1. Философский Камень и Искушение

— Это нормально, — заверила его девочка, сообразив, что Флоренцем зовут того красивого кентавра, что увёз Гарри вопреки недовольству собратьев. — Меня редко кто замечает.

— Узнать бы, кто это на единорогов охотится, — вздохнул Хагрид, — да оторвать ему все выступающие части тела.

Анабель залилась почти бесшумным смехом и так хлопнула себя по бокам, что чуть не проткнула ногу стальным обломком, который вытащила из раны единорога, прихватила с собой и сейчас держала в руке. Ткань-то проткнула.

— А где все? — поинтересовалась Анабель, когда они подошли к хижине.

— Да в замок отправил, — сообщил Хагрид. — Незачем им тут больше болтаться.

— Ну и правильно, — кивнула Анабель, чувствуя накатывающуюся усталость.

Хагрид прошёл в огород и осмотрелся.

— Анабель, — позвал он, — развороши-ка сено вон там.

Он показал на небольшой стожок сена. Девочка быстро раскидала его, устраивая ложе для единорога, и Хагрид осторожно положил слабо трепыхающуюся ношу, и укрыл его какой-то попоной.

— Уф, — вытер он лоб, размазывая серебристую кровь с пó‎том пополам.

— Чаю? — предложила Анабель.

— Пожалуй, да, — облегчённо вздохнул лесничий. — Ну и ночка у нас была...

В хижине он развёл огонь в очаге, воспользовавшись, почему-то розовым зонтиком, и подвесил над ним чайник.

— Хагрид, — позвала Анабель. — Я из раны единорога вот что вытащила.

Она положила на стол узкий обломок. Хагрид осторожно взял его, осмотрел тщательно и заключил:

— Сталь хорошая, не гоблинская, но хорошая. Непонятно, как клинок такой сломали...

— А что за клинок был?

— Не знаю, — мотнул лохматой головой Хагрид. — То ли шпага, то ли стилет. Надо Дамблдору показать.

— Конечно, покажи, — согласилась она и напомнила. — Чайник закипел.

— А, ну да... — он заварил чай с душистыми травами: мята, чабрец, что-то ещё, девочка не разобрала.

Когда Анабель в предрассветных сумерках возвращалась в замок, то заметила на левом перепачканном рукаве зацепившийся длинный серебряный волос из гривы единорога. Она аккуратно сняла его, намотала на палец и этакое колечко спрятала в карман мантии.

— Коллекция пополняется, — пробормотала она и улыбнулась. — Знать бы ещё зачем...

И ответ пришёл.... В гостиной она устроилась у окна и разложила на столике все свои богатства: перья совы и феникса, зуб дракона, волос единорога.

— Так, так, так. Это же "начинки" волшебных палочек. А где моя палочка? — Анабель на секунду задумалась и вспомнила, что воткнула её в косу.

Вытянула палочку и положила рядом. Подумала, свинтила с палочки оголовье в виде додекаэдра.

— А что если применить принцип катушки Румкорфа..., с двумя сердечниками и направляющим? Может быть, может быть... рука как внешняя обмотка...

Она сложила, всё по наитию, пёрышки совы и феникса вместе, но в разные стороны и обмотала их волосом единорога, кончики связала бантиком. Подумала ещё секунд десять, усмехнулась и засунула зуб дракона в полость в палочке. Бантик развязала и ввинтила внутрь обмотанные перья, опустив вперёд развязанные концы волоса Единорога. Вернула на место додекаэдр.

— Что это у нас получилось? — пробормотала она и осторожно повела волшебной палочкой.

Невероятная мощь повеяла на девочку, аж мурашки по коже и волосы дыбом. Вроде и немного волшебства шло от её ладони в палочку, однако катушка РАБОТАЛА! Девочка тихо рассмеялась и произнесла:

— Экскуро!

Тут же вся грязь, собранная "со всего леса" исчезла с её лица, рук, одежды!

— Ну, теперь всё, — прошептала она. — Я колдую...

Осталось ещё одно незаконченное дело, вернуть Манию-Невидимку владельцу, который мучается и не спит в спальне для мальчиков. Записка, кстати, давно написанная Дамблдором, в кармане дожидается, когда её положат вместе с Мантией. И как этот старик всё предусматривает? Непонятно... Три слова: Величайший Волшебник Века! Можно добавить — двадцатого...

Глава 14 Квест

Начались экзамены и жара. Анабель не боялась ни того, ни другого. Её даже рассмешили зачарованные Противосписывающим Заклинанием перья на первом экзамене. Все первокурсники писали в одном огромном классе Теорию Магии на выданном пергаменте. На практических экзаменах, где вызывали индивидуально, Анабель всегда шла первой по списку. У профессора Флитвика надо было заставить ананас летать, плясать и не разбить. Легко! У профессора МакГонагалл превратить мышь в табакерку? Да, пожалуйста! С её-то усовершенствованной палочкой! Никаких хвостов и усов. Недаром безрезультатно тренировалась на каждом уроке. Блестящая, белая (мышь попалась белая), на четырёх забавных львиных лапках, табакерка полная нюхательного табака вызвала одобрительный кивок профессора МакГонагалл. Что там дальше? Зелье Забывчивости сварить? Да только котелок дайте! И суровый взгляд профессора Снейпа за плечом не помеха, не обращаем внимания и мелко крошим ингредиенты, и надо ещё очень сильно постараться, чтобы профессор тебя видел и запомнил до времени выставления оценок. Напоследок История Магии? Да не вопрос. Пишем и отвечаем...

Радуясь окончанию экзаменов, студенты вываливали из замка и занимали свободные места у озера или вблизи деревьев, в тени.

— Больше никакой учёбы, — вздохнул Рон, растягиваясь на траве. — Можно быть повеселее, Гарри, у нас впереди целая неделя, перед тем как узнаем, как плохо мы справились, не надо пока волноваться. Что ты хмурый такой?

— Хотел бы я знать, что это значит! — Гарри потёр шрам на лбу. — Мой шрам продолжает болеть. Это и раньше случалось, но не так часто, как сейчас.

— Вопрос ко мне? — с надеждой спросила Анабель.

Однако её никто не услышал и даже не заметил, словно и нет тут совсем. Девочка поморщилась и обречённо вздохнула, медленно и жалостно.

— Сходи к мадам Помфри, — посоветовала Гермиона.

— Я не болен, — буркнул Гарри. — Мне кажется, это предупреждение, что приближается опасность.

— Гарри, расслабься, — ничто не могло встревожить Рона, слишком жарко. — Гермиона права, Камень в безопасности пока рядом Дамблдор. В любом случае, у нас нет никаких доказательств, что Снейп узнал, как пройти мимо Пушка. Один раз ему чуть уже не откусили ногу, он не пойдёт туда снова. К тому же, скорее Невилл будет играть в Квиддич за Англию, чем Хагрид подведёт Дамблдора.

— Может всё-таки... а? — произнесла Анабель, но не дождалась вопроса и пошла к близнецам Уизли и их другу Ли Джордану чесать щупальца гигантского кальмара. Животные в этот день стали её интересовать больше, до поры до времени...

Внезапно Гарри вскочил. Анабель мигом оказалась рядом.

— Бежим? — с надеждой спросила она.

— Куда собрались? — сонно протянул Рон.

— Я кое о чём подумал, — сообщил Гарри и побледнел. — Мы должны сейчас же пойти к Хагриду.

— И это правильно! — поддержала его Анабель, не зная, видят и слышат её или нет, но они поспешили к хижине.

— Зачем? — пыхтела Гермиона, стараясь поспеть за ними.

— Ты не считаешь это немного странным, — задыхаясь, объяснял Гарри, карабкаясь вверх по склону, поросшему травой, — что больше всего на свете Хагрид желает дракона, а тут, пожалуйста, находится незнакомец, у которого случайно оказывается в кармане яйцо? Сколько людей бродит с драконьим яйцом, если это противозаконно? И, конечно же, он находит Хагрида. Почему я не заметил этого раньше?

— О чём это вы? — едва догнал их Рон, но Гарри не ответил, нёсся в сторону леса.

Ответила Анабель:

— Гарри сообразил, что драконьи яйца на дорогах не валяются. Зачем-то их подсовывают. И выяснить зачем, мы и спешим к Хагриду.

Счастливый, улыбающийся Хагрид сидел в плетёном кресле на солнышке возле хижины и чистил горох в большую медную миску.

— Привет, — прогудел он, поблёскивая чёрными маленькими глазками из волосяных зарослей. — Кончились экзамены?

— Как единорог? — первой спросила Анабель.

— Вчера в Лес ушёл, — довольно сообщил лесничий. — Есть время это всё отпраздновать?

— Давай, — воскликнул Рон. — Я...

— Нет, — несколько грубовато Гарри оборвал Рона. — Прости, но мы спешим. Хагрид, хочу спросить тебя вот о чём. Помнишь ту ночь, когда ты выиграл Норберта? Как выглядел тот незнакомец, с которым ты играл в карты?

— Не знаю, — почесал Хагрид затылок, — он не снимал плаща.

— Ни лица, ни фигуры своего незнакомца ты не видел, — уточнила Гермиона.

— Так в этом нет ничего необычного, много странного народу в "Кабаньей Голове" бродит, — пожал гигант плечами и на их удивлённые взгляды объяснил: — "Кабанья Голова" это паб в деревне. Возможно, мужик был торговцем драконами. Ну да, я не увидел его лица, он не снимал капюшон.

Гарри весь напрягся, но чтобы скрыть дрожь возбуждения присел возле миски с горохом и продолжил расспросы:

— О чём вы разговаривали, Хагрид? Ты упоминал Хогвартс?

— Может, упоминал, — небрежно махнул рукой Хагрид и нахмурился, пытаясь что-нибудь вспомнить.

— Давай, Хагрид, вспоминай, — шептала Анабель.

Рон хлопал глазами и смотрел то на Гарри, то на Хагрида, Гермиона кусала губы.

— Да, — наконец произнёс Хагрид, — он спросил, чем я занимаюсь, и я сказал, что я тут лесничим работаю. Он поспрашивал немного, за какими существами я ухаживал, ну я и рассказал ему... — снова немного задумался Хагрид, — и я сказал, что всегда очень хотел дракона и тогда... Не очень хорошо помню, потому что он всё время ставил мне выпивку. А, ну да, потом он сказал, что у него есть драконье яйцо, и можем сыграть на него, если я захочу, только он должен быть уверен, что я смогу управиться с яйцом, он не хотел, чтобы дракон достался кому попало. Ага. И я сказал ему, после Пушка дракон не проблема...

— И он заинтересовался Пушком? — подтолкнул Гарри.

— Ну, да, — кивнул косматой головой Хагрид, — сколько трёхголовых псов ты встречал, даже в Хогвартсе? Я так и сказал ему, Пушок не проблема, если знаешь, как успокоить его. Немного музыки, он тут же уснёт...

— Вот и всё, — ликуя, прошептала Анабель. — У Гарри получилось!

— Я не должен был вам говорить этого! — выпалил Хагрид, изменившись в лице. — Забудьте, что я говорил! Эй, куда вы?

Гарри, Рон и Гермиона рванули к замку. Анабель осталась и, присев на траву, блаженно произнесла:

— Спасибо, Хагрид.

— За что? — он даже горох лущить перестал.

— За правду. Я уже мозги вывихнуть успела, придумывая, как донести до них правило обращения с Пушком, — она растянулась на траве и зажмурилась.

— Постой...

— Я лежу и ни куда не спешу, — заверила она Хагрида.

— Я не понимаю...

— Это нормаль для людей. Даже когда они думают, что что-то поняли, они на самом деле не понимают.

— А с ними ты почему не пошла? — Хагрид смог, наконец, сформулировать хоть один вопрос. В голове у него стоял полный сумбур.

— Чтобы не мешать. Они сами должны до всего дойти, своим умом.

— Странная ты девочка, — покачал головой Хагрид. — Трудно рядом с тобой.

— А мне-то как трудно! — развеселилась Анабель и вдруг разоткровенничалась. — Представь, я знаю наперёд, что случится, как надо сделать, а сказать не могу. Представляешь мучения? Вот даже ты, сейчас можешь задать правильный вопрос и получить ответ, тут же, сразу, но ведь не задаёшь! И почему так?

— А... Э? — смог лишь выдавить из себя гигант, усердно расчёсывая бороду пятернёй.

— Спасибо, Хагрид. Я пойду спасать нашу троицу от профессора МакГонагалл, или от профессора Снейпа, — и Анабель легко взлетела и словно кометы понеслась к замку головой вперёд.

В вестибюль она вошла вовремя. Профессор Снейп навис чёрной гигантской летучей мышью над Гарри Поттером. Рон и Гермиона чуть в сторонке съёжились под натиском профессора Зельеварения. Анабель хлопнула в ладоши. Гарри обернулся, а Снейп зло глянул на помешавшую девочку и прошипел:

— Предупреждаю, Поттер! ещё одно ночное путешествие, и я лично добьюсь, чтобы вас исключили. Всего доброго, — профессор круто развернулся, аж мантия взвилась, и зашагал в сторону учительской.

Сделав дело, Анабель развернулась и вышла. Вскоре на каменные ступеньки выбрались и остальные. Гарри предложил очередной невыполнимый план, который кратко гласил: "Не выпускай из виду Снейпа! И стереги третий этаж..."

Анабель вздохнула и подумала: "Как всегда, когда решение лежит на поверхности, обо мне забывают".

"Не переживай", — успокоила её бабушка.

"Постараюсь".

"Они сами должны совершить свои ошибки!"

"Знаю".

"Тогда почему грустишь?"

"Потому что грустно".

Ребята уже приступили к осуществлению неосуществимого плана Гарри. Анабель постояла ещё четыре минуты на улице и пошла обратно в за́мок. Она отлично слышала, как профессор МакГонагалл ругала Гарри и Рона на третьем этаже, подождала две минуты, Снейп застукал Гермиону, хитро её обошёл и скрылся в неизвестном направлении. Выследить профессора Зельеварения им явно не удастся, и это правильно.

— Пойдём в гостиную, — Анабель подошла к чуть не рыдающей Гермионе. — Мальчики уже там.

В гостиной, как и сказала Анабель, сидели Рон и Гарри. Гермиона принялась оправдываться, но Гарри её не дослушал и заявил:

— Сегодня ночью я попытаюсь добраться до Камня первым.

— Да ты с ума сошёл! — выкрикнул Рон.

— Нельзя, — покачала головой Гермиона. — После того, что сказали МакГонагалл и Снейп? Тебя исключат!

И тут Гарри взорвался! Анабель с восхищением слушала горячую речь о невозможности встать на Тёмную Сторону и спокойно смотреть на творимое зло, которое неизбежно начнётся и так далее...

— Отлично сказано, Гарри! — расцвела Анабель.

Мальчишка глянул на неё исподлобья и с вызовом посмотрел на Рона и Гермиону.

— Ты, Гарри, прав, несомненно, — тихо произнесла Гермиона.

— Я надену Мантию-Невидимку, — рассуждал Гарри. — Хорошо, что я получил её назад.

— Но укроет ли он всех нас троих? — засомневался Рон.

— Нас? Троих? — выкрикнул Гарри.

— Ну, мне-то Мантия не нужна, — пожала плечами Анабель.

— Но... — Гарри смотрел на друзей, переводя взгляд с одного на другого.

— Ой, да ладно тебе! Не думал же ты, что мы отпустим тебя одного? — как само-собой разумеющееся озвучил Рон.

— Конечно, нет, — поддержала его Гермиона. — Как ты думаешь добраться до Камня без нас? Я лучше пойду и полистаю книги, может, найдётся что-нибудь полезное.

— Но если нас поймают, — пробормотал ошарашенный Гарри, — то вас тоже исключат.

— Это вряд ли, — улыбнулась Анабель и было непонятно, к чему это она сказала, то ли что "не поймают", то ли что "не исключат"...

— Только через мой труп, — нахмурилась Гермиона. — Флитвик мне по секрету сказал, что я набрала сто двенадцать процентов на его экзамене. Они не выкинут меня после этого.

Вечер тянулся для друзей медленно-медленно. Анабель отметила, что это первый раз, когда Гарри Поттер не переживает, что гриффиндорцы нарочито не замечают их маленькую компанию, а наоборот даже рад этому. Объявленный бойкот всё ещё продолжался, потерю ста пятидесяти очков им не простили. И даже близнецы Фред и Джордж косо поглядывали на Гарри, хотя и не с такой явной неприязнью, как остальные, а с Гермионой просто делали вид, что её нет.