Дальше Ибики, начал рассказывать, что суть этого экзамена была в незаметном списывании и что для этого в аудитории, было посажено два чуунина, знавшие все ответы на вопросы. После этого он поведал о важности информации, и для убедительности развязал свою бандану. Я же в это время, кинул на него все виды исцелений, от малого до большого. И тогда все увидели, как ужасные шрамы зарастают на глазах, а лысая голова покрылась небольшим ёжиком волос. Когда он ничего не заметив, вновь одел свою бандану. Я сказал: «Можете не благодарить», но Ибики не поняв о чём я, просто продолжил говорить дальше:
— Таким образом, мы заставили вас всех собрать информацию любым доступным способом. И мы выгнали тех, кто не смог сделать абсолютно ничего. Десятый вопрос, был главным вопросом этого первого экзамена, и заключался в выборе «да» или «нет». Само собой тут и был подвох, с двумя выборами. Выбрав «нет» вы проваливались вместе со своей командой, а если же выбрать «да» и не ответить, это бы означало навеки потерять возможность стать чуунином. Это был нелегкий выбор. Те, кто не может сдержать свой страх в критической ситуации, те, кто тешит себя тем, что у него будет шанс в следующем году или те, кому не хватило воли сделать ставку — глупцы, которые пытаются везде найти лёгкий путь и не имеют никакого права стать чуунинами. По крайней мере, я так считаю. Оставшиеся здесь, справились с десятым вопросом. Вы смело можете иметь дело с трудностями, с которыми столкнетесь в будущем. Поздравляю вас, первый экзамен на пути чуунина завершен! Желаю вам удачи и впредь.
Тут, разбив окно, в аудиторию влетела Анко и пришпилила двумя кунаями к потолку огромный плакат, в который она была до этого закутана:
— Рано радуетесь! Я ваш второй экзаменатор. Моё имя Митараши Анко. Живо на следующий экзамен! Все за мной! — бодро провозгласила Анко, встав в глупую призывную позу с поднятым вверх кулаком.
— Ты как всегда, делаешь это не к месту. — выйдя из-за плаката, сказал Ибики, на что Анко слегка покраснела.
— Шестьдесят семь, Ибики, ты позволил пройти двадцати двум командам, и чё еще одного кого-то лишнего не выгнал? — хотела поинтересоваться Анко о нечётности числа генинов, но увидев Ибики сказала, — Ты, чё, сделал себе операцию по сведению шрамов? Когда успел-то?
— В смысле? — удивился Ибики.
— Ну, два часа назад, твоя морда была как и обычно, вся покоцаная и в шрамах, а теперь чистая и гладкая, что попка младенца. — потыкала Анко пальцем в щеку Ибики, — На вот зеркальце, посмотри.
— Что за черт?! Кожа как новая, и на голове не осталось никаких следов от шрамов и дырок, даже волосы немного отросли. — удивился Ибики, сняв бандану и осматривая себя в зеркальце.
— Как я и сказал, можете не благодарить. Мне, как высококлассному ирьенину, было сложно удержаться и не вылечить ваши ужасные шрамы и травмы. — подал голос я, — А если, вы расстроены их исчезновением, например, они нужны были вам, для более эффективного допроса и устрашения подозреваемых, то, как компенсацию, я могу предложить вам это. — встав, я отдал прозрачный большой пузырек.
— Что это? Золотой порошок, или пыль?
— Почти угадали, это пыльца специального растения, выращенного мною с помощью Мокутона. Попав в организм человека, она полностью отключает критическое мышление и восприятие, снимает все психологические, эмоциональные и ментальные блоки, а также вводит в легкий гипнотический транс. Дав понюхать её допрашиваемому, или вколов в кровь, предварительно разбавив в физрастворе, или ещё можно скормить, подсыпав в еду или напиток, допрашиваемый ответит на любой ваш вопрос, расскажет о любой своей и чужой тайне, выложит всю информацию, как своему старому доброму другу или родному брату.
— Если бы ты уже не прошёл мой экзамен, я бы подумал, что ты хочешь меня подкупить. Но, если этот препарат так хорош, как ты говоришь, я прощу тебе то, что ты вылечил меня без разрешения. Хотя, за это тебе спасибо. Но, я был раньше у ирьенина, и он мне сказал, что такие застарелые травмы и шрамы, он вылечить не может, на такое способна разве что Цунаде Сенджу.
— О, спасибо за похвалу и сравнение. Кстати, этого пузырька должно хватить на тридцать применений. Если будет нужно ещё, то продам недорого. И ещё должен предупредить, у этой пыльцы есть один побочный эффект. Допрашиваемый, после окончания действия препарата, начнёт испытывать сильную головную боль и ощущения, будто последние три дня, он беспробудно пил и сейчас его настигло похмелье.
— О, так это наоборот очень хороший и полезный эффект. Можно будет кого-то допросить, и чтобы замести следы от допроса, имитировать попойку, запах обеспечит разлитый алкоголь, а похмелье, последействие твоего препарата. — разоткровенничался Ибики, смотря как пересыпается в пузырьке золотая пыльца.
— Ну или так. — сев на место, согласился я с таким применением побочного эффекта.
— Как видишь, Анко, здесь есть много талантливых студентов. — сказал Ибики кладя пузырек себе в карман.
— Ну, хорошо, на своем экзамене, я завалю как минимум половину. Жду не дождусь поиграть с вами. — сказала Анко смотря на меня, — Детали я объясню завтра. Больше мы не будем сидеть в классах, так что спросите ваших наставников-джоунинов о месте и времени встречи. На этом всё, можете идти.
На выходе из кабинета нас ждали наставники команд и разобрав нас, объяснили куда завтра нужно идти. Когда Какаши вывел нас на улицу и рассказал о сорок четвёртом полигоне, расположенном на северо-востоке деревни, он по старой доброй традиции быстренько свалил, а за ним последовал и Саске.
Я остался с Сакурой и Мито, которая спросила:
— Наруто, видел ту тетку? Она же практически голой ходит, в одном плаще, да сеточке. Думаю, она отлично впишется в твой гарем. — радостно сказала Мито.
— Мито, с каких это пор, ты так печёшься о пополнении гарема Наруто? Ты же была категорически против. Вы же даже поссорились с Наруто из-за этого. — спросила Сакура.
— С тех пор, как поняла, что не могу жить без Наруто. — ответила Мито.
— Я даже и не знаю. Так легко согласиться на то, чтобы у твоего избранника, был кто-то ещё кроме тебя. Если честно, я не могу тебя понять. — сказала Сакура.
— Конечно, не можешь. У тебя есть любящая семья: мама, папа. А у меня единственный близкий человек, которого я могу назвать семьей, это Наруто. Ещё когда мы жили в приюте, он заботился обо мне, потом мы вместе поступили в Академию, где он тоже был со мной и опекал меня, теперь вот мы вместе в одной команде. А из-за моей глупой ревности, недавно, я его чуть не потеряла. Конечно, гаремы не сильно у нас распространены, но все же, это не такое уж и редкое явление. И желание Наруто собрать себе гарем, не такое уж и противоестественное. Всякие сыновья чиновников и богатых купцов, имеют гаремы, при этом сами, без своих родителей, они ни на что не способны. А вот посмотри на Наруто, он сильный, красивый, умный, и ты видела его дом, человека у которого посуда из изумруда, а пол в спальне выложен из сапфиров и топазов, бедным никак не назовёшь. Уж кто как не он заслужил гарем. А если ты действительно любишь такого человека, то согласишься поступиться своим эгоизмом, ради того, чтобы сделать своего любимого счастливым, и дать ему больше, чем можешь дать ты одна. И если честно, теперь я не представляю, как в одиночку смогла бы полностью удовлетворить Наруто. — вывалила Мито.
— Ты что, уже с ним… того? — спросила Сакура.
— Не, он слишком большой, пока не влазит. Ты бы только видела эту громадную штуку, которую отрастил себе Наруто. Ей, наверное, можно камни дробить. Я как первый раз увидела, то так испугалась и подумала, как это вообще может во мне поместиться, он же размером с мою руку. — делала мне Мито, непреднамеренную рекламу.
— Мито прекращай уже на всю улицу рассказывать о Наруто-младшем. От Сакуры вон уже можно прикуривать, да и некоторые женщины начали на меня странно поглядывать, и что ещё более страшно, на меня начал поглядывать вон тот, странный мужик.
— Ну, а что я могу поделать? Незачем было тогда выращивать себе огромную дубину между ног. — снова продолжила Мито.
— А, ладно, не слушай её Сакура. С нами домой, как я понял, сейчас ты не пойдешь? — отрицательно мотнула головой красная Сакура. — Ну, тогда до завтра. Да и прекрати уже краснеть и пялиться на мой пах, это некультурно.
Когда мы вернулись домой, я спросил у Мито:
— Ну, и зачем ты это устроила?
— Что устроила?
— Не придуривайся, ты отлично меня поняла.
— Ну, а что такого? Я рассказала подруге о своих проблемах. А то, что этой проблемой можно стены ломать, так это не моя вина. Я… Я просто заметила ещё одно затруднение. Понимаешь, вот все прекрасно, я расту, уже стала выше на пять сантиметров и теперь мой рост сто пятьдесят шесть сантиметров, но ты… ты ведь, тоже продолжаешь расти. Причём быстрее меня, ты уже даже выше Какаши-сенсея. И как скоро, мы сможем быть близки вместе, я не знаю.
— Мито, ты уж слишком об этом волнуешься, если хочешь, то у тебя там внизу, есть еще одна дырочка, которую можно использовать.
— Ты о… о попке? А разве туда можно?
— Ну, прям сразу нельзя, надо её тоже потренировать, растянуть, и тогда тоже будет приятно. Некоторым туда даже больше нравится.
— Ты это правду говоришь или это опять твои шуточки?
— Пошли наверх, начнём подготавливать тебя к еще одному виду взрослого удовольствия.
После недолгого приготовления, Мито лежала попкой кверху и я начал вводить в её маленькую аккуратную дырочку — всякое. Сначала кончик своего языка, потом палец, потом два, потом язык полностью. Я полностью расслабил её колечко, а также с помощью медицинской техники заглушил боль и наоборот увеличил чувствительность, поэтому в процессе Мито уже два раза кончила.
— Ну что, ты уверена, что хочешь продолжить и пойти до победного конца… моего конца?
— Д… Да. Ты столько раз делал мне приятно, так что, я хочу тебе отплатить, даже если мне придется засовывать… твою штучку в мою попочку. Только давай помедленнее, я не хочу, чтобы ты меня порвал.
Я понемногу, под сладостные стоны Мито ввел головку:
— Ну как? Не больно?
— Нет, на удивление очень приятно.
— Ну, тогда продолжим.
— Наруто, я… я кажись опять… постой… нет, не вынимая… я… агх-у-у-да. — начала подрагивать подо мной Мито.
— Я только засунул, а ты уже? Быстро же ты. — сказал я, чувствую как её анус сжимается и разжимается на моём члене.
— Я-я… боже, как приятно. Подожди… дай передохнуть.
— А кто-то говорил, что хочет доставить удовольствие мне, а сама кончает раз за разом.
— Ладно, я… я готова… попробую сдерживаться подольше. Никогда бы не подумала, что засовывать себе, что-то в попку будет так приятно.
Пятнадцать минут мой питон проникал в её пещерку, мне пришлось сдерживать Мито, чтобы она не закончила раньше меня. И хотя я входил в неё чуть меньше, чем на треть, но узость её дырочки, все же сделала своё дело, и я тоже кончил, излившись прямо внутрь, что сильно усилило оргазм Мито. Когда пришла в себя, она уставшим, но довольным голосом сказала:
— Я полностью наполнена… там, так горячо. Наруто, ты что еще хочешь? Я… сейчас, я уже не могу, давай я попробую ротиком… я не умею, но научусь.
Целый день мы провели в постели, Мито быстро обучалась, и сначала она его неловко лизала, как мороженку, потом уже приноровилась и подключила еще и ручки и сисечки, и даже попку. Но все равно не смогла мне помочь финишировать. И когда в тщетных попытках, она применила ягодички, я не смог удержаться, и вновь не проникнуть в неё. Так что, еще пару раз её задняя дырочка подвергалась штурму.
Хороший отдых получился, только надо задок Мито, всё же подлечить, чтобы она завтра могла пойти на экзамен.
Эх, развратил собственную сестру, и при этом, мне все равно мало. Да, в огромной выносливости есть как свои плюсы, так и свои минусы, особенно когда эта огромная выносливость в теле подростка, в период половой активности. Я, конечно, могу подавить свои желания, но зачем? Так отстраняясь от своих плотских желаний и не отдыхая, я могу стать безэмоциональным существом, для которого не будет никаких привязанностей, да и вообще, особого смысла жить. Хотя, это, конечно, крайность. Например, другая крайность, это наоборот все время потакать своим желаниям и превратиться в вечно праздное, аморфное похотливое существо. Поэтому, будем держать золотую середину, и тренировки, будем, иногда, разбавлять отдыхом. А сейчас, когда уставшая Мито спит, я продолжу одно занимательное дело, а именно, с помощью Хошингана изучать структуру печати на её гладеньком животике. Тут хоть принцип и похож с запечатывающими свитками, но сложность можно сравнить, как строение шалаша из веток и огромного крытого стадиона. Что всё равно, не мешает мне видеть уязвимые места печати, и при желании я могу её достаточно легко разрушить, и выпустить Лиса. Делать этого я, конечно же, не буду, но это показывает полезность Хошингана в делах с запечатыванием.
Уже немного изучив печать Мито, я вчера на небольшой пластинке из Даятона, смог создать достаточно сложную структуру способную запечатывать большой объём чакры, хранить его и потом высвобождать. Высвобожденной чакрой, я мог свободно управлять, мог её поглотить сам, или же вновь запихать в пластинку. Так, из этой пластинки, я сделал амулет, повесив себе на шею, и сейчас там находится полтора моих резерва про запас, на всякий случай. Сейчас же, я пытаюсь понять, как безопасно внедрить такую структуру в плоть, а также организовать взаимодействие этой структуры, с очагом чакры и с системой циркуляции чакры.
Но, Хошинган активированным, я долго держать не могу, ибо с его потреблением чакры, моего резерва с регенерацией, хватает только на пятьдесят две минуты. Поэтому приходилось прерываться и чтобы не терять зря время, идти заниматься физической тренировкой.
За ночь, в амулете накопилось чакры, ещё на один мой резерв, её оказалось, чуть больше четырех с половиной тысяч, отчего я решил все же потратить её на активацию следующей ступени Хошингана.
Потратив пятьдесят SP, я через десять минут поглотил всю чакру из амулета. Мои чакроканалы начали сильно болеть, а вокруг тела, образовался легкий покров из чакры. Направив чакру в глаза, я одновременно применил «Большое исцеление», боль была терпимой, на радужке вновь появилась звезда, и теперь они были расположены в форме квадрата. Посмотрев описание:
