Средневековая история

Скорее даже рано, чем поздно.

Лиля чуть успокоилась, расслабилась и улыбнулась.

— Лейф уже сказал, что первое время вы все будете жить в замке? А потом что-нибудь придумаем?

— Сказал. Ваше сиятельство, а ваш супруг точно не будет против?

Лиля пожала плечами.

— Ввиду его отсутствия, его одобрение меня не волнует.

* * *

Джес Иртон в это время как раз собирался на свидание.

Его ждала Адель...

Милая, нежная, хрупкая... такая красивая... такая трогательно беспомощная... правильно ли он сделал, что тащит ее с посольством?

С другой стороны, расставаться с женщиной совершенно не хотелось.

Нет, Джес отчетливо осознавал, что пожениться они не могут. Во всяком случае, пока Лилиан жива. И у него нет наследника.

Да и церковь больше четырех браков не разрешит.

Но разве это повод держаться подальше от прекрасной женщины?

Джес вспомнил ее рассказ о замужестве и вздохнул.

Бедная девочка. Совсем ребенком ее выдали за старика... и ей еще пришлось за ним ухаживать несколько лет. А когда он умер — Адель решила уехать из дома, где ей пришлось так тяжело. И отправилась в столицу.

У мужа был здесь дом. А я надеялась, что здесь мне ничего не напомнит о моем горе...

Пока у них еще ничего не было. Но может быть через месяц — другой... Джесу нравился процесс охоты. И только иногда мелькало смутное сомнение — не переходит ли охота в нечто большее?

Джес не догадывался, что его медленно, но верно загоняют в самую старую ловушку, заставляя быть рыцарем по отношению к несчастной и обиженной жизнью женщине.

А с другой стороны...

Джес видел, как смотрели друг на друга дядя Эд и его жена.

Где бы они ни появлялись — между ними, казалось, искры летели. Но это была не только страсть. Еще и глубокая нежность, понимание, тепло... любовь — во всех ее проявлениях.

У Джеса пока такого к Адель не было.

Или только — пока?

Он и сам не мог ответить на этот вопрос.

Итак.

Цветы.

Украшение — скромная золотая брошка с сапфиром. Адель оценит. Скромно, но выполнено с большим вкусом.

М-да.

И отчета от управляющего до сих пор нет.

Раньше Эдор не задерживался. С другой стороны — мало ли что?

Иртон его владельца сильно не интересовал. Прибыль у Джеса шла совсем от другого. У него (сначала у его отца, а потом и у него) были свои верфи, корабли, Джес занимался торговлей, а сейчас, объединившись с тестем, вообще собирался развернуться во всю ширь. В конце концов, в Ханганат можно и морем ходить. А если усовершенствовать корабли... ладно, это дело будущего.

Кто-то скажет — не подобает!

Еще Джайс Иртон в ответ на такое только плечами пожимал. Мол, не завидуйте. Пусть не подобает. Но вы выколачиваете последние гроши из земли, а я могу даже не собирать налоги с крестьян. А торговать можно и чем-то вполне благородным. Не скотиной, а допустим, породистыми лошадьми, пряностями, драгоценными камнями, разными редкостями... почему нет?

Поэтому доходы от Иртона Джесу были не сильно важны. Собственно, оно хоть и было графство, но на редкость захудалое. Несусветная глушь. Болота, леса... охотиться хорошо. А жить там — с ума сойдешь. Дом — и тот невесть сколько не ремонтировался.

Странное отношение...

Вроде бы родовое поместье. Но...

Дед продал все, что имел, чтобы вывезти отца с тетку в свет. Он-тио как раз считал занятие торговлей недостойным дворянина. И статус королевской любовницы — тоже.

Поэтому пока он был жив — ни Джесс, ни Джайс Иртоны в родовой замок носа не казали. А когда он умер — осталась их матушка. Чрезвычайно милая дама с тем же мнением.

Бабка умерла всего лет пятнадцать назад. Джес отлично ее помнил. И терпеть не мог. Кстати — вполне взаимно. По какой-то причине, бабушка относилась ко всем своим внукам — кроме детей Джессимин, рожденных в законном браке, с редким по силе отвращением. И стоило кому-то появиться в поле ее зрения — начинала говорить гадости.

Поэтому для жены Джайс Иртон приобрел поместье под столицей. Выкупил у короны. И поселил там жену. А все остальные Иртоны предпочитали жить в столице.

Амалия и Джес — с отцом, который души в них не чаял.

Тихий стук в дверь оборвал его размышления.

— Ваше сиятельство, к вам герцогиня Ивельен.

— Проси, — отмахнулся Джес. И сосредоточился на сложной задаче — завязать бант красивым узлом.

Тихий скрип двери. И насмешливый голос:

— Как поживаешь, братик?

— Отлично. А ты как?

Амалия пожала плечами. Плащ чуть распахнулся, приоткрывая круглый животик.

— Подозреваю, что скоро у тебя появится еще один племянник. Или племянница.

— Еще один? — картинно закатил глаза Джес. — Да вы с Питом просто герои.

Амалия пожала плечами. Блеснули алые рубины в нежных ушках.

Все-таки зла Джайс своим детям не желал. Джесу в браках не повезло. А дочери наоборот. Амалию ему удалось сговорить за наследника герцога Ивельен чуть ли не в колыбели.

Питер оказался неплохим парнем. Не дурак, не урод, у Джеса он выигрывал один поединок из пяти, что много значило, а жену обожал и был готов носить на руках. Впрочем, Амалия тоже отвечала ему взаимностью.

Настолько, что у Джеса уже насчитывались племянник и две племянницы, которых он любил и баловал.

— Опять уедете в Ивельен?

— Ну да. Ты и сам ведь уезжаешь. Я и пришла попрощаться.

— вовремя. Еще бы немного...

— и ты бы умелся к своей клушке.

— Не называй ее так.

— а как? Джес, ты часом не влюбился?

Джес пожал плечами.

— Не знаю. А это так плохо?

— В данном случае — плохо, — посерьезнела Амалия. — Джес, я при дворе сейчас бываю редко, но... не так проста твоя Адель, как хочет показаться.

— Вот как?

— Именно так. Ты знаешь, что у нее есть кузен?

— Какой-то племянник ее мужа... да?

— А что они с ним, возможно, более близки, чем необходимо. И ее супруг умер от шока, застав их в интересной ситуации?

Джес сдвинул брови.

— Где ты набралась этой гадости?

— Одна из моих подруг знала мужа Аделаиды.

— Этот старикашка...

— Очень достойный человек. И всего на тридцать лет старше жены.

— О, это так немного...

— Джес, ты меня прекрасно понял, — сестра топнула ножкой. И Джес невольно залюбовался женщиной. Высокая, темноволосая, с яркими синими глазами... как же она была похожа на тетю Джесс.

— Ты просто королева...

Амалия растаяла и одарила брата улыбкой.

— Да, нам повезло. Мы с тобой в отца пошли.

Джес вспомнил матушку — и содрогнулся. Да уж. Быть похожим на эту чопорную вяленую рыбу?!

Увольте!

— Тебе еще в другом повезло. Ты счастлива в браке.

Амалия подошла к брату и обняла его за плечи. Ну... насколько дотянулась. Джес все-таки вымахал под два метра...

— Братик, не унывай так. Ну, не повезло. Но у тебя обязательно все будет хорошо...

Джес вздохнул, зарылся лицом в волосы сестры, крепко обнял...

— Будет, сестренка. Обязательно будет. Просто я уже не ребенок. Мне хочется семьи, детей, тепла... того, что есть у вас с Питом...

— кстати, ты зачем малявку отослал?

— А куда ее?

— да к нам же!

— Вам своих мало? И потом, Лия, милая, ты скоро родишь...

— Попрошу без отговорок! Ты думаешь, Лилиан лучше позаботится о малышке, чем я?

Джес фыркнул.

— Конечно нет. Просто ты же помнишь, что Миранда не ладит с твоими малявками...

— Сэсси и Джесс не хотели ничего плохого! — возмутилась Амалия. — И ты это отлично знаешь! Сколько раз я тебе драла уши?

— Каждые два дня. Но я не оставался в долгу...

— Ты был омерзителен! До сих пор помню туфельки, полные червяков!

— Ага, а кто мне подсыпал слабительного?

Брат и сестра переглянулись — и заразительно рассмеялись. Потом Джес опять стал серьезным.

— Мири очень просила не отправлять ее к вам. И сама выбрала Иртон. Я не стал спорить.

— Лилиан ее точно не обидит?

О жене брата Амалия была не самого высокого мнения. Но Джес покачал головой.

— Лилиан ничего не интересует. Была бы кладовка полной. Да пастер не сбежал...

Амалия сдвинула брови.

— Братик, ты иногда бываешь удивительно толстокожим. А ты пытался хоть чем-то заинтересовать жену? Что-то ей рассказать?

Джес сморщил нос.

Честно говоря — не хотелось.

Ну не нравилась ему Лилиан, НЕ НРАВИЛАСЬ!

Отец тогда поговорил с ним честно. Объяснил, что ему нужны верфи Августа. И Джес, тоже занимающийся семейным делом, согласился.

Правда, такой радости, как Лилиан он не ожидал. Первым определением было — бочка с салом. Но он честно пытался поговорить, найти какие-то общие интересы... да хоть что-то!

Их не было.

Ну и что оставалось делать?

Только сплавить жену с глаз подальше, чтобы не истерила каждые два дня — и заняться своими делами. А куда сплавить?

Да в Иртон. Все равно стоит без дела...

Но говорить об этом не хотелось. И Джес перевел тему.

— может, тебе предложить вина? Будешь? Или что-то послабее?

— Медового взвара, — выбрала сестра. — Пит знает, где я, так что я — надолго.

— На всю ночь?

— Может быть. Что у тебя — не найдется для меня комнаты? Посидим, как в детстве...

Джес улыбнулся.

— Сейчас прикажу принести взвара. И... коричные коржики, так?

Ответная улыбка была ему наградой.

— Братик, ты чудо.

Про Адель, которая всю ночь прождала 'возлюбленного', а не дождавшись, под утро в припадке злобы, расколотила три вазы, отхлестала по щекам горничную и разодрала в клочья перчатки никто из них и не вспомнил.

Глава 5

Быки и гильдии.

С утра Лилиан было грустно. Почему?

Потому что вечером они с Лейфом и Ингрид на троих усидели два кувшина с вином. Лейфу — что слону дробина. А вот ей...

Пить-то Лиля могла. А вот закусывать старалась поменьше, следуя своей программе похудения. Надо сказать — максимально простой.

Меньше кушать — больше бегать.

Со вторым получалось. С первым — далеко не всегда. Но Лиля старалась. В частности, ограничивала себя в мучном, сладком, жирном. Особенно после шести вечера. Старалась есть все вареное и желательно с минимумом масла.

И результаты были. Из трех подбородков остались только два, платья обвисали, как на вешалке... Лиля сильно подозревала, что идеально стройной быть не сможет. Но хоть что-то!

С другой стороны — здесь другие каноны красоты. Женщина должна быть полной, с широкими бедрами, чтобы рожать могла. Много и часто.

Но Лиля собиралась вернуться к своим родным 60 — 65 килограмм. При росте — здесь она тоже была под метр семьдесят — нормально. Не анорексичка — и не жирозавр.

Нет, толстяки — тоже люди. Но — чаще всего больные. Тут кольнет, там заноет... без обид — лишняя жировая нагрузка на все органы к добру не приводит. И вообще... вот вы положите себе на спину мешок картошки — и таскайте весь день. Нравится?

Нет.

Так что ж вам нравится на себе двадцать лишних кило жира таскать?

Лиле вот не нравилось. Она и избавлялась от него самыми лучшими методами.

Ходьба. Верховая езда. Ограничения не в количестве — желудок пока требовал, но хотя бы в качестве еды. Силы воли хватало.

Но надо было хоть сыром закусывать...

Ох-ох-ох, что ж я маленьким не сдох...

Лиля усилием воли поднялась с кровати, выглянула в коридор — и громким воплем затребовала служанку. А уже у служанки — кувшин с горячей водой. И принялась расчесывать волосы... а почему бы не изобрести щетку? Когда они только появились — Лиля помнила, вообще свиную щетину пользовали. А то гребнем так намаешься... надо сегодня свиней поглядеть!

Раннее утро. И — ярмарка.

Лиля, Лейф, Ингрид, еще четверо вирман, которых графиня пока не знает по именам, идут на ярмарку. То есть Лиля и Ингрид едут на лошадях, а вирмане идут пешком.

Рядом с ярмаркой девушки спешиваются. Один из вирман остается держать лошадей, а остальные идут с ними.

И вполне грамотно строят 'коробочку', оберегая девушек от столкновения. Молодцы, мальчики.

Лейф идет впереди, раздвигая народные вопли широкими плечами и командным воплем:

— Дорогу графине Иртон!!!

Ингрид завернута в накидку из меха. И Лиля внимательно приглядывается к ней. Покрой самый простой. Тут еще не догадались красить мех? Или сочетать различные цвета?

Надо потом уточнить. Обязательно.

Да и фасон бы другой подобрать.

Кстати!!!

Пошить нормальное нижнее белье!!! Задолбали уже панталоны и нижние сорочки!!!

Скот издавал различные звуки, люди орали, но Лилю это уже не трогало.

Ингрид останавливалась возле каждого загона с коровами, осматривала каждую, трогала рога, вымя, спрашивала про удойность, про стельность... Лиля поняла так, что стельная корова стоит дороже. Как бы два в одном.

С другой стороны — а если не разродится? Такое ж тоже бывает...

Хотя...

Да, она не ветеринар. Но практика в роддомах у нее была. И предлежаний она повидала кучу. И тазовое, и ягодичное... интересно — корова сильно отличается от человека?

Лиля полагала, что не особенно.

Так они прошли всю ярмарку скотины из конца в конец. И отошли посоветоваться.

— Ваше сиятельство, я видела несколько хороших коров и быков, — Ингрид смотрела серьезно. — Полагаю, в пару золотых уложимся. Может, чуть больше.

Лиля махнула рукой.

И впервые задумалась — не рано ли она отпустила Эдора? Не выпотрошила ведь до конца. Все понимала, что интеллигентность играла...

У кого теперь эти деньги?

Вот ей бы они точно пригодились больше... Не на себя, нет! На Иртон.

У Лили было такое ощущение, что супруг на родовой замок болт забил. И забыл. Интересно, почему?

Но писать и расспрашивать почему-то не тянуло.

— Денег не жалко. Дело-то хорошее. А доставить как?

— А с купцами договоримся. Я тут видел подходящие посудины. Охрану мы обеспечим, а они пусть везут, — Лейф пожал плечами.

— А пока мы здесь?

— тоже не проблема. Поговорим с хозяином таверны. Если у него негде содержать скотину, то наверняка есть знакомые, которые пожелают заработать пару медяшек.

— Тогда идем покупать? Нам ее хоть доведут до дома?

Лейф покачал головой.

— Не доведут. Но мы справимся. Госпожа графиня, а собак у вас в Иртоне нету?

— Есть.

— Специально обученные?

— Нет...

— Тогда надо бы здесь пару щенков присмотреть. Есть такие зверюги — пастушьи собаки. Здоровенные, мех длиннющий, умные — пастухам помогают, за то и названы.

Лиля кивнула.

— Присмотрим.

— Сейчас купим пару коров, потом еще несколько раз вернемся.

— Почему бы нет. Но я торговаться не умею. Графинь этому не учат.

Ингрид робко улыбнулась.

— Я могу попробовать. Я в коровах немного разбираюсь...

— а у вас на Вирме они есть? — не удержалась Лиля. — Поговорив вчера с вирманами, она искренне полагала Вирму — грудой камней посреди моря. На которой приличная корова не выживет.

— Есть. Только далеко не у всех. Корова — это определенный достаток. Ее надо привезти, прокормить... плохой скот мы и не берем. Разве что на мясо. И потом — меня же готовили к тому, что муж будет в море, а хозяйство на мне. Матушка много рассказывала, показывала...