В храме было непривычно. Не было икон и прочей знакомой мне атрибутики. Если снаружи храм был похож на православный, то внутри.... Там стояло три статуи. Справа мужчина, его украшали бело-голубые одежды, бог воздуха и ветра. Прямо передо мной у противоположной стены стояла статуя беременной женщины в зелено-коричневых одеяниях. Богиня земли, Богиня — мать. Напротив бога воздуха расположилась статуя юной девушки в одеяниях синего и голубого цвета, богиня воды. А где огонь? Я оглянулась на дверь. Статуи нет, но есть фреска, изображающая мужчину в красных одеждах. Бог — Огонь. Над входом, чтобы очищать мысли входящих. От каждой фигуры к центру храма вела мозаичная дорожка соответствующего цвета. В центре они сливались, обрамляя мозаичный круг черного цвета. В кругу стоял гроб? Я потрясенно перевела глаза на потолок. Он представлял собой точное отражение пола, только круг в центре был не черный, а белый. Мир земной и мир небесный. Теперь я наконец то обратила внимание на людей. Они тоже стояли группами. Юноши стояли у статуи воздуха, девушки у воды, а женатые пары у земли. В руках они держали знакомые палочки, от запаха шалфея засвербело в носу. Спиной к входящим, на линии Огня, стоял жрец и держа в руках свечу что-то читал. Я скромненько встала к девушкам. Несмотря на мрачность момента, сплетницы не умолкали ни на миг. Из их разговоров я узнала, что хоронят они старосту. Дальше я слушала краем уха.

-Утром жена вышла за ворота, глядь, а он сидит, прислонившись к жердине. Она подумала пьяный, а он...

— А на шее укусы...

— Точно упырь, прознал, что староста в город за магом собрался...

— А как кузнец убивается, родной брат как-никак.

Так этот верзила кузнец? Как я сама не догадалась?

— Видели, Динес с девушкой пришел?

— Вот ей повезло. Парень работящий, после отца сам корчму поднял...

— И пожертвования храму делает, даже в город по просьбе жреца ездил.

Тем временем жрец закончил речитатив и, вставив свечу в руки покойному, произнес:

— Быстрого тлена.

От парней отделился юноша, судя по стати, сын старосты и вложил в руки отца перышко.

— Легкого вознесения.

От девушек покойному досталась водяная лилия.

— Пусть утекут грехи.

Последней к гробу подошла вдова и сделала последний дар мужу в виде колоска пшеницы.

— Сытой жизни.

Церемония на этом закончилась. Теперь каждый мог подойти и попрощаться. Я тоже подошла. Точно упырь... Вон на шее две дырочки. Но меня не покидало ощущение неправильности. Это ощущение меня не подвело. Раны были нанесены в направлении сверху вниз. Но у упыря клыки на нижней челюсти, и такой укус возможен, только если человек лежал, но ведь я слышала, что покойника нашли сидящим! Дальше, к сожалению, рассмотреть мне не дали.

— А что это ты делаешь?

— Воротник сбился, поправляю.

— Иди ка ты отсюда по-хорошему.

Чтобы не нервировать общественность, я от греха подальше смоталась.

Ранки не давали мне покоя. Может я ошиблась?

Зайдя в комнату, я быстро достала свой ежедневник. Нет, не ошиблась. Тогда кто?

До темноты я искала подходящий вариант. Ничего. Кровью питались упыри, вампиры и демоны. Вторые и третьи отпадают, они бы не стали оставлять тело жертвы на виду. Слишком умны. Но я была готова поклясться, что староста нашел свою смерть не от упырьих зубов. Как жаль, что я не могу произвести вскрытие. Хотя... Парочку заклинаний некромантии я знаю, на то чтобы труп поднять должно хватить. Но для этого надо выкопать старосту. Сомневаюсь, что в корчме мне найдется помощник. Надо будет просить Оцереса. Ой! Он же на упыря пошел.

* * *

Марья на меня обиделась. Ну и шут с ней! Подождав пока парень освободится, я подозвал его к себе.

— Что вообще здесь происходит?

— Упырь появился год назад.

— И вы так долго терпели?

— Ну, сначала он нападал на бродячих собак и нам не мешал.

— Как понимаю только сначала?

— Да, за последние шесть месяцев он убил девять человек. Последним стал наш староста. Если раньше путники безбоязненно ночью ехали через лес вокруг деревни, то теперь они предпочитают ночевать в корчме.

— А гонца в город за магом не пробовали отправить?

— Так он ими и питается. Четыре местных жителя, четыре мага и староста. Прям гурман!

Задав еще парочку вопросов я направился искать нечисть. Поскольку было еще светло, то я забрался на дерево и слегка вздремнул. Проснулся я на закате.

Раз, два, три, четыре, пять, я иду искать...

Осмотр деревни я начал с дворов. Зря... Где они так собак натаскали? С виду мелкая... А от штанов еле отцепил. Гавкающая крыса. Отправив песика в полет, я тщательно осмотрел двор на предмет наличия всяких тварей. К счастью, во дворе была только одна тварь, и сейчас она обиженно скулила из темного угла.

Во второй двор я даже не сунулся, сомневаюсь, что мимо такой собачки пройдет хоть один упырь. Такая и быка при желании завалить может. Проверять есть ли для нее разница между мной и быком я не стал.

Искомый объект я нашел в лесу. Не понял. После четырех сожранных магов он должен был быть с меня ростом. А тут... Такое ощущение, что дальше селян его меню не расширилось. Упырь попытался исправить это упущения, введя в него меня. Счаз. Несмотря на малые размеры противника, я не обольщался. Упырь силен и практически не чувствителен к боли. Отсеченный палец на лапе его только раззадорил. Он медленно, но верно загонял меня спиной к дереву. Воспользовавшись тем, что я отвлекся тварь прыгнула, за что лишилась одной лапы. Темная, почти черная кровь с неприятным запахом закапала на землю. Теперь на ней еще год будут расти только сорняки.

Чтоб тебя... Да ты сдохнешь наконец?

В следующий раз упырь лишился хвоста. И похоже сейчас я его окончательно достал. Если раньше он старался не попадаться под мой меч, то сейчас бросился в атаку, совершенно не волнуясь о своей сохранности. Поэтому удерживать его на расстоянии меча стало проблематично. Приличное заклинание тоже не прочитаешь, не успеешь. Начать то начнешь, а закончишь уже в животе твари.

Ай! Скотина! Когти упыря чиркнули по моему бедру. Теперь мы были на равных. Он хромает, я хромаю. Но слабею я быстрее. Похоже, Марья меня сглазила. Вернусь, накостыляю. Если вернусь, мысленно поправил себя, неуклюже уворачиваясь от следующего броска. Правое бедро стрельнуло болью. Чтоб тебя!

В следующее мгновенье я оказался на земле. Упырь навис надо мной, поставив лапы мне на грудь и пытаясь добраться до горла. Я же не собирался давать ему такой возможности. Мечем, зажатым в обеих руках, старался держать пасть с оскаленными клыками на безопасном расстоянии. Здоровой ногой пнув скотину в живот, я выиграл драгоценные мгновения, которых хватило, чтобы отсечь упырю башку.

Уже на выходе из леса я услышал треск веток. Похоже, упырь был не один. Что ж, это объясняет его размер. На этот раз я был умнее и заранее создал в руках огневик. Цыпа-цыпа-цыпа... Увидев в просвете темный силуэт я не раздумывая кинул заклинанием в него, силуэт ответил мне тем же. Что?

— Оцерес?

— Марья?

Девушка перевела дух.

— Совсем сдурел? Если бы я вовремя не пригнулась, то меня бы хоронить пришлось!

— А сама?

— Так я не заклинанием!

— А чем?

Девушка торопливо спрятала что-то за спину.

— Да так. Ты убил упыря?

— Убил.

* * *

Блин! Если Оцереса сожрут, то я никогда не попаду обратно, поэтому я, зарядив "Осу", тихонько выскользнула из корчмы, благо хозяина на месте не было. И где мне теперь искать полукровку?

Во дворы я не совалась. Если бы там происходила схватка, то уж точно ее бы услышали и зажгли свет. На кладбище тоже вроде ничего не происходило. Остался лес. Я не успела сделать и двух десятков шагов вглубь зарослей, как в меня полетел огневик я не раздумывая выстрелила. И какой идиот на меня напал?

— Марья?

Знакомый идиот, а главное живой.

— Совсем сдурел? Если бы я вовремя не пригнулась, то меня бы хоронить пришлось!

— А сама?

— Так я не заклинанием!

— А чем?

А вот чем тебе знать не следует, а то отберешь.

— Да так. Ты убил упыря?

— Убил.

— Голова цела?

Мне продемонстрировали. Хорошо, что у меня крепкий желудок.

Уже на подходе к корчме я заметила, что полукровка прихрамывает.

— Ты ранен? Где? Покажи.

Но мою помощь отвергли.

— Сейчас пройдет.

Ну раз так.

Я запустила руку в щель между досками забора, пошарила, нащупала черенок и вытащила... вилы. Не то. Со второго раза я достала наконец лопату.

— Ты что делаешь?

— Коллективизирую частную собственность.

— Что?

Я молча всучила ему лопату.

— Пошли?

— Куда?

— Динес просил мясца для ужина достать. Поэтому на кладбище.

— Что?!

— Спокойно. Просто я уверена, что старосту убили. Вот и хочу воспоминания трупа. Он вроде еще свежий. Должно получиться.

— С чего ты взяла?

— Направление укуса. Упырь не мог так укусить несчастного.

— Знаешь, мне кажется, что этот упырь и магов не убивал.

— Не, я столько трупов не потяну. Только старосту.

Найдя холмик посвежее, Оцерес без колебаний начал раскопки. Вот это я понимаю. Ни воплей, что мы оскверняем могилу, ни молитв с оглядыванием через плечо.

— Марья, иди постой на стреме.

— Зачем? Люди уверенны, что по деревне расхаживает нечисть. Сомневаюсь, что они ночью на кладбище сунутся. А если кто и сунется, то это наш клиент.

Наконец лопата стукнулась о что-то деревянное. Еле вытащив гроб на землю, Оцерес, используя лопату как рычаг, отодрал крышку. Начнем.

— Открой ему глаза.

Смотреть в глаза мертвецу было неприятно. А еще неприятнее было то, что я ничего не увидела. Какого?

— Ну?

— Баранки гну! Ничего!

Оцерес склонился над гробом.

— Шалфей.

— Да, палочки с ним в храме жгли.

— Зачем?

— Ты меня спрашиваешь? Это твоя религия, а не моя. Стоп. То есть его обычно не жгут?

— Не жгут. Если покойник пропитался этим запахом, то ты в жизни его не поднимешь.

— Тогда закапывай.

В корчму мы вернулись злые как давешний упырь.

Как полукровка и предсказывал, от его ран не осталась и следа. Но одежда была испорченна безвозвратно, да и сам граф выглядел потрепанно и пожевано.

— Это кто тебя так?

Рассматривая прорехи на штанах, спросила я. Бедный филей Оцереса.

— Да... мелкая шавка прицепилась.

— Где ты ее нашел?

— Во дворе, когда упыря искал.

— Что ж, молись, чтобы она была не бешенная. Хотя скорее это собачка могла от тебя заразиться.

— Лучше спустись и закажи мне ванну.

— О'кей.

Корчма встретила меня тишиной. Наверное, Динес уже лег спать. Но не успела я подняться обратно, как меня окрикнули.

— Госпожа что-то желает?

Парень стоял в начале лестницы, держа в руках здоровенный кубок.

— Напиваетесь?

— Да нет, это для собраний. Туда каждый кидает клочок бумажки со своим мнением. Так что вы хотели?

— Ванну и ужин в мою комнату.

— На двоих?

— Ужин, да. Ванну, нет.

— Через час будет готово.

Полукровка, пока меня не было, деловито пристроил упырью голову на краю стола. Милое украшение.

— Ну что?

— Все будет готово через час.

— Отлично.

Я пока поближе рассматривала трофей полукровки.

— Что-то он мелкий...

— Тебя тоже это настораживает?— Полукровка встал за моим плечом.— После стольких жертв он должен быть раза в два крупнее.

Я отодвинулась от головы, уж больно неприятный душок начал распространяться вокруг нее.

— Знаешь, у меня такое ощущение, что упырь совсем непричастен к смертям.

Оцерес серьезно на меня посмотрел. Не у одной меня подобная паранойя?

— Мотивируй.

— Для начала размер этой тварюшки. Потом странные отметены на шее старосты. А в конце, не верю я, что мага, специализирующегося на нечисти, мог убить подобный задохлик. Ладно одного, попался недотепа. Но четверых... Да и шалфей меня напрягает. Как будто кто-то специально сделал так, чтобы трупы нельзя было поднять.

— Но кто?

— Тот, кому выгодно наличие упыря.

Оцерес саркастически хмыкнул.

— И кому это?

— Тому, кто получает от этого доход.

На этот раз полукровка не выдержал и расхохотался.

— Ой, доход ха-ха не могу, упырь ему что, ха-ха, налоги платит?

— Да нет. Ты знаешь, что после появления упыря в храме увеличилось количество пожертвований. На столько, что жрец смог выписать три новых статуи?

— Откуда ты знаешь?

— Послушала разговоры местных.

— Да, жрец вполне мог подмешать шалфей в благовония.

— Или кузнец. Дела у него тоже пошли не плохо. Я видела, как он золотом расплачивался.

Граф подхватил мою мысль.

— И среди его инструментов можно легко подыскать подходящий кинжал.

Наш разговор прервался стуком в дверь: наконец принесли наш заказ. Динес, опасно балансируя подносами с едой, начал пробираться к столу. Я кинулась ему помогать, зря. Потому что, увидев оригинальное украшение стола, парень все-таки опрокинул поднос с едой, на меня. А-а-а! Скотина, как больно. Теперь ожог на все предплечье.

Когда все, наконец, успокоились, парень перешел в наступление.

— Я вас спрашиваю, что это за гадость? Дайте сюда, я ее выкину. Нечего такой мерзости в моей корчме делать!

— Завтра выкинем. Нам знаете, тоже не доставляет удовольствия такое соседство. Вот покажем эту голову жителям и сразу предадим ее огню.

— А до этого она будет моих клиентов распугивать?

— Каких? Мы единственные на сегодняшний день ваши постояльцы.

— Ладно, но учтите, если эта пакость мне комнату провоняет, заплатите штраф в десять золотых.

А вот дверью хлопать необязательно, самому же потом ее чинить.

Через двадцать минут Динес приготовил ванну, и я тактично удалилась. Рука дико болела, надеюсь, шрама не останется.

Да сколько можно! Я спать хочу! И так до рассвета три часа осталось.

— Оцерес! Ты там, что, утонул? Или жабры отрастил?

Наконец мне открыли. Чем это от него пахнет? Мелиссой? Где он ее взял?

— Ой, извини, я уснул и забыл, что ты под дверью сидишь.

Пробурчав себе под нос нелестный отзыв в адрес полукровки, я направилась к кровати. Как это часто бывает, стоило моей голове коснуться подушки, сон как рукой сняло. Да еще и рука ныть не прекращала. Сочувствую завтра графу: когда я не высыпаюсь, то становлюсь редкостной стервой. Через час меня охватила дрема, вот сейчас я усну. Но случиться этому не дали. Скрипнула дверь и мое пограничное состояние исчезло. Кто-то был в комнате. Луна давала мало света и увидеть визитера я не могла, но судя по скрипу половиц, он направлялся к столу. А что я могу сделать? Попыталась мысленно позвать графа, ничего не получилось. Видно я так надышалась шалфеем, что на какое-то время лишилась возможности колдовать. Придется действовать в открытую.