Гедимин смерил его хмурым взглядом. Стенсен, хмыкнув, щёлкнул металлическим "пальцем" по ладони.
— Мне снова прижечь тебе сердечко?
Сармат нехотя поднялся на ноги. "Надо с ним что-то делать," — мелькнуло в мозгу. "Ещё один псих на мою голову..."
— Хочешь выйти пройтись? — спросил Стенсен, когда Гедимин подошёл и остановился у решётки. — Смотри сюда.
Он развернул голографический экран своего передатчика на все два метра. Чёрная поверхность была полностью покрыта фотографиями — кто-то заснял изнутри небольшой спрингер. На некоторых снимках был электрогенератор, на других — маневровые двигатели, ещё на одном — вскрытая ракетная шахта.
— Это "Пума", — пояснил Стенсен. — Сможешь это починить?
Гедимин задумчиво сощурился.
— Что есть для ремонта?
Люди переглянулись.
— Ни черта, — хмуро ответил второй экзоскелетчик; теперь, присмотревшись, Гедимин понял, что он не из тюремной охраны и даже не патрульный, — скорее, приписанный к полиции техник. — Битый фрил, немного металлолома и изолента.
— Вот это, — сармат, растопырив пальцы, указал на четыре близкорасположенных снимка. — Это я сделаю. Ещё — вот это и это. Остальное — нет.
— Летать будет? — спросил техник, глядя на сармата с плохо скрываемым отчаянием. Гедимин удивлённо мигнул.
— Будет, — пообещал он, подумав про себя, что из неполадок на снимке фатальна только одна, а остальные полёту не мешают — разве что будут нервировать пилотов.
— Завтра утром, — отрывисто сказал Стенсен, свернув экран. — И смотри, без твоих сарматских штучек! Ты тут не самый умный, теск. Запомнил?
Техник уже отошёл от решётки и топтался на границе видимости — ему не хотелось тут задерживаться. Через несколько секунд Стенсен догнал его, и они пошли к выходу.
— Удобная штука — кнопка от теска, — донеслось из коридора. — Всё починит, не бойся. Пусть отрабатывает еду...
Гедимин еле слышно хмыкнул. "Вот интересно, Фостер знает об этом ремонте? Я бы сказал — нет..."
Он выпрямился, упираясь ладонями в потолок, потом с хрустом размял пальцы. "Немного работы не повредит. Я даже бегать не буду," — решил он. "Но со Стенсеном надо что-то делать..."
17 июня 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
"Уже суббота," — Гедимин снова попытался вникнуть в похождения вымышленного пилота (с того момента, как он в одиночку угнал сарматский крейсер — по счастью, "Дракон", а не "Феникс", не то сармат там же и помер бы от смеха), но взгляд скользил по строчкам, не улавливая смысла. "Суббота. Стенсен с техником подходили ко мне в понедельник. Где их нечиненый корабль?!"
По коридору ползали только роботы-уборщики — завтрак только что закончился, и агрегаты подбирали выкинутый мусор. Мэллоу, прильнув к проёму в защитном поле, перекрикивался с "бойцами" новой банды. Возможно, кричать не пришлось бы, если бы не постоянные насмешки и фырканье "бойцов" других банд, — а так весь ангар гудел, и мысли Гедимина от этого гула расползались и прилипали к черепу.
— Эй, Мэллоу! — он развернулся к шумному соседу, недовольно щурясь. — До прогулки никак не подождать?
— Прости, механик, — отозвался тот, понизив голос. — На прогулке будет поздно.
Дверь загудела, и все мигом заткнулись. Не успел Гедимин выдать довольную ухмылку и вернуться к чтению, как у его камеры остановились двое в тяжёлых экзоскелетах.
— На выход, — скомандовал Стенсен, выразительно щёлкнув стальной "клешнёй". — К проёму, руки за голову, встать спиной!
На предплечьях сармата сомкнулись четыре пары широких браслетов.
— Пошёл, — экзоскелетчик толкнул его в плечо.
От лестницы они свернули налево, к женской душевой; в пятницу там было пусто и тихо. За поворотом обнаружился запасной выход с бронированной дверью — впритык для тяжёлого экзоскелета.
— "Пума" на северном краю, — вполголоса сказал Стенсен. — Дойдёшь с нами прямо до места. Закончишь — отведём обратно. Давай, теск, отрабатывай свой паёк!
...Работа шла бы куда быстрее, если бы местный техник вместе со Стенсеном не ходили за сарматом по пятам, подозрительно заглядывая ему под руки. От техника, впрочем, польза была — он приносил припой, напыление и запчасти, если ему удавалось их найти. "А вот Стенсен лучше бы сидел снаружи," — думал Гедимин, досадливо щурясь на расчищенный от грязи и смазки узел.
— Работай, работай, — буркнул охранник. — Эта штука должна полететь, понял?
Гедимин поддел когтем расшатавшуюся деталь — теперь, когда он убрал грязь, стало видно, что эта часть механизма держалась только на слое вязкой смазки. "Большой износ, но заменить нечем," — сармат повертел деталь в пальцах и неохотно вернул на место, подтянув крепления. "Пару лет продержится, потом треснет. Я смогу выточить такую же, но... Почему у "макак" вечные проблемы с ремонтом?!"
..."Пума", приподнявшись на "подушке" защитного поля, крутнулась вокруг своей оси и замерла, направив нос чётко на юг. Несколько секунд она стояла так, потом плавно заскользила к краю космодрома, постепенно ускоряясь. Пятеро экзоскелетчиков, переглянувшись, ударили друг друга по "ладоням", и Гедимин поморщился от жестяного грохота. Скафандр вместе с наушниками остался на борту "Пумы", здесь уши защитить было нечем.
— Быстро управились, — выдохнул один из них. — Когда там ты должен вернуться?
— Ещё полчаса, парни, — довольно ухмыльнулся Стенсен. Раздались одобрительные смешки.
— Если так, то мы идём к Дэйви, — сказал кто-то из экипажа. — По кружке за космофлот?
— Я сейчас, — бросил Стенсен, крепко взяв Гедимина за плечо, и оттащил его к ограждению космодрома. Оглянувшись на компанию, он расстегнул один из браслетов сармата и защёлкнул на ограде.
— Стой тут, понял? — он хлопнул Гедимина по плечу и ухмыльнулся. — Хорошо отработал, теск. Можешь не дёргаться — сегодня тебя не тронут!
Гедимин проводил его недобрым взглядом и озадаченно потёр висок. Длины невидимой "цепочки" хватало, чтобы стоять у ограды и слегка шевелить руками; ни дойти до ближайшей скамейки, ни сесть на землю сармат не мог. Он осмотрелся — вокруг не было ни куска металла или твёрдого фрила. "А если бы и были — со скованными руками экзоскелет не подобьёшь," — сармат досадливо хмыкнул и развернулся боком к космодрому — так удобнее было наблюдать за кораблями. "Пума" уже скрылась из вида, инопланетяне сегодня не прилетали, а все ближние площадки были отведены под погрузку и манёвры барков "Луна-Земля". Сармат покосился на табло — в ближайшие минуты ожидалось пять стартов.
— Борт "Эм-Би-Си"! — донеслось с высотки терминала, и все, даже Гедимин, невольно вздрогнули от неожиданно резкого окрика. — Отложить старт! Вторая очередь, время ожидания — десять минут!
Охраняемые ворота напротив терминала приоткрылись; к ним вплотную подъехал мини-погрузчик — и тут же с несвойственной ему поспешностью помчался к барку с бортовым номером "MBC". Барк приоткрыл грузовой шлюз; после минутной стыковки погрузчик двинулся в обратном направлении, а барк остался стоять, дожидаясь своей очереди. Другой корабль уже поднялся на крышу гравитационного батута и ждал направляющего толчка.
"Диспетчер," — Гедимин покосился на высотку. "Внеплановая задержка. Они тут редко бывают. Забыли что-то нужное?"
Он перевёл взгляд на барк, заканчивающий погрузку. На его куцых "крыльях" были крупно выведены буквы MBG. Гедимин скользнул по нему взглядом и отвлёкся было на гравитационный батут, но что-то зацепило его, и он вновь повернулся к барку "MBG". "Ну и что..." — не успев додумать, он ошеломлённо мигнул. "Hasu! Как оно сюда-то долетело?!"
Несколько секунд он смотрел на барк оцепеневшим взглядом. Все местные корабли много использовали и редко ремонтировали, многие из них доживали последние годы, — но этот должен был развалиться прямо сегодня, здесь же, на первом же взлёте. Гедимин практически видел, как барк рассыпается на куски — ровно на четыре крупных сегмента по разломам корпуса. "А потом ещё вспыхнет гептил..." — он покосился на маневровые двигатели и увидел, что погрузка закончена. Пассажирский глайдер, втянув "кишку" герметичного трапа, тронулся с места. Барк запечатал шлюзы и замер на месте, ожидая команды "на взлёт!".
Гедимин открыл было рот, но сразу понял, что между ним и пилотами барка — городской купол, десятки метров вакуума и корпус корабля. Он, досадливо щурясь, крепко сжал браслет, пристёгнутый к ограде, — времени на аккуратное вскрытие замка не оставалось. Металл продержался несколько секунд, прежде чем лопнуть; Гедимин стряхнул уцелевший, но расстегнувшийся браслет с руки, отключил магнитные "цепочки" остальной гирлянды и быстро огляделся. "В диспетчерскую," — щёлкнуло в мозгу. "Отменить старт и вызвать техников."
"Копы", болтающие друг с другом у киоска при входе в ближайший терминал, даже не обернулись, когда сармат поднялся по ступенькам. "Налево," — он на долю секунды прикрыл глаза, вспоминая план космопорта. "Там лестница. Подняться на три этажа..."
У лифтов он наткнулся на людей и притормозил было, но они расступились перед ним, не задав ни единого вопроса. Врезавшись плечом в косяк, Гедимин запоздало вспомнил, что он без скафандра и вовсе не выглядит, как безобидный ремонтник, идущий по своим делам. "Не отвлекайся," — одёрнул он себя, выходя из пустого лифта на верхнем этаже высотки. "Направо до поворота. Ещё одна лестница. На двери будет код."
Он взлетел по ступенькам, едва успев пригнуться, — коридор, ведущий к диспетчерской, не был рассчитан на тяжёлый экзоскелет. Кодовая панель отошла в сторону от пары тычков, оборванные провода, заискрив, прижгли сармату пальцы, он досадливо сощурился и толкнул в сторону дверную створку.
— Высшая срочность! — выдохнул он, ввалившись в диспетчерскую. Человек за пультом дёрнулся, хотел обернуться, но не успел — Гедимин отодвинул его в сторону вместе с креслом и склонился над микрофоном. Его взгляд упёрся в монитор диспетчера — на нём барк "MBG" медленно разворачивался к подъёму на батут.
— Борт "Эм-Би-Джи"! — рявкнул сармат в микрофон. — Отмена рейса! Переход на запасную полосу, срочный вызов техников! Повторяю: отмена рейса!
Он увидел на мониторе, как корабль замирает на месте, а потом медленно откатывается к запасной полосе, и к нему несётся космодромный глайдер. На пульте замигали светодиоды, Гедимин покосился на них и ткнул пальцем в "ремонтная база: экстренно".
— Борт "Эм-Би-Джи", — выдохнул он в испуганное лицо, появившееся на мониторе. — Предельная деформация корпуса по линии "кабина-маневровые двигатели". Барк разрушится от малейшего толчка.
— Вас понял, — отозвался диспетчер ремонтников, вернувший лицу осмысленное выражение. — Снимайте барк с рейса. Ангар освободится через сорок минут.
Гедимин оборвал связь, посмотрел на барк, замерший на запасной полосе, и открытый грузовой шлюз, довольно ухмыльнулся — и, схватившись за грудь, согнулся пополам. Из лёгких внезапно вышибли весь воздух, и сармат беспомощно захрипел. Над ухом протрещал разряд станнера — диспетчер наконец понял, что происходит нечто незапланированное. "Самое время," — успел подумать Гедимин, пока неловко падал набок. Грудь разрывалась от боли, в глазах то темнело, то прояснялось, и ослепительно-белый свет обжигал сетчатку. Диспетчер что-то закричал над его головой, но сармат, скорчившийся на полу, не смог даже повернуть голову. Грохот крови в ушах то оглушал, то смолкал, и боль усиливалась, заставляя беспомощно хватать воздух. "Жучок," — Гедимин беззвучно зашипел — из пустых лёгких не мог выйти даже такой слабый звук. "Стенсен... разряд за разрядом... Ah-has-su, как же больно!"
Последняя световая вспышка показалась ему яркой, как близкий ядерный взрыв. Потом свет погас.
18 июня 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
— М-да, Фрэнки, — пробормотал доктор Алваренга, задержавшись у изголовья койки и внимательно посмотрев сармату в лицо. — Ты всё-таки везучий. Ещё один разряд — и твой мотор не завёлся бы и с толкача.
Гедимин слушал его молча — он только полчаса назад пришёл в себя, и хотя боль ушла, и лёгкие больше не заклинивало, силы к нему возвращались медленно. "Я в тюремной больнице," — отметил он про себя. "Что было? Стенсен применил чип, а потом?"
Он приподнял голову, покосился на своё тело, раздетое до подштанников и прикреплённое к поручням металлическими браслетами. Через пару секунд он понял, что большая их часть не закрыта — они просто удерживают его расслабленные руки, не давая им упасть. Из браслета-дозатора торчали две полупустые ампулы, левая кисть, по ощущениям, отекла и распухла.
— Лежи, — Алваренга слегка надавил на грудь сармата, выдернул одну из ампул и, осмотрев её, бросил в утилизатор. — До вечера я тебя не отдам. Фокс обещал...
В глаза сармату ударил пульсирующий красный свет, под потолком что-то задребезжало, и Алваренга, вздрогнув всем телом, быстро пошёл к выходу. Проблесковый маячок погас, едва за врачом закрылась дверь, — видимо, его и звали. Гедимин посмотрел на защитное поле, мгновенно прикрывшее его койку, машинально прикинул, где должен стоять генератор, и как к нему подобраться — и, досадливо сузив глаза, прервал бесполезные рассуждения на середине. "Куда ты собрался?! Двух побегов тебе было мало... Hasu!" — он стиснул зубы, внезапно сообразив, как со стороны выглядело недавнее "спасение барка". "Теперь у меня три побега. Гедимин, ты идиот."
За дверью что-то гудело и лязгало, иногда доносились отрывистые реплики, потом кто-то охнул. Створка отъехала в сторону, пропуская самоходную тележку. На ней лежало раздетое тело, показавшееся Гедимину неестественно маленьким; не сразу он сообразил, что это обычный человек. Переложив его на койку и прикрыв простынёй по грудь, санитары быстро вышли, и снова из коридора донёсся гул, прерываемый недовольными репликами.
Человек на койке зашевелился, приподнялся на локтях, дотянулся до стакана с водой у изголовья, посмотрел на него и, еле слышно фыркнув, лёг обратно.
— Да, Мэллоу, тут тебе не курорт, — пробормотал он.
Гедимин, вздрогнув, перевернулся набок и привстал на локте, растерянно глядя на человека.
— Мэллоу?
Тот дёрнулся всем телом, попытался встать, но, сдавленно охнув, смог только перекатиться на другой бок и лечь к сармату лицом. Его кисть приподнялась в приветственном жесте; большой палец он прижал к ладони, остальные четыре старательно растопырил.
— Механик Джед? Вот ты где! Мы уже не знали, что и думать. То ли бежал, то ли расстрелян...
Гедимин поморщился.
— Я тут, — он покосился на грудь, покрытую старыми шрамами. Чип, вцепившийся в его сердце, никак о себе не напоминал. "Такая маленькая штука — и столько проблем..." — Гедимин досадливо сощурился.
— А ты что тут забыл? — спросил он, разглядывая человека. Под его глазом багровел свежий кровоподтёк, но, насколько сармат знал, из-за синяков обычно не увозили в больницу.
— Да вот, — Мэллоу скривился и слабо помахал расслабленной ладонью. — Извини, что не встаю, — только что мне вправили обе лодыжки. Неделя без прогулок, так-то вот...
