Звонок оправдал мои ожидания. Теперь главное все правильно сделать. Диего не подвел. Он оказался умнее чем я думал и вполне адекватно просчитал варианты. Таким образом и он и я не останемся в накладе. Он получает деньги и к ним неплохие бонусы в виде частных благодарностей. Я же получаю наши жизни и возможность уехать из этой гребаной страны раз и на всегда.

Осталос теперь только решить каким образом мне выполнить все требования так, чтобы с минималными потерями. Цена приемлима. Если учесть, что выбора как такового у меня нет. Счет предьявлен к оплате.

Это надо обмозговать. У меня пять дней.

За эти пять дней проблему нужно решить. Во, что бы то ни стало.

Эль объявил мне сексуальную голодовку. Чтож, как бы то ни было неприятно, это мне на руку.

Его умственным процессам сексуальное вощдержание на фоне тщательно подогреваемого мной возбуждения изрядно мешает. А значит он скорее всего не будет излишне напрягать мозги , а заодно и меня.

Обстановка накаляется. Все идет по плану. Если Лоренцо или Фидео не убьют меня в ближайшее время, есть неплохие шансы на успех.

Лоренцо непроходимый идиот. Это хорошо.

Есть сомнения на счет Фидео.

Предоставленная Диего квартира находилась недалеко от центральной части города. Довольно тихий район, неплохой вид из окон, три комнаты: гостиная и две смежные с ней спальни, одна направо от входа, другая налево. Обстановка была вполне обычной и современной, вот только холодильник был пуст — пара бутылок пива, банка консервов и замороженная пицца, на вид очень старая. Лоренцо, отыскав пульт от телевизора, завалился на диван в гостиной. Я ушел в правую спальню, положил на кровать кофр. Кровать там была только одна, кроме нее присутствовал книжный шкаф, письменный стол возле окна и пара стульев.

В гостиной зазвонил телефон. Все почему-то вздрогнули, переглянувшись. Я взял трубку.

— Алло.

— Могу я услышать мистера Сэндза? — спросил приятный, незнакомый мужской голос.

Я зажал трубку рукой.

— Шелдон. Это тебя.

Сэндз подошел, взял трубку, выразительным движением бровей отослал всех подальше. Из кухни был плохо слышен его голос, всего пара фраз.

— Да. Здравствуйте. Диего предупреждал, что вы позвоните.

Звонкий смех.

— Да, разумеется... Конечно, можете не сомневаться. ...Это очень легко проверить. Я вам позвоню, как только у меня будет нужная информация. Adios.

Улыбающийся Сэндз появился на кухне.

— Однако от Диего все еще есть какая-то польза. Он уже все закрутил.

Повернувшись к Лоренцо, он дружелюбно предложил:

— Слушай, может, тебе сгонять за продуктами?..

— Ну... — Лоренцо глянул на Фидео, — Своевременная идея.

Я ушел в спальню — не хотелось дышать дымом от сигарет Сэндза. Он пошел за мной, сел на кровать, потом лег на нее. Я разглядывал корешки книг за стеклянными дверцами.

— А ничего квартирка, жить можно, — одобрил Сэндз, выпуская из губ струйку дыма. — Иногда полезно иметь старых друзей.

Фраза прозвучала двусмысленно, меня передернуло.

— Или, может, тебе не нравится? — продолжил Сэндз в ответ на мое нечленораздельное "угу", — Да у него с десяток подобных квартир! Он мог бы поселить нас в трущобы — а тут гляди, расстарался. Страшно подумать, сколько эта шельма возьмет с меня комиссионных.

— Мне нравится, — коротко ответил я, не отходя от шкафа.

— По тебе не скажешь, — фыркнул Сэндз, — Опять ты чем-то недоволен.

— Мало ли чем я бываю недоволен, какая разница?

— Ничем тебе не угодишь.

Я пожал плечами.

— Я же сказал, что мне нравится.

— Если у тебя такое дурное настроение, иди сюда, я тебе его подниму, — он был почти серьезен. — Только дверь прикрой. Хотя... можешь оставить ее открытой... — он провел рукой по своей груди, животу, погладил бедро.

— Не хочу, — я отвернулся.

Разведя колени в стороны, он скользнул рукой по внутренней стороне бедра.

— Да что ты стесняешься? Если хочешь меня, иди.

— Мне ничего не нужно.

— О!.. ты так в этом уверен? — он поднял бровь.

— Абсолютно. — сказал я.

Поднявшись с кровати, Сэндз подошел ко мне и обхватил руками за пояс, прижался, потерся об меня.

— А мне кажется, тебе сейчас кое-то нужно.

Я снял его руки с себя и отодвинул его в сторону.

— Перестань.

Не помогло, Сэндз уже одной рукой держался за мой ремень, второй настойчиво гладил меня.

— Если тебе не нужно, то мне в отличие от тебя хочется. Эль, сексуальная жизнь должна быть регулярной, это тебе кто угодно скажет. Иначе меня ждут неврозы, психозы и прочие радости. Ты этого хочешь?.. Я не понимаю, тебе что, трудно?

Я убрал его руки подальше от себя еще раз.

— Я не хочу, — повторил я, — не приставай.

— Погоди, что тебя смущает? Только не делай вид, что в прошлый раз тебе не понравилось.

— В прошлый раз — понравилось. Но я больше так не хочу.

— Что такое? — капризным тоном протянул он, — Задница болит?

— Не в этом дело.

— А в чем же тогда, просвети меня? — наигранно-просящим тоном сказал он.

— В том, что мне надоело твое отношение ко мне.

— Жаль, что оно надоело тебе именно сейчас, когда мне так хочется трахнуться, — он с сожалением поджал губы.

— Тебе что, мало?..

— О чем ты?.. — чуть ли не невинно удивился он, — Ах, быть может, ты о Диего?.. Ну что ты, не бери в расчет, это старый ритуал, издержки профессии. Между прочим, Диего нравится, когда его имеют те, кого может отыметь он.

— Вот идите и имейте друг друга в ваше удовольствие.

— Да ты ревнуешь!.. — радостно воскликнул он, — Дожили, железный Эль ревнует!

Я промолчал. Мне было больно оттого, что это было правдой — и еще больнее оттого, что Сэндз смеялся над этим.

— Может, ты меня еще и любишь?.. До гроба и все такое?.. — Он был почти серьезен, но в этой серьезности была насмешка гораздо хуже открытой издевки.

— Так, — я отпихнул его от себя к постели, — Хватит. Мне надоело. Если ты не можешь вести себя со мной по-человечески, между нами больше ничего не будет. Понял?

— То есть как это — ничего? — спросил Сэндз.

— Вот так. Ничего — и все.

— Ты еще об этом пожалеешь, — зло сказал Сэндз.

— Очень страшно!.. — хмыкнул я.

Взяв кофр, я достал из него гитару. Ушел в гостиную, сел поджав ногу на диван. Из комнаты донесся грохот чего-то, ударившегося об стену.

Если Сэндз и злился, то он очень хорошо скрывал это, когда вернулись Лоренцо и Фидео. Он щелкал каналами на пульте, слегка прислушивался к разговорам этой парочки. Я сидел в спальне и читал.

Общаться с Сэндзом, оставаясь спокойным при этом, становилось почти невозможно. Меня всерьез бесило его поведение. Я ревновал его к Диего... Бешено ревновал, меня самого удивило, какую боль причиняла мне одна мысль о том, что Сэндз может оказаться в объятиях кого-то другого. Не в моих. И я злился на то, что он смеется над этим.

Глядя в книгу, я не видел букв. Я видел Сэндза. С Диего. Со мной. Ну как он мог быть таким безжалостным, почему он использовал любую возможность, чтобы уколоть или обидеть?..

А вечером мне предстояло еще одно развлечение. Сэндз лежал в постели и ждал меня. Кровать в спальне была всего одна.

— Иди ко мне, — он приветливо улыбнулся, — ложись рядом.

Одеяло тоже было одно — хорошо, хоть подушек была пара.

Я лег с краю, повернувшись к нему спиной, и сразу почувствовал на своем плече его руку.

— Эль, — шепнул он, — давай трахнемся.

— Отстань.

— Неужели ты ни капельки не хочешь меня? — он пробирался тонкими пальцами все ниже и ниже, от них меня ощутимо бросало в дрожь. Я убрал его руку.

— Я сказал, нет.

Сэндз злился. Но злясь, он не оставлял своих попыток соблазнить меня. У меня, к счастью, хватало сил удерживать его на расстоянии от себя. Даже утром, когда он подкатывался мне под бок, жаркий, вальяжный, немножечко сонный, такой притягательный — я находил в себе силы встать и уйти.

Я проводил больше времени с Фидео и Лоренцо, чем с ним.

Однако это не значило, что думал о нем меньше.

Наверное, со стороны все выглядело более чем очевидным. Сэндз все время старался держаться в поле моего зрения. Честное слово, для этого ему не нужно было прилагать серьезных усилий — я и так не отводил от него глаз. Но как только он начинал делать какие-то шаги к сближению — я уходил. Он выглядел незаслуженно обиженным, невинным и искренне удивленным.

— Вы что, поссорились? — спросил меня однажды Лоренцо.

Я пожал плечами. Лоренцо подошел, чтобы обнять меня.

— Можешь конечно не рассказывать, если это не мое дело... но что случилось?

— Неважно... — я прижал его к себе. Лоренцо обхватил меня обеими руками, уткнулся головой в грудь, потерся лбом об нее.

— Все всегда образовывается, амиго, — сказал он, подняв на меня веселый и лишь чуть беспокойный взгляд, — Милые бранятся — только тешатся.

— Да ну тебя, — я улыбнулся ему в ответ, покачал его в объятиях, как ребенка.

Лоренцо удивительным образом обладал умением успокаивать меня. Сейчас, как и всегда, я чувствовал, что все сковывавшее меня напряжение, раздражение и обида уходят. Мне было хорошо с ним. Намного спокойнее, чем с Сэндзом.

Обстановка в этих стенах медленно, но накалялась. Сэндз требовал, чтобы никто и шагу не делал за порог квартиры. Лоренцо начинал жаловаться на то, что его задолбало сидеть взаперти. Фидео пил. В свободное от прослушивания телепрограмм время Сэндз не прекращал ненавязчивых попыток соблазнить меня. Он уже почти не стеснялся присутствия в доме еще двоих людей. Он часами занимал ванну, медленно доводя до бешенства всех, не только меня. Кроме того, безраздельно завладев пультом от телевизора, он реагировал на все попытки по-хорошему, по-любому настоять на том, что другим тоже хочется попереключать каналы, исключительно с пальцем на курке. Вежливо наставив дуло на собеседника, он говорил, что никто ни черта от него не получит.

Обозлившись однажды, Лоренцо ушел, хлопнув дверью. Фидео был слишком пьян, чтобы за ним последовать. Я выбежал за ним.

— Лоренцо, стой!

Я догнал его на улице.

— Нам нельзя выходить, это опасно!

— Мне плевать! Я не могу больше там оставаться! — Лоренцо в самом деле выглядел очень плохо, — С этим маньяком! Он псих!

— Лоренцо, тише... успокойся...

Я пытался его образумить, но он ничего не желал слушать.

— Мне душно там, понимаешь? Я задыхаюсь! Лучше уж пуля в лоб, чем его общество!

Он огляделся по сторонам, оттолкнув меня:

— Мне надо выпить...

Я вернулся в дом. Лоренцо долго отсутствовал. Беспокоиться за него начал и протрезвевший Фидео, и даже Сэндз. Я собирался отправиться его искать, Сэндз категорически был против.

— Не хватало еще, чтобы и ты пропал! — говорил он, — Если он не вернется, значит, такова его участь. А ты нужен нам живым.

Его долго не было. Но потом он вернулся. Пьяный, потрепанный, но живой и невредимый.

— Идиот! Ты мог подставить всех нас! Кретин! Слабоумный!

— Сэндз, успокойся...

— Не трогай меня! Ты понимаешь, что ты мог не вернуться?.. В следующий раз, когда ты выйдешь отсюда, ты будешь покойником, я тебе гарантирую! Сиди здесь, если жить хочется!

Суббота, 27 Марта 2004 г. 11:51

Это сегодня. Не знаю когда мне еще удастся, что-то сюда написать. Чтож машинка моя дорога, пришла пора тебе сыграть свою роль. Главное чтоб Эль не выкинул какой-нибудь глупости.ю Ну да ничего. Об этом я позабочусь.

Главное одно — я понял чего я хочу. Я понял какой я хочу видеть свою жизнь. Я знаю единственный путь добиться этого. Придется поиграть в хирурга-самочку. Да еще и слепого. Странно, то, что я слепой все меньше и меньше волнует меня. Эти обстоятельства заставили меня вернуться к прежнему образу мысли. Если удастся выжить то быть может...быть может...

Еще через несколько дней, когда терпения и вежливости друг к другу не осталось ни у кого, раздался новый звонок. Все тот же голос попросил к телефону Сэндза.

— Наконец-то. Я уже чуть было не свихнулся здесь. Да, сегодня. Я все понял. Вечером мы будем. Договорились. Подожди секунду...

Принеся из комнаты ноутбук, он открыл его, постучал по некоторым клавишам, потом подозвал меня.

— Прочти мне вслух цифры, которые ты видишь, — попросил он.

На экране был открыт обычный текстовый файл с длинным рядом цифр. Я зачитал его. Сэндз повторил их в трубку.

— Вот тебе моя задница, Диего, но умоляю тебя, будь нежен. Оцени мое слепое доверие.

Ему что-то ответили, он рассмеялся и положил трубку.

— Сегодня едем к Диего, — объявил Сэндз. — Документы и деньги будут готовы. Молитесь всем богам, чтобы у нас все получилось.

Переулок был достаточно темным для того, чтобы наша машина не привлекала внимания.

В квартале от дома Диего мы остановились по требованию Сэндза. Это было необходимо из соображений безопасности, как он объяснил — Диего хотел быть уверенным, что мы не приведем с собой хвост.

— Придется постоять, — сказал Сэндз, — Лоренцо, сгоняй за пивом.

Тот хотел было возмутиться, но глянув на Фидео, кивнул. Правда, в районе видимости не было никаких магазинов, так что Лоренцо пришлось бы немного покружить. Он вылез из машины.

Сэндз набрал какой-то номер у себя на мобильнике.

— Мы на месте, — сказал он. — Я жду.

Фидео решил вздремнуть. Сэндз включил радио.

Десять минут... Пятнадцать... Полчаса...

Лоренцо не возвращался. Я начал волноваться, о том, что могло его задержать. Он не мог уйти сейчас, бросив всех... Или мог?.. Беда этого парня была в том, что он действовал гораздо раньше, чем думал. И если он неожиданно решил, что ему плохо находиться в одной машине рядом с Сэндзом, он мог отправиться к Диего пешком. Либо ему могла прийти в голову гениальная мысль о том, что раз он является виновником нашего нынешнего положения — ему и разбираться со всеми.

— Я пойду посмотрю, где он там застрял. — Фидео выбрался из машины.

Время шло.

Мы с Сэндзом в полном молчании ждали их возвращения. Откинувшись на удобную спинку сиденья и закрыв глаза, я отдыхал. В последнее время у меня почти не было возможности сделать это по-человечески — даже спать приходилось только для того, чтобы поддерживать себя в состоянии готовности к неожиданностям. А учитывая то, что спал я с Сэндзом, на нормальный сон рассчитывать не приходилось. Его присутствие отнюдь не успокаивающе действовало на меня.

Докурив сигарету и выбросив ее в окно, Сэндз помолчал еще немного и спросил:

— Все еще дуешься на меня?

— Я не дуюсь, — спокойно ответил я, не открывая глаз. Я действительно уже не сердился на него. Но его поведение все эти дни наводило меня на странные мысли. Мне почему-то казалось, что Сэндз продолжает приставать ко мне не только из желания в очередной раз доказать мне свою крутизну и то, что несмотря на все мои слова, я не способен устоять перед его обаянием. Мне казалось, ему самому хочется быть рядом со мной. Как ни странно это звучало... Ему хотелось тепла. Но он не желал в этом признаваться. И готов был получить его от меня любыми способами — в том числе и повернув дело так, что это я должен был оказаться в роли умоляющего, а не он. Ну уж нет.