— Вы многого обо мне не знаете, миледи, — обнажив белоснежные зубы, улыбнулся он, отчего сидящий неподалеку гокки, совсем по-человечьи фыркнул. — Прошу. — Занди толкнул дверь и посторонился, пропуская даму вперед.
Не ответив на его улыбку, Эйтн скользнула внутрь. Не способный в своей нынешней ипостаси выругаться, я бросился к двери, но граф ногой преградил мне путь, отправив гулять дальше.
Вот тебе и пожалуйста — выяснил все, что хотел. Надо было вселиться в муху или еще кого-то столь же мелкого...
Быстро оббежав строение, я обнаружил в заднем дворике открытое окно и без промедления скакнул на подоконник. В подсобке никого заметно не было. Бесшумно соскользнув внутрь, я быстро-быстро засеменил по полу маленькими лапками, надеясь, что никому не попадусь под ноги. Но мне все еще везло и в зал, где за маленькими столиками сидели местные выпивохи, я проник незамеченным. Народу в таверне оказалось немного, и большинство к человеческой расе не принадлежали. Не тратя времени на излишнее разглядывание посетителей, я окольными путями, пролезая под столами, мимо табуреток и обутых в грязные башмаки ног, приблизился к интересующей меня парочке, выбравшей местечко в самом углу бара подальше от света засаленных ламп.
— Выпьете чего-нибудь? — спросил Занди, когда я приблизился достаточно, чтобы слышать все четко.
Эйтн отказалась, но граф настоял:
— Пейте, иначе на нас точно обратят внимание.
— Хорошо. На ваше усмотрение.
Занди встал и отошел к стойке. Пока он был занят заказом, к Эйтн приблизился совершенно бандитского вида тип и, безобразно скалясь во все свои два ряда сгнивших зубов, поинтересовался:
— Красавица вроде тебя не должна скучать в одиночестве. Угостить чем-нибудь? — Не дожидаясь ответа, он бесцеремонно уселся на место, которое только что оставил граф. — Поскучаем вместе.
Глядя снизу вверх на вонючего малого, с челюстью похожей на пасть катраны и мощными обезьяньими лапами, я начал сомневаться, что Занди, даже если сейчас вернется, сможет что-нибудь с ним сделать. Наглый головорез не выглядел тем, кого можно было запугать регалиями — прихлопнет и рта раскрыть не успеешь. Я, честно говоря, занервничал, так что даже шерстка на загривке гокки встала дыбом. Что станется с Занди, меня не очень волновало, но за Эйтн я, почему-то, переживал.
Даже если сейчас брошу рикшу и на всех парах помчусь сюда, вряд ли успею раньше, чем их обоих начнут выносить...
Тихой серой тенью перебравшись под соседний столик, я смог видеть Эйтн, чье лицо просто поражало своим спокойствием и холодностью.
— Скучать я предпочитаю в одиночестве, — тихо произнесла она. — А те, кто мне мешает, очень часто заканчивают свои дни гораздо раньше отпущенного им срока.
Несчастный мордоворот, казалось, даже не понял, что произошло. Под гипнотическим взглядом Эйтн, он весь как будто усох, вмиг позабыв, зачем вообще подошел к ее столику. Однажды уже испытав на себе сокрушающую силу леди Аверре, я мог лишь посочувствовать бедняге. Вмиг растеряв весь свой крутой норов, инопланетник, пробормотав нечто нечленораздельное, поспешил убраться восвояси.
Спустя пару секунд вернулся ни о чем не подозревающий Занди с двумя бокалами выпивки.
— Можете не пить, если не хотите, но, хотя бы, делайте вид, — посоветовал он, снова устраиваясь на своем месте.
Мудро умолчав о происшествии, Эйтн предложила перейти сразу к делу.
— Что ж, воля ваша, — без энтузиазма согласился граф. — Но прежде, чем мы начнем, я бы хотел знать, известно ли мастеру Аверре о том, что я вам помогаю?
— Я ему не сказала, если вы об этом, — ответила Эйтн. — Однако не сомневайтесь, он сам догадается. Но ведь вы и ему тоже помогали?
— Мы знакомы с ним уже довольно давно, и я не видел причин, по которым должен был бы утаивать от него то, что известно мне, — Занди отпил из кружки и дал знак Эйтн повторить за ним. — Не скажу, что сведения эти весомы — так, общие данные, не более того. Честно, они едва ли приблизят его к артефакту.
— Но сам он так, по всей видимости, не считает, — заметила она.
— И это хорошо, разве нет? — улыбнулся он.
— Несомненно, если у вас есть что-то более, что значительно продвинет меня в тех же поисках.
— Как я уже сказал, самому мне известно мало, однако я знаю кое-кого, давно занимавшегося этой тайной. Собственно, ради знакомства с ней я и предложил вам встретиться сегодня.
— С ней? — переспросила Эйтн, чуть изогнув бровь.
— Ее имя — Аманра. Она что-то вроде местной гадалки, колдуньи. Но в городе ее многие знают. Я уверен, она — та, кто может вам помочь. Если согласны, я вас представлю.
— Вы так в ней уверены?
— Уверен, миледи, уверен. — Граф опрокинул в себя остатки пойла. — Идем. Мой флаер уже ждет.
Они одновременно поднялись и, не привлекая более ничьего внимания, направились к выходу. На этот раз бегать окольными путями мне не пришлось: чтобы поспеть за ними, я нагло бросился под ноги собравшейся покинуть бар парочке.
— Это еще что? — выругался Занди, едва не споткнувшись. — А ну, брысь!
Быстро юркнув наружу, я спрятался в высокой траве, засорившей газон вокруг таверны. Высунув свою вытянутую мордочку из густых зарослей, наблюдал за тем, как Эйтн, а следом за ней и граф, усаживаются в притормозивший на противоположной обочине флаер. Лицо пилота отсюда разобрать было трудно, но я не сомневался, что это Изма. Кому еще граф мог бы довериться, ускользая из замка?
Я знал, что на этот раз мне нипочем не угнаться за ними, и потому решил больше не мучить бедное животное, разорвав с ним связь. Возвращение в собственное тело было сродни погружению в нирвану, но лишь на первые пять секунд. Я едва только дух перевел, как голову пронзила почти нестерпимая боль, будто каленым железом проткнули.
— Эй, павень, тебе пвохо? — толкнул меня в плечо рикша. — Хвеново выгвядишь, ты знаешь?
— Знаю, — не глядя на него, ответил я, продолжая думать о том, как бы не упустить теперь Эйтн из виду. Единственная зацепка, которая у меня была — имя какой-то гадалки. Хм, докатились... Но Занди сказал, ее многие знают. — Отвези меня к Аманре.
Несколько секунд рикша смотрел на меня, хлопая водянистыми глазками, точно в первый раз увидел. Потом спросил:
— Ты откуда свавився, двужок? Ах, да, я и забыв, что ты неместный. Не мое это дево, но зачем тебе понадобивось соваться к этой ведьме? Не вез бы ты туда, товько пвоблем себе наживешь.
— Посмотрим, — сказал я и постучал по счетчику. — Вперед.
Лететь пришлось куда дольше, чем предполагалось. Жилище Аманры оказалось на самой окраине города, занимая нижний уровень отвесной скалы над самой кромкой лесного массива. Тут обнаружилось целое гнездовье мелких красноперых птиц с блестящими изогнутыми наподобие сабли клювиками. Даже, несмотря на скромные размеры, клюв придавал каждой птахе довольно воинственный вид. Сам ведьмин домик был в еще более плачевном состоянии, чем я ожидал, хотя, после убожества таверны, хуже, казалось, быть просто не могло. Облупившиеся стены похожего на выросший из скалы лишай дома сплошь покрывала колония мха, маленькие окна оказались наглухо заколочены, видимо, чтобы не проникал солнечный свет, которого, кстати говоря, тут и без того было немного. Входа с этой стороны улицы не наблюдалось, и я решил за лучшее укрыться уровнем выше, о чем и сообщил рикше.
— Звя ты туда суешься, павень, — не прекращая, бубнил себе под нос он. — Ой, звя.
Я отсчитал ему положенную по тарифу сумму:
— Спасибо.
— Стванный ты какой-то, честное свово. — Оставив меня в густой тени высокого здания, выстроенного аккурат над домом этой самой Аманры, рикша, не задерживаясь, убрался восвояси.
Новый дом казался не более жилым, чем убежище ведьмы, но выглядел куда внушительнее и опрятней. Осторожно вскарабкавшись на оконный выступ, откуда открывался значительно более выгодный обзор на дворик Аманры, я присел на корточки и принялся наблюдать: Занди и Эйтн как раз успели подъехать, вспугнув стайку клювастых птичек.
Выбираясь из флаера, Эйтн с не меньшим, чем я до этого, сомнением окинула убогое жилище взглядом. Повернувшись к графу, она задала ему какой-то вопрос. Слов я расслышать не мог, ровно, как и ответа Занди, последовавшего за загадочной улыбкой. Необходимо было срочно что-то предпринять.
Ответ, как обычно, бросился в глаза сам.
Вселиться в птичьи мозги оказалось в разы проще. Пролетая красной молнией мимо меня, она даже не почувствовала, как стала марионеткой в чужих руках. Правда, тут же камнем рухнула вниз и, если бы я вовремя не сумел сладить с умением летать, осталась бы лежать маленьким мокрым пятнышком на засыпанной мусором улице.
Сделав небольшой круг в стане своей стайки, управляемая мной птичка опустилась на перила ведущей в дом ведьмы лесенки.
— Не похоже, что здесь кто-то живет, — проговорила Эйтн, не заметив или сделав вид, что не заметила, странного взгляда, брошенного на нее Занди.
— Эйтн, вам ведь известно, что Боиджия переживает не лучшие времена. Далеко не лучшие. И с каждым днем это становится все заметней, особенно в таких местах, как это, — он кивнул в сторону лачуги. — Когда-то мы были впереди, когда-то мы диктовали свою волю многим секторам Галактики и даже Риомм прислушивался к мнению Мероэ. Но эти времена давно прошли... Слишком давно, чтобы даже вспоминать о них. Много поколений моих предков сменились с тех пор... Не думайте, пожалуйста, будто я оправдываюсь, но когда пришел мой черед править, изменить что-либо было уже поздно. Это болезнь, которая разрушила нас до основания. Люди разлетаются, кто куда, остаются лишь самые упрямые или те, кто потерял веру в жизнь и их не заботит собственное будущее.
— Так вы обвиняете в этом Риомм? — Птичка негромко чирикнула, а я улыбнулся, когда услышал в голосе леди Аверре знакомые стальные нотки.
— Нет, разумеется, — легкая улыбка Занди незаметно растворилась, сменившись привычной угрюмостью.
— Тогда в чем причина?
— Сейчас вы узнаете. — Он жестом предложил ей пройти вперед к дому. — Идемте, Эйтн, и не бойтесь. Вы получите ответы на свои вопросы.
Глава 16
Дживана
Если Эйтн о чем-то и беспокоилась, то прекрасно скрывала это. Поднимаясь по ступенькам, она подала графу руку. Тот опять улыбался. Оба не замечали еще более бесстрашной птички, внимательно наблюдавшей за ними буквально на расстоянии вытянутой руки.
Внезапно дверь отворилась и на порог вышла старуха. Самая дряхлая из всех когда-либо мною виденных. Сгорбленная и невероятно маленькая, едва по грудь графу, она куталась в бесчисленное количество шалей, что признать в ней человека было очень трудно. Тем не менее, она им была. Лицо — череп обтянутый бледной сморщенной кожей, большие бесцветные глаза навыкате и чуть выглядывающий из-под накинутого на голову чепца белесый пушок.
Даже не взглянув на незваных гостей, старуха прошаркала к болтающейся на крюке кормушке и, вытянув вперед трясущуюся костлявую ручку, высыпала что-то из кулёчка на поддон. Маленькая терраска тут же наполнилась громким щебетанием слетевшихся красноперых птиц.
В считанные секунды кормушка оказалась пуста, а птицы разлетелись. Молча понаблюдав за ними, старуха внимательно посмотрела на меня, изображавшего голод и скакавшего в поисках остатков корма, затем развернулась и заковыляла обратно в дом, будто никого и не видела.
— Аманра? — окликнул ее граф.
Старуха остановилась и, оглянувшись через плечо, подозрительно уставилась на гостей:
— Занди? — голос ведьмы скрипел как несмазанная петля. — А это еще кто?
Эйтн собралась было ответить, но граф ее опередил:
— Она со мной. Нам нужно поговорить с вами.
— Конечно, нужно, — сварливо отозвалась старуха. — Разве кто-нибудь приходил к Аманре просто так? Чего стоите-то? Заходите, раз уж явились. И третьего гостя впустите заодно, нечего ему на улице торчать.
Занди, явно, решил, что она об Изме, оставшемся в машине, поэтому сказал:
— Ничего страшного, подождет снаружи.
Но Аманра не удостоила его ответом, уже скрывшись внутри дома.
Переглянувшись, Эйтн и Занди вошли следом. Я тоже стесняться не стал и, прежде чем дверь закрылась, алой молнией пролетел мимо графского плеча, заставив того негромко вскрикнуть:
— Что за?.. Проклятые птицы.
Мы оказались внутри темной и тесной прихожей, где единственным источником света была открытая дверь. Эйтн и Занди тут же зажали носы от накатившего смрада. Я, будучи в теле птицы, ощущал все запахи так же хорошо, как если бы сам пришел сюда, едва не свалился в полете от мощной волны застоявшейся вони, усугубленной невыносимой духотой. Словно попали в инкубатор. Понятно, что дом никогда не проветривали. В воздухе смешались крепкие ароматы пыли, старой грязи и еще чего-то непонятного и, кажется, гниющего.
Чуть не наткнувшись в темноте на косяк, я, кое-как преодолевая головокружение от недостатка свежего воздуха, пролетел, видимо, в гостиную, откуда слышался голос хозяйки.
— Что вы там копаетесь? Занди, потрудись скорее закрыть за собой дверь. Проходите. Проходите же! — Удивительно, но тихое бормотание Аманры звучало со всех сторон, будто сами стены говорили ее голосом.
— К вам тут птичка залетела, — сказал Занди, провожая Эйтн в не менее темную гостиную.
— Пусть, — спокойно отозвалась старуха. В темноте ее сгорбленный силуэт почти невозможно было разглядеть.
— Может, зажжете свет? — предложил граф.
— А я чем, по-твоему, занимаюсь? — ворчливо откликнулась ведьма. Что-то прошуршало возле нее, и сразу же три настольных светильника замерцали тусклым бледно-оранжевым светом. Старуха зловеще склонилась над одним из них; призрачный свет обрисовал ее угловатое лицо, еще больше подчеркнув глубину морщин. — Зачем пожаловали?
Притихший, я нашел себе вполне укромное местечко наверху огромного и захламленного серванта. Вообще, жилище этой Аманры никоим образом не походило на логово ведьмы из детских страшилок, скорее, это был дом-музей, а еще точнее — дом-сарай. Здесь все было забито самыми разными вещами: предметами мебели, стопами книг, горами посуды, каких-то старых тряпок, бумаг и склянок. В центре гостиной стоял огромный письменный стол, и на нем так же не осталось свободного места от вещей хозяйки. Кое-какие предметы напомнили научные приборы из лабораторий Цитадели. Здесь же был и компьютер: его плоский дисплей мерцал диаграммами и столбцами цифр.
Обойдя стол, старуха грузно опустилась на большое деревянное кресло, раскинув руки по подлокотникам, и вопросительно уставилась на нежданных гостей.
— Садитесь, — кривым пальцем она указала на вытертый диван по другую сторону стола.
Взглянув на диван, я подумал, что не решился бы опустить на него свое седалище — слишком велик был риск подцепить клопов или еще какую-нибудь заразу. Благо, оставаясь в теле птички, мне этого и не требовалось. Судя по искривленным губам, Эйтн целиком разделяла мое мнение, только ей деваться-то было некуда, поэтому, следуя примеру Занди, осторожно присела на самый краешек.
