— Ну, да...
— Значит, содержание последнего распоряжения Предводителя вы знаете. Откуда тогда вопросы?
— Но он игнорирует все мои замечания! Совет не созван, расследование не начато, а ведь погибли люди!! Вместо этого нам предписано организовать эскорт силами Конной Гвардии и Корпуса Заклинателей. Арконийцу!!! О чем они там думают? Вдруг окажется, что он сам все это подстроил?!
Последний вопрос Зайрим задавал себе не единожды, поскольку излишней доверчивостью никогда не страдал.
— Нет, — генерал задумчиво откинулся в кресле. Нужно было как-то успокоить Старшего заклинателя, и лучше всего было сделать это, оказав ему немного доверия. — Я думаю, что изначально он пребывал в неведении, поскольку юноша был ему нужен живым, а ни один вменяемый маг не рискнет отправлять кого-то в путь через дестабилизированный портал. Однако объяснение происшедшему он знает, это факт. Я предложил ему отправиться в Арконат пентаграммой, — пояснил он Гверрелу. — Но мэтр Ребенген был категорически против.
— А чем ему не понравился Тирсин?
— Не знаю. Но тащить его на аркане мы не можем, значит, придется придерживаться выбранного им маршрута и постараться, чтобы он одолел его как можно скорее.
— "Скорее, скорее!" — в голосе Гверрела появились знакомые скандальные нотки. — Мы что, подались в арконийские скаковые лошади?
— Договор начинает действовать с момента, когда он пересечет границу Шоканги, — раздраженно огрызнулся генерал. — Чем быстрее он там окажется, тем больше людей смогут перебраться туда до начала Прилива.
По тому, как вытянулось лицо заклинателя, Зайрим понял, что ляпнул что-то не то.
— Тьфу!! Проговорился! — он свирепо уставился на потрясенного Гверрела. — Да, похоже, что скоро будет Прилив. Не вздумай об этом болтать, а то окажешься единственным, кто тут останется. Понял?
Заклинатель мелко закивал.
— Но... Как же власти? Почему все молчат?..
— Мы не молчим, мы принимаем меры, — сурово осек его генерал. — И ты — мобилизован! Надеюсь, теперь тебе не надо пояснять, НАСКОЛЬКО важно завершить эту миссию как можно СКОРЕЕ?
— Да, — теперь Гверрел был исключительно серьезен. — Но хочу предупредить, что по окончании миссии я подам жалобу. Сокрытие жизненно важной информации и отсутствие гласности в принятии судьбоносных решений оскорбляет самые основы существования Серого Братства!
Ямбет был в ярости, Ямбет неистовствовал. Демон выл, плевался кислотой и рыл песок на дне сотворенного неведомой силой котлована. Никто не решался подойти к нему. Сисс устроился на вершине бархана, благоразумно удаленного от беснующейся твари, и скорбно покачивал головой.
— Кто?! Как?! Куда?! — когти Ямбета бессильно вонзались в песок.
— Кто, это я, приблизительно, понимаю, — заметил со своего места Сисс. — Метод, которым блокировали систему слежения, очень уж характерный. А вот куда...
Ямбет снова взвыл и предпринял попытку зарыться в землю целиком.
— Найду и убью!!! Испепелю!! Размажу!!!!
— Это не рационально.
— Чего?!!
— Среди жертв может оказаться кто-то, кто знает его, или кто-то, кого знает он. А нам желательно не только вернуть беглеца, но и определить место, где живут ему подобные.
Ямбет на секунду замер.
— Об этом я не подумал.
— Зря. Чаша воды — хорошо, но лучше овладеть источником. Надо было сразу выяснить, откуда он появился.
— Как?!! Он возник из этой старой пентаграммы, даже Ракши не знают, как устроена эта дрянь.
— Ты мог бы спросить у него. Мне казалось, он склонен был к диалогу, по крайней мере, в начале.
Ямбет, в некотором замешательстве, перебирал плечевые лезвия. Гатарн печально кивнул.
— Ты не воспринимаешь их как существа, наделенные речью.
— А ты? Часто вспоминаешь, что твоя пища способна говорить?
Сисс поднял на демона круглые кукольные глаза.
— Каждый раз.
Немного успокоившись, Ямбет выбрался из вырытой им ямы и энергично встряхнулся, освобождаясь от песка.
— И что нам теперь делать, умник?
Гатарн распластал по бархану пятнистые крылья и закинул голову на спину, как бывало с ним только в минуты глубоких размышлений.
— Допустим, Серых кто-то нанял. Кто-то, кто, в отличие от Ракшей, знает, как устроена "эта дрянь".
— Ох, мало я их гонял...
— Что бы это ни было, это какая-то разновидность портала. А где портал, там и портальный ключ, — Сисс обратил на Ямбета немигающий стеклянный глаз. — Что это нам дает?
— Да ничего! — один из хитроумнейших демонов современности полностью овладел собой. — Важнее другое. Там, куда они направлялись, их встречал по-настоящему сильный чародей.
— Если они хоть куда-то попали...
— Издеваешься? — Ямбет с силой пригладил плечевые лезвия, никак не желающие вставать на место. — Минимум шесть человек, пятьсот кило живого веса. Если бы они распылились в пути, здесь бы начался фейерверк почище того, что был, когда рухнули капониры Феллы.
Сисс тихим стрекотом поддержал шутку.
— Значит, очень сильный маг... У Серых есть неплохие волшебники.
— Да, только вблизи Границы они их не держат. Придется наведаться в их Крепость, по-тихому. Я сам этим займусь. А ты посмотри, тут от нашего гостя вещи остались, может, напомнит что. Не похож он на Серого, и все тут.
— Лосальтиец?
— При таком росте? Нет, если бы в Лосальти были артефакты Прежних, вроде нашей пентаграммы, я бы знал. И потом, он книги читал. Действительно читал, а не смотрел картинки. Минимум на трех прежних языках. Много ты видел лосальтийцев, которые читают?
— Все же Серые? Но они изначально поселились там, где следов Прежних не было, — Сисс воздел к небу кожистые крылья. — Ах! Как это все сложно, как мучительно!
— Не психуй, разберемся. У тебя, это, знакомых нет среди...ну...
— Среди пищи?
— Вот именно.
— Сейчас нет.
— Тогда наших за Границу отправить надо. Пусть следят. Не верю я, чтоб такой заряд через горы прошел. По эту сторону хребта цель была, близко они.
— Мы будем следить, — торжественно пообещал гатарн.
— Главное — копытами шевелите резвее. Ракши вот-вот Поход начнут.
— Я помню.
— Тогда — за дело. Я им покажу, как на Немертвых лапку поднимать...
Глава 17
" Подлинным сокровищем памяти становятся те моменты, когда судьба сводит нас с чем-то столь удивительным, что даже мысль о его существовании не могла бы возникнуть"
Дневники Робена Папарзони
Меня разбудил свет. Нормальный, солнечный свет, падающий на стену передо мной через щель в портьерах. Какое-то время я цеплялся за полусон, боясь снова оказаться во власти тягучего кошмара, но потом свет легонько мигнул (может, на небо набежали облака, а может — легкий сквознячок пошевелил материю) и это разом убедило меня в реальности происходящего. Я широко открыл глаза. Надо мною склонилась пожилая женщина с непривычно тонкими чертами лица и волосами удивительного, темно-рыжего цвета, собранными на затылке в аккуратный пучок. Она улыбнулась мне, я улыбнулся в ответ и уже не мог согнать с лица счастливую улыбку. Она что-то спросила на незнакомом гортанном наречии, я ничего не понял, и меня напоили микстурой с резким запахом чеснока.
Снадобье явно было не простым, а может, все дело было в тяжести пережитого, но язык меня не слушался, да и в голове было не все в порядке. Меня совсем не удивило, когда рядом с кроватью появился мастер Ребенген (в конце концов — друг семьи), он-то и объяснил мне, где я нахожусь. Все, что я сумел выдавить в ответ, было чисто гатангийское "Вау!" Из подземелий, полных демонов, я попал во владения Серых Рыцарей, в свою очередь считавших обитателей Арконата исчадьями Хаоса. Несмотря на радостную эйфорию, я с полпинка понял, почему наставник упорно называет меня Рейлом. О чем бы там они ни договорились, если Серые узнают, что у них в руках фактически Лорд... Короче, зачем вводить ребят в искушение?
Я находился в Цитадели Инкар, месте, где ни один Лорд НИКОГДА не был (по крайней мере — живым) и никто не пытался заковать меня в цепи. Кто мог думать о такой удаче?! Люди моего сословия редко покидают собственную провинцию, не говоря уже — королевство. Я жадно впитывал образы чужой страны, ее запах и звуки, стараясь сохранить в памяти все, до последней черточки. Я топил, растворял тени кошмара в стремительном потоке новых впечатлений, и сделать это было легко, потому что то, что я видел, действительно впечатляло.
Надо мною опрокинулось небо невероятной глубины, совсем не такое, как дома, меня обступали титанические массивы гор, на фоне которых терялись дома и деревья, а дальние, заснеженные пики отчетливо пронизывали уровень облаков. Подумать только, а ведь недавно Королевский холм казался мне немыслимо высоким! Стоя над головокружительным провалом ущелья, я начинал воспринимать мир таким, каким он описывался в древних книгах — бескрайнее пространство, поверхность исполинского шара с тонюсенькой пленочкой жизни, неровными мазками нанесенной поверх. Раньше я страдал заблуждением, что описания путешествий на листах бумаги, при некотором воображении, достаточно, чтобы постичь все чудеса далеких стран. Так вот, это было не так! Все равно, что описывать глухому музыку.
Сама крепость напоминала иллюстрацию из древних книг: круглые, немного пузатые башни из массивных гранитных блоков, вырастающие прямо из скал и немного нависающие над своим основанием, стены, взбирающиеся по карнизам и словно бы затекающие в расщелины, металлические трубы и ленты, извивающиеся по камням подобно диковинной лозе. Трубы несли какую-то полезную функцию, потому что ковырять их мне категорически запретили. Равно как и кататься на подъемниках, пробовать незнакомые механизмы в действии и прикасаться к их открытым частям. Обычно о существовании очередного запрета я узнавал, когда меня тащили за шиворот, шлепали по рукам или пинками гнали прочь (хорошо, что папа этого не видит). Потом мастер Ребенген объяснял мне причину недовольства Серых (и как я в очередной раз рисковал остаться без башки), разрываясь между почтением к Лорду и желанием привязать меня к кровати за ногу.
Он не понимал!! Для меня, лишенного способностей к магии, происходящее было ЧУДОМ. Люди на моих глазах руками создавали то, что (раньше я в этом был совершенно убежден) можно было сделать только посредством заклинания. Это было особенно интересно потому, что крепость повергалась массированному ремонту (что-то у них тут произошло, или тварь на них напала, я не разобрал). Совершенно необходимо было осмотреть открытые всеобщему обозрению полуразобранные механизмы, оросительную систему на склонах, пока ее снова не упрятали под землю, зарисовать устройство стропил на развороченной крыше. И порази меня молния, если что-то из увиденного уже не встречалось мне на страницах древних книг! Бумагу для записей я стибрил, грифельный карандаш — выклянчил, а сами записи делал у себя в комнате вечером, при свете масляного фонаря, опасаясь, что меня примут за шпиона. Просто невероятно удачно я сюда попал! Ребенген то и дело вытаскивал меня из всяких щелей и подвалов и шипел, что я еще нездоров. Все эти вращающиеся под разными углами колеса, цепные передачи, равномерный лязг зубьев и густой запах масла манили меня, словно голос далеких божеств. В этом была скрыта какая-то темная, тяжелая сила, всегда тайно присутствовавшая в камнях и металле, но до сих пор отказывавшаяся себя проявлять.
По началу мое внимание Серых раздражало, потом я как-то примелькался и мне даже стали поручать мелкие задания типа подай-принеси. Я спешно разучивал местное наречие, первоначально являвшееся диалектом шонского. Дух Тени жадно разглядывал незнакомые инструменты и восхищенно причмокивал, наблюдая в действии ручные горелки, с удивительной легкостью режущие металл. Единственным, что омрачало радость происходящего, был грядущий отъезд. Я решил выяснить у мастера Ребенгена, сколько времени у меня осталось.
— Недели две, я думаю. Мы отправимся, как только шпионы твоего отца дадут заключение о безопасном маршруте.
— А что, есть какие-то варианты?
Чародей внимательно посмотрел на меня.
— Помнишь ли ты последовательность событий, приведшую нас к текущему положению вещей?
Это был первый раз, когда он начал расспрашивать меня о происшедшем. Поскольку я сам напросился на разговор, отступать было как-то неудобно. Пришлось подробно рассказать о том, что произошло с тех пор, как мы с отцом прибыли в Хемлен. С таким слушателем, как мастер Ребенген, сделать это было легко. Если воздержаться от смакования нюансов общения с нежитью, воспоминания мне беспокойства не причиняли. Я ведь не кисейная барышня! Больше всего меня волновало, как будет выглядеть происшедшее, если исключить из него упоминания о Тени Магистра. Все эти двери-самооткрывайки, блуждания в полной темноте и начинающаяся клептомания. Ох, не так окружающие представляли Гэбриэла сына Бастиана, наследника правителя Шоканги, примерного ученика Академии.
Мастер Ребенген внимательно выслушал меня и сочувственно вздохнул.
— Только не пытайся стащить что-либо у Серых. Если будет невмоготу — скажи мне, найдем средство его приструнить.
Тревожный колокольчик зазвенел в моей голове. Чародей усмехнулся.
— Не нервничай! Ты правильно делаешь, что не рассказываешь всем о... интимных подробностях. Со своей стороны сообщаю: Орден Магов тщательно изучил происшедшее и постановил, что никакой вины за тобой нет. Председатель Нантрек заверил меня, что подробности, насколько это возможно, будут сохранены в тайне.
— А как же демон?
Ребенген поднял бровь.
— Какой демон? Никакого демона не существует.
Я окончательно запутался и он милостиво снизошел.
— Слушай меня, я объясню тебе один раз, вряд ли кто-нибудь еще будет вникать во все это подробно.
Я превратился в слух.
— Помнишь тот день, когда тебя покалечило? — он провел пальцем по щеке.
Мой шрам немедленно зачесался. Хотел бы я забыть тот день, да не выходит. В памяти мгновенно всплыли четкие, как галлюцинация, картины, запах крови и смерти, ужасные крики и отвратительный хлюпающий звук. Ребенген не стал ждать ответа.
— Демон преследовал вас, зажал у моста, порвал защищавших тебя гвардейцев, добрался до тебя, саданул по лицу и — убежал. Ну не глупо ли? Держать свою жертву в когтях и тут же бросить. Когда твой отец и Пограничные Стражи отследили тварь, она металась по улицам Винке, почти не обращая внимания на горожан. А ведь демон подобен живой стреле и движется вперед неумолимо, пока не поразит цель.
Я предпочитал не задумываться о причинах своего везения: повезло — и ладно.
— Только недавно стала известна истинная картина происшедшего. Суть в том, что, когда защитников не осталось, ты защитил себя сам. Действуя интуитивно, ты произвел действие, именуемое "магическим удвоением", — видя мою растерянность, мастер Ребенген улыбнулся. — Ты не создавал тварь, ты просто разделил себя надвое. Духовная сущность покинула тело и увела за собой разъяренного монстра. Причем, разделение произошло неровно, и обе твои части приобрели независимое существование (уникальный феномен!), а возникшие странности целители списали на шок.
