— Поскольку он этого не сделал, я должна предположить, что мне удалось удержать кого-либо от осознания того, что я ушла достаточно давно, чтобы начать то, что мне было нужно. Но отец не идиот, и он знает, что я тоже не идиотка. Должно быть, он понял, куда я направляюсь, в тот момент, когда кто-то наконец понял, что я пропала, и с тех пор он преследует меня. Но, ты знаешь, есть часть его, которая не хочет меня ловить.
Она доела последний кусочек хлеба с беконом, затем встала, глядя на Кериту, и на этот раз ее улыбка была мягкой, почти нежной.
— Как и ты, он боится, что я совершаю ужасную ошибку, и он полон решимости удержать меня от этого, если сможет. Но он тоже знает, почему я это делаю. И вот почему часть его не хочет меня ловить. На самом деле он хочет, чтобы я опередила его в Кэйлате. Он знает так же хорошо, как и я, что девы войны — это единственный способ избежать того, чтобы в конечном итоге мне пришлось стать породистой кобылой, рожающей жеребят для Блэкхилла... или кого-то еще. Мать никогда не была для него такой, и он знает, что я никогда не буду такой ни для кого. Он сам научил меня так чувствовать — так высоко ценить себя, и он тоже это знает.
— Что не помешает ему остановить тебя, если он сможет, — сказала Керита.
— Нет. — Лиана покачала головой. — Глупо, не так ли? Вот мы оба здесь — я убегаю от него; он гонится за мной, чтобы вернуть меня, хочу я этого или нет — и все это из-за того, как сильно мы любим друг друга.
На мгновение блеснула слеза, но она быстро вытерла ее и повернулась, чтобы затянуть подпругу на седле Бутса.
— Да, — тихо сказала Керита, выливая содержимое чайника на тлеющие угли костра и начиная забрасывать пепел грязью. — Да, Лиана. Действительно, очень глупо.
* * *
— Сумита здесь, мэр. Она говорит, что у нее назначена встреча.
Ялит Тамилтфресса, мэр Кэйлаты, с гримасой оторвалась от бумаг на своем столе. Ее помощница, Шаррал Анларфресса, стояла в дверях ее кабинета с кислым выражением лица, которое слишком точно отражало собственные эмоции Ялит.
— А как насчет Тиреты? — спросила Ялит. — Она тоже здесь?
— Тирета? — Шаррал покачала головой. — Это одна Сумита. И я проверила твой календарь. Если у нее действительно назначена встреча на это утро, я там этого не записывала.
— Как и никто другой, — вздохнула Ялит.
— В таком случае, — мрачно сказала Шаррал, — я отправлю ее собирать вещи так быстро, что у нее голова пойдет кругом!
Она начала поворачиваться, чтобы уйти, но быстрое покачивание головой Ялит остановило ее.
— Нет, — сказала мэр. — О, я бы с удовольствием спустила тебя на нее, Шаррал, но я не могу этого сделать.
— Почему нет? — потребовала Шаррал.
— Ты прекрасно знаешь почему. Какой бы большой занозой в заднице она ни была, она не совсем одинока в своих чувствах, не так ли?
— Ялит, — сказала Шаррал, опустив официальный титул, который она обычно использовала, обращаясь к своей старой подруге по официальным городским делам, — она всего лишь полусотница. Если ты хочешь, чтобы она была наказана за неподчинение, я уверена, что Балкарта с радостью позаботится об этом за вас.
Ялит откинулась на спинку стула и ласково улыбнулась своей помощнице. Для всех практических целей Шаррал действительно была ее неофициальным вице-мэром, хотя городской устав не предусматривал такой должности. Они знали друг друга с детства, хотя Ялит родилась в Кэйлате, а Шаррал было пять лет, когда ее мать стала девой войны. Анлар Гераманфрессе повезло больше, чем некоторым — Шаррал была единственным ребенком в семье. Это всегда было неприятно, а часто и болезненно, когда женщина с детьми искала дев войны. Для матери было необычно стать девой войны, потому что их устав не предусматривал никаких юридических оснований для сохранения за ней опеки или даже права навещать своих детей после того, как она порвала со своей семьей. Это была очень редкая или очень отчаявшаяся мать, которая была готова рискнуть потерять всякий контакт со своими детьми, какой бы невыносимой ни казалась ее собственная жизнь.
Тем не менее, на удивление многим из них было разрешено взять с собой своих дочерей. В большинстве случаев, подумала Ялит, это сказало все, что нужно было сказать об отцах этих детей. Эти мужчины отказались от владения своими детьми не из нежности и любви; они сделали это потому, что эти дети были просто дочерьми, а не чем-то таким важным, как сын. Неудивительно, что женщины, которым не повезло выйти за них замуж, искали любого спасения, какое только могли найти!
Но что бы ни чувствовали их жены, Ялит часто задавалась вопросом, что чувствует кто-то вроде Шаррал, когда она думает об этом. Каково это — знать, что мужчина, который произвел тебя на свет, заботился о тебе меньше, чем о паре старых ботинок? Чувствовали ли вы себя отвергнутым, отброшенным как нечто неважное и легко заменяемое? Или ты проводила каждое утро, благодаря Лиллинару за то, что избежала общения с родителем, который мог так относиться к своему собственному ребенку? Ялит знала, как она относится к любому, кто способен на такое, но она также знала, что разум и сердце могут быть жестоко неразумными.
— Если бы я думала, что смогу натравить на нее Балкарту, я бы наслаждалась этим даже больше, чем передачей ее тебе, Шаррал, — сказала мэр. — На самом деле, я бы с удовольствием посмотрела на это. Но это может показаться немного экстремальным — бросить командира пятисот человек — и к тому же командира всей городской стражи — на произвол судьбы из-за какой-то полусотницы. Во всяком случае, не без явной провокации.
— Экстрим! — фыркнула Шаррал. — Балкарта — командир стражи, а Сумита — одна из ее офицеров — одна из ее младших офицеров, Ялит. Младший офицер, которая только что солгала мне, чтобы попасть к тебе без предварительной записи! Это кажется мне верным и прямым нарушением хорошей дисциплины, и если Балкарта не может поджарить Сумиту за что-то подобное, то кто именно может?
— Но в этом-то и дело, не так ли? — губы Ялит изогнулись в чем-то слишком вяжущем, чтобы это можно было назвать улыбкой. — Сумита здесь не только ради себя, и она знает, что я это знаю. Кроме того, возможно, она права.
— И, возможно, она опасная, высокомерная, вспыльчивая, предвзятая, доставляющая неприятности идиотка с моралью норки во время течки, аппетитами хищного богомола и иллюзией собственной значимости тоже!
— Тебе не нужно стесняться в выражениях со мной после всех этих лет, Шаррал, — сказала Ялит с резким смешком. — Скажи мне, что ты на самом деле чувствуешь к ней.
— Это не шутка, черт возьми, Ялит! — Шаррал в отчаянии замахала обеими руками.
— Да, это не так, — согласилась Ялит более трезво. — Но нравится нам это или нет, в данный конкретный момент Сумита говорит только то, что думает опасное количество других дев войны. Так что я не могу просто позволить тебе или Балкарте наступить на нее — по крайней мере, сначала не дав ей немного поводка, — не рискуя еще больше оттолкнуть людей, которые уже думают, что я слишком сговорчива. Как Сэйрета и ее компания.
Губы Шаррал сжались, как будто она хотела оспорить это. К сожалению, она не могла.
— Хорошо, — вздохнула она. — Ты выигрываешь — или проигрываешь, или что бы ты там ни делала! Я провожу ее внутрь.
* * *
— Спасибо, что согласились принять меня в такой короткий срок, мэр, — сказала Сумита, когда Шаррал закрыла за собой дверь кабинета, а Ялит указала на стул по другую сторону своего стола.
— Я это сделала? — приветливо спросила Ялит, выгнув обе брови и сложив пальцы перед грудью, откинувшись назад и положив локти на подлокотники кресла. — Это странно. Я могла бы поклясться, что Шаррал только что сказала мне, что у вас была назначена встреча со мной.
Сумита покраснела, а Ялит внутренне улыбнулась. Неужели другая женщина действительно ожидала, что бессмысленная вежливая формула сможет каким-то образом убедить Ялит замять то, что равносильно высокомерному требованию к мэру встретиться с ней?
— Полагаю, мне не следовало этого делать, — пробормотала Сумита через мгновение. — Просто мне важно поговорить с вами, и я не думала, что Шаррал вообще скажет вам, что я здесь.
— Шаррал рассказывает мне о каждой, кто просит меня о встрече, Сумита, — спокойно сказала Ялит. — Независимо от того, нравятся они ей или нет.
Румянец Сумиты стал еще гуще. Это было особенно очевидно у кого-то с ее светлой кожей и золотистыми волосами, и Ялит позволила ей несколько секунд вариться в собственном соку.
— Очень хорошо, — сказала она наконец. — Вы здесь. Что было такого важного, что вам просто необходимо было увидеть меня?
— Мэр Ялит, — Сумита заметно встряхнулась и наклонилась вперед в своем кресле, — ситуация в Лорхэме хуже, чем когда-либо, и она неуклонно ухудшается. Мы должны что-то сделать!
— И что именно вы хотели бы, чтобы я сделала, Сумита? — спросила Ялит с убийственным терпением.
— Мы не можем просто стоять там, пока Трайсу и его подхалимы систематически разрушают все, чего мы достигли за последние двести лет! — запротестовала Сумита. — Достаточно плохо, что он нарушает наши границы со своей мельницей или наши прерогативы с этими дорожными сборами, но теперь его так называемый управляющий рынка в Тэйларе полностью вытесняет нас. — Она оскалила зубы. — Неужели вы хоть на минуту думаете, что кто-то вроде Мануара осмелился бы сделать это без поддержки Трайсу?
— Во-первых, — спокойно сказала Ялит, ее темные глаза смотрели на Сумиту, как две баллисты, — мы не "просто стоим там". Во-вторых, кажется, есть какой-то вопрос относительно того, что именно мастер Мануар делает или не делает в Тэйларе. В-третьих, когда совет и я уточнили, что вы должны быть нашим официальным представителем при нем, мы также проинструктировали вас не вступать в конфронтацию. Цель состояла в том, чтобы сделать твердое заявление через пресс-секретаря, достаточно официальное, чтобы ясно выразить нашу озабоченность, а не вызвать антагонизм у этого человека.
— Настроить его против себя! — воскликнула Сумита. — Мэр, он утверждал, что за все наши трудности была ответственна Джоланна!
— Я прочитала ваш отчет, Сумита, — сказала Ялит. — Это... прискорбно, что вы исключили Тирету из вашей встречи с управляющим рынка.
— Вы обвиняете меня в искажении того, что сказал Мануар? — резко спросила Сумита.
— Я говорю, что вторая точка зрения на разговор была бы полезна. — Ялит встретила сердитый взгляд молодой женщины своим собственным. — И я предполагаю, что Тирета, которая лично знает Мануара, возможно, смогла бы предотвратить столь быстрый выход разговора из-под контроля. И, честно говоря, Сумита, я также предполагаю, что непримиримость часто проявляется в глазах смотрящего. Вы пришли на эту встречу с кровью в глазах — и не притворяйтесь ни передо мной, ни перед самим собой, что вы этого не сделали, — и вряд ли это лучший способ создать атмосферу сотрудничества.
— Я пошла на эту встречу, полная решимости быть настолько разумной, насколько мне позволял Мануар, — огрызнулась Сумита. — Вы и совет послали меня в качестве нашего официального представителя — я должна был просто стоять там и позволять ему лгать мне о Джоланне, не призывая его к этому?
— Да, мы послали вас в качестве нашего официального представителя. Мы также подчеркнули важность того, чтобы быть разумными. О том, чтобы отступить назад, если бы это было то, что потребовалось, чтобы совершенно ясно дать понять, что не мы провоцируем проблемы.
— И позволить ему переложить всю вину на Джоланну заставило бы нас выглядеть "разумными"? — Сумита издала резкий, злой смешок. — Это доказало бы ему, что мы были достаточно слабы, чтобы позволить ему выйти сухим из воды с неприкрытой ложью!
— Что вам следовало сделать, так это сказать ему, что вы не могли поверить, что Джоланна могла намеренно или сознательно спровоцировать проблемы между нами и тэйларскими торговцами. Вам никогда не следовало обвинять его во лжи по этому поводу. Вместо этого вы должны были заверить его, что и я, как мэр, и городской совет самым тщательным образом изучим его утверждения. И вы должны были указать ему, что, пока мы изучаем их, он остается ответственным за то, чтобы тэйларский рынок, в отличие от отдельных торговцев на нем, соблюдал условия нашей хартии.
Сумита пробормотала что-то себе под нос и выглядела непокорной, и Ялит подавила внезапное жгучее желание оторвать другой женщине голову. Она остановилась на том, чтобы пару раз пристально посмотреть на Сумиту, прежде чем продолжила тем же дотошным тоном.
— Вам также следовало прислушаться к Тирете. Она хотела остаться, поискать Хириана. Если уж на то пошло, поговорить с самим Мануаром. Вместо этого вы увезли ее обратно в Кэйлату.
— Совет возложил на меня ответственность за ее безопасность, — процедила Сумита сквозь стиснутые зубы. — По моему мнению, ее безопасность в Тэйларе была под угрозой.
— Но на самом деле здесь под вопросом здравость вашего суждения, не так ли, Сумита? — тихо спросила Ялит.
— Если вы не доверяли моему суждению, тогда вам не следовало посылать меня в первую очередь! — выпалила в ответ Сумита.
— Вы не были моим выбором, — категорично сказала ей Ялит. — Я не возражала против этого, хотя, вероятно, должна была бы. Но я выбрала вас для этой работы не потому, что, честно говоря, была обеспокоена тем, что может произойти нечто подобное.
— Пришло время нам перестать их бояться! — яростно сказала Сумита. — Пришло время нам дать отпор вместо того, чтобы просто позволять им давить на нас! Если вы этого не видите, то другие могут! Мы просто терпим их, реагируя на каждое новое нарушение еще одним слезливым протестом вместо того, чтобы пинать их по яйцам, и это неразумно! Это значит раздвигать перед ними ноги и приглашать их...
— Этого достаточно! — Ялит хлопнула по своему рабочему столу так сильно, что у нее защипало руку, и рот Сумиты захлопнулся от шока. Мэр наклонилась к ней через стол, ее обычно кроткие глаза вспыхнули гневом, и молодая, более высокая дева войны вжалась в спинку стула.
— Ты молода, — ледяным тоном сказала ей Ялит. — Возможно, старше Тиреты, но это не так уж много говорит, не так ли? Ты нетерпелива, ты зла, ты не очень умна и просто напрашиваешься на драку. Что ж, если только нам не повезет больше, чем мы имеем разумное право надеяться, возможно, ты вызвала для нас такое столкновение. Я не ожидаю, что ты поймешь, насколько на самом деле серьезны проблемы, которые ты помогла создать, потому что ты слишком занята, похлопывая себя по спине и поздравляя себя с тем, что "заняла твердую позицию". Но я действительно ожидала, что ты будешь следовать инструкциям, которые тебе были даны. Я также ожидала, что ты будешь держать язык за зубами, когда обращаешься к мэру Кэйлаты. И тебе лучше запомнить обе эти вещи, девочка, потому что, если ты не можешь проявить хотя бы самую элементарную вежливость или подчиниться инструкциям, которые дает тебе твое начальство, тогда я буду обсуждать с Балкартой, можно ли тебе доверить какую-либо ответственность, включая должность офицера городской стражи. Это совершенно ясно, Сумита-полусотница?
