Дети богов

Я с наслаждением лежал в горячей ванне. Три дня назад мы сдали Леру на руки её тётке и теперь я предавался заслуженному отдыху. Никто не просил посмотреть, правильно ли у него получается колдовать, не просили согреть воду в запруде у ручья, потому, что надо помыться и постираться, а ручей холодный. Никто не возмущался, что рядом аж два мага, а от комаров проходу нет и не бегал по стоянке с криками "Кеша, Кеша! Вы не видели Кешу?" Ещё денёк побездельничаю, и надо уже определиться, куда уходить. В Триполе оставаться я не хотел, как и в самом Федском княжестве — слишком уж здесь чувствовалось влияние церкви Единого. Красные пришли с юга, или из самой пустыни, или с земель за ней. Окрист они быстро подмяли под себя и объявили всю магию, что шла не от Единого, вне закона. Магам, ведьмам, колдунам и прочим запретили творить волшбу независимо, веруют они в Единого или нет — не слуга Единого, не носишь красную робу, значит, магия для тебя под запретом. Поклоняешься прежним богам — ненадёжный человек, на хорошую работу не пустят. В Федском княжестве до такого ещё не дошло, но маги уже обязаны были согласовывать любую волшбу с властями. Или платить очень крупный штраф за "потенциально опасную деятельность". В Роске церковь Единого тоже набирала силу, но пока не так активно. В Империи и восточных странах красные тоже появились, но ещё не имели серьёзного веса — нас спасали горы, через которые почти никто не ходил. Но эти же горы не давали получить сведения о происходящем. Шутка ли — я даже не знал о существовании Федского княжества, хотя от гор оно располагается очень близко.

Я же просто хочу спокойно жить как человек. Построить себе башню, перенести туда библиотеку и разработать, наконец, курс обучения магии. То, как Фер быстро осваивал заклинания, только подтверждало мои теории об устаревших методах обучения и необходимости пересмотра системы. Но здесь красные не дадут спокойно колдовать, значит, опять надо куда-то идти, ночевать в лесу у костра — денег же на нормальную дорогу нет.

Я с сожалением вылез из ванны. Настроение испортилось от мыслей о предстоящем походе.

— Хозяин, хозяин! — этот голос я узнаю когда угодно. Интонации не просто встревоженные, а близки к паническим. Что его так могло взволновать? Парень всё время пропадал у дома Лериной тётки, строгой женщины, не пускавшей его на порог и не выпускавшей девушку из дома без присмотра.

— Что кричишь? — я с неодобрением посмотрел на вбежавшего в комнату Фера.

— Леру замуж выдают!

— Это было новостью месяц назад.

— Вы не понимаете, её отчим узнал про тётку и ждал её!

— Значит, судьба у неё такая, — я пожал плечами и продолжил одеваться. — Мы своё дело сделали, проводили до тётки.

— Но я люблю её!

— Не волнуйся, это пройдёт скоро.

— Не пройдёт. Она меня тоже любит. А её за старика выдают.

— Притерпится.

— Да ну вас! — Фер махнул на меня рукой и выбежал из комнаты. Я услышал, как он сбежал вниз по лестнице.

"Побежал спасать свою ненаглядную," — усмехнулся я. — "Молодой ещё, горячий. Как бы не натворил делов." Я высунулся из окна и успел бросить в парня заклинание-маячок, как раз до того, как Фер скрылся за поворотом. Торопливо одевшись, я подхватил свой посох и пошёл за ним следом.

? Маячок привел меня к небольшой площади, у дальнего края которой стояла полукруглая открытая ротонда. По характерному орнаменту я понял, что ротонда когда-то была посвящена Деборе. Считалось, что именно она благословляет и скрепляет браки. В Имперских городах тоже ставили подобные беседки и браки предпочитали заключать в них, перед статуей богини. По тому, как резко выделялся светлый мрамор на потемневшем от времени камне, статую поменяли не так давно. Вместо Деборы на постамент поставили Единого, поднявшего обе руки вверх в своём жесте — выставленный из сжатого кулака средний палец.

Статую я разглядел позже — внимание привлекли люди, собравшиеся на площади перед ротондой. Перед статуей лицом к площади стоял служитель Единого и читал проповедь, Лера с обречённым видом стояла справа несколько в стороне. Её тётка крепко держала девушку за руку, опасаясь, что она сбежит. С левой стороны в нетерпении ожидал начала церемонии жених. Его можно было назвать красивым. Лет так двадцать, а то и все тридцать назад. Волосы не потеряли свой цвет, но заметно поредели, совершенно не скрывая желтоватую кожу. Брюхо тяжёлым мешком перевешивалось через пояс.

Красный закончил проповедь и пригласил подойти к нему жениха и невесту. Леру подвела тётка, так и не выпустившая её руку. Девушка не сопротивлялась, но и не показывала желания слушаться указаний. Я разглядел в группе людей, наблюдающих за церемонией, Фера и подошёл к нему. Как раз в этот момент служитель Единого вопрошал присутствующих, есть ли среди них те, кто знает какие-либо причины, по которым эти двое не могут быть мужем и женой. Фер рванулся вперёд, но я успел схватить его за плечо и оттащил в сторону.

— Ну, и куда ты, дурень?

— Но я же люблю её!

— Я это уже слышал.

— И она любит меня!

— И это я уже слышал.

— Да вы сами посмотрите на него!

— Смотрел, не в восторге, — мне действительно не нравился жених.

— Сделайте что-нибудь, пожалуйста! Она же погибнет с ним!

Ненавижу, когда меня о чём-то сильно просят. Особенно о том, что я и сам хотел бы сделать. Слишком легко поддаюсь на уговоры. Служитель Единого вновь обратился к людям, теперь уже с просьбой сказать невесте то, что хочется сказать ещё свободной девушке, а не чужой жене.

— Я об этом ещё пожалею, — пробормотал я и, растолкав людей, подошёл совсем близко к ротонде.

— Я хочу сказать! — я произнёс это достаточно громко, чтобы служитель не смог проигнорировать и объявить окончание церемонии, сделав вид, что он меня не расслышал. Лера подняла заплаканные глаза и удивлённо на меня посмотрела.

— Лера! Я, Ирвин, свободный маг одиннадцатого круга, — я назвал свой уровень мастерства по общепринятым меркам, — предлагаю тебе пойти ко мне в ученики, — я видел, как по мере понимания того, что я говорил, вытягивалось лицо у красного. — Согласна ли ты принять это предложение?

"Ну же, Лера, соображай!" Подсказывать или подталкивать к принятию решения мне нельзя. Теперь всё зависит от её ответа. Несколько долгих секунд, пока Лера осмысливала предложенное. Затем я увидел в её глазах понимание.

— Да, я согласна пойти к вам в ученики! — выкрикнула она, отбиваясь от тётки, пытавшей зажать ей рот. Я широко улыбнулся.

— Лера! Я запрещаю тебе жени... тьфу ты, выходить замуж! Это будет мешать твоему обучению! Пошли, — я протянул девушке руку. Она вывернулась из тёткиных рук и соскочила с каменного помоста в ротонде.

— Я не позволю! — несостоявшийся жених спрыгнул за ней следом. — Он же не маг, где его мантия?

Он попытался наброситься на меня с кулаками, но я поставил магический щит, не пропустивший его к нам. Фер стоял чуть позади меня, Лера доверчиво прижалась сбоку.

— Внешность зачастую обманчива, — спокойно сказал я жениху, бессильно бьющему кулаками по прозрачной преграде. — Пойдём, у нас много дел, — я обратился к молодым людям, развернулся и пошёл прочь с площади. Немногочисленные свидетели произошедшего разошлись перед нами и снова сошлись позади, не давая жениху нас преследовать. Люди видели разницу в возрасте и явное нежелание девушки выходить замуж и поддерживали моё решение, хоть оно и было весьма экстравагантным.

Я вывел молодёжь с площади и свернул в узкий проулок. Только скрывшись из виду я опустил щит, но расслабляться я не позволил.

— Лера. Сейчас идёшь домой и собираешь свои вещи, — я не дал Лере даже начать меня благодарить. — Фер, проводишь её. Я буду ждать в гостинице, там решим, что делать дальше.

— Итак, вы утверждаете, что вы — маг одиннадцатого круга?

Я согласно кивнул.

— Это довольно высокий уровень. Вы выглядите слишком молодо для мага.

Я снова кивнул.

— В вашем документе не указано, что вы маг.

Я пожал плечами.

— На границе не спрашивали.

— В княжество вы приехали по делам?

— Проездом.

Этот разговор повторялся уже в пятый раз. Красный просто тянул время.

— Девушку взяли в ученицы чтобы сорвать свадьбу?

— Не мог позволить, чтобы талант к магии зря пропадал.

— У вас уже есть ученик.

Кивок.

— У вас есть место для обучения учеников?

Я, по инерции, снова кивнул, затем, опомнившись, помотал головой. Башня, в которой я раньше жил, формально принадлежала Замку. Наверно, в ней уже поселился какой-нибудь молодой выпускник.

— Тогда как вы будете обучать?

— Я как раз и ищу место, где поселиться.

— Причина выхода из ордена?

— Недопонимание, — чистая правда. Я во время этого допроса ни разу не соврал, может, не договорил или умолчал, но не врал. Даже заклинание, призванное отличать ложь, на это не реагирует.

Я зевнул. С тех пор, как я сорвал свадьбу Леры, прошло два часа. И ещё больше двенадцать с того времени, как служители Единого в сопровождении городских стражников привели меня в подвал под своей церковью. Формальная причина задержания (не ареста, а именно задержания) оказалась проста — несанкционированное колдовство в пределах городской черты. Нечего было щит ставить. За это полагался серьёзный штраф, на который у меня не было денег. Это мы выяснили быстро. Альтернативой штрафу были принудительные работы. Но убедительных доказательств именно моего колдовства не было. Это тоже быстро выяснили. Теперь красные тянули время.

Я мог уйти в любой момент — служители Единого не были сильными магами и вряд ли смогли бы меня задержать. Мой посох остался в гостинице, а я сидел в подвале на неудобном стуле. Использовать боевые заклинания почти в центре города без посоха, блокирующего излишки силы, мне совсем не хотелось. А то, что без боя я отсюда не выйду, сомнений не было. К тому же мне было интересно, зачем я понадобился служителям Единого — только за то, что я не зарегистрировался магом при въезде в княжество, они имели право послать меня на принудительные работы. Но они что-то или кого-то ждали.

Единственная дверь в комнату отворилась. Вошедший через неё человек хоть и был служителем Единого и носил красную рясу, но очень отличался от остальных, виденных мной. От него просто несло властью, силой и конским потом. Красный, ведущий допрос, вскочил и согнулся в поклоне.

— Это он? — голос, хоть и несколько усталый, также был полон воли. Этот человек привык приказывать.

— Да, господин епископ, — не выпрямляясь ответил красный. Епископ? Я заинтересованно присмотрелся к нему, ища отличительные знаки. Ряса богаче и алая, а не просто красная, золотистое шитьё по краям. У других служителей Единого, которых я видел, цвет ряс варьировался от бурого до красного. И шитьё встречалось не у всех.

— Оставь нас, — повелительно сказал епископ, не глядя на красного. Тот поклонился ещё раз и поспешно оставил меня наедине с вошедшим. Дождались.

Подвал освещался большим количеством свечей и узкие вентиляционные отверстия не справлялись с работой, отчего в помещении было весьма душно. Епископ небрежно махнул рукой, и воздух почти мгновенно очистился от дыма и чада. Я заинтересованно посмотрел на епископа. Уровень заклинания не высокий, круга пятого, но исполнение без озвучивания и дополнительных жестов тянуло на девятый-десятый. Если это было не заранее приготовленное заклинание, то стоит признать, что хорошие маги среди служителей Единого всё-таки есть. Епископ в это время особенным образом щёлкнул пальцами и зажёг матово белый шар, заливший комнату ярким светом. Теперь, при нормальном освещении я обратил внимание, что ряса епископа запылилась и по низу запачкана грязью. Торопился, верхом от столицы гнал. Даже не переоделся — в очищенном от свечного чада воздухе резко пахло конским потом.

Епископ рассеянно полистал на столе исписанные бумаги с допроса, затем резко повернулся ко мне.

— Где он?

— Кто?

Моё искреннее удивление озадачило его. Он как-то странно на меня посмотрел, затем быстро подошёл и выхватил у меня из-за воротника цепочку с камнем. Всё произошло так быстро, что я не успел ему помешать. Епископ потянул за цепочку вверх, пытаясь то ли снять её, то ли порвать, а, может, и задушить меня ею. Но когда он дернул особенно сильно, так, что цепочка впилась в шею, она выскользнула у него из руки и камень упал на привычное место. Вторая попытка сорвать камень окончилась тем же — стоило только цепочке опасно натянуться, как она выскальзывала из захвата. Так вот почему я до сих пор на ней случайно не удавился!

— Откуда он у тебя? — спросил епископ, поняв, наконец, бесплодность попыток сорвать с меня камень.

— Понятия не имею, — честно и искренне ответил я. Происходящее начало меня забавлять. Несерьёзно как-то — глава церкви в Федском княжестве лично прибежал в соседний городок только для того, чтобы подёргать мага за цепочку.

— Отдай его.

Я отрицательно покачал головой. Приказной тон я никогда не любил. Попроси он этот камень по хорошему, без рукоприкладства, извинившись за задержание своими подчинёнными и вынужденное ожидание в подвале, я сам отдал бы этот камень. Снимите только его, надоел он мне. Но теперь это дело принципа — ему камень не достанется. По крайней мере, от меня.

— Ты сам меня вынуждаешь, — осуждающе произнёс епископ, и на меня навалилась огромная тяжесть. Заклинание не высокого уровня, но он использовал силу круга пятнадцатого. Я знал только одного мага, имеющего столько силы единолично — Замковый архимаг. Ну и я сам, если учитывать передаваемую камнем силу. Интересно, как он снимет цепочку, если она не наносит мне вреда?

— Живой ты мне всё равно не нужен, раз не знаешь, где источник, — не снимая оков епископ начал читать заклинание. Я узнал ледяное лезвие. Поняв, что цепочку не снять, епископ решил просто отрезать мне голову, чтобы она не мешала. Странно, что он использует заклинания всё того же пятого круга, с его-то силой можно и не озвучивать заклинание. А так я только получил возможность противостоять. Сформировавшееся лезвие скользнуло по подставленному щиту и врезалось в пол, оставив в камне прорезь глубиной в ладонь. Ну уж нет, мне ещё жить хочется.

Я не стал колдовать ничего нового, только влил в уже готовый щит ещё больше сил, щедро черпая из предоставленных камнем, и ударил им противника. Епископ пропустил удар, не успев ни отклониться, ни поставить контр-заклинание. Всё-таки недоучен. Силён, но знает и умеет мало. Епископ отлетел к стене и, ударившись об неё, мешком сполз на пол. Тяжесть, удерживающая меня на месте, мгновенно исчезла. Я заправил камень обратно под рубаху и проверил пульс епископа. Живой. Это хорошо, мне не хотелось его убивать. Привести бы его в чувство, да расспросить хорошенько... но он, хоть и недоучен, слишком серьёзный противник и может расправиться со мной только за счёт превосходящей силы.

Магический свет поблек, теперь освещая помещение не сильнее свечи. Он что, не умеет создавать продлённые заклинания и всё завязывает на себя? Я торопливо, пока свет не исчез окончательно, стянул с епископа его алую рясу и надел на себя. Ростом и сложением мы похожи, капюшон накинуть, так совсем не отличить. Почти на ощупь — шар почти потух — я связал епископа его же нижней рубахой и заткнул рот оставшимся рукавом. После чего прислонил его к стенке, чтобы случайно не задохнулся, подошёл к двери и прислушался. Тихо. Кажется, наши действия не привлекли внимания. Да и с чего привлекут-то? Шума почти не было. Стены покрыты антимагическим заклинанием, гасящим направленное в него колдовство и не выпускающим магию наружу. Подобное было вплетено в Замковые стены. Легче каждую неделю обновлять заклинание, чем каждый месяц отстраивать здание после занятий.