Безликие

— Голодная, — с улыбкой спросил Винзор.

— Угу, — конечно голодная, распрощалась с завтраком и обедом, а уже скоро ночь наступит.

Винзор протянул мне несколько орешков, вытащив их из карманов.

— Посиди, я еще принесу, — и, не слушая моих возражений, вылез из нашего логова. Накинул плащ, направился в сторону леса.

Закуталась в свой и пыталась понять, что же сегодня произошло. Эрман и Винзор, Винзор и Эрман. Один человек — это я знала точно, мое тело подсказывало мне, точнее кричало, что это один мужчина. Но разумом они были для меня два совершенно разных. Эрман, мое синеглазое чудо, уверенный в себе, жесткий и нежный одновременно. А Винзор? Скорее сначала нежный и стал жестким только, когда его попросила. Противоположности? Нет. Если бы Винзор не сказал, что они один человек сама никогда не поняла бы.

Иногда в голосе Винзора слышался голос Эрмана, иногда наоборот. Помню, когда лежала в горячке, их голоса менялись.

Эрман, вспомнила его лицо, улыбку голос, руки, губы. Недавно расстались, а сколько событий произошло.

Винзор, видела лицо лишь один раз, какой же у него синяк был! Как он дрался с хардом Ортаном за меня. Что он тогда сказал? "Со мной, она была со мной" и ведь правду сказал и в мире эманаций и тогда перед дракой. Сколько он со мной носился, страховал, защищал. Он же меня у харда Ортана тогда забрал. Какой же он хороший. И чувствую, как благодарность заполнила мое сердце, так сразу же стало тепло на душе. И сейчас пошел в мокрый лес, под дождь искать орехов для меня.

Винзор принес не только орехи, а еще огромный букет полевых цветов. Мокрый букет пах одуряющее полем, дождем. Что-то неуловимое нежно и трогательное было в цветах.

Прижимая букет к лицу, вдыхала аромат трав и закрыла глаза. Я думала о своих мужчинах, которые оказались одним целым. Винзор не мешал мне, лишь присел рядом и обнял за плечи, нежно ненавязчиво.

Я вспоминала свою первую встречу с Эрманом, как утонула в его невозможно синих глазах, как целовала Теодора, думая, что это губы Эрмана. Наша первая ночь, как он был нежен и требователен одновременно. Его слова: "Пощады не будет". От этих слов и сейчас тяжело внизу живота и что-то глубокое, скорее похожее на древний инстинкт просыпалось во мне. Эрман разбудил во мне женщину, заставил почувствовать себя, свое тело, полюбить наслаждение от близости с мужчиной. Да в нем сочетались нежность и беспощадность. Я отдавалась в его власть с доверчивостью и всей страстью, что он во мне пробуждал.

Винзор шевельнулся рядом со мной, и сразу мысль переключилась на него.

Первая встреча, как же мне тогда стало страшно. Висеть голой перед ним и его слова: "Пойдешь со мной". А дальше, дальше все было страшно, но сколько заботы видела от него. Спину вправил, утешал, успокаивал, учил, объяснял, рассказывал. Сколько в нем было терпения ко мне и моим выходкам.

— А что за воздушный заслон был тогда в первый день нашего знакомства? Помнишь, когда ты меня вел к хардам, — спросила его, неожиданно прервав молчание.

— Поставил защиту. Ты испугала меня. Точнее я испугался тех чувств, что ты во мне пробудила. Мне страшно было до тебя коснуться, казалось, потеряю голову, — медленно и очень серьезно сказал Винзор.

— Винзор — это фамилия? — спросила его.

— Фамилия, — немного недовольно произнес Винзор.

— Как твое имя? — теперь мое любопытство было не остановить.

— Этьенн, — совсем недовольно произнес он и замолчал.

Я тоже молчала в полной потрясении. У меня и раньше мелькало, что фамилия Винзор знакома, но вот имя Этьенн Винзор было известно всем в моем городе. Понятно почему он не хотел показываться в своем виде. Этьенн Винзор владелец нашего края, точнее его престарелые родители. Он единственный наследник огромного состояния. Не удивительно, что родственники не согласны с его решением идти по пути воинов Аорда.

— Узнала? — угрюмо спросил Винзор.

— Да, — ответила ему.

Он взял мою руку и поднес к губам.

— Не хочу об этом говорить, — тяжело произнес он. — Я свой выбор сделал и никогда не жалел об этом.

— Алекса, она была ... — что-то стало брезжить в моем мозгу.

— Да, она была мне двоюродной сестрой, — кивнул Винзор. — Оба наших семейства надеялись на брак между нами, а мы выбрали путь Аордов. Теперь, после ее гибели, наши семьи находятся во вражде, — все так же угрюмо сказал Винзор.

Мне было жаль Винзора, Алексу, его родных. Было печально слышать это признание.

— Этьен, — позвала его, — это грустно, но ведь ты уже все решил?

— Да, — кивнул головой Винзор.

Я снова погрузилась в размышления. Вспомнилась мама и папа. Они ждут, что я выйду замуж и будут нянчить внуков. А я тут с Аордами. Винзор обещал, что отпустит после игр и я согласилась. А теперь все запуталось. Замуж я уже вышла, на этом месте замерла и повернулась к Винзору.

— Наш брак с Теодором не фиктивный? — поразилась такому повороту событий.

— Да, я как владелец края и Арзаса, заключил официальный брак между вами, — кивнул Винзор.

— Мамочка, — прошептала пораженно. — У меня есть муж.

— Теодор тебе не муж, — грозно сказал Винзор, приподнял и посадил к себе на колени. Он уткнулся лицом в меня и сильно прижал руками.

— Ты же сам, то есть Эрман, заключил между нами брак, — все так же пораженно проговорила ему.

— Вот именно Эрман. Официально это не был я, — он вдыхал мой запах у ключицы и его дыхание щекотило.

— Ты меня запутал. Ой, щекотно, — поежилась.

Он тихо засмеялся и поцеловал в шею, потом еще раз.

— Все просто, — наконец произнес он. — Мы с Эрманом одно светящееся существо, но официально два разных человека.

Его рука скользнула на грудь, а потом тихо стала расстегивать пуговицы.

— Что ты делаешь? — возмутилась его действиями.

Он ухватил ладонью мой затылок и притянул к себе, целуя настойчиво и жадно. Винзор не отпускал меня, пока я не перестала сопротивляться, и начала отвечать ему на поцелуй. Мое тело потянулось к нему с жаром, как будто жило своей жизнью. Быстрыми движениями он расстегнул пуговицы на рубашке и его губы поцеловали грудь, вырвав из меня легкий вздох, вторая рука придерживала за спину, не позволяя отклониться.

Положив аккуратно на спину, Этьенн снял с меня штаны и поднял, усадив себе на колени. Он целовал долго, продвигаясь в своем захвате моих губ. Горячее чувство в низу живота уже заставляло дрожать от нетерпения. Этьенн приподнял меня и точным движением посадил на себя. Я замерла от неожиданности. Он был во мне.

— Жени, любимая, как же я хочу тебя, — прошептал он мне.

Положив свои руки мне на бедра, он качнул к себе, и почувствовала, что он заполнил меня полностью. Невольный вздох вырвался от такого движения, и я замерла.

Его руки направляли мои бедра себе на встречу, губы касались груди. Я чувствовала его очень остро, это было возбуждающе и пугающе одновременно, но немного поняв, что нужно делать продолжила это движение сама. Мне нравилось, что могу управлять всем процессом, замедляясь или наоборот ускоряя. Теперь я заставляла стонать мужчину подо мной, возбуждаясь от этого еще сильнее. Его пальцы сдавливали грудь, как будто утопающий хватался за соломинку, как будто он боялся потеряться в этом мире от нахлынувших эмоций.

Наклонившись к его уху, почти прорычала:

— Спой мне песнь любви.

Он не выдержал, сдался. Его стон я накрыла поцелуем, с удовольствием выпивая его. Теперь знала, что испытывал мужчина, глядя на то, когда меня накрывал экстаз. Это было невообразимо возбуждающе.

— Жени, ты невероятна, — прошептал Этьенн, стараясь восстановить дыхание.

Благодарный поцелуй был нежным. Этьенн прижал меня к себе. Я, не уходя от него, продолжала прижиматься к нему обнаженной грудью, мое возбуждение от ситуации еще не успокоилось.

"Меня полюбил Этьенн, Эрман лишь воспользовался этим чувством" — резануло меня молнией, и я резко выпрямилась.

— Что-то случилось? — обеспокоено спросил Этьенн.

— Да, — я встала с его колен и села рядом, запахивая на себе рубашку.

Уставилась на проход, где продолжала бушевать непогода. Мне было жарко от полученных эмоций, щеки горели, хотелось встать на ноги, пройтись, обдумать все.

— Ты опять вспомнила его, — с горечью сказал Этьенн.

Да, я вспоминала все. Этьенн что-то говорил, но не слушала его. Нахлынувшие воспоминания закружили меня. Встреча с Винзором, мой испуг от Безликих. Теодор, Лоренс, мое посвящение, орел. Все закружилось перед глазами, синеглазое чудо. И над всем этим одна мысль: "Меня полюбил Этьенн, Эрман использовал это чувство".

Получается, что сам Эрман не любил меня? Нет, он не мог не любить. У них с Этьенном одни чувства. Но любил меня Этьенн! Как же все сложно.

Машинально поправляла на себе одежду, накинула плащ и вышла на воздух. Дождь освежил разгоряченное лицо, холодный, влажный воздух остудил грудь. Я пошла по скошенной траве, пытаясь разобраться в себе и своих чувствах.

Мое синеглазое чудо, он казался таким далеким, не реальным. Его чувства ко мне, они настоящие, но они не его. Этьенн, я обернулась на стог сена, Винзор, закутавшись в плащ, стоял и смотрел мне вслед. Как только я обернулась, он быстрым шагом подошел ко мне.

— Жени, что случилось? — с тревогой спросил он.

— Эрман не любит меня, это ты любишь меня, он лишь использовал твое чувство ко мне, — слезы на щеках смешались с дождем.

Меня затрясло. Его руки на моих плечах почувствовали дрожь.

— Маленькая моя, — подхватил на руки и понес обратно к стогу сена. — Ты поняла, ты все поняла. — Тихо проговорил Этьенн, прижимая меня к себе.

Меня заботливо отряхнули от капель дождя, завернули в плащ, уложили на сено и обняли крепко-крепко. Меня лихорадило от мысли, что меня любит Этьенн, а не Эрман.

— Тшшш. Тихо-тихо-тихо, спи. Снова тебе досталось сегодня. Спи, моя хорошая, — Винзор старательно согревал меня.

От пережитого, от эмоций, от слез меня клонило в сон. Согревшись у его груди, я уснула.

Проснулась среди ночи, потому что перестала слышать шум дождя. Дыру в наше логово прикрыли сеном, так было теплее. Вокруг было темно и тихо, лишь равномерное дыхание мужчины рядом нарушало давящую тишину.

Этьенн прижимал меня к себе, было тепло и очень приятно быть рядом с ним. Подняла руку и пальцами провела по щеке, интересно было посмотреть на него без маски. Я ведь видела его только раз, когда его лицо было разбито. Под пальцами не чувствовалось отеков, значит синяки сошли.

Интересно какого цвета у него глаза? А губы, я их помню только на ощупь, провела пальцами по ним. Здесь тоже все зажило. Какой он? Как выглядит?

В это время ночную тишину разорвал вой. Мне он показался знакомым, и любопытство заставило аккуратно вылезти из уютных объятий на воздух.

Массия ждал меня недалеко в поле, перебирая лапами в нетерпении.

— Массия, как ты здесь оказался? — спросила скорее себя, чем его.

По чвакающей грязи добралась до него. Совершенно сухой и чистый пес с серой шерстью и желтыми светящимися глазами смотрел на меня с довольной мордой. Он ткнулся мне в руку и помчался вдоль поля, как будто зовя меня за собой. Я припустила за ним, едва успевая вытаскивать ноги из грязи. Массия обернулся на меня, внимательно посмотрел с каким трудом передвигаюсь, подскочил ко мне, ткнул меня в низ живота. И я вспомнила, что могу передвигаться с помощью своей силы.

Мы полетели, я по воздуху, пес стелился над землей, радостно повизгивая от этой гонки. Пес остановился и стал крутиться на месте, спустилась к нему. Здесь было источник. Из камней, сложенных в красивую пирамидку, журча, выбегал ручей. Он весело бежал меж высоких трав в сторону леса, постепенно расширяясь. Лес уважительно расступался перед ним.

Массия стал грести лапами землю, всем своим видом показывая, что там что-то есть.

— Здесь что-то есть? — спросила пса, подходя ближе.

Под лапами в свете луны что-то блеснуло. Присела и стала внимательно смотреть. Пес откопал еще немного, и я увидела четко видимую рукоять меча. Ухватила рукой и потянула на себя. Меч был большим и очень тяжелым для меня. Взмахнула им над головой и свистящий звук рассекаемого воздуха раздался в ночной тишине. Пес был доволен.

Обратный путь мы проделали так же, как пришли сюда. Пес бежал по земле, я летела над ним по воздуху. Приземлившись рядом с Массией, протянула к нему руку и долго чухала довольного пса, который подставлял то одно, то другое ухо. Когда забрезжил рассвет, Массия повернулся в сторону солнца, тявкнул мне и прыгнул в вышину, превратившись в белый дымок.

Я стояла посреди мокрого скошенного поля, провожая взглядом своего необычного друга. С первыми лучами солнца все исчезло и меч, и Массия. Повернулась к стогу и вернулась к харду Винзору, ломая голову над случившимся.

Он не спал, сидел перед входом и смотрел на меня.

— Где ты была? — встревожено спросил Этьенн.

— Массия приходил. Он проводил меня до места, где бьет источник перед лесом, а потом откопал меч, — задумчиво рассказала ему.

— Меч, — как эхо отозвался Винзор. — Нам пора, — решительно встал на ноги, взял меня за руку и повел в сторону леса.

Хард шел уверенно, как будто знал дорогу. За всю дорогу мы не обменялись больше не словом. Он был сосредоточен и очень задумчив, лишь руку мою держал крепко, что говорило о том, что не забыл о моем существовании. Я была даже рада такому его настроению. Слишком тяжело дались мне последние откровения наших отношений. Мне бы не хотелось вновь говорить о них. Хотелось немного забыть обо всем этом, отдохнуть душой, набраться сил. "Подумаю об этом завтра" — сказала сама себе, и на душе стало легче.

Теперь меня заботило мысль о мече, который показал мне Массия. Уверена дух ничего просто так не делает. Даже то, что мы играли с ним и выли на краю каньона, оказалось не просто так. Я тогда точно знала, что-то внутри меня подсказывало, что нужно идти именно в то место, где потом нашли ориентир. И сейчас понимала решительность харда Винзора. Неспроста Миссия появился.

На поляне, кроме лазутчика, никого не было. костер давно был залит дождем, остатки нашего ужина давно растащены дикими животными. Осталась небольшая горстка ежевики и орехов, которые просыпались на землю между веток на лежаке.

Подхватив наш котелок необычной формы, побежала к ручейку, набрала воды. Озадаченно огляделась вокруг в поисках сухого хвороста. Все было промокшее насквозь. Разворошив лежанку, нашла несколько более-менее сухих палок, и с трудом, но все же разожгла костер, подкладывая мокрые ветки рядом для просушки. Жаль не догадалась прихватить сухой соломы для розжига.

Лазутчик везде с любопытством совался рядом со мной, шикала на него, чтобы близко не подлетал, то тот все равно забывался и лез со своим любопытством.

Хард Винзор задумчиво сидел у костра и его совершенно не беспокоил дым, который шел от мокрых веток. Чай вскипел, я разлила по стаканам и подала харду. Тот в задумчивости вертел в руках горячий напиток.

— Выпей, пока горячий. Ежевика придает силы, — сказала ему, присаживаясь рядом.