Лучшая подруга Мэри Сью

Ламонт дал знак своим наложницам, и необыкновенно бледные девушки встали и отошли в сторонку. Встав с трона, он заговорил:

— Приветствую вас, правитель Ллевелис. — Вампир обратился к нему на древнем наречии своего народа, которое мало кто из ныне живущих понимал. Сейчас это язык старых книг. Читать слова, написанные на этом языке, могли многие, но лишь единицы еще помнили, как произносятся слова. Скорее всего, он просто пытался произвести впечатление своей образованностью или пытался быть на равных. Наивный молодой вампир, который еще не понимал, как ошибался.

На счастье или на беду правителя Гунари, Ллевелиса не так легко было впечатлить. Зато Злата моментально заинтересовалась и даже сделала пару шагов вперед, прислушиваясь к беседе. Ламонт, решив, что брошенные им семена попали на благодатную почву, улыбнулся ей и заговорил на общепринятом языке, которому Ллевелис научил Злату и Кэт:

— Кто вы, прекрасное создание, и что привело вас в мою скромную обитель?

Злата никак не ожидала, что кто-то рассмотрит в ней прекрасное создание. Она привыкла, что рядом постоянно находится Кэт и все лавры достаются ей. Ллевелису не было нужды считывать эмоции — замешательство и удивление были большими буквами написаны у нее на лице. Она даже оглянулась, чтобы удостовериться, что блондин разговаривает именно с ней, и только после этого неуверенно ответила:

— Я... это... подругу свою ищу... — И, смерив его недоверчивым взглядом, на всякий случай уточнила: — Я не ролевик. Мы с Катькой тут случайно. Найдем электричку... в смысле телепорт...

— Портал, — машинально поправил Ллевелис.

— Да хоть воздушный шар! — вспылила девушка, но тут же взяла себя в руки. — Найдем способ убраться отсюда и уберемся.

Ламонт прислушивался к разговору с интересом. Потом снова обратился к Ллевелису на понятном только им двоим языке:

— Иномирянка?

Тот лишь кивнул в ответ. Вампир снова мило улыбнулся глядящей на него настороженно Златославе.

— Строптивая, — резюмировал Ламонт. — Я люблю строптивых.

— Могу оставить тебе ее подругу навечно, — предложил Ллевелис и улыбнулся, увидев, как скривился вампир.

— Я сказал, люблю строптивых, а не болтливых, — фыркнул правитель Гунари. — А эту блондинку невозможно было заставить молчать. Пришлось принять меры...

— Она жива? — бесстрастно спросил его собеседник.

— Пока — да, — так же бесстрастно ответил вампир.

Злате надоело слушать незнакомую тарабарщину, и она энергично дернула Ллевелиса за рукав, спросив громким шепотом:

— Что он говорит? — И напомнила: — Спроси про Катьку!

— Я как раз рассказывал вашему жениху... — начал Ламонт, но девушка его возмущенно перебила:

— Он мне не жених! — и отступила от Ллевелиса.

Глаза вампира на мгновение блеснули недобрым светом. Тео и Байрон напряглись, видя, как вампир заигрывает с леви Ллевелиса, и понимая, какими неприятностями это грозит. Однако Ламонт продолжил, обращаясь только к Злате:

— Я как раз говорил вашему "не жениху", что ваша подруга в моем доме и не хочет отсюда уходить.

Байрон, у которого на скулах заходили желваки, дернулся вперед, но Тео его удержал. Вампир тем временем продолжил, сделав шаг в сторону Златы и не сводя с нее глаз:

— Она влюбилась в меня с первого взгляда. Но должен признаться, ее чувства не взаимны.

— Да ну? — удивленно приподняла бровь Злата.

Ламонт сделал еще один шаг.

— Мое сердце никогда не билось. — Вампир проникновенно посмотрел девушке в глаза. — Некому было его разбудить... до встречи с вами... — Последние слова он произнес с легкой хрипотцой.

Злата со странной интонацией в голосе переспросила:

— Со мной?

Байрон задолго до прихода сюда рассказал Ллевелису про свою сестру и про то, что, если умрет Ламонт, умрет и она. Кейтар взял с него слово, что вампир останется жить, если не будет источником прямой угрозы. Но сейчас Ллевелис был близок к тому, чтобы наплевать на данное обещание. Ламонт ведь знает, что Злата — его леви. Не может не знать. Вампиры — хищники, у них обостренное чутье. Эта белобрысая сволочь с короной на голове не могла не учуять на девушке запах Ллевелиса. И это его не остановило.

А вампир будто специально продолжал провоцировать, проявляя неуважение к своему правителю и давая законный повод оставить себя без головы:

— Да, — его голос стал ниже, чувственнее, — с тобой. Я был очень одинок без тебя. Три тысячи лет одиночества и ожидания, но ты того стоила.

Еще один шаг, и Ламонт с девушкой оказались лицом к лицу.

— Ты заставила мое сердце снова биться... — Он наклонился, чтобы поцеловать ее, и... схлопотал звонкую пощечину.

Ллевелис уже сделал шаг по направлению к Ламонту, чтобы вырвать ему глотку за эту наглость, но тут девушка влепила оплеуху вампиру. А ведь тот воздействовал на нее своим самым эффективным оружием — голосом. С его помощью кровопийцы подавляют волю своих жертв, подчиняя их себе. Люди, к сожалению, подпадают под это воздействие практически моментально.

Но Ламонт не смог воздействовать на Злату! И даже больше, он ее разозлил.

— Слушай сюда, заигравшийся престарелый донжуан. — Девушка скрестила руки на груди. — Я понимаю, что тут все в образе и у вас не принято выходить из него. Но мне плевать, потому что мы с подругой оказались тут случайно. И лично я ни в какую игру впрягаться не собираюсь. И подыгрывать тебе, в отличие от этих моделей, повернутых на ролевых играх или Катьки, тоже. Зови ее сюда, немедленно!

Ламонт несколько секунд смотрел на Злату, а потом гаденько улыбнулся.

— Она — моя, вам ее отсюда не забрать... — Вампир дал знак одной из своих наложниц привести Кэт. — И кстати, заметь, всю эту чушь я услышал именно от нее.

— Не верю! — рыкнул Байрон.

— А я охотно, — вздохнула Злата и пояснила шокированному наемнику: — Ей нравятся вампиры из "Сумерек". Она одно время шаталась по готическим клубам, мечтая встретить своего Эдварда. Даже собиралась перекраситься в русый, как Белла.

— Почему? — спросил Тео.

— Ну как же, она себе представляет вампиров как смесь стриптизера, боксера и банкомата. — Девушка смерила Ламонта взглядом, полным отвращения. — А не сорокалетним неудачником, плохо косплеящим эльфов из "Властелина колец", бегущим от реальности в придуманный им мирок...

— Я трехтысячелетний архивампир, — ровным голосом возразил правитель Гунари.

— Тем хуже для тебя, — фыркнула Златослава. — Тогда ты просто трехтысячелетний педофил! Катьке-то всего лишь двадцать три, и она по сравнению с тобой даже не ребенок.

Ламонт и Ллевелис недоуменно переглянулись. Вампир уже собрался уточнить, что такое "педофил", но в комнату как раз ввели Кэт, и внимание переключилось на нее. По плавным движениям и пустому взгляду Ллевелис понял, о каких мерах говорил Ламонт. Девушка под воздействием. Достучаться до нее практически невозможно. Скорее всего, придется применять силу, чтобы забрать отсюда.

Вздохнув и переглянувшись с Байроном, который тоже сразу все понял, Ллевелис приобнял Злату за плечи, наклонился к уху девушки и объяснил:

— Посмотри на Кэт, он ее зачаровал.

— И вам ничего не сделать, — улыбнулся Ламонт и, скопировав жест Ллевелиса, приобнял Катерину, поцеловал в висок и ласково попросил: — Скажи им, милая, что ты не хочешь отсюда уходить.

Катерина улыбнулась:

— Конечно, не хочу.

— Кажется, она под кайфом... — неуверенно предположила Злата.

Ламонт погладил Кэт по волосам:

— Скажи им, родная, что сама хочешь здесь быть.

Кэт снова расплылась в счастливой улыбке.

— Конечно, хочу.

— Нет, это что-то типа гипноза... — поняла Злата. — Но это же читерство! А нет... у вас же тут все на заклинаниях и прочей ерунде замешено. Ладно, Катька одно время хотела стать психологом, и мы с неделю посещали курсы. Помнится, там была тема про цыганский гипноз... Не совсем то, но, думаю, сойдет.

— Катька! — Златослава радостно улыбнулась, подошла и радушно обняла ее. — Я так счастлива за тебя!

Ламонт заинтересованно приподнял бровь, спутники Златы озадаченно переглянулись между собой. А девушка тем временем продолжила:

— Наконец-то ты нашла место, где по-настоящему счастлива!

— Да, это так, — лучезарно улыбнулась Кэт.

— Катька, как же хорошо, что ты наконец нашла себя! — продолжала Злата.

— Да. — Ее подруга выглядела абсолютно счастливой.

Златослава обошла ее по кругу и, втиснувшись между ней и Ламонтом, продолжила тем же радостным тоном:

— А знаешь, что лучше всего? — Она дождалась, пока Катерина перестанет смотреть на вампира и обратит внимание на нее, и оживленно защебетала: — Твоя семья никогда не одобрит Байрона. А от вампирского князя они будут просто без ума!

Кэт посмотрела сначала на Байрона, потом на Ламонта и опять ему улыбнулась.

Златослава продолжила:

— Я думаю, даже твой брат, вечно всем недовольный и холодный как змея Александр, его одобрит!

Катерина снова посмотрела на обоих мужчин и улыбнулась вампиру. Только счастья в ее улыбке поубавилось. А Злата продолжала с не меньшим энтузиазмом:

— Да их даже сравнивать нельзя! Этот... этот... — Она замялась, пытаясь вспомнить, как же зовут этого трехтысячелетнего вампира.

На помощь пришел Ллевелис, подсказавший чисто машинально:

— Ламонт.

— Ламонт! — обрадовалась Злата и продолжила: — Так вот, Ламонт князь, а Байрон кто? Просто наемник...

— Капитан элитного отряда наемников! — раздраженно поправил кейтар.

— Я и говорю — наемник, — отмахнулась Златослава. — Ты представь, какая жизнь была бы у тебя с ним? Постоянные погони! Драки! Постоянно нужно кого-то спасать, ввязываться в опасные авантюры... Не жизнь, а сплошной адреналин. Ты была бы... как Анджелина Джоли в "Мистер и миссис Смит".

Лицо Катерины стало задумчивым.

— Но с Ламонтом этого не будет, — не останавливалась Злата. — У тебя будет размеренная, скучная... в смысле обустроенная жизнь тысяча триста сорок седьмой наложницы князя.

Кэт будто впервые увидела место, в котором оказалась, и посмотрела на Байрона чуть теплее. Ламонт, чувствуя, что жертва начинает ускользать, попытался что-то сказать. Но стоящая между ним и Катериной Злата ткнула его локтем в живот и с улыбкой, обведя широким жестом свиту Ламонта, продолжила:

— А посмотри на эти наряды! Будешь ходить всегда в одном и том же, и оно никогда не выйдет из моды! Правда здорово? — Но тут же притворно огорчилась: — Конечно, тебе придется избавиться от твоего шикарного загара...

Катерина внимала подруге, бросая на Ламонта взгляды, в которых было все меньше прежней влюбленности.

— ...но нет худа без добра. Думаю, ты, даже бледная как моль, останешься симпатяжкой... Особенно на фоне Ламонта, у которого волосы уложены лучше, чем у тебя.

Катерина взяла в руки свой локон и посмотрела на него. Потом на волосы Ламонта, проверяя, действительно ли у него волосы выглядят лучше, чем у нее. Потом опять на свои. Опять на его.

— Злата! — наконец заговорила она. — Я поняла, что мне здесь не место...

— Правда?

— Правда?

— Правда? — друг за дружкой спросили Байрон, Ламонт и Ллевелис.

— Правда, — подтвердила Кэт. — Будет ужасно эгоистично с моей стороны бросить этот мир в тот момент, когда он так во мне нуждается.

— Что? — спросил архивампир, который был не в курсе о великой миссии случайно оказавшейся в его руках блондинки.

— Этот мир стонет под гнетом великого зла! — с готовностью принялась рассказывать Катерина.

— Давно? — обеспокоенно спросил вампир у Ллевелиса.

Тот лишь глаза к потолку возвел.

— Этот мир нуждается в герое! — патетично воскликнула Катерина. — И боги послали сюда меня! — Взгляд блондинки остановился на кейтаре. — О, Байрон... — Ее глаза увлажнились. — Я не знаю, что на меня нашло... Наверное, я была под каким-то заклятием... Простишь ли ты меня?

По ее щеке трогательно скатилась слезинка.

Байрон молча раскрыл ей объятия. Катерина с радостным визгом бросилась его целовать.

— Снимите себе номер! — крикнула Злата вслед удаляющейся парочке. — Или хотя бы до своей комнаты потерпите...

Тео рассмеялся и пошел следом за Байроном и Кэт. Ллевелис невольно улыбнулся, а Ламонт спросил:

— Как ты это сделала?

Злата фыркнула:

— Это же Катька! У меня это получилось бы, даже будь ты настоящим вампиром...

— Почему ты думаешь, что я не настоящий? — сузил глаза Ламонт.

— Во-первых, — устало вздохнула Злата, — у вампиров есть клыки...

Ламонт открыл рот и показал, как удлиняются его клыки. Вопреки ожиданиям девушку это не удивило.

— Да брось! — снова фыркнула она. — Тебе такие любой стоматолог поставить может.

Ламонт озадаченно посмотрел на Ллевелиса, но тот лишь пожал плечами. А Злата тем временем выдала свой главный аргумент:

— А во-вторых, ты только вдумайся: если бы ты был настоящим вампиром, то твои отношения с Кэт — это приблизительно то же самое, как если бы Ллевелис влюбился в свинью, женился и сделал бы ей детишек.

Ллевелис сдавленно крякнул, а глаза Ламонта будто стали краснее.

— Ладно, — Златослава посмотрела на своего спутника, — пошли догонять эту гормонально неустойчивую парочку, пока они не занялись ничем неприличным в повозке.

— В бренне, — машинально поправил ее Ллевелис, мысленно стараясь выкинуть из головы картины своего брака со свиньей. Получалось плохо.