и не нашедших общего языка.

Не успел Константин огорчиться после разговора с Дарданом, как ему доложили о прибытии нового гостя. Иовин, один из богатейших местных магнатов, выразил свое почтение освободителю Галлии своим посещением. Беседа с Иовином имела значительно более позитивный результат. Сам магнат был безмерно рад спасению части своих поместий и с воодушевлением смотрел в будущее. Статус Константина его нисколько не волновал. Это был прагматичный и разумный политик, понимающий всю зыбкость нынешнего положения, как своего, так и окружающего его мира.

— Нам всем нужен мир и единство. Если хочешь, я поеду в Равенну и попробую уговорить Гонория и Стилихона признать тебя, — Иовин с любопытством посмотрел на Цезаря.

Искушенный интриган, он понимал, что за Британскими и Галльскими легионами стоит реальная сила, а у Равенны кроме войск Сара, весьма немногочисленных и германцев Стилихона по сути нет ничего.

Константин, молча разглядывал собеседника, улыбаясь своим мыслям. Иовин принял улыбку правителя на свой счет.

'Да. Он читает меня доверчивым человеком и неотесанной деревенщиной, а также предпочитает вовремя прислониться к сильному и недалекому умом правителю. Не будем его разубеждать', — Константин окончательно развеселился от хода своих мыслей.

— Спасибо за поддержку верный Иовин. Сейчас нет смысла подвергать твою жизнь опасности. Но я обязательно воспользуюсь твоим предложением. Скажи, если через две-три недели мои легионы придут в Нарбоннскую Галлию по праву правления всем диоцезом, это не вызовет сопротивления местной знати?— Цезарь с любопытством взглянул на собеседника.

— Думаю, нет. Если не будет экстраординарных поборов, а этого за тобой не замечено и очень ценится магнатами, то все будут рады обрести покой. Тем более в соседях уже нет ужасных варваров, от которых в любой момент можно ожидать набега и грабежа, — Иовин рассуждал логично.

— А что в Италии Иовин? Ты может подробнее рассказать обо всех тамошних делах?

— Мне известно о том, что готы опять пришли в движение. Возглавляемые способным Аларихом, они весной подошли к Эмоне( Любляна) и хотя дальше не продвинулись, их требования заставили содрогнуться Италию. По достоверным слухам вождь готов запросил 4000 фунтов золота и угрожал вторгнуться в Италию, если ему их не предоставят, — Иовин передохнул, а Константину представилась Раудикка и вспомнились ее вещие слова. То, что сказал Иовин дальше, заставило бывшего легата проникнуться еще большим уважением к прорицательнице.

— В сенате при обсуждении разразился дикий скандал. Особенно усердствовал Олимпий и его приспешник, Лампадий. Последний вообще заявил, что это договор не о мире, а о рабстве. Стилихон решение о выдаче выкупа продавил, но нажил себе много врагов. В Риме многие открыто ненавидят германцев Стилихона.

Следующий вопрос поставил в тупик влиятельного информатора,

— А кто же будет сражаться с Аларихом, если не удастся договориться?

— Да некому. Сар — гот. А у Стилихона отборная армия лично преданная ему. Если Гонорий уступит сенаторам и позиции Стилихона покачнутся, то непонятно, что будет с Римом, — похоже, Иовин и сам недоумевал по поводу такого недальновидного подхода.

' Ну, тебе-то непонятно, а для меня многое становится ясным' — подумал Константин.

— Хорошо. Ждите войска. Будь в Арелате, или я приеду сам, или пришлю сообщение. Возможно, твои услуги вскоре понадобятся, — Константин попрощался с магнатом.

Несмотря на передышку, Константин понимал, что от выверенной линии поведения зависит многое. События в Италии могли пойти по любому сценарию.

К середине августа 408 года в Италию было послано несколько групп разведчиков. Константин настойчиво ощущал несовершенство своего аппарата управления, созданного наспех и в основном из ближнего круга. В Британии этого вполне хватало. Но расширение контролируемой территории, задачи по обустройству освобожденных земель а также необходимость получения достоверных данных по сопредельным провинциям, настоятельно требовали преобразования всей администрации Цезаря Галлии и Британии. Все чаще для выполнения секретных и ответственных поручений, связанных с добыванием необходимой информации, Константин привлекал Аригия. Умный и образованный франк, все более и более сближался с правителем. Легион он привел в надлежащее состояние довольно быстро. С франками, ушедшими к Теодомеру расстался по братски. При разговорах больше слушал, чем говорил, изредка вставляя дельные замечания. В памятном бою под Лунгдунумом, его стойкость и удар подчиненных ему войск, практически помогли решить исход тяжелой битвы. В общем Аригий стал по праву человеком ближнего круга Цезаря. Во время приезда Либия, Константин советовался с квестором по кандидатуре Аригия на пост магистра оффиций.

Либий не знал франка лично, но послушав характеристику, выданную соратником, проницательно заметил,

— Решать, конечно, тебе, но из твоих слов я понял, что и друг, и враг, он сильный. Смотри, не подставь спину незнакомому до конца человеку. Впрочем, магистр оффиций и должен быть таким, скрытным и умным. Главное, чтобы он был преданным. ( Прим. автора Магистр оффиций — лицо, приближенное к императору, отвечающее как за работу государственной почты, так и за внешнюю разведку и проведение спец. операций. Аналог современных спецслужб)

Всадник на взмыленной лошади ворвался в лагерь Константина под Лунгдунумом в третьей декаде августа. Через несколько минут он предстал перед правителем.

— В Италии бунт. Гонорий приказал убить Стилихона, несмотря на то, что он искал убежища в церкви.

Константин возбужденно зашагал по комнате,

— Ну и что? Его убили? Что еще там произошло?

Посыльный вынул пакет и передал в руки Цезаря.

В письме, командир группы лазутчиков докладывал, что по данным из надежных источников в Равенне, недоброжелатели грозного вандала добились своего. После выплаты громадного выкупа, Олимпий все уши прожужжал Гонорию об измене. Слова падали на подготовленную почву. Последней каплей стала новость, что Стилихон хочет поставить своего сына вместо нерешительного и бесталанного императора. Во второй декаде августа Гонорий приказал лишить тестя должности, а через неделю приказал его убить. Стилихон прибыл в Равенну в надежде договориться, но был убит. Сам информатор в Равенне не был, и передавал все со слов проверенных, по его мнению людей.

— А ты что слышал? — обратился он к посыльному.

— Федераты Стилихона перебежали к Алариху, а в Риме начали убивать всех германцев без разбору. И про Стилихона говорят, что и не убит он вовсе, а стал оборотнем, — простодушный легионер перекрестился.

Константин улыбнулся.

— Иди отдыхать. Ты молодец.

На следующий день Константин отдал приказ всем войскам, оставшимся в Лунгдунуме, кроме Второго Августова легиона и вандалов Гейзериха, идти к Арелату. Старшим назначался Аврелиан. Ему было предписано занять все территории Нарбоннской Галлии. Границу с Италией не переходить, а все вторгшиеся войска уничтожать. Аврелиан должен был передать Иовину распоряжение о назначении его временным консуляром провинций Нарбоннской Галлии и Виенны, до особого распоряжения правителя.

Листья уже начали желтеть. По ночам на землю опускались туманы. Отряд личной охраны Константина сопровождал его в Британию. Прошло уже почти полгода с момента переправы через пролив. Константин часто ловил себя на мысли, что Британия стала для него родной. Его тянуло к домашнему очагу, к повседневным мирным заботам. Он уже предвкушал встречу с Гаем Целием и Петронием. Укрепившаяся казна и спокойная жизнь островитян подвигали на новые планы по строительству и расширению городов, особенно Лондиния. Наконец правителю хотелось элементарного покоя, и он его по праву заслужил.

В первой декаде сентября, в большом доме Константина собралась вся его семья, друзья и соратники. Корнелия тихо сияла. Маленькая Сильвия, забравшись к приемному отцу на колени, притихла, слушая разговоры взрослых. Констант о чем-то разговаривал с Галлом, и старый ветеран от души смеялся шуткам молодого цезаря. Петроний, Либий и Гай Целий с удовольствием дегустировали привезенное Константином вино из Галлии. О делах почти не говорили.

Приск вместе с сыном Корнелии Максимом зашел в таблиний и торжественно провозгласил,

— А теперь, главное украшение стола.

Повара внесли искусно приготовленных фазанов. Пир продолжился.

Осень вступала в свои права. Последние дни сентября были ненастными. Темные волны бились о берег. Порт Дубриса (Дувра) жил своей особой оживленной жизнью. Старый Тит Ларций, центурион, переведенный в таможню вместо казненного за взятки чиновника, уже полтора года привыкал к премудростям своей новой профессии. Иногда старого вояку охватывало отчаяние. Проще казалось взять в руки меч и отрубить, чью нибудь глупую голову, но надо терпеть и вникать в столбики цифр, от которых мутилось в мозгу, в хитросплетение обменных курсов монет всех племен и народов, в цены товаров и, соответственно, во взимаемые пошлины. Частенько ветеран подумывал бросить к псам это никчемное дело, но армейское упрямство и гонор бывалого центуриона не позволяли отступиться на полпути.

С утра прибыло шесть кораблей из разных концов империи. Наиболее сложным было оформление богатого купца приплывшего из Антиохии. У того в трюмах находилось много пряностей, шелка и пурпура. Товар богатый, и к нему требовалось особое внимание.

— Смотри Сервилий, — обратился он к помощнику, и показывая в сторону бухты,

-Еще три купца приперлись. Нам до ночи тут торчать теперь придется. Сходи, посмотри, а я тут в конторе по сирийцу разберусь.

Помощник побежал к пирсу, находящемуся всего в двадцати шагах от конторы. Крупные суда, спуская паруса, причалили к сходням. Тит, разбирая записи и пытаясь точно определить размер пошлины, для переминающегося рядом купца сирийца мельком глянул в окно. Купец в изумлении смотрел на остолбеневшего таможенника. У купца сложилось такое впечатление, что чиновнику по голове ударили кузнечным молотом.

— Так, оставайся тут. С тобой разберется помощник. Луций, позвал он второго напарника. Определи ему пошлину и не тяни. Передай Сервилию, что он остается старшим. У меня срочный вызов к викарию в Лондиний.

Если бы отслужившему на германском лимесе пятнадцать лет ветерану, явилась сама Медуза Горгона, то и тогда он не был бы так поражен.

С корабля по сходням на берег Британии спустился некоронованный владыка Западной Империи Флавий Стилихон.

Глава шестая. Аргонавты северных морей.

Сеть поднималась с трудом. Да еще и лодку качало на волне. Лодинн выругался. Улов ожидался немалый, но хлопот с ним было не меньше. Старый дан, посмотрел на солнце и кивнул двум сыновьям, пора возвращаться домой. Через полчаса большая рыбацкая лодка, тяжело груженная свежевыловленной сельдью, ушла в сторону Бургундхольма.

Лодинн сколько себя помнил, жил на заброшенном острове в маленькой деревне рыбаков. Население деревни состояло из бургундов и данов. Все жители агрессивностью не отличались. Те, кто хотел воевать, перебрались в дебри германских лесов, и об ушедших воинах, уже более двух веков, слагали легенды. Оставшиеся поселяне, мирно ловили рыбу в прибрежных водах, сеяли ячмень и овес. Урожаи собирались слабые и если бы не дары моря, то голод запросто мог поселиться в каждой избе. Так шли годы. Лодинн женился на девушке из соседнего двора. Регинлейф стала доброй женой, заботливой и трудолюбивой. Все изменилось в прошлом году. На острове появились римляне. Местные жители слышали от изредка проплывающих мимо купцов и воинов о далекой и богатой стране, где люди купаются в роскоши и живут в больших каменных домах. Дивные чудеса творились в их огромных поселениях, называемых городами. И вот эти чужеземцы объявились на родине Лодинна. Поначалу было страшновато, так как среди пришельцев, в основном, числились солдаты. В первые месяцы пропало несколько девушек. Их так и не нашли. Это напугало аборигенов еще больше. К концу прошлого года у римлян поменялось начальство, и односельчане Лодина вздохнули свободнее. Никто больше не пропадал, появилось возможность приобрести зерно, а главное начал расти поселок римлян. Лодинн по природе был весьма любопытен и одним из первых начал наведываться в новое поселение. С уважением отметил силу и вооружение огромного, по его представлениям, количества воинов. Посмотрел на необычный корабль пришельцев, обратил внимание, как они строят жилище. Больше всего его поразила утварь римлян. Поначалу он удивлялся, зачем им такое количество ненужных вещей? И только потом, со временем стал понимать, что для чего предназначено. В общем, в конце прошлого года, когда Геронтий объявил о принятии римского гражданства, Лодинн с семьей одним из первых появился в числе жителей нового поселения. И вот, спустя почти год, у него есть большой дом, много утвари и достаточно еды. Лодинн привык, что рыбу он ловит для себя и долго не мог взять в толк, зачем пришельцам так много ее нужно. Впрочем, раздумывать времени не оставалось, правитель острова объявил, что ему нужно много рыбы и за нее будут платить. Лодинн с сыновьями, сразу заключил договор с приказчиком Геронтия на поставку свежей продукции и теперь постоянно ходил в море. Старый дан до сих пор удивлялся, когда жена приносила с рынка столько диковинных вещей, купленных за деньги от продажи товара, который в прошлые годы зачастую гнил у него во дворе.