| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Идиот! — как-то... судорожно выдохнул Северов.
Я — не то удивленно, не то ошарашенно, приподняла бровь. Зная князя уже достаточно хорошо, ничего подобного не ожидала. Его сдержанность даже в самых серьезных ситуациях, корректность, независимо от обстоятельств и присутствующих лиц.
— Прошу меня простить, — тут же... ничуть не виновато склонил он голову. — Его нужно перевезти....
— ... но сделать это так, чтобы возможный наблюдатель ничего не заподозрил, — перебила я Северова и тут же ухмыльнулась: — Господин Соул, а если мы пригласим сюда Саида Эльар Амар Каира?
Неожиданная мысль, как и о возможном наблюдателе. Наблюдателе, который вполне мог скрываться в нашем Департаменте!
Неприятно, но в этом деле я предпочитала быть более чем осторожной.
— Неплохая идея, — опередил Фариха Северов. — Друзьями их с графом трудно назвать.
— Ты кого-то подозреваешь? — хмуро поинтересовался Фарих, похоже, сочтя вопрос со степняком уже решенным.
— Нет, — качнув головой, вздохнула я. Оглянулась....
Не знаю, что рассчитывала увидеть — кроме одиноко стоявшего лекаря рядом с телом Шуйского больше никого не было, но вот именно это... одиночество и резануло по сердцу, отдавая ощущением неправильности.
Граф тоже был из тех мужчин, которые брали все на себя. Молча, без лишних слов, просто шли и... делали. Возможное.... Невозможное....
Этот раз мог быть для него таким же, как и прежние. А мог оказаться и другим... в котором его возвращения ждали.
Кощунственно, если вспомнить о стоявшем рядом со мной Фарихе.
* * *
Степняк в своей холодной надменности был великолепен. Смотрел с презрительной снисходительностью. Отвечал на вопросы, не скрывая брезгливости, которую мы у него вызывали.
Так было там, на месте преступления. В морге, куда со всей предосторожностью привезли Шуйского, он стал совершенно другим. Сдержанным. Собранным. Уверенным.
— Еще пара часов и стазис начнет расползаться. И тогда уже будет поздно.
— Под стазисом не оперируют, — возразил ему лекарь. Не тот, что выезжал с дежурной группой, другой, с соответствующей специализацией.
— Стазис я сниму, как только вы будете готовы, — терпеливо, словно маленькому, объяснил Саид.
Коротко, только по имени, попросил называть его он сам. Вряд ли это было чем-то вроде предложения дружбы, скорее, экономил время.
— Стилет вошел в сердце, — вновь заметил тот самый, второй лекарь. Интонации были ворчливыми, неприятными. — У нас будет всего несколько минут.
— Я могу снять стазис не полностью, восстановив процессы, но сильно их замедлив, — степняк был все так же невозмутим. — А если позволите, то и придержу истечение крови.
— Оперировать здесь....
На этот раз я была согласна с безымянным лекарем — помещение морга мало предназначено для живых, но поддерживать его не собиралась. Не нравился он мне!
— Не ожидал я, что он нам поможет, — чуть слышно произнес Фарих.
— Он устал от одиночества, — так же, шепотом, ответила я. — Если его не спугнуть... — я многозначительно посмотрела на главу Департамента.
Тот подумал и кивнул — займется. Все на благо Аркара....
— Вы позволите мне допросить князя? — резко сменила я тему.
Заставать врасплох не собиралась, всего лишь хотела быстрее закончить с обязательными процедурами и отправиться отдыхать. Здесь, как бы ни желала, помочь ничем не могла.
Фарих ответил не сразу. Сначала поморщился, потом посмотрел на Северова, стоявшего у самого стола, на котором лежал Шуйский и лишь затем повернулся ко мне:
— Ты уверена, что пришло время?
Вопрос был хорошим. Ответ — категоричным: нет. Да только из других вариантов — еще несколько дней слепо тыкаться в то, что князю уже было известно или, о чем он тоже 'уже' мог догадываться.
— Да, уверена! — твердо произнесла я, надеясь, что Фарих, даже если и сообразит про мои сомнения, так все равно решит в мою пользу.
— Ваше Сиятельство, — вместо продолжения, позвал Фарих Северова.
Тот оглянулся....
Выражение лица изменилось быстро: от отрешенной сосредоточенности, до легкой иронии.
— Она его любит....
Я не сразу поняла: говорил Фарих совсем тихо, да и фраза не имела смысла в контексте нашего разговора, посмотрела на него растерянно....
— Она просила привести вас сегодня к четырем в ратушу, — в моем взгляде должна была появиться укоризна. — Граф стал ее слабостью, страшным сном, наваждением, от которого она бежала, но все это было в прошлом. В настоящем она борется за ваше с ней счастье.
Что меня порадовало, спрашивать ни о чем Фарих не стал, просто кивнул. Не шевельнулся, не расслабился внешне, так и оставшись одним из Аркаровских столпов, но мне хотелось думать, что на душе его, заслужившей уютного, домашнего будущего, стало хоть немного, но легче.
А еще, я надеялась, что не дала ему ложной надежды. Не обманула, признав, что обморок матушки был данью неожиданности, а отнюдь не отчаяния.
Хотела и... надеялась....
— Господин Соул? — вернул меня к насущному подошедший Северов.
— Ваше Сиятельство, — я вновь опередила Фариха, сразу дав понять князю, что не отступлюсь, — мне необходимо допросить вас в рамках дела графини Ланской.
Тот чуть помедлил....
— Откладывать допрос до утра вы не хотите, — не вопросом — утверждением, произнес он.
— Наше присутствие здесь ситуацию к лучшему не изменит, — не желая ничего доказывать, заметила я. — Да и вряд ли вы пожелаете вернуться домой до того, как операция будет закончена.
— Весомый аргумент, — поддержал меня Фарих.
— Мне нечего возразить вам, госпожа Волконская, — не без некоторого сарказма отозвался князь. — Я готов следовать за вами.
— Не возражаете, если я попробую рассказать сама? А вы — подправите или добавите, случись мне ошибиться.
Собрались мы в кабинете господина Соула. Князь Северов, Фарих, Маркони, графы Джакс и Паррей, которых не могли не известить о 'смерти' посланника императора Владислава.
— Интересное предложение, — протянул Маркони, которого 'посадили' на протокол.
— Если не сказать, что заманчивое, — не без удовлетворения посмотрев на меня, добавил папенька Энгина. — Я все больше сожалею, что не переманил вас, Анастасия, в свое ведомство.
— Мне сложно разделить ваши чувства, — устало улыбнулась я. Глотнула кофе — не смакуя, лишь надеясь, что хоть немного отгонит сон. — Так что скажете, ваше Сиятельство?
— Не возражаю, — князь откинулся на спинку стула, — но хочу напомнить, что некоторые моменты могут рассматриваться, как секретные.
— Постараюсь их не касаться, — на мгновенье опустила я голову.
В нашей с ним истории это был не первый допрос. А вот будет ли он последним? И не изменится ли все когда-нибудь, поменяв нас местами?
Ветром дохнуло в раскрытое окно, штора хлопнула, словно присоединяясь к моему вопросу.
Я передернула плечами — ночная свежесть напомнила о могильном холоде, проследила взглядом за Маркони, который поднялся и закрыл створку, отгораживая нас от всего мира. Возвращаясь на свое место, подбадривая, коснулся моего плеча.
Не скажу, что это помогло восстановить душевное равновесие, но спокойнее стало. А еще — добавило уверенности. Уж если Медведь чуть заметно улыбался, значит, все в порядке.
В порядке не было, но разве это важно?!
Я сглотнула, крепче обняла ладонями бока чашки с кофе и... понимая, что тянуть дальше некуда, начала:
— Некоторое время тому назад, в соответствующем Департаменте Ровелина стало известно о появлении в империи довольно крупных партий контрабандных камней.
— Первые нелегальные поставки были выявлены около полутора лет тому назад, — дождавшись короткой паузы, которую я оставила для него, уточнил Северов. Сидел напротив меня... не захочешь, а все равно глаза в глаза. — Сначала даже сомневались — десяток камней в месяц трудно назвать каналом, но прошло полгода, и счет пошел на сотни. Насколько все серьезно, стало понятно еще спустя столько же.
Я ожидала, что он упомянет об особой группе розыска, которую не могли не создать, назовет имена, но князь решил промолчать, настаивать же смысла не было. До Шуйского мы рано или поздно, но дойдем, а остальные мне были ни к чему.
— Камушки оказались непростыми, — кивнув, что меня все устраивает, продолжила я, — все идеально подходили для магического воздействия. Это не отвечало на вопрос, где именно их добывали, но должно было помочь выяснить, где первоначально обрабатывали. Горное княжество, там эти навыки сохранены в полной мере.
— А степь? — заинтересовано подался вперед старший Джакс.
Замечание было правильным.... Почти.
— Султан Мурад не позволил бы случиться ничему подобному, — вместо меня ответил граф Паррей. — Амулеты и артефакты — основа существования султаната. Даже за подозрение легко остаться без головы.
Сурово, но иначе в степи не выжить. Небольшие оазисы, крошечные поселения, теснившиеся у источников воды, и южные племена, пытавшиеся лишить и этого.
Магия стала для них спасением. Магические безделушки — стабильным источником дохода.
Султан Мурад, как и его предки, думал не только о настоящем, но и о будущем, тщательно сохраняя сложившийся порядок.
— Я тоже так посчитала, — кивком поблагодарила я отца Энгина. — Все попытки выявить канал контрабанды не привел ни к чему, пока у кого-то особо умного не появилась мысль, что этим каналом может быть дипломатическая почта. У Ровелина нет установленных отношений с Ритолией, но есть с Вероссией, которая вот уже два года как воюет с горцами.
— Это был граф Шуйский, — произнес Северов.
Выглядел все так же, устало-расслабленно, но было в этой позе что-то от готовности броситься. То ли... в бой, то ли....
Ситуация и впрямь была странной. С учетом всех присутствующих в этом кабинете и происходящего сейчас в морге.
Матушке точно не стоило знать, где именно возвращали графа к жизни....
Воспоминания о Елизавете Николаевне не сбили с выстроенного плана — в этой части допроса неясностей для меня было немного, если только заставили вернуться к тому прошлому, о котором я знала лишь из рассказов.
Отец Лизоньки, проигравший все и оставивший свою дочь бесприданницей. Граф Шуйский, готовый взять ее в жены. То ли из жалости, то ли... как покрытие карточного долга. Бригадный генерал Волконский, уговоривший Елизавету тайно связать их жизни и погибший спустя четыре месяца в полевом лагере.
Граф в этой истории выглядел довольно неприглядно — именно он 'сорвал' удачу, до некоторого времени сопутствовавшую заядлому игроку, да и репутация у него была соответствующая — азартный дуэлянт, не чуравшийся грязных приемов, но это если не знать того, что теперь было известно мне.
Шуйский — преданно служивший сначала князю Федору Игнатьевичу Северову, а теперь помогавший и его сыну....
Бригадный генерал Волконский — честный служака, случайно узнавший о предательстве одного из своих офицеров и посчитавший правильным вызвать его на разговор тет-а-тет, во время которого и был убит....
Юная Лизонька.... Елизавета, напуганная событиями не только своей жизни, но и тем, что происходило с сестрами Вертановыми и решившая, что самым правильным будет сбежать от проблем....
История требовала, чтобы в ней была поставлена точка. Не та, которая дарила надежду. Та, для которой уже не будет продолжения.
Я посмотрела на Фариха. Пауза была короткой — мысль быстрее слов, но мне хватило, чтобы понять: любовь бывает разной. Одна — пылает, даже сквозь прожитые годы, вспыхивая не прогоревшими до конца угольками. Вторая — горит ровно, согревая и даря уют.
— Госпожа Волконская... — граф Паррей встал, наклонившись через стол, забрал у меня чашку с остывшим кофе. — Вы устали. Может, все-таки прервемся до утра?
— Нет, благодарю вас, — улыбнулась я как можно безмятежнее. — Итак, — резко выдохнула я, — идея, пришедшая в голову графа Шуйского, была неожиданной, но объясняла и безуспешность попыток найти контрабандистов и количество камней. Футляры для почты магически обработаны, сколько не клади, все будет, как в бездонный карман.
— Вряд ли курьеры были в деле, — граф Паррей отодвинул стул, отошел к окну. Придержал штору....
Стекло было разрисовано влажными линиями....
Тот порыв ветра был предвестником. Дождя.
— Этот вопрос выходит за рамки нашего расследования, — опередив князя, излишне жестко заметила я.
Старший Джакс слегка развернулся, удивленно посмотрел на меня.
Я, вроде как, сетуя о своей несдержанности, дернула плечом.
Не говорить же, что эта мысль и мне не давала покоя. Сын моего друга.... Эти слова произнес Даниил, опознавая труп в 'Птичке'.
Сын моего друга....
— Графу удалось выяснить, кто из служащих Вероссии участвовал в контрабанде? — 'пожалела' я Северова.
— Да, — князь отделался коротким ответом. Когда я, продолжая смотреть на него, так и не задала следующего вопроса, усмехнулся: — У него не было приказа на арест, только задание проследить цепочку.
— Которая оборвалась в Марикарде, — вздохнула я.
Сказано так много, а к самому главному мы подошли лишь теперь.
* * *
— Что?! — граф Джакс медленно поднялся.
Повторить то, что сказала, я не успела — отвлек раздавшийся стук в дверь.
— Прошу меня простить, господин Соул, — получив разрешение, в кабинет вошел Сванетти, — но мне срочно нужна госпожа Волконская. Данные экспертизы.
Я оглянулась на Фариха, тот — кивнул. Не будь что серьезное, вряд ли бы Николас проявил такую настойчивость.
— Господин граф... — Старший Джакс стоял слишком близко, не давая мне встать.
Тот сдвинулся, но продолжал все так же пристально смотреть на меня.
Что ж, на его месте, я бы тоже поддалась нетерпению. И не только на его. Про версию, где вор у вора из присутствующих кроме меня и Фариха никто не знал.
Князя Северова в этом раскладе я не считала. Ему была известна часть истории, но другая.
— Следы? — подойдя к Сванетти, взглядом показала на очередную папку у него подмышкой.
— Лучше, — едва наметил он улыбку. — Слепок.
— Тот самый? — не веря, вскинулась я, едва не подавившись вздохом от неожиданности.
— Он, — не без удовлетворения кивнул Николас. Подал мне папку. — Сначала 'взяли' на сломанной ветке, затем на стилете.
Значит, оружие уже вытащили. Экспертам передали сразу, зная, насколько это важно, выявить все по свежачку.
— Как он?
— Не знаю, — Николас качнул головой, догадавшись, что спросила я о Шуйском. — Там такая защита.... Нам стилет на улицу вынесли, чтобы не потревожили ни одного плетения.
— Спасибо, — искренне поблагодарила я. И за одно, и за другое.
— Если будет еще что-то... — Он, не закончив, вышел из кабинета. Дверь прикрыл плотно, но с какой-то осторожностью, выдавая то, что крылось за уверенной собранностью, которую собой олицетворял.
Усталость! Та усталость, когда тело кажется чужим, требуя тщательно контролировать каждое движение. Когда перед глазами муть, а в голове метроном бьется мысль: я должен....
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
