-Не судьба, — скрывая усмешку, печально вздохнула и забрала полный бокал из его рук. — Как-нибудь в другой раз.
— Зато теперь я знаю, что буду загадывать, — таинственно и очень наигранно зашептал Леша и хохотнул, тут же испортив все впечатление. — Так, на старт.
Все разбились на пары, но я не чувствовала себя одинокой. В стороне — возможно, но за мной многие наблюдали и многих я заинтересовала. Это хорошо. Я запомнилась, я добилась того, что меня приняли как равную. Но вот шампанское пить не стала. Ну не мой это напиток. Потому что у меня глаза слезятся от пузырьков, и я сразу пьянею. Вот ведь. К водке за столько лет на улице иммунитет выработался, а от "благородных" напитков меня развозит. Несправедливость одна.
Пока все друг с другом лизались, я выскользнула в боковую дверь, ведущую на кухню. С чистым сердцем шампанское вылила в раковину и пододвинула к себе тарелку с салатом. Надо было все осмыслить и решить, что дальше делать. Например, с этим Никитой. Милый дядя — парнем просто язык не поворачивается его назвать. И Никита этот Марату чем-то интересен. Чем только? Ну, это я потом узнаю, а пока надо заместителя-непонятно-кого к себе расположить. В конце концов, он не последний человек и его связи могут понадобиться.
Все парочки наконец-то разошлись по своим комнатам, а я крадучись добралась до собственной спальни, которую мне милостиво выделил Леша. Сделала зарубку в памяти, что и к этому субъекту надо присмотреться. Но зарубку, как оказалось, можно было и не делать. Трофим сам меня отметил, нашел и пришел ко мне следующим утром выяснять отношения.
— Утро доброе, Сашенька, — он без стука вошел в комнату, тихо дверь прикрыл и бесцеремонно уселся прямо у меня в ногах. — Ты уже проснулась?
— Мы на вы или на ты? Определитесь уже, Алексей, — лениво отозвалась я, листая журнал, который нашла на комоде. — А то вы туда-сюда мечетесь.
— Ну что ж...Как Новый Год?
— Прекрасно. Думаю, хорошее начало года положено.
— А уж продуктивное какое, правда? — он ехидно скалился.
Я на локте привстала, журнал отложила и пристально поглядела на утреннего гостя. От него не то чтобы враждебность исходила, но неприятие и какое-то отрицание чувствовалась. Я ему пассивно не нравилась. Это вроде как не нравлюсь, но пока его не трогаю, он не трогает меня.
— Продуктивное, — кивнула согласно и запахнула полы халата, пряча от ищущего взгляда ноги. — И что?
— Кто ты такая? — отбросив полушутливый тон, серьезно спросил Леша.
— Саша Лилёва.
— Лилёва...Хорошая фамилия.
— Мне тоже нравится. И что дальше?
— Кто ты, Саша? И не надо заливать мне о какой-то там юродной сестре на киселе. У Марата нет родственников.
Вот как. Признаться, такие знания Трофимова о Марате и его жизни заставили меня подобраться. Во-первых, кому попало чечен ничего не рассказывает. Во-вторых...слишком сильно Леша этот мной интересуется.
— Я тебе мешаю?
Он руки на груди скрестил.
— Девочка, не пори чушь.
— Что и требовалось доказать. Я тебе не мешаю, ты мне тоже. А уж кто я Марату — тебя должно касаться в последнюю очередь.
Алексей, сидя напротив меня, одарил мою персону холодным, замораживающим взглядом, от которого, будь я нежной, наверняка завяла и умерла бы на месте. А так просто пересела, удерживая халат запахнутым, и подарила ему такой же нахальный взгляд. Через минуту также без стука вошел Марат.
— Да у меня целая делегация, — не удержалась от подколки и приглашающе махнула рукой на кровать. — Не стой столбом, братик, присоединяйся к нам. Мы как раз с...Лешей подробно изучаем мою биографию.
Марат не выглядел удивленным или разозленным. Что уже радует. Особое внимание мне не нужно.
— Давно сидишь? — спросил чечен у русого.
— Только пришел.
— Пойдем покурим, — Марат дверь открыл и головой поманил Алексея к выходу. — А ты, — взгляд в мою сторону, — жди меня. У нас серьезный разговор будет.
— Что я опять натворила?
— Из-за тебя мне пришлось пол-утра Машкины претензии выслушивать.
Я поспешно открестилась.
— Я не причем.
— Потом поговорим, — еще раз повторил Марат и наконец-то вышел, забрав Трофимова.
Только потом я узнала, что Леша — друг. Не до конца, но от него можно не прятаться. Марат все шуту нахальному рассказал — и кто я, и откуда, и как к нему попала. Не сказать, что я была в восторге от того, что теперь Алексей все — или почти все — обо мне знает. Так или иначе, двоюродной сестрой быть куда приятнее, чем беспризорницей с улицы, которую подобрали по доброте душевной. Но Лешка, по крайней мере, от меня отстал, и у нас установились нормальные отношения.
— Кто он тебе? — спросила я Марата уже дома. — Лешка этот.
— Друг.
— Настоящий? — не поверила и выпучила глаза.
— А ты сомневаешься, что у меня может быть друг?
— Друг, от которого тебе ничего не надо? Да.
— Как ты меня любишь, оказывается, — ехидно прокомментировал мое недоверие Марат, но не обиделся.
— Безумно. Ну так что?
— Мы давно с ним общаемся, — уклончиво произнес чечен. — У нас общие...интересы. Да, Лешка — друг.
— И ты ему все рассказал обо мне, — не спрашивала я.
— Ну да. А что не так?
— Забей.
— Саш?
Я досадливо поджала губы.
— Что еще?
— Поаккуратнее с ним.
— Это же твой друг, — с насмешкой напомнила я. — Как же так?
— Я предупредил.
Да, он предупредил. Но Марат верно сказал — с Лешкой у него общие интересы. И устремления. Трофим — часть жизни чечена, и я, как бесцеремонно вторгающаяся, просто должна была с ним найти общий язык. И нашла. После Марата — легче легкого. Марат был все равно круче и заковыристее. А вот за Никиту мне влетело, хотя я тогда не поняла, что плохого сделала. Я вела себя так же, как вела Оксана, Света или сама Маша. Что такого? В тот момент мне никто не стал ничего объяснять, хотя в дальнейшем таких проблем стало только больше. И их все приходилось решать Марату.
Глава 18.
Оксана
Я до сих пор думаю, не будь я сильно занята в тот последний год — увидела бы то, что образовалось между Сашей и Маратом? Я не хотела и не хочу знать все подробности, но почти уверена, что для изменения их отношений требовалось время. Как это случилось? Почему это случилось? Когда?
Что он вообще в ней тогда нашел? Господи, да она...нет, не ребенок. Я всегда ошибочно считала ее несчастным, трудным ребенком, жалела ее, помогала чем могла. И старалась выкладываться для нее по полной программе. И это такая благодарность? Почему из всех мужчин она выбрала Марата?
Специально, чтобы разозлить меня? Не знаю. Что такого я ей сделала, чтобы так мне мстить?
Потому что любила Марата? Мне все чаще кажется, что Саша никогда никого не любила кроме себя.
Но даже если и так...Господи, мы же женились. У нас была назначена дата, приглашены гости. Мы с ним столько лет вместе, всегда вместе, во всем вместе, а он за какие-то считанные месяцы променял меня на облезлую оборванку. А меня отодвинули в сторону, как ненужную, вышедшую из строя вещь. Но я же не вещь. Я любила Марата, всю жизнь любила и люблю. И он меня любил, я точно знаю. Но, даже не оглянувшись на меня, он с легкостью перечеркнул все. И был счастлив.
Это я сейчас такая умная, и сожалею о потерянном времени своей глупости. Но тогда я была самым счастливым человеком на всей планете. Трудности? Да, трудности были, но нашу любовь и решимость они только закаляли. Наши преграды были преодолимыми и упирались только во время. Мы любили друг друга, мы многое пережили вместе, и какой-то год роли не играл.
— Все будет хорошо, — нежно успокаивал меня Марат ночами, когда я без сил падала на кровать.
Меня выматывали вечные разговоры и распри с родителями, нескончаемый поток молодых людей и мальчиков из приличных, богатых или преуспевающих семей, которых приглашала мама. Они атаковали меня, облепили как противно жужжащие пчелы со всех сторон, и нервировали. Как мама не может понять, что ни один из этих мальчиков никогда не сравнится с Маратом? Они все не то. И пусть некоторые даже на пару лет его старше, все равно Марат — мужчина. Мой мужчина, которого я люблю и на которого могу положиться. И я никогда это не променяю на деньги, связи и выгоды, которые может принести замужество по плану родителей.
Я сражалась с ними за свою будущую жизнь с любимым человеком, четко осознавая, что не отступлю. Наверное, одна бы я никогда не справилась, но рядом всегда был он. И он всегда меня поддерживал и неизменно оказывался поблизости, чтобы поддержать и успокоить. Я видела, как он злится, наблюдая за очередными гостями и старыми друзьями моих родителей. Конечно, у этих старых друзей всегда оказывался хороший сынок, сидевший рядом с ними и ласково мне улыбающийся. Марат в такие моменты сильно прижимал меня к себе, так что перехватывало дыхание, и одаривал несчастных тяжелым взглядом. А я его по руке успокаивающе гладила и молилась мысленно, чтобы он, не дай бог, не сорвался.
— Тебе же нравился Марат, — влетев в папин рабочий кабинет, я сильно хлопнула дверью. Вообще, такое поведение мне несвойственно, но я так устала от неожиданного сопротивления родителей, что хоть вой. — Что не так? Папа!
— Тише, милая, — папа спокойно снял очки, потер переносицу и сложил руки в замок. — Сядь и успокойся.
Я к тому моменту своей выходки застыдилась, покраснела, поэтому без каких-либо возражений тихонько опустилась на стул.
— Пап, ну что такое? Что на вас нашло? Давай серьезно. Мы с Маратом четыре...да что там четыре, почти пять лет вместе! Я его люблю, и он меня тоже. Что это за внезапно проснувшееся неприятие?
— Это не неприятие, Ксюш.
— Тогда что?
Папа уклончиво замялся.
— Зачем ты так спешишь? У тебя вся жизнь впереди. Посмотри мир, путешествуй, найди себе дело по душе. Не в России, конечно, а где-нибудь за рубежом, но все равно. Куда ты торопишься? Тебе так хочется сидеть дома и детей рожать?
— Кто тебе сказал, что так будет? Я выйду замуж, я найду работу. Здесь, в России, рядом с Маратом. Одно другому не мешает, знаешь ли.
Я не понимала, что хочет сказать папа. Он против раннего замужества? Да нет, в общем, не против. И я давно не девочка — молодая, да, но не маленькая. Ему не нравится Марат? Если да, то я хотела узнать причину. Марат не пьет, работает, меня любит, все для меня делает. Он все делает честно, на совесть, на него можно положиться. Я именно такого мужа хочу. Именно Марата.
Как-то я чисто случайно услышала разговор отца и матери. Заехала за чем-то домой, окликать никого не хотела и уже на втором этаже расслышала мягкий говор матери. И что-то меня заставило затаиться, остановиться и прислушаться.
— Гоша, может хватит? Ты всем уже нервы истрепал. Ну любит она его, что теперь сделаешь?
— Любит! Видел я эту сопливую любовь знаешь где? — рычал папа. Я к стене прижалась и задержала дыхание. — Ерунда. Я не позволю моей дочери жизнь портить. Тоже мне! Нашла какого-то...не пойми кого.
— А по-моему, очень хороший мальчик.
— Пусть этот мальчик к себе в аул едет овец пасти и там ищет невесту. А мою дочь оставит в покое.
— Гош, прекрати.
Я не видела родителей, но и так знала, что мама отца успокаивающе по спине гладит и начинает разминать ему шею. Он это любил.
— Света, я все сказал. Хоть бы нормального выбрала, а это...Знаешь, дорогая моя, не надо смешивать одно с другим. Вот он...кто там он? Вон, пусть на родине ищет жену. А у меня дочь русская. И выйдет за русского.
— Гоша, на дворе скоро двадцать первый век, — язвительно уточнила моя маман, и я мысленно ее расцеловала в обе щеки. — Твоя дочь росла общительной девочкой, без всяких предрассудков. Не то что ты, ворчун старый.
— Ай, ну больно же! — неожиданно воскликнул отец. — Что ты делаешь?
— То. А ты сиди и слушай. Ты хочешь, чтобы она вообще из дома к нему ушла? Оксана и так избегает теперь здесь появляться, а все благодаря твоим стараниям. Раньше надо было думать, Гош, а не тогда, когда она с ним живет и уже замуж за него собирается. Ты бы ей еще рожать на девятом месяце запретил!
Папа громко заворчал, не зная, что ей ответить, но видно было, что сдался, да и ответа подходящего подобрать не мог. Мама папу еще лучше меня изучила, поэтому через минуту мягко добавила:
— Не выдумывай и оставь, наконец, девочку в покое. Надо было раньше, а если не смог раньше, то теперь-то уж не мешай. Он хороший мальчик, ты сам про него справки наводил, и Ксюша его любит. Пусть женятся.
Отходила я от их комнаты со счастливой улыбкой, полной облегчения. Наконец-то.
После того как они повредничали и поломались, дальше дела пошли очень и очень неплохо. Мой папа позвонил Марату, предложил встретиться, и любимый уехал на несколько часов.
— Я волнуюсь, — заламывая руки, призналась Марату, невозмутимо натягивающему рубашку. Выглядел парень спокойным, даже счастливым. А вот я нервничала. — Ты сразу домой, хорошо?
— Ксюш, ну я же сказал, — он подарил мне мягкую улыбку и легонько поцеловал в шею. — Мы просто поговорим, и я приеду. Не волнуйся.
Что он делал в те три или четыре часа, мне никто не рассказал. Ни отец, всегда избегающий этой темы, ни Марат, который грамотно меня отвлекал, и так отвлекал, что я и думать забывала о каких-то вопросах.
Но они все решили.
Потом все резко и быстро закрутилось. Марат устроился на новую работу, родители купили нам новую квартиру, которую мне предстояло обставить до свадьбы. Мой диплом, подготовка к свадьбе, ремонт...Мне нравилось кружиться, как белка в колесе. Это были приятные хлопоты, которые радовали душу. В то время я не бегала — летала. Глаза сияли, улыбка не сходила с лица, заражая всех присутствующих. Наши близкие друзья это, конечно, заметили и искренне радовались за нашу пару.
— Довольная, — щурясь как сытый кот, тянул Лешка, заглянувший к нам в гости. Пока еще на старую квартиру. — Аж светишься, Ксюнчик.
— Замуж выхожу, — не скрывая радости, ответила я. — Уже скоро.
— А свидетельницей кто пойдет?
— Машка или Светка. Пусть сами решают.
— Стравишь девчонок.
— Почему стравлю? — не поняла я. — Они сами так сказали, а мне, если честно...
Я покраснела. Вышедшая с кухни Сашка взобралась с ногами в кресло и плутовато заулыбалась.
— Тебе все равно. Ксюша-Ксюша, не стыдно так говорить? Это же твои любимые подруги.
Они с Лешкой переглянулись, как два сговорившихся пакостника, и прыснули.
— Сговорились, — попеняла им с улыбкой. — Эх, вы. Не стыдно?
— Не-а, — дружно помотали головой.
— Слушай, Ксюня, — Алеша в кресле потянулся, так что кости хрустнули, и зевнул в кулак, — а где твой ненаглядный? Я к нему, собственно, приехал.
— Скоро будет, — ответила за меня Саша, потягивая горячий чай. — Он сам сказал, когда уходил. И просил передать, чтобы ты его дождался.
Когда мы познакомили друзей с Сашей, то я, честно сказать, волновалась. Она уже давно не напоминала ту страшную худую девочку с матовыми глазами. Теперь передо мной сидела сияющая девушка, по-особому симпатичная, интересная и немного отрешенная. Было такое у Саши иногда — сидит как будто не с нами, вся в свои мысли уходит и на людей совсем никакого внимания не обращает. Но могла произойти накладка, что-то пойти не так...и что нам делать тогда?
