— А вы сначала прочтите книги, всесторонне осмыслите, обдумайте нашу беседу, никто вас не торопит и силой не затягивает в свои сети. Сочтёте нужным, впоследствии, ещё раз пообщаться со мной, милости просим, всегда буду рад. Вы один из немногих с кем мне приятно иметь дело. Я всегда уважаю твердую и принципиальную позицию и открытое высказывание своих взглядов. Это мне весьма импонирует, кроме вас, мало с кем из деятелей оппозиции я стал бы беседовать, а уж тем более пожал бы им руку. Вам же с огромным удовольствием, даже если мы не станем в будущем соратниками.
И я протянул свою руку для приветствия, к ошалевшему Андрею Дмитриевичу.
После чего он осторожно, но крепко пожал детскую ладошку. Это было настолько душещипательно и сопливо, что я резко решил изменить концовку беседы.
— В заключение мне хотелось бы, из врождённой вредности, напомнить вам, уважаемый Андрей Дмитриевич, о годах правления Доброй королевы Бесс[9], английский народ по сию пору чтит её и любит. А знаете ли сколько было публичных казней и просто убитых в годы её правления? История оставила нам разнящиеся цифры от 100 до 300 тысяч жертв. Она далеко в том превзошла правление своего батюшки короля Генриха VIII, и во много крат своего современника — Иоанна Васильевича, прозванного Грозным со всей его опричниной. В абсолютных цифрах это просто ужасает, а в процентном отношении и вовсе. Она закономерно находится в рядах самых кровавых правителей истории: Атиллы, Чингиз-хана, Тамерлана и этот список можно продолжать до нынешних дней. Её современники — католики и пуритане, в своих мемуарах дают ей свою оценку, и особенно её сподвижникам, тому же сэру Уолсингему[10], но суд истории и память народа сохранила совсем иной образ Королевы-девственницы, что тоже крайне нелогично, учитывая её любовников в юные годы.
К её кровавым деяниям следовало бы отнести:
— Поощрение государственного пиратства: Френсис Дрейк, Уолтер Рейли, Уильям и Джон Хоукинсы, Мартин Фробишер…
— Жестокое подавление восстаний в Шотландии, Ирландии, восстания на севере Англии, волнений бедноты в Лондоне
— Акт «О наказаниях бродяг и упорных нищих»
— Основание колоний в Америке и начало английской работорговли
— Казнь Марии Стюарт
— «Заговор Бабингтона» и казнь участников
— Бунт Эссекса и казнь его с другими заговорщиками
Это я вам подкинул перед расставанием для обдумывания и прослеживания исторических аналогий.
Вот такое я оно, обязательно стремлюсь оставить за собой последнее слово, а это мелочно и претенциозно, Но бороться со своими недостатками, это самая утомительная битва для каждого достойного человека, ибо длится всю его жизнь.
[1] — Рио-де-Жанейро — это хрустальная мечта моего детства, — строго ответил великий комбинатор, — не касайтесь ее своими лапами. «Золотой телёнок» И. Ильф, Е. Петров
[2] — «Алазань» — семейство противоградовых ракет калибра 82 мм, которые предназначены для защиты сельскохозяйственных угодий от градовых облаков.
Установки «Алазань» применялись противоборствующими сторонами во время Карабахского конфликта, они же использовались в начале 1990-х годов в Приднестровском конфликте, В 1992 году с помощью данной установки грузинской стороной было обстреляно осетинское село Гром.
[3] — «Признание» А. С. Пушкин.
[4] — В. И. Ленин. Полное собрание сочинений Том 37
[5] — «Поскольку хорошо организованное ополчение необходимо для безопасности свободного государства, право народа хранить и носить оружие не должно нарушаться». Вторая поправка к Конституции США гарантирует право граждан на хранение и ношение оружия.
[6] — басня «Волк и Ягненок» И. А. Крылов.
[7] — «Железная дорога»Н. А. Некрасов.
[8] — Социальный дарвинизм (социал-дарвинизм) — социологическая теория, согласно которой закономерности естественного отбора и борьбы за существование, выявленные Чарльзом Дарвином в природе, распространяются в том числе и на отношения в человеческом обществе.
[9] — Елизавета I (англ. Elizabeth I; 7 сентября 1533 — 24 марта 1603), Добрая королева Бесс, Королева-девственница — королева Англии и Ирландии с 17 ноября 1558 года, последняя из династии Тюдоров. Дочь короля Англии Генриха VIII Тюдора от брака с Анной Болейн. Время правления Елизаветы иногда называют «золотым веком Англии» в связи с расцветом культуры (Шекспир, Марлоу, Бэкон и др.) и с возросшим значением Англии на мировой арене (разгром Непобедимой армады, Дрейк, Рейли, Ост-Индская компания).
[10] — Сэр Фрэнсис Уолсингем (англ. SirFrancisWalsingham; ок. 1532 — 6 апреля 1590) -министр Елизаветы I, член Тайного совета, начальник разведки и контрразведки Англии. Уолсингему принадлежит главная заслуга в раскрытии заговора Бабингтона и организации суда над Марией Стюарт. Для своего времени Уолсингем был гением шпионажа. Он организовал сложнейшую разветвлённую сеть агентов в Англии и Европе, получая таким образом богатейшую информацию обо всех текущих событиях.
Глава 11
«— Земля стала раздражать меня, — продолжала она.
— Я больше не могла все это выносить,
— казёнщину, дисциплину, лишения,
«холодную войну», «горячую войну», все на свете…
Мне хотелось смеяться вместе с ветром,
бегать по зеленым полям,
бродить по тенистым лесам, петь…»
«Я и мои шпики» Роберт Шекли
Как бы то ни было, но перед отъездом нам удалось ещё раз забежать попрощаться с академиком, так как он смог уделить толику времени в плотном графике. Детально обсудить прочтённое им интервью не удалось, его и нас сильно поджимало время. Нам надо было ещё добираться до вокзала, а там успеть к посадке на поезд.
Андрей Дмитриевич, сказал, что со многими высказываниями мог бы согласиться, но ему сложно примириться с излишней конфронтационностью, проявленной в моих высказываниях. Сам он остаётся сторонником поиска точек сближения между системами. Тем не менее, собирается ещё несколько раз перечитать интервью и постарается осмыслить все высказанные в нём мысли.
Мне осталось только подчеркнуть, что у каждого человека должна быть возможность иметь своё мнение, и способность отстаивать её, именно это и есть проявление так ценимой им интеллектуальной свободы. Но при этом намекнул ему, что если бы интервью проводил учёный, писатель или журналист, то и тон был бы совсем иным, а я всецело постарался найти пути к взаимопониманию. Однако, его проводил агент CIA, а я их люблю не больше, нежели уважаемый академик любит сотрудников конторы глубинного бурения. У каждого имеется право на свои маленькие слабости.
Стоящая рядом товарищ Людмила даже и не знала, что подумать о двух таких отмороженных нахалах. Ладно, ей пора взрослеть и расширять свой кругозор, а также осознать, что далеко не все любят и преклоняются перед их грозным ведомством. Академику хуже от этого не станет, даже если она это доложит по инстанции, ну а мне это и вовсе ничем не грозит, так как я осознаю и признаю необходимость такого инструмента, лишь бы он функционировал, принося пользу стране, чего, увы, с течением времени становилось всё меньше.
А так, ну вот не нравится мне CIA и его агенты, что со мной поделаешь? А присутствующим я поведал, что являюсь поклонником Роберта Шекли, и мне чертовски нравится его рассказ «Я и мои шпики», который он писал четко под воздействием своего знакомства с работой FBI и упомянутой ранее CIA. А затем категорически рекомендовал этот рассказ к обязательному прочтению, адресуя рекомендацию, в первую очередь, естественно, в адрес академика. Товарищу Людмиле я сам его вручу, и прослежу, чтобы прочла от корки до корки весь сборник рассказов писателя.
* * *
В дороге сперва пришлось поскучать, так как наладить нормальный человеческий контакт с товарищем Людмилой так и не удавалось, а я уже совсем отвык от простого пролёживания боков на диванчике. И сколько я себя, ещё по дороге из дома, клял и пилил за глупость, что не удосужился прихватить с собой рукопись для работы над переводом в дороге.
Ну, так что уже переживать, и на старуху бывает проруха. Думал совсем об ином, и готовился к серьёзному разговору с Андреем Дмитриевичем. Однако, ехали слишком долго, так что время на перевод нашлось бы. А уж по дороге обратно, только и оставалось, что с дури маяться.
Попробовал пару раз расписать пульку на четверых. А потом обнаружил, что один из охранников — Алексей, ещё тот ухарь, и из колоды мог раздать любой расклад. Я-то считал ходы и следил за картой, и во второй игре сумел уличить его в жульничестве.
Сам с детства хорошо играл в преферанс. Пришлось научиться, когда из-за сложной операции, долго лежал во взрослой клинике. Столько книг там перечитал, но иногда требовалась смена деятельности. Вот и смотрел, как мужики азартно резались в преферанс. Правила усвоил слёту и по случаю, вступил в игру, когда не было кворума. Мужики потом дивились, что десятилетний пацан уделал их в игре.
Вот благодаря этому опыту и познаниям, я расколол умельца. Оказалось, что у него до того была командировка в солнечный город Одессу, там нужен был оперативник со стороны. На пляжах промышляла шобла катал и шулеров, которая обирала отдыхающих.
Его выбрали за весёлый нрав, несерьёзный вид, умение играть в преферанс и хорошую координацию движений. Фокусник из заезжей цирковой труппы немного поднатаскал его. Обучил упражнениям развивающим ловкость рук и обучил некоторым карточным фокусам, и слегка поделился некоторыми секретами ремесла. Да с Алексеем и жлоб бы поделился, очень приятный и компанейский парень, можно сказать даже несколько излишне.
Он быстро схватил основы и много тренировался, так что среди шулеров легко сошёл бы за своего. Опять же быстро уловил основной принцип, что в картах, как и в политике, если вы не жульничаете, то вы просто плохо стараетесь. В управлении и знакомых компаниях с ним никто даже не садился играть в карты. Вот они вместе с Николаем и решили подшутить над нами, когда я предложил перекинуться в картишки.
Больше мы с Алексеем, конечно, не садились играть, зато остаток дороги он нас развлекал показом карточных фокусов. Он много их почерпнул потом и из книг. Пробовал и товарища Людмилу научить, меня-то бесполезно, я и колоду в руках не мог удержать, длины пальцев не хватало. Да и приглянулась она ему, видимо. А он и сам парень молодой, состоит в званиях невеликих, а из-за фокусов и весёлости слабо продвигается по службе. Вот его и приставили меня охранять, пока не найдётся более подходящее задание.
Возможно, у них двоих с товарищем Людмилой и срастётся. Он баламут, а она девушка строгая и может построить, кого хочешь. Если их качества слить и разделить, то получились бы два отличных компанейских товарища. С другой стороны, даже его бесшабашность ему не оправдание. Видел же и не раз, как девушка на тренировках кидает соперников. «Бачили очі, що купували, їжте, хоч повилазьте». Он взрослый мальчик и ему решать, надо оно ему — такое счастье. Я так только порадовался бы за обоих, возможно произойдёт их взаимовлияние на пользу им обоим.
А вообще он оставил у меня очень неплохое впечатление, и когда немного освоился с нашим обществом, то вместе с показом фокусов стал травить анекдоты. Вот я и не преминул тряхнуть стариной и припомнил некоторые давно подзабытые.
Первым выдал по теме и при этом взглядом прокурора посмотрел на Алексея: «Садятся играть в карты медведь, заяц и лиса. Медведь говорит: — Предупреждаю: кто будет жульничать — получит по хитрой рыжей морде!»
Он не остался в долгу и не преминул мне ответить: «Новичок смотрит, как профи играют в преферанс и замечает, что один из игроков — шуллер. После очередной сдачи он подходит к соседнему игроку и шепчет на ухо: — Сейчас ваш партнер скинул себе на колено всех тузов. — Ну и что, — говорит тот, — сейчас его раздача», — и тоже этак хитренько глянул на меня.
Я в ответ выдал из наиболее приличных, про поручика Ржевского, как его четвёртым пригласили пульку расписать, а денщик возвращается и говорит: «— Господин поручик с дамой! Просил передать, что если сможет, то будет через полчаса, а если не сможет, то через пять минут», — чем окончательно вогнал в краску товарища Людмилу.
Не, ну я с пониманием, то есть, как у Жванецкого «Рассказ подрывника» — абсолютно без мата. Потому и решил прочитать его слушателям. И вот, когда я, насколько позволяли таланты, выдал фразу: — «Мамаша! Что я, не понимаю? Да не беспокойтесь... бть... дети могут не выходить. Hу что... бть... вы все такие нежные?» — она пулей вылетела из купе, а я продолжил рассказывать одним ребятам. А когда дошел до заключительных слов, Алексей уже сполз на пол и только тихо подвывал, давясь от хохота, в таком был восторге. Николай, тот посерьёзнее, но тоже ржал, что тот конь.
Даже девушка заглянула удостовериться, что я тут с ними делаю, и услышала концовку рассказа. Опять же народ из соседних купе сбежался узнать, что мы тут так расшумелись.
И Алексей, по их просьбе, заикаясь от смеха, выдал весь рассказ подрывника сначала. А память у него оказалась отличная, почти полностью запомнил с первого раза, а где не запомнил, там дополнил своим, из своего одесского опыта и жаргона. Артистизмом его бог не обидел, а то, что он вращался среди весьма неординарной компании, тоже добавило перца в исполнение.
С трудом потом удалось разогнать народ, так как тот требовал продолжения. Однако, девушка их живо выгнала, и заперла дверь купе. Ну вот, обломала всю малину! Только мы, как следует, разошлись. Правда, несколько не в меру, есть такой грешок.
Однако она ребят быстро построила и напомнила, что те обязаны меня охранять, а не пускать в купе всех посторонних. Вот скучная она какая-то, закомплексованная вся. И я решил её потроллить. Стал навытяжку, как примерный дошколёнок, и срывающимся от смеха голосом продекламировал детский стишок:
«Это что за Бармалей, к нам залез на Мавзолей,
Брови длинные густые, речи длинные пустые,
Кто на это даст ответ,
Тот получит десять лет!»
Из товарища Людмилы брызнула фонтаном газировка, которую она пила, чтобы успокоиться после завершения гастролей нашего театра одного актёра. Так что пришлось хлопать детской ладошкой по спине, чтобы она смогла прокашляться. Троллинг, явно удался, тем более в компании трёх гэбистов. Правда Алексей не подкачал и выдал несколько соответствующих анекдотов, в большинстве своем известных мне, а я посмеялся и со своей стороны тоже выдал парочку наиболее толерантных, щадя нашу попутчицу. Ей тоже надо тренировать память, пусть всё запоминает, это полезно. А сдаст, так Петрович меня не преминет пожурить за такое впадение в детство.
Но, на товарища Людмилу было приятно посмотреть, остальные-то парни привычные и уже обтесались. Знают, что в любой момент можно заявить, что проверяли присутствующих на благонадёжность, и тем самым отмазаться от любых обвинений. А ей уже пора осваиваться, пока не поздно.
