Институт моих кошмаров-2. Почти нормально

— Ты всегда пользуешься такой популярностью по ночам? В смысле... — я стушевалась. — Я тебя не отвлекаю? Тебе не нужно быть сейчас где-то еще?

Айтишник, прочитав сообщение, встал из-за стойки. Из кухонного шкафа появился термос, с которым он вновь пошел к кофе-автомату... Я с недоумение следила за приготовлениями.

— Ты не отвлекаешь. Но мне действительно нужно быть где-то еще. Как думаешь, Жако сильно обидится, если я одолжу его фотоаппарат?

— Нет, — учитывая, что в шкафу в редакции лежало восемь зеркалок, я сомневалась, что здоровяк заметит отсутствие одной из них. — А зачем тебе?

На мгновение демон замер, словно размышляя, раскрыть мне секрет или нет.

— Хочешь увидеть нечто волшебное?

— Мы в ГООУ, — напомнила я. — Здесь волшебство стоит в расписании, минимум три пары в неделю.

Диз задумался.

— В таком случае, хочешь, я покажу тебе кое-что настоящее?

Я не спешила соглашаться.

— Что?

— Увидишь.

— За окном темно, — проворчала я, — ничего я не увижу.

— Скоро рассветет, — отмахнулся от моего аргумента Диз. — Пошли. Тебе понравится.

— И ты все равно не скажешь, о чем речь?

— Не скажу, — подтвердил он.

Поняв, что ему все-таки удалось меня заинтриговать, айтишник сунул мне в руки термос с кофе.

— Ненавижу сюрпризы, — пробурчала я, но термос все же взяла.

После редакции Диз направился в сторону алхимического факультета, но, не доходя до вольера с драконами, свернул в сторону. Я семенила следом.

— Ты все равно не выйдешь отсюда, — не выдержала я и заметила после получаса блужданий по пустыне. — Я пыталась. Пространство закольцовано, подойдешь близко к границе, оно поведет тебя обратно.

— В мыслях не было.

Тогда куда мы шли?

— Я тебя так достала, что ты решил убить меня и спрятать тело где подальше? — спросила я, когда местность вокруг окончательно перестала казаться знакомой.

Мы уже подходили к краю. На ровной линейке ландшафта начали появляться первые намеки на возвышенность, вдалеке показались скалы. И шли мы к одной из них.

— Не глупи, — Диз только посмеивался над предположениями, которые я выдавала всю дорогу. — И полезай.

Я смерила возвышавшуюся передо мной метров на десять скалу оценивающим взглядом. Серьезно? Как он себе это представлял? Или я похожа на альпиниста?

— Здесь даже пятилетка залезет, а он ниже тебя будет. Давай.

А как насчет джентельменской помощи?

— У меня на плече камера стоимостью в несколько тысяч евро.

Галантность умерла, уступив место практичности. О времена, о нравы. Я вздохнула. По крайней мере, у меня забрали термос (и кому-то он, как и фотоаппарат совершенно не помешал забраться наверх — мог бы получше отговорку придумать). Примериваясь к камню, схватилась рукой за выступ...

Когда я — позорно медленно — добралась наконец до относительно плоского верха, Диз что-то увлеченно печатал на телефоне. Я отряхнула рубашку и села на краю. Расстояние от обутых в балетки ног до земли несколько впечатляло, поэтому я поспешила перевести взгляд подальше. Отсюда не было видно ГООУ — только ближе к горизонту появившееся в небе солнце освещало кособокий силуэт алхимического корпуса да особняк криптозоологического факультета рядом с ним. А перед нами простиралась пустыня: пыль, песок, потрескавшаяся глинистая почва и редкие колючки, цеплявшиеся по дороге за джинсы.

— Это и есть твое настоящее?

Потому что выглядело довольно уныло. Диз сверился с часами, открутил крышку с термоса, наполнил ее кофе и подал мне.

— Подожди еще две минуты.

Сперва я не поняла, что происходит. Все началось на востоке. Сиреневая волна дошла до корпуса алхимии, обогнула его и с угрожающей скоростью растеклась по остальной пустыне. На лавандовом ковре стали появляться желтые кляксы, склон слева от нас окрасился в нежно-розовый оттенок. Я посмотрела вниз: красочное цунами дошло до нашего насеста и разбилось о него, оставляя за собой разноцветные брызги.

— Она...

— Цветет.

Пустыня действительно расцвела. Меньше чем за минуту. Ладонь, которой я держалась за холодный камень, кольнуло, и я поспешила ее отдернуть. В узкой расщелине на моих глазах вырос шипастый колокольчик. Я провела пальцем по бархатистому лепестку.

— Как такое возможно?

Мне вспомнился Свен, рассказывавший в прошлом семестре о пустыне. О том, как отличие от нормальной земли в Эль-Ниньо, она расцветала моментально и всего на пару часов. Тогда было невозможно в это поверить, но сейчас я видела все собственными глазами.

— Никто не знает. В проект это не закладывалось, она сама так решила. Никто даже понять не может, по какому принципу она выбирает время для цветения.

— Как тогда ты...

— Иногда бывает удобно иметь в друзьях предсказателя.

— А откуда...

Я замолчала в восхищении. Какая разница, откуда он знал про проект и остальное? Если тебе дарят чудо, не всегда нужно выспрашивать, как оно появилось. А это было именно чудо. Попавшее из сказки в наш кошмарный мирок. Хотелось отблагодарить Диза, но я не знала, как объяснить словами то, что сейчас чувствовала. Простого "спасибо" было явно недостаточно. Зрелище завораживало. На месте пустой, мертвой почвы раскинулось сиреневое полотно. Даже цепочка наших следов в рыжеватой пыли затерялась под лепестками цветов. Волшебство... Или нет. Было в этом что-то дикое, безудержное. Живое.

Настоящее.

Диз наконец перестал фотографировать и сел рядом, свесив ноги вниз. На секунду я отвлеклась от открывавшегося со скалы вида и обернулась — только чтобы замереть, обнаружив его гораздо ближе, чем ожидала. И смотрел он не на пустыню.

— Красиво, правда? — улыбнулась я, пытаясь скрыть смущение.

Это было преуменьшением. Поразительно. Удивительно. Невероятно. Ничего из вышеперечисленного не могло в полноте описать то, что я сейчас видела.

— Красиво, — согласился со мной Диз.

Медленно и осторожно он протянул руку, чтобы убрать волосы с моего лица. Длинные пальцы аккуратно заправили прядь за ухо и спустились ниже, повторяя очертания скулы. Взялись за крышку от термоса, вынули ее из моих рук и отставили в сторону. Я знала, что сейчас произойдет. Еще до того, как его ладонь легла мне на затылок. И не думала сопротивляться, сама подалась навстречу, но в последний момент...

— А как же Эрика? — прошептала я.

— А как же Макс?

Вопрос отрезвил не хуже пощечины. Я отшатнулась, чуть не теряя равновесие и хватаясь за камень. Случайно сминая распустившийся на скале цветок.

Дело было не в осуждении, которого я не услышала. Диз спросил равнодушно (демон, что с него взять!), спросил только потому, что я открыла рот первой. Дело было в том, что я чуть не совершила.

Не ожидала, что окажусь способна на такое предательство.

Как оказалось, я вообще слишком хорошо о себе думала.

— Ты прав, — я постаралась взять себя в руки.

В конце концов, я вовремя остановилась.

Меня вовремя остановили. Большая разница.

Диз нарушил повисшее между нами неловкое молчание первым:

— Хочешь вернуться в общежитие?

Я покосилась на него. Спокойный, будто ничего не случилось. Хотя, с его точки зрения, вполне вероятно, ничего и не произошло.

— Я бы хотела еще немного тут посидеть, если ты не против.

Пусть волшебство момента и рассыпалось прахом от столкновения с реальностью, панорама все равно открывалась восхитительная. Диз кивнул. Больше он не проронил ни слова. Ни пока сидел рядом — теперь уже не отрывая взгляда от пустыни, ни пока цветы один за другим исчезали, усыхая на глазах и смешиваясь с рыже-бурой пылью, ни пока провожал меня до ГООУ...

— Что вчера сказал Сереш?

Я не услышала вопроса. Макс повторил.

— Что с тобой? Ты сама не своя.

"Утром я чуть не изменила тебе и очень из-за этого переживаю".

Так прозвучал бы честный ответ. Не лучший вариант для нормального разговора.

— Все в порядке. День просто был долгим.

И начался он еще вчера. Чтобы продолжиться цветущей пустыней и — я машинально провела пальцами по губам — почти поцелуем.

До сегодняшнего утра я считала, что это нормально — состоять с кем-то в отношениях, не будучи в него влюбленной. До тех пор, пока ты не переступаешь черту, пока от мыслей не переходишь к действиям (ведь думать о ком-то — это еще не измена), пока твердо знаешь, что между тобой и тем, из-за кого все это началось, никогда ничего не может случиться...

Глупость.

Какой же я была дурой.

Это не разумно, как сказала Райли, — выбрать безопасный вариант. Это трусливо и подло. И совершенно нечестно. Макс не заслужил такого обращения.

Мы сидели на перилах одной из многочисленных террас ботанического сада. Я нервно теребила пластиковую крышку на стаканчике с кофе и боялась заговорить первой — одновременно понимая, что от беседы этой никуда не деться. Под ногами у нас простирался розовый сад ГООУПиОАатСДиРН. Нежная "Джульетта" и красная ланкастерская роза, генетически выведенные "Аплодисменты" и махровая "Полька", двухцветная "Осирия" и пестрая "Абракадабра"... Казалось, в ГООУ были собраны все сорта мира — и это я еще не начала перечислять созданные магическим путем. Живые изгороди, покрытые бутонами вьющихся роз, превращали сад в настоящий лабиринт, узкие дорожки которого следовали сложному геометрическому узору, прежде чем свернуться в центре в клубок. Аромат цветов чувствовался даже здесь, на террасе...

И душил. От тяжелого сладкого запаха раскалывалась голова, а кофе не мог перебить его. Боль стучала в висках, заставляя щуриться — но и без нее вид сада откровенно напрягал.

Как я не замечала этого раньше? Все было идеально. Травинка к травинке, листик к листику, на гравии видны четкие параллельные полосы от грабель, все сорта строго учтены и подписаны. Красные к красным, гибридные к гибридным, здесь царил его величество порядок. А жизни не было. Сад был сотворен с особой тщательностью и осторожностью, прямо как наши с Максом отношения. Сотканные из негласных правил и ритуалов, которые никто из нас не хотел нарушать.

Которые окутывали сетями, связывали по рукам и ногам, не давали дышать. Я перехватила стакан покрепче. Что бы ни было между мной и Дизом, оно возникло само по себе. Внезапно, застав меня врасплох, пробуждая старые страхи. Чувство не было ни красивым, ни чистым, ни правильным... Но оно было настоящим — по крайней мере, с моей стороны. И я ничего не смогла с ним сделать. Похоже, сердце не перекроить по чертежам и лекалам.

С Максом... все было сконструировано. И, как выяснилось, нежизнеспособно. Я подняла на него взгляд и тут же опустила обратно. Макс смотрел на меня, и в выражении его лица явно читалось беспокойство. А я...

Обманывала его все эти месяцы. С той самой ночи в ноябре, когда из-за бессонницы пришла на кухню. И поняла, что больше всего на свете боюсь и больше всего на свете мечтаю о том, что сейчас сюда придет Диз. С той самой ночи, когда, осознав это, я пошла к Максу, потому что отвлечься и забыть казалось тогда хорошим планом.

Нет, еще раньше. Я врала с той самой минуты, когда пригласила его на свидание.

Эту вину так просто не загладишь. Если ее вообще можно было искупить. Но иного выхода из сложившейся ситуации не было. Ошибки следует исправлять. Как бы болезнен не был процесс.

И как бы плохо я не сделала человеку, которому меньше всего на свете хотела причинить боль.

Только я уже ее причинила. И с этим ничего не смогу поделать. Я все-таки нашла силы, чтобы посмотреть в светлые глаза. Еще вчера я боялась спросить, знает ли он о жертвоприношениях в ГООУ и увидеть в них подтверждение своим догадкам. Сегодня права задавать подобные вопросы у меня уже не было.

Эта тайна останется с тобой, Макс. Как и остальные твои секреты.

Я выдохнула, сжимая в руках картонный стаканчик. Пусть этот разговор и необходим, легким он не будет.

— Макс... Нам надо поговорить.

"Ты будешь засыпать с улыбкой на губах. Сон укрепит тебя, ты станешь рассуждать мудро. А прогнать меня ты уже не сумеешь. Беречь твой сон буду я..."

Переворачивая пожелтевшую от времени страницу "Мастера и Маргариты", я покосилась на Диза. Тот опять задремал посреди лекции, откинулся на спинку стула и натянул капюшон толстовки поглубже. А я вспоминала. Прошлый семестр. Разговоры на пустой кухне. Кубик льда на ладони. Фланелевую рубашку под щекой. Тогда он охранял мой сон, как он заявлял, вовсе не из благородства, но...

Прогнать я его тоже не сумею.

Даже не захочу.

Главное, чтобы и он меня не прогнал. Потому что выбор теперь за ним.

Я свой уже сделала.

"Не иди к нему", — попросил меня Макс вчера. Я тогда смотрела на побелевшие костяшки его пальцев и чувствовала, как мне нестерпимо стыдно. Но делать вид, что не знаю, о ком речь, не стала. Хотя бы это я ему была должна.

Прости, Макс. Не смогу.

"К кому угодно, но не к нему. Он не полюбит тебя. Оставит, когда ему надоест. И что будет с тобой тогда?"

Я отдавала себе в этом отчет. Демоны не любят, все это мне повторяли. Только это ничего не меняло. Для меня — нет. Забавно, как, пытаясь объяснить Карис любовь, я ни одним словом не упомянула взаимность. Зато вспомнила про "вопреки" — которых в нашем с Дизом случае было более чем достаточно. Я усмехнулась. Как говорится, что просила, то и получила.

А что будет потом... Возможно, у меня не будет этого "потом". Но теперь у меня появился шанс на "сейчас". Если я только найду способ, как сказать это Дизу...

Потому что пока я не представляла, как все это можно облечь в слова.

"Я знаю, ты говорил, что тебе нравится Эрика, но помнишь, в прошлом семестре я тебе тогда сказала "нет"? Я передумала. И ты, конечно, не обязан ничего по этому поводу делать, но подумай об этом, ладно? Но не очень долго, а то я тут умираю и вечно ждать не смогу..."

Ну уж нет. Особенно последняя часть. Никто не захочет связываться с умирающей девочкой. Смерть имеет такой эффект — она вызывает брезгливость. И желание держаться от нее подальше.

Лекция закончилась, а я так ничего и не придумала. Недовольно нахмурившись, я ткнула Диза карандашом в бок.

— Уже все? — хрипло спросил он, потягиваясь на стуле.

— Да. И если бы ты слушал, узнал бы много нового.

— Успею, — айтишник сцедил зевок в кулак и полез под стол за сумкой.

— Уверен? Нам задание сдавать через две недели. Ты хотя бы начал читать? Скажи, что ты начал читать.

— Успею, — повторил он.

— Диз!

На его лице появилась легкомысленная ухмылка. Я подавила в себе желание улыбнуться в ответ и поджала губы.

— Не все же тебе забывать о совместных проектах, — справедливо заметил он. — Я начал читать, — признался он, когда мы спускались по лестнице.

— И?..

— И ты живешь в очень странной стране. Даже Ад логичнее того, что там описывается.

— Я живу в нормальной стране, — пробурчала я. Нашел, с чем сравнивать! — Это прошлое, сейчас все сильно изменилось. В лучшую сторону.

Диз насмешливо изогнул бровь.

— Уверена?

— Конечно! По семейной статистике, в СССР меня бы либо уже расстреляли, либо посадили. А я, как видишь, еще жива.