Западня

"Люба, ведь шоу уже закончено. Почему на вас по-прежнему надет этот наряд из латекса?"

"Меня полгода все зрители только в такой одежде и видели, все к ней привыкли уже. И я к ней привыкла! Да и, судя по моей победе, нравлюсь я в таком виде многим. А главное, мне самой эта одежда очень нравится! А ещё, и это самое главное, эта одежда, надетая на мне, нравится моей подруге! Не вижу после этого ни одной причины надевать на себя что-то другое! Теперь я спокойно могу продолжать и в дальнейшем одежду из латекса носить, у окружающих меня людей это вопросов не вызовет! Ведь любая женщина стремится надеть то, в чём выглядит лучше всего. Я убедилась, что лучше всего выгляжу в нарядах из латекса! А мужчины и вовсе от моего вида тащатся! Разве нет?" — заявила Люба спокойно в ответ и, с видимым наслаждением проведя со скрипом сверху вниз по своему туго обтянутому сверкающим латексом телу руками, шутливо повела упругими резиновыми грудями в сторону телеведущего, словно пытаясь его ими забодать. Тот сразу с преувеличенным испугом отскочил в сторону и отчаянно замахал руками:

"Ну что вы, что вы! Конечно, вы смотритесь обалденно, но не надо так-то, я же женатый человек!" Весь зал дружно загоготал. Дальше всё пошло своим чередом. Остальным участницам шоу тоже вручили их чеки, ведь они тоже кое-что смогли заработать за время шоу. Потом была ещё небольшая пресс-конференция, и лишь по её окончанию всех участниц шоу наконец-то отпустили по домам. Точнее, развезли на машинах. Во время пресс-конференции участниц неплохо приодели, в этом активно и с удовольствием поучаствовали многочисленные спонсоры шоу. Ещё бы, такая реклама для них! На Любины плечи роскошную лисью шубку накинул сам хозяин какой-то меховой компании. Пока этот пухленький мужичок пятился, залюбовавшись на одетую в пушистый рыжий мех и сверкающий розовый латекс Любу, он едва не рухнул со сцены, где вручали подарки. Его можно было понять, пушистый мех очень красиво сочетался с латексом на девичьем теле, было и правда, трудно отвести взгляд. Ещё всем участницам подарили красивые тёплые сапожки от какой-то обувной компании. В общем, раздетым не ушёл никто, всех участниц шоу одели тепло и вполне по сезону. Люба поехала с телестудии к Наташе, ведь в собственном доме её теперь не ждали, да она и сама туда не жаждала возвращаться. Впрочем, ей теперь действительно было, на что купить собственное жильё, это был теперь вопрос ближайшего времени, а пока она и у подруги могла пожить. Наташа, ощущавшая себя слегка виноватой перед подругой за свои "измены", сама позвала Любу жить к себе.

8.

Девушки радостно влетели в квартиру, памятную им по стольким приятным событиям их жизни. Наташиных родителей по обыкновению не было дома, они снова укатили по делам за границу, хоть и знали о дате возвращения домой дочери.

"Что поделаешь, бизнес есть бизнес!" — пожала плечами Наталья, прочтя записку от родителей в прихожей. Семён Кириллович поздравлял дочь с окончанием шоу и обещал, что они с Вероникой Георгиевной постараются вырваться домой как можно скорей. Родители Наташи уже знали о победе Любы и в записке просили передать ей их искренние поздравления. Подруги прошли по старой привычке к компьютеру, и зашли на знакомый чат. Вне сомнений, Морфеус уже поджидал их там.

-"Привет, морковки резиновые! Любаш, тебя особо поздравляю, с победой!" Наташа бодро застучала в ответ по клавишам:

-"Привет, привет! Спасибо за классную наводку, Люба у нас теперь миллионерша! Мы тут праздновать сейчас это событие будем! А вот тебе-то с чего радоваться? Наоборот, ты должен быть расстроен! Ведь кончилась твоя власть над нами?"

-"Вы о чём это?"

-" Так ведь теперь все про нас всё знают, по телевизору видели. Теперь можешь нас не стращать теми пикантными снимочками, что у тебя хранятся! Кому они теперь нужны? Мы теперь вообще можем спокойно по улицам разгуливать в латексных нарядах. Можем гулять даже в наручниках, никто не удивится!"

-"И не собираюсь я вас стращать, да и зачем мне это?"

-"Ну, как же? А чтобы снова надели что-то на себя, или сделали что-то!"

-"Ага, а если я теперь вам просто пришлю чего-то новенькое из латексной одежды, или наручники какие-то необычные? Вы хотите сказать, что мне вас надо будет силком заставлять это на себя померить???" Прочтя эти строки, Люба и Наталья переглянулись и прыснули со смеху.

-"Да уж, уел ты нас. Ведь, и правда, мы и без твоих указаний в новые наряды с готовностью влезем, да ещё и клеем их намажем, чего доброго! Да и в наручниках нам и без твоих указаний давно уже нравится, сами в них друг дружку готовы каждый день заковывать!"

-"Во! И я вам о том!"

-"Слушай, тогда, может быть, хватит прятаться? Давай приходи к нам в гости, вместе отметим Любину победу. Познакомимся, наконец!"

-"Не, я вам могу не понравится. Может, потом как-нибудь приду!" — по обыкновению ответил Морфеус и, не прощаясь, исчез из чата.

"Ну вот, так всегда!" — разочарованно пожала плечами Наташа. Она ныне позвала Морфеуса в гости не без умысла. В душе Наташа надеялась, что Любе при встрече может понравиться Морфеус и, тогда можно будет уже закономерно вовлечь в их компанию и её собственного возлюбленного. А потом дружить парами. Шоу закончилось так внезапно, что Наталья даже не успела договориться с Александром о дальнейших встречах, уже вне шоу. Ей казалось, это шоу будет длиться целую вечность и вот, теперь оно вдруг закончилось. Наташа была немного растеряна. В заключительный день Саша не появился, Наталья так и не увидела его, а открыто разыскивать своего возлюбленного по всей телестудии при Любе не решилась. Да и некогда было это делать, ведь вначале проходило вручение денежных чеков, потом — пресс-конференция и подарки спонсоров и рекламодателей, а затем их сразу по домам повезли. Теперь Наталья даже не представляла, как ей продолжить любовные встречи с продюсером, не обидев при этом подругу. Она задумалась, продолжая сидеть у компьютера, пока Люба хлопотала на кухне. Отчего-то Наташа ощущала, что совершенно не хочет расставаться с Любой, хотя и испытывает безумную любовь к продюсеру. Наташа чувствовала, что она, несомненно, любит подругу всё так же сильно, как и прежде, только совсем иначе, чем Александра. С Любой она ощущала себя сильной, ощущала сладостное чувство безграничной власти, а что может быть для её властной натуры слаще этого? Люба давно воспринималась Натальей, как её неотъемлемая собственность, примерно как любимый диван — она была такая же удобная, уютная и привычная. Или, может быть ещё как любимая собака, всегда заглядывающая хозяину, виляя хвостом, в глаза, и готовая во всём его поддержать! Ну, разве можно предать такого друга, и отказаться от него, даже ради страстной любви к мужчине? Тем более, что к Любе чувства были несоизмеримо сильней, чем к какому-нибудь, пусть и очень любимому, дивану! Наташа сама теперь не понимала, как ей совместить все эти, переполняющие её разноречивые ощущения. Победила, в конце концов, Наташина безбашенная натура: "А, ладно, чего голову ломать! Само как-нибудь потом рассосётся! Может быть..." — решила она, мысленно махнув рукой, и пошла к уже давно накрытому заботливой подругой праздничному столу.

Разумеется, за стол обе подруги сели в нарядах из латекса. Люба сняла свой красивый розовый комбинезон, в котором приехала из телестудии. На улице и в машине его почти не было видно из под новой шубки и под высокими, до колена, сапогами, но, придя домой, Люба снова осталась в одном латексе. Правда этот комбинезон Любе уже несколько надоел, да и хотелось показать Наташе, какое положение согласна она занимать отныне. Так что к столу Люба переоделась, надев нежно розовый наряд горничной из полупрозрачного латекса, с длинными чулками и перчатками того же цвета. Наташа после минутного раздумья надела роскошное, длинное узкое платье в китайском стиле, сделанное из ярко алого толстого латекса и отделанное золотистым и узорами. Она, не спеша, застегнула на нём длинную молнию, с наслаждением ощущая, как холодный тяжёлый латекс упруго сжимается вокруг её стана, надёжно отделяя тело от всего окружающего и даруя ей привычное чувство защищённости и какой-то особой уверенности. Едва Наташа царственно села на своё место, Люба сразу подошла к ней и услужливо подала ей наручники, а затем молча протянула руки. Наталья с наслаждением защёлкнула холодные стальные браслеты на тонких запястьях подруги, ощутив привычное возбуждение от этого действия. Несмотря на то, что в наручниках всё делать было неудобно, да и праздновали подруги Любину победу, именно виновница торжества прислуживала за столом Наташе, хотя у той руки были как раз свободны, а не наоборот. После шоу и изменившегося отношения к ней Натальи, изменилось и отношение к подруге самой Любы. Ей теперь всё время казалось, что она вот-вот может потерять свою госпожу, всё остальное перед этим сразу отошло на второй план и стало неважным.

"Я буду терпеть, я всё буду терпеть! Мне нравится всё это терпеть! Всё, что тебе хоть немного нравится. Я нужна тебе, я это докажу!" — крутилось в её голове — "Только не выгоняй меня, оставь рядом, позволь сносить от тебя любые мучения, ты же видишь, Наташенька, любимая, я на всё для тебя готова!" Люба ничего из этого не произносила вслух, но её поведение, лицо, глаза всё говорили Наташе лучше всяких слов. Наташа теперь окончательно ощутила себя госпожой, которой полностью, без всяких условий, принадлежит её рабыня. Принадлежит вся, без остатка, готовая всю оставшуюся жизнь носить, не снимая, если это приятно хозяйке, тяжёлые душные наряды из холодной резины и стальные оковы на руках и ногах и, при этом ещё, буквально, сдувать пылинки со своей госпожи. Готовая на всё, только бы оставаться рядом с предметом своего обожания, со своей госпожой! Наташа снова ощутила неизъяснимое наслаждение от осознания своего могущества, ощущать себя властной госпожой ей было очень приятно. Более того, Наташа теперь окончательно осознала, что это всегда и были именно те отношения, к которым подсознательно стремилась она с тех пор, как они подружились с Любой. Когда девушки поели, Люба первой помчалась в спальню, и уже привычно ловко пользуясь скованными руками, быстро приготовила постель, застелив её восхитительно гладким, белоснежным латексом. Это был подарок Морфеуса, он подарил латексное постельное бельё, давно им обещанное, Любе перед самым шоу и она ещё не успела его опробовать. Однако теперь всё могло принадлежать лишь её госпоже, её любимой обожаемой Наташеньке. Девушки, не снимая с себя свои латексные наряды, лишь скинув обувь, с наслаждением нырнули в эту скользкую, такую восхитительно прохладную, похрустывающую новеньким ароматным латексом глубину постели. Люба протянула своей госпоже ключик и когда та открыла один из браслетов, с готовностью сама закрыла его снова, сама сковав свои руки у себя за спиной. Затем она беспомощно и доверчиво прильнула напрягшейся грудью к подруге и та просто не смогла отказать ей в ласке. В результате очень скоро из тумбочки появилось их излюбленное двухстороннее "орудие", и ещё через некоторое время спальню снова огласили сладкие стоны и крики подруг. Спать вдвоём, в окружении нежного и гладкого латекса, оказалось ещё более сексуально, чем спать одной, запелёнатой в резину. Люба в этом быстро убедилась. Поняла это скоро и Наталья. Простыни, словно специально, липли к телам и скоро плотно опутали собой парочку. Они неизменно при любом движении прижимали подруг своими эластичными объятиями друг к другу, и в результате этого они каждый час пробуждались, всякий раз всё более возбуждёнными. И снова приходилось начинать сексуальные игры, ведь без очередной "разрядки" заснуть было невозможно. К утру девушки изнемогали от усталости, хотя обе остались в полнейшем восторге от прошедшей ночи. Утром, с трудом выпутавшись после последнего оргазма из резиновой постели, Наташа строго заявила:

"Всё, Любаха, вылезай! В этой постели классно, но спать в ней надо не чаще раза в месяц. Иначе мы скоро ноги от истощения протянем прямо в этой резине!" Люба с минутку со скрипом поворочалась беспомощно в ворохе опутавшего её тело белого латекса и жалобно посмотрела на подругу. Та, глядя на это зрелище, сразу вновь ощутила холодный ветерок возбуждения в животе и с трудом преодолела желание снова нырнуть в постель к подруге. Она только теперь сообразила, что если даже ей было нелегко выбраться из этого резинового плена, то Любе, с её скованными за спиной руками, сделать это было совершенно нереально. Наташа подошла к кровати и, из последних сил сдерживаясь, чтобы не лечь туда снова, помогла выбраться из липучих латексных объятий подруге. Она удовлетворённо осмотрела затянутую в прозрачный розовый латекс Любу, беспомощно и покорно стоящую перед ней со скованными за спиной руками и, смилостивившись, достала ключик:

"Ладно уж, давай твои ручонки, поворачивайся. На время утренних процедур освобожу тебя от наручников, так уж и быть! И смотри, чтобы к завтраку снова их на себя надела! Только надень их спереди, ты мне прислуживать за завтраком будешь. Мне вчера понравилось, как ты прислуживала мне за ужином!" — Наталья освободила Любины запястья от нагревшихся за ночь тяжёлых стальных браслетов и, небрежно бросив их на прикроватную тумбочку, прошла в ванну.

После завтрака подруги занялись неотложными делами, они обзвонили агентства недвижимости и быстро подыскали подходящую квартиру для Любы. Потом поехали заключать договор. Люба на служащих агентства произвела весьма глубокое и неизгладимое впечатление. Она снова надела розовый комбинезон, в котором была на заключительной телепередаче и, надев сверху только тёплые сапоги и шубу, поехала в подобном виде заключать договор о покупке квартиры. Поглядев на подругу, Наталья на секунду задумалась, а затем махнула рукой и сказала:

"А-а, какого чёрта, действительно!" — после чего тоже надела под шубку латексный комбинезон, только чёрный. Таксист, отвозивший подруг, через зеркало всё время смотрел на девушек, пожалуй, даже больше, чем на дорогу, так что лишь отсутствие встречных машин и широкие улицы помогли благополучно без аварий доехать ему до агентства. К счастью, Наташа сняла с Любиных рук наручники, ведь та готова было ехать прямо со скованными руками, если это угодно её госпоже. Но и без наручников Люба в распахнутой шубе, из-под которой выглядывала её обтянутая аппетитным розовым латексом грудь, производила незабываемое впечатление на служащих-мужчин. Они при виде Любы моментально столбенели и сразу переставали что-либо соображать, отвечая на вопросы невпопад, а чаще вообще лишь что-то невнятно блея, не в силах отвести взглядов от затянутых в тугой латекс её девичьих прелестей, маячащих перед их глазами. А когда замечали за спиной Любы ещё и Наталью в сверкающей чёрной резине под чернобуркой, вовсе теряли дар речи. Женская часть коллектива реагировала двояко — старые тётки явно злились, молоденькие девчонки Любе с Натальей откровенно завидовала. Главное, что вопросов по поводу резинового одеяния подруг не возникло ни у кого, и было понятно, что все сотрудники этого агентства реалити-шоу "Добровольная тюрьма" хоть раз, да посмотрели. Несмотря на ступор, охвативший мужскую часть коллектива, подругам довольно быстро смогли составить и подписать все необходимые документы. Хотя на разные оформления нужных бумажек, которые целиком взяли на себя сотрудники фирмы, нужно было ещё несколько дней, Любе, в виде исключения, сразу выдали ключи от её новой квартиры и сказали, что она может уже сегодня въезжать в своё новое жильё. Ну, как тут было удержаться? Разумеется, подруги покатили на новую квартиру! Благо, они подобрали адрес на соседней от Наташиного дома улице. Всё тот же водитель отвёз подруг, он дождался возле дверей агентства их специально, чтобы ещё раз увидеть. Таксист снова не сводил с подружек восхищённого взгляда, а когда приехали, наотрез отказался от денег: