Урус-хаи

Скорр не подозревал, что некоторые данные шпион просто побоялся сообщить, справедливо опасаясь, что ему не поверят.

А пока маг решил вывести всю подчиненную ему флотилию — двадцать восемь лучших умбарских кораблей и прощупать истинную мощь неизвестных кораблей. И кто знает, может, если позволит Эру, удастся захватить этот удивительный корабль?

Огненный маг мечтательно прищурил свои желтые глаза, представив, что будет, когда в его руках окажутся волшебные артефакты, находящиеся на таинственном корабле.

Пожалуй, он, Скорр, не будет проводить эксперименты на пленниках, а при их содействии попробует создать еще нечто более могущественное... — подумал пиратский капитан.

— Господин капитан! — в каюту вбежал моряк — Замечен гондорский корабль!

— Убегает?

— Идет навстречу нам. Он называется 'Хир ин Элегyс' — 'Победитель Штормов'

— Их капитан, что, настолько пьян, что не видит наших вымпелов? — Скорр, в обычной жизни спокойный толстоватый мужчина с венчиком седых волос вокруг лысины, в одно мгновение превратился в свирепого пиратского капитана, чье имя с ужасом произносили во всех тавернах Гондора, Арнора, Харадрима и с нескрываемым уважением в самом Умбаре. Каждый пират стремился совершить хотя бы один рейс под началом знаменитого капитана.

Тем временем гондорец Олибарн, первый помощник Александра Клементьевича Полиса, повернулся к капитану.

— Кэп, эти корабли идут под знаменем самого опасного пиратского капитана... Не пора ли начать заманивать их?

— Рано — не отрывая глаза от подзорной трубы, бросил капитан 'Победителя Штормов'. — Мы должны их разозлить. Чтобы забыв об осторожности, пираты ринулись 'хватать и не пущать'.

Первыми к 'наглым гондорцам' ринулись два пиратских корабля 'Веселая Киска' и 'Око Саурона'.

— Целься! Пли! — пронеслась над палубой 'Победителя Штормов' команда.

Комендоры прицелились в приближающиеся пиратские корабли.

Грохнули залпы, а моряки не спеша начали заряжать пушки.

На 'Око Саурона' одно ядро снесло толпу готовившихся к абордажу пиратов, палуба покрылась телами убитых и вопящими от нестерпимой боли ранеными, а второе ядро сбило грот-мачту, отчего палубу накрыло, словно саваном, упавшими парусами.

'Веселой Киске' не повезло — ядра 'Победителя Штормов' буквально просверлили ватерлинию пиратского корабля. 'Веселая Киска' начала погружаться в воду, а перепуганный экипаж, позабыв о гондорцах, спешно спускал спасательные шлюпки.

— А теперь отходим! — скомандовал капитан Полис.

— Есть, кэп!

'Победитель Штормов' величественно развернулся, грянул залп кормовой пушки, а снаряд разорвался посередине пиратской флотилии, причинив изрядные повреждения.

...Стоявший на палубе 'Похоти смерти' — это был уже третий корабль пирата за всю его долгую жизнь, Скорр тяжело выдохнул:

— Так! Просигналить всем: 'В погоню'! Передать на корабль 'Безмятежность' — пусть идут к 'Оку Саурона' и разберутся, что там произошло, а также подберут матросов. — Эх, капитана 'Веселой Киски' жаль...— подумал пиратский капитан, — хорошо мы в старые времена за бутылкой здравура сидели...

Пиратские корабли пошли под всеми парусами вслед наглому гондорцу, посмевшему применить какое-то колдовство. Одни начали догонять гондорца, другие, наоборот, отставали.

Сам пиратский капитан принялся готовить к применению свои заклинания.

— Господин капитан! — обратился к нему помощник — Мы догоняем гондорцев!

И действительно, гондорский корабль 'Победитель Штормов' начал останавливаться и разворачиваться бортом к пиратским кораблям.

— Они решили умереть красиво. Что ж, им это удалось — заметил маг, рисуя узор заклятия.

— Ба-бах! — послышался грохот.

Один из приближавшихся к гондорцам пиратских кораблей замер, а мачты медленно покачнулись и рухнули на палубу, снесенные какой-то чудовищной силой.

А затем... на горизонте возник корабль. Громадный корабль черного цвета. Из верхушек странных башен, установленных на нем, вырывался черный дым.

Гондорский корабль спокойно направился к незнакомому пиратам кораблю и укрылся за ним. А в следующее мгновение незнакомец весь окутался дымами и... сразу десяток умбарских кораблей — кто мгновенно превратился в груду щепок, а кто начал медленно тонуть...

— А-А-А! — рядом с магом-капитаном в ужасе завопил помощник. — Это не корабль! Это морской демон! Он сожрет нас, сожрет!

Маг залепил вопящему от страха пирату пощечину.

— Ты, что не понял? Мы должны уничтожить этот корабль — он махнул рукой в сторону горизонта, где виднелся быстро приближающийся чудовищный корабль, казалось, неуязвимый для умбарского оружия... Это просто морок, маг этого корабля наводит на нас морок, что мы гибнем. Сейчас я сниму этот морок... А вы сделайте залп файерболлов!

Скорр быстро изобразил несколько рун.

НИЧЕГО не произошло. Совершенно ничего.

Вернее, пиратам удалось дать залп файерболлами, но... с кораблем ничего особого не происходило. Морок не желал рассеиваться.

И страшный пиратский капитан познал, что такое ужас. А затем он почувствовал, как под его ногами покачнулась палуба...

Вечером 'Безмятежность', так и не поучаствовавшая в бесславном для грозных умбарских пиратов сражении, обнаружила среди плавающих обломков и трупов израненное тело капитана Скорра...

* * *

Новость о гибели флотилии знаменитого капитана потрясла весь Умбар. С гневом и яростью пираты пересказывали друг другу новости в тавернах, и все сходились в одном — Пеларгир должен исчезнуть с лица земли!

Так что теперь умбарцы готовили самый большой флот, какой только знало Средиземье — двести пиратских кораблей, битком набитых лучшими бойцами Умбара, собирались идти на Пеларгир, срочно приглашались сильные колдуны...

И никто из всех этих возмущенных оглушительной пощечиной пиратов не подозревал, что звезда Умбара, вотчины пиратства и работорговли, теперь клонится к закату.

А единственный, кто мог бы остановить и утихомирить буйный Умбар, знаменитый капитан Скорр, теперь лежал недвижим на чистых простынях в своем скромном доме, страдая ранами.

* * *

Что касается Пеларгира, там теперь прекратились разговоры о происках Саурона и самый тупой городской дурачок отныне знал — эти корабли точно посланы токмо волею Эру, чтобы укрепить славный Пеларгир в часы приближающихся великих испытаний...

Глава 2

Укротители драконов

Водка — она и в Средиземье водка.

— Процеживай. Аккуратно.

— Понимаю. Не дурак. Кто бы предположил, что из путлибов через три дня получается такой хмельной квас?

— Да, мы еще неплохо погудели. А сейчас поглядим, какая настойка у нас выйдет.

Светланиэль сидела рядом с дверью большого дома и с интересом прислушивалась к таинственным речам, доносящимся из-за дверей. Вот уже несколько дней группа приехавших в поселение эльфов мужчин — фантастов занималась загадочным делом.

Как объяснил вчера уже теперь законный перед Эру и жителями Средиземья ее муж Алексей Карахов, когда мастерил странную, похожую на змею, трубку: "мы готовим настойку".

Кое-какие из урус-хайских вин эльфийке уже довелось попробовать на своей свадьбе с Караховым. В тот день по повелению Королевы было сыграно двадцать свадеб.

Двадцать прекрасных дочерей темноэльфийского народа вышли замуж за мужчин нового народа, владеющего могучей неведомой магией.

Три дня играли свадьбы. Рекой лились и эльфийские вина, и урус-хайские вина с удивительными, волшебными, названиями — шампанское, токайское, коньяк... И когда Русуданиэль поинтересовалась у урус-хаев насчет секретов приготовления этих необычных вин, Карахов сообщил:

— Шампанское приготовить мы вряд ли сможем — надо искать особые сорта винограда, а вот настойки вас запросто научим готовить!

И сейчас урус-хаи были заняты "мужским делом".

Наконец Карахов вышел из дома, неся в руке две бутылки из-под 'Смирновки', в которых плескались ярко-алая и сиреневая настойки.

Писатель подошел к стоявшему во дворе красивому резному столу, поставил бутылки на крышку.

— Света — обратился он к эльфийке, — пусть служанки накроют на стол. Будем дегустировать настой из ягод... — как они называются?

— Брикслен — кивнула эльфийка. — А вы называете его брусникой...

— Точно — согласился Карахов — А еще — он указал на бутылку с сиреневым настоем — здравур, настоянный на ёжиных ягодах... Я его сам изобрел.

Эльфийка с сомнением кивнула.

— Дорогой, да, ёжиные ягоды вкусные и полезные, но никто у нас не готовил из них вино! Больно странный привкус...

— Просто, госпожа Светланиэль, нужно добавить четверть 'Столичной' или другой водки — наставительно заметил соратник Карахова по литературному цеху Бронислав Ястребов — вот и не будет привкуса. Получается сладкая ягодная настойка. Да и тот упомянутый вами вкус, полагаю, только придает шарм напитку. Надо будет навестить директора ликероводочного завода в Ярославле.

Пока двое урус-хая вели неторопливый разговор с прекрасной темной эльфийкой, слуги накрыли стол. Карахов, не торопясь, разлил по маленьким рюмашкам настоянный на ёжиных ягодах здравур. Светланиэль осторожно пригубила сладкую настойку.

Множество самых разных вкусов и ароматов было в созданном урус-хаями напитке, а особенно чувствовалась любовь и нежность.

— Прекрасный напиток, дорогой! — воскликнула эльфийка.

И тут увидела, как мужчины одним махом опорожнили рюмки.

— Остановитесь! — воскликнула Светланиэль.

Карахов удивленно посмотрел на нее, вскочил из-за стола.

И... взлетел в воздух. Вслед за ним вверх поднялся и Ястребов.

Какое-то время оба мужчины нелепо размахивали руками в воздухе, но вскоре пообвыкли. Карахов даже осторожно подлетел к кроне высокой яблони и стал срывать плоды.

Эльфийка поглядела на летающих урус-хаев и решилась.

Светланиэль выпила до дна рюмочку волшебного настоя и ее тело наполнила необыкновенная легкость.

Девушка взмахнула руками раз, другой и поднялась в воздух. Ухватила Карахова за руки.

— Дорогой, потанцуй со мной! — воскликнула она.

До самого вечера не смолкали смех и шутки в усадьбе Карахова.

* * *

Наутро Андрей Карахов в раздумье сидел за столом над тетрадью.

Хлопнула калитка, и во дворе из-за угла дома показался Рысенков. В руке он держал бутылочку с золотистой жидкостью

— Что это за настойку ты приготовил, Андрей? — спросил он — Моя настоечка на золоте, хоть эльфийкам по душе и пришлась, ни в какое сравнение с твоим настоем из ежовых ягод не идет. Прекрасное чувство полета и спокойствия! Хотя я-то знаю, что не летал. Жаль, фотоаппарат из дома не взял, побоялся разбить в эйфории. А наутро — восторженно проговорил бывший повелитель форума "Ураган времен" — никакого похмелья! Давай запатентуем твой настой?

Карахов пододвинул к Рысенку лежавшие на столе фотографии и, помолчав, сказал:

— Вот что я увидел, когда поутру фотки нашей вечеринки распечатал...

Глаза Рысенка расширились — изображенные на разных фотографиях люди — Карахов, Ястребов и несколько эльфиек... парили. Парили то над домом, то над деревьями. То Карахов танцевал с Светланиэль, выписывая вальс — причем... они стояли ни на чем...

— Что это? — растерянно произнес Рысенков.

— А то, — задумчиво протянул Карахов — что мне теперь надо решать — брать ли диплом мага-травника или продолжать писать книги?

— Конечно же, писать книги! — решительно заявил Рысенков. — А диплом... подумаешь. Будет у тебя, друг, на стене еще один диплом. Сейчас ведь сколько интересного вокруг делается! А Рунное море? А неизведанные восточные края, где никогда не бывал почтенный профессор Толкиен? И именно мы, фантасты, можем стать беспристрастными летописцами Средиземья...

— Хм... — протянул Карахов — А почему бы и нет?

— Отлично! — рассмеялся Рысенков — Поедем к Драконьим горам? Вместе с азиатами-переселенцами...

* * *

И серебрит луна просторы степи...

На горизонте показалась горная гряда.

— Похоже на мои родные горы Хинганского хребта — грустно вздохнул глава китайской общины Чун Цзянь.

— Что это такое — Хинган? — пропищала маленькая драконесса Ланфен, восседавшая на плече китайца. — Это — она указала лапой на горы — Драконьи горы, земли моего народа!

Китаец ласково почесал драконихе шейку, отчего она зажмурилась от удовольствия.

— Хинган — горы Старого мира, Земли, где я родился. И их я больше никогда не увижу — вздохнул Чун Цзянь.

— Уважаемый Чун Цзянь — поинтересовался Карахов — вы вправду полагаете, что китайцы и японцы смогут поладить с драконами?

— А это уже будет видно после броска костей судьбы — флегматично усмехнулся китаец. — Но я уверен, что мы найдем с драконами общий язык.

Карахов согласно кивнул.

Вот уже две недели прошло со времени начала путешествия его небольшого отряда, состоящего из пяти человек — Рысенкова, Иванищева, Андрея Крузенштерна, которого после того, как он ночью в одиночку уложил одним выстрелом громадного свирепого тролля, стали называть просто Крузом, Харьковцева и самого Карахова.

Фантасты сопровождали большой отряд, примерно около десяти тысяч человек, китайцев и иных иностранных мигрантов — после долгих споров и обсуждений все перенесенные города единогласно приняли решение отправить на восток Средиземья желающих.

Так как и сами перенесенцы чрезвычайно нуждались в бензине, добровольные переселенцы к Драконьим горам получили лошадей и фургоны, а также все необходимое для обустройства на новом месте.

Вместе с переселенцами двигались партии геологов, географов и зоологов, а также отряд Карахова — Карахов получил от Юрия Ласточкина указания составить этнографические очерки и обследовать Драконьи горы.

* * *

Луна покрыла переливающимся серебром волны степных трав.

Карахов сидел у пылающего костра и сочинял новый рассказ.

Едва он написал последнюю фразу рассказа 'И серебрит луна просторы степи', как увидел полыхающие языки пламени на вершине горы.

Карахов схватил ружье и выстрелил в воздух.

— Тревога!

Товарищи Карахова повскакивали на ноги, из шатра выбежала полуодетая эльфийка Светланиэль, единственная из эльфийских девушек сопровождавшая Карахова в его путешествии. Девушка натянула лук, с подозрением выцеливая возможные опасности. Вокруг бегали азиаты, кто-то, упав на колени, раскачивался, кто-то философски усмехался, принимая новый поворот судьбы.

В горах загрохотал камнепад, а потом...

Появился ОН. Громадный черный дракон.

Дракон величественно кружа по воздуху, начал спускаться вниз на простор степи.

Иванищев взялся за винтовку.

— Я щас как этого громадину... забаню! — возмущенно сообщил он — Выспаться не дал!

— Уважаемый — Чун Цзянь с достоинством поклонился — не стоит нападать первым — Возможно, драконы направили к нам своего посла...

— А ты что думаешь, Годзилко? — Иванищев почесал за ухом подремывавшего, вцепившись в ткань футболки хозяина, дракончика.

Годзилко открыл сонные глаза, зевнул:

— Просто охранник вас спросит, зачем вы явились, а потом кого-то из вас на бой разумов вызовет... — протянул он и снова уснул.