Таким образом, каких-либо особых последствий эти два происшествия после себя не оставили. Пока, по крайней мере. Впоследствии, Ян поковырялся у них в мозгах и выяснил, что в милицию они не обращались, и их, в свою очередь, никто не разыскивал.
А на другой день, подумав над случившимся, решил никому не мстить. Нужно учить ментальную магию, чтобы не доводить дело до схватки там, где можно обойтись банальным внушением. А при встрече с гопниками хорошо должен сработать быстро поставленный купол невидимости. Уж на пять минут маны у меня для этого хватит, а за это время я смогу удрать далеко. Небольшое расстройство желудка тоже неплохо должно работать. Но ещё лучше держать наготове плетение временного паралича с небольшой потерей памяти. Тогда их можно будет самих обшмонать. Короче говоря, нужно озаботиться расширением арсенала плетений, чтобы успешно противостоять любым посягательствам преступников всех мастей.
Глава 6. Роман с Серафимой и подарок для Кирова
Как я и ожидал, Даша, встретившись с матерью, тут же ей все наши приключения выложила, да ещё в своей интерпретации, в соответствии с которой я косил своих врагов налево и направо, как Илья Муромец половцев с печенегами. Особенно живописно у неё получилось описание картины: "нож в руке бандита, нацеленный ей в лицо", и главное, передача испытанных при этом эмоций.
Когда Даша выдохлась, наступила моя очередь отдуваться и объяснять, что мои действия были случайны и нам просто повезло. Когда на меня свалилась та рыжая девица, я отпрянул от прилавка и наступил стоявшему за моей спиной вору на ногу. Тот упал, а украденный у меня бумажник выронил на пол. Парней с ножами я до чёртиков испугался и просто шарахнулся в сторону и очень удачно свалил одного из них, случайно заехав ему чемоданом по голове. При этом я чуть не упал, и чтобы удержаться на ногах как-то дрыгнул ногой непроизвольно и попал парню по причинному месту. Если бы я захотел всё это сделать специально, у меня ничего не получилось.
— А тех троих хулиганов, которые напали на вас уже на улице, ты тоже случайно уронил? — спросила Серафима Львовна, непринуждённо переходя в общении со мной на "ты".
— Во-первых, уронил я только одного, а во-вторых, вы можете надо мной смеяться, но я это сделал от испуга. Как же всё-таки удачно я купил этот фанерный чемодан.
Тут она стала меня ругать за дорогой подарок, который я сделал Даше. Я имею в виду фотонабор. Я сказал:
— Не последний день живём, Серафима Львовна. Я очень надеюсь, что мы подружимся. У вас ещё будет возможность и мне что-нибудь подарить при случае. Вот, например, вчера, какой шикарный подарок вы мне сделали.
— За вчера ты уже расплатился, — пробурчала Серафима Львовна.
Она подошла к своему столу и, порывшись в одном из ящиков, вытащила оттуда карманные часы на цепочке с крышкой.
— Это "Павел Буре", — сказала она, протягивая их мне.
Потом, вложив их мне в ладошку, добавила:
— Спасибо тебе за дочь, сохранил в целости и сохранности.
Тут она закинула свои руки мне на шею и крепко поцеловала. Мне понравилось, и я потянулся за добавкой, но меня жестоко обломали, легонько шлёпнув по губам:
— Сладкого понемножку.
Даша захихикала, Серафима Львовна задорно улыбнулась и, переходя на официальный тон, сказала:
— Я приглашаю вас, Василий к нам в гости. Надеюсь, вы не откажете даме в столь невинной просьбе?
— Нет, конечно. Но мой скромный костюм вряд ли подходит для столь торжественного выхода.
— Это не беда, мы сейчас его вам подберём.
— Тогда не вижу никаких препятствий, — подтвердил я своё согласие.
— Мама, а мне тоже нужно выходное платье, —мгновенно отреагировала Даша, — я из старого уже выросла.
— Хорошо, Даша, будет и тебе обновка. Но твой размер я знаю, а Василию нужна примерка. Так что ты беги домой, а мы с Василием подойдём немного позже.
— А чемодан тоже мне нести? — возмущённо спросила Даша.
— Чемодан можешь оставить.
— Серафима Львовна, если позволите, я провожу Дашу и вернусь, — вмешался я в разговор.
— Ну, хорошо, — согласилась Серафима Львовна, отпуская нас. — А я пока вам костюм подберу.
* * *
Поход в гости к Рудзевичам пришлось перенести. Когда мы с Дашей пришли к ней домой, двери нам открыла бабушка, мать Серафимы Львовны.
— Деду плохо, — сказала она Даше, мельком взглянув на меня. — Серафиме я уже позвонила.
— Что с ним, бабушка? — спросила Даша.
— Сердце, — озабоченно ответила та. — Как бы не инфаркт. Пришёл домой пообедать, тут его и прихватило. Ну, проходите, что в дверях стоять.
— Бабушка, это Вася из нашей школы, он будет заниматься со мной по геометрии.
— Проходите уже, не мешайтесь под ногами, — сердито проворчала та, — сейчас врач должен прийти.
Даша увела меня в свою комнату. Проходя по коридору, я заметил через открытую дверь соседней комнаты лежащего на диване мужчину и мгновенно сбросил в его сторону свою метку, которая всегда наготове висела на моей ауре. Туда же направил свой диагност, от которого буквально через полминуты получил отклик, подтверждающий инфаркт и рекомендацию в виде целительского плетения. Оно было мне незнакомо, но я уже знал, как нужно действовать. Разделил сознание на два потока и, переведя один из них в ускоренный режим, принялся за изучение плетения, оставив другой на общение с Дашей.
Короче говоря, опуская подробности, мне удалось исцелить инфаркт у главы семейства ещё до прибытия врача. Когда в доме появилась Дашина мама, мы с ней договорились созвониться позже, и я ушёл.
На следующий день я позвонил Серафиме Львовне, и мы договорились с ней, что я загляну к ней вечером, после своих репетиторских занятий. В четверг у нас было 6 уроков, и ещё 2 урока я занимался с отстающими учениками у себя в общежитии. Освободился только к пяти часам пополудни и сразу побежал к Серафиме Львовне. А сердечко-то моё заволновалось, затрепетало. Неужели я влюбился?
Серафима Львовна встретила меня приветливо. Достала костюм, который она подобрала для меня.
— Примеряй, — сказала она, передавая его мне.
— Что, прямо здесь, в вашем кабинете?
Серафима Львовна выглянула в приёмную и что-то сказав секретарю, закрыла дверь на ключ.
— Смело переодевайся, сюда никто не зайдёт, — сказала она, озорно блестя глазками и насмешливо улыбаясь.
Мои щёки запылали жаром. Директриса подошла ко мне вплотную и, положив руки на мои плечи, поцеловала меня. Потом ещё и ещё. Я ответил ей. А потом у нас обоих снесло крышу. Мы срывали друг с друга одежду, не прерывая поцелуи. Серафима, стояла передо мной без служебного халата и платья в одном бюстгальтере и трусиках с поясом, который служил для крепления чулок. Она сбросила туфли и, схватив меня за руку, потащила за собой к своему столу. Я к тому времени тоже освободился от всей одежды, кроме трусов и носков.
Рядом со столом у стены в неглубокой нише стоял большой книжный шкаф. Серафима толкнула левой рукой боковую стенку одного из них. Он легко повернулся, открывая проход в соседнюю комнату, половину которой занимал большой чёрный кожаный диван, незамедлительно, с глубоким вздохом, принявший нас в свои объятия.
…………………………………………………
Серафима спала, уютно устроившись на моём плече. Мы лежали на диване, укрывшись пледом. Когда схлынул накал первой встречи, Серафима откуда-то вытащила постельное бельё и подушку с пледом. Так что, мы устроились с комфортом.
— Ян, — обратился я к искину, — давай чуть-чуть подкорректируем Серафиме фигуру. У неё длинное туловище, а ноги коротковаты и тяжеловаты, я бы сказал.
— А ПНМ ты ей будешь ставить?
— Точно. Нужно с программы настройки мозга начинать, а уже потом проводить коррекцию.
Я установил Серафиме ПНМ. Остальное пришлось отложить как минимум на сутки. Кстати, сегодня утром, будучи в школе, с помощью диагноста проверил Татьяну Ларченко. От бесплодия у неё и следа не осталось, а ПНМ избавил её от начинающегося ожирения, подтянув фигуру. Думаю, что Татьяна сейчас недоумевает, разглядывая себя в зеркало, и пытается понять, когда она успела похудеть. Гельмуту тоже должно понравиться. Вскоре он должен стать папочкой.
Незаметно я тоже уснул.
С того дня мы с Серафимой стали встречаться регулярно. То она ко мне в общагу забежит, то я к ней приду к концу рабочего дня.
Я с помощью искина провёл коррекцию внешности своей новой возлюбленной. В результате, черты её лица почти не изменились, только щёки опали. Ну, и выглядеть она стала значительно моложе, конечно. Даже самый строгий ценитель женской красоты не даст ей больше 25 лет. Диспропорция в её фигуре исчезла, как не бывало. Правда, заметить это могут лишь близкие ей люди, которые имеют возможность наблюдать её неглиже. Это, если не считать походы в городскую баню или посещение летом городского пляжа.
Единственное заметное отличие, это её рост, который увеличился ещё на 3 см, почти догнав меня. Но это нивелировалось заменой туфель на обувь с меньшими каблуками.
Пару раз Серафима оставалась у меня до утра. Несмотря на все предосторожности, наши отношения не остались для окружающих тайной. В общежитии вообще ничего невозможно сохранить в тайне. Когда об этом узнал её отец, то устроил скандал, и нам пришлось прервать наши встречи.
В последнее наше свидание при расставании Серафима мне сказала:
— Понимаешь, Васенька, меня могут исключить из партии и турнуть с поста директора магазина. Но самое главное, отец сказал, что это может отразиться на его работе в крайкоме. Его недоброжелатели не упустят такой удобный случай свалить его с должности заведующего отделом. Если это произойдёт, то будет катастрофой для нашей семьи.
— Я понимаю, — удручённо пробормотал я в ответ.
— И тебя это тоже может коснуться, — добавила Серафима. — Могут даже из школы исключить. Давай подождём до лета. Ты со школой завяжешь, Дашка у меня семилетку окончит. А потом мы решим, как дальше жить будем.
Поскольку к семейной жизни я ещё не был готов, то промолчал. Серафима моё молчание поняла правильно.
* * *
Незаметно и быстро пролетел октябрь, и впереди замаячили конец первой четверти, школьные каникулы и один из главных праздников страны — День пролетарской революции. Тут я вспомнил, что уже две недели не заходил на почтамт и не проверял свою почту.
Писать мне могли только Одинцовы, больше просто было некому. Одно письмо от них я уже получил в конце сентября. Оно было написано рукой Маши и в нём сообщалось, что Дмитрий Иванович получил новое назначение. Ему предложили должность командира стрелкового корпуса. Прежний командир пошёл на повышение, его назначили заместителем командующего Ленинградским военным округом. Штаб корпуса размещался в Ленинграде, а сами войска в его пригородах.
Сейчас Одинцовы живут в служебной квартире, но это временно. К празднику Дня пролетарской революции им обещали выделить квартиру из городского фонда, 4-хкомнатную. И как только они переедут, Маша обещала сразу же пригласить меня в гости.
На почтамт удалось заглянуть в воскресенье, 28 октября, когда шёл домой от Даши Рудзевич, с которой по выходным дополнительно занимался геометрией под бдительным присмотром бабушки. Расставаясь со мной, Серафима попросила не бросать Дашу и продолжить занятия с ней, но что я, разумеется, согласился. Когда я приходил к ней, Серафима уходила из дома. Для меня это тоже было лучше. Как люди говорят: "С глаз долой, из сердца вон".
И хорошо, что зашёл на почтамт, меня там ожидало второе письмо от Одинцовых. На сей раз, оно было совсем небольшим и написано рукой Татьяны Владимировны. Меня приглашали в гости на праздник. Квартиру им выделили, как и обещали, 4-хкомнатную, на Васильевском острове. Телефона пока нет, но обещают провести. В письме меня просили не стесняться и с поезда сразу ехать к ним, в любое время суток. А, если я предварительно пошлю телеграмму, то меня обязательно встретят.
Придя домой, заварил чайку (у Даши меня накормили) и решил сразу, не откладывая, взяться за ответное письмо. Поздравил с новосельем, написал, что очень рад за них, но приехать пока не могу, потому что и учусь, и работаю одновременно, а поездка к ним в обе стороны займёт слишком много времени. Да и приезжать на один-два дня просто обидно. Хочется приехать и погостить хотя бы недельку. Вот в зимние каникулы после Нового года постараюсь к ним выбраться. Рассказал немного о своей работе и учёбе. В конце письма передавал приветы Маше и Дмитрию Ивановичу.
Заклеив конверт, обратился к искину:
— Ян, как у тебя обстоят дела с учебной базой диверсанта и разведчика на русском языке?
— Недавно закончил, можно пользоваться.
— Её можно любому человеку ставить? — спросил я его.
— Почти. Ограничение только по возрасту, не старше 50 лет. Там предусмотрен нулевой ранг, предназначенный для подведения человека к нужной физической форме. Те, кто не справится с предложенными нормативами, дальше продвинуться не смогут. Причём нормативы эти они должны будут сдать в настоящей реальности, а не только в виртуальной. Так что заниматься им придётся одновременно в двух реальностях. Поэтому я рекомендую для физически слабых людей или с плохим здоровьем вместе с этой учебной базой давать нулевой ПНМ. Тогда у них появится шанс усвоить первоначальный ранг, а потом и всю базу.
* * *
На прошлой неделе я, в процессе изучения пространственной магии, научился открывать над своей меткой, где бы она не находилась портальное окно. Оно имело вид иллюминатора и позволяло видеть воочию самого человека, на чью метку оно было настроено. Окно открывалось на расстоянии одного-двух метров над головой человека. Более того, окошко подчинялось моим мысленным командам и могло передвигаться в определённых пределах (каких именно предстояло ещё изучить), что позволяло видеть окружающую обстановку.
Любые действия с портальным окном требовали магической энергии. Так его открытие забирало у меня около 40 единиц маны. Поддержание в открытом состоянии требовало около 10 единиц за одну минуту. Передвижение уже открытого окна увеличивала расходы энергии примерно в два раза. Окно имело одностороннюю прозрачность, и можно было не остерегаться, что меня заметят.
К моему величайшему сожалению портальное окно не пропускало материальные предметы. То есть, скинуть в него можно было всё, что пролазит по размеру, но куда попадёт сбрасываемый объект, было неизвестно. Так что любые передачи с его помощью были невозможны. Последнее означало, что портальное окно не было собственно порталом как таковым, а скорее напоминало головизоры, виденные мною в фильмах о Содружестве звёздных цивилизаций.
Но только напоминало, потому что с другой стороны, через портальное окно легко проходила моя метка, что позволяло закрепить её на любом объекте, который был виден в "кадре". Впрочем, изучение свойств портального окна ещё только начиналось.
