Следующий шаг

— Я знаю одну группу программистов, но... они, мягко говоря, не совсем адекватные, — Егор поморщился.

— Ммм? — осторожно поинтересовался я.

— Про церковь прогресса слышал?

— И они здесь?! Хотя почему бы и нет?

— Небольшое отделение на станции действует уже десятка три лет. Ну, ты же сам понимаешь, какие они... — многозначительно хмыкнул Егор, подразумевая как минимум легкое сумасшествие у людей, имплантирующих сопроцессоры в мозг.

— А что? Мне же не на окуляры любоваться, а работой нагружать, — бесконечные эксперименты над собственным мозгом навевали на дурные мысли, но многие другие действия говорили, что там просто собрались различные авантюристы, пытающиеся двигать науку. Чувства самосохранения у них, конечно, маловато, но в остальном они не очень напоминали классических сектантов.

— Ну... Программисты из них может и отличные выходят, но может не надо?

— Надо, Егор надо... — процитировал я знаменитую фразу, решив хотя бы поговорить с кем-то из сектантов.

Хоть Егор и выражал категорическое несогласие, особенно упирая на то, что нам нечего им предложить, но кто, в конце концов, главный? Я! Да и кому, как не увлеченным фанатикам, отдать проектирование, создание и отладку программного обеспечения корабля-гиганта, а также роботов сборщиков? Готов поспорить, что десять из десяти классических программистов пошлют далеко и надолго, а вот адепты может и возьмутся. Как бы только тонко намекнуть на тип проекта, не спалив работоспособность Матроны?

Монахи, как их в шутку называли местные, обитали в старых складах, переоборудованных под жилые помещения. Отсутствие изначально систем жизнеобеспечения, порядком износившийся каркас вкупе с небольшим размером самого модуля не делало внешний сектор особенно популярным среди нормальных людей, а вот адептам это наследие эпохи строительства станций пришлось по душе. За такое обитание на окраинах их и прозвали монахами.

К моей большой радости, покидать постоянно готовую отчалить Пчелу для разговора не пришлось — как и все современные люди, они предпочитали общаться через видео-связь, а не устаревшие встречи вживую.

— На связи отец Павел, — с экрана на меня смотрел обычный, на первый взгляд, мужчина.

'Мать!' — Мало того, что мне 'повезло' нарваться на одного из основателей церкви, так и безжизненный взгляд монаха не способствовал душевному спокойствию. Имплантанты на месте глаз расширяли возможности зрения, а также наделяли владельца фирменным металлическим блеском зрачков, наводившем иррациональный ужас на неподготовленных личностей, к коим относился и я.

— Здравствуйте. Грей, владелец шахтерского судна Пчела. Мне необходим программный комплекс для управления кораблями большого тоннажа, — ничего лучше, чем сказать часть правды, я не придумал.

— Извините, но по просьбе совета мы не занимаемся торговлей базами данных, программным обеспечением или другими разработками, не являющимися наши разработками.

— Похоже, я плохо выразился. Требуется провести точную доводку стандартных компонент под принципиально новый проект корабля. А также максимально автоматизировать жизнедеятельность судна.

— Стоимость наших услуг — две тысячи за сотню человеко-часов. Предполагаемое время — от пары часов, до нескольких суток в зависимости от нестандартности судна. Также мы готовы существенно снизить цену в обмен на небольшую услугу.

— Какого рода услугу? — в воздухе запахло халявным сыром из мышеловки.

— По нашим оценкам, вероятность разрушения станции в течение следующих трех месяцев составляет около сорока процентов, что ставит под угрозу существования нашей организации. Вероятность выживания отдельно взятого судна класса фрегат оценивается в тридцать процентов, что также является недопустимо низким значением, поэтому мы приняли решение разместить наших членов на как можно большем количестве судов. К сожалению, наших финансов недостаточно для покупки или найма необходимого количества судов, поэтому если вы готовы обеспечить проживание четырех человек в течение года, то мы готовы предоставить вам ДВУХ работников на указанный срок.

— Мне необходимо обеспечить секретность выполняемых работ в течение как минимум полугода, возможна ли полная изоляция на этот срок? — больше я попросить не решился, а то вдруг спугну удачу.

— Да, прогнозы не рекомендует контакты между рассеянными по системе ячейками в течение нескольких лет.

— Можно ли узнать возможную причину гибели? Война между Федерацией и Республикой?

— Нет, это секретная информация, — с каменной маской на лице ответил собеседник, не дав понять, прав я или нет.

— Можно ли узнать личность всех четырех человек? — ну, не брать же совсем кота в мешке.

— Конечно. Это я, жена и две дочки. Они только приступили к изучению священного языка C++, поэтому не смогут работать над вашим проектом.

'Священный язык? Ну да, устаревший и малопонятный язык, где все реализуется через костыли — отличный выбор для священного писания', — подумал я, едва не расплываясь в улыбке. — Ясно. С вашей стороны есть какие-нибудь требования?

— Еда, каюта, место для работы — ничего сверхъестественного, — если не смотреть на внешний вид, то Павел производил впечатление адекватного человека, поэтому переговоры долго не затянулись.

Подписывая контракт с отцом Павлом, я все отгонял мысли, что под моим командованием концентрируются неординарные личности. Только Имран и Егор являлись среднестатистическими обывателями космоса, а вот остальные... Отец церкви прогресса вместе с женой и двумя дочками, суммарно имеющими одну пару родных глаз на всех четверых — левый у Юли и правый у Иры, Мелиса и апофеоз — Кия. Так как меня не поймут, если я в целях уменьшения популяции нестандартных личностей забуду последнюю девушку на поверхности, то придется действовать по-другому — найму кучу работников для управления строительными роботами.

Так как особых требований к ним не предъявлялось, то подходила большая часть населения станции, поэтому отбор шел максимально цинично — идеальное здоровье, интеллект выше полторы сотен единиц, отсутствие вредных привычек — и то, количество кандидатов измерялось тысячами! Я бы их всех нанял, но не за один раз — вместимость Пчелы ограничена дюжиной человек, а очень жаль, ведь через неделю-две войдет в строй крупная промышленная линия, и большая часть хоть что-то стоящих людей осядет на станции навсегда. А пока можно заманивать работников сущими крохами — денег или какого-либо имущества у спасенных с транспортников не имелось.

Республика же вела активную подготовку к боевым действиям, тем самым помогая мне набирать кандидатов — у каждого появилась возможность записаться в очередь на получение рабочего места, вот только куда ты попадешь, к станку или пойдешь учиться на военного пилота, решает великий бог рандом. Такие уж условия местного контракта, но выбирать не из чего — гидропонных фабрик ограниченное количество, и почти все они сосредоточены в руках Совета, поэтому бежать со станции бессмысленно — помрешь с голоду.

Собственно, на наличие у меня гидропонной фабрики и отсутствие желания принимать участие в военных действиях я и упирал, да так успешно, что люди согласились поехать по семь-восемь человек в каюте, мол перетерпим. А на сами трудовые договора без слез и не взглянешь — фактически люди ехали под честное слово, подтвержденное зеленым миганием браслета на левой руке. Ничего сверхъестественного я не пообещал — пропитание, одежда и медицинская помощь, с которой на станции имелись большие проблемы, но обнищавшим обитателям станции и этого хватило.

Осталось лишь договориться с третьей заинтересованной стороной — республикой, занявшей отнюдь не пассивную позицию относительно своих граждан. Так, сразу же после найма мне позвонили из службы безопасности и вежливо поинтересовались целью сделки. Не то чтобы республика сильно против оттока людей с переполненной станции, но вдруг они присоединятся к потенциально противнику?

Слава богу, что простого заявления об отсутствии злого умысла и значительной суммы денег хватило для успешного прохождения собеседования. С первым пунктом все ясно — светящийся зеленым светом браслет на руке резко ускорял ход собеседования, а вот требование денег за сам факт того, что люди покидают станцию, вытекало из сложившейся финансовой ситуации.

Распределенная система продолжала исправно действовать и после разрушения врат, но теперь ее больше никто не контролировал. Все базовые серверы остались по ту сторону, и новому государству пришлось делать выбор: или мы продолжаем использовать эту неподвластную нам денежную систему, или погружаем станцию в финансовый хаос. Конечно, Совет проведет банковскую реформу в ближайшие месяцы, но пока он всеми правдами и неправдами изымает деньги у населения.

К счастью, я оказался далеко не первым пилотом, желающим отремонтировать подбитый во время взрыва транспортник (у меня имелись некоторые мысли насчет припаркованного к станции судна). Большое количество людей объяснялось отсутствием профессионалов среди них и огромными размерами самого судна. Мне даже пришлось закупить по бешеной цене ремонтное оборудование, расплатившись дополнительными двигателями с Пчелы, чтобы не вызвать лишних подозрений.

В итоге, проведя на станции целую неделю вместо планируемых двух дней, Пчела отправилась к третьей планете. Почти четыре десятка человек разместились там, где должны проживать только шестеро, но никто из них не роптал — ведь их ожидал новый дом...

Четыре дня спустя.

— Можно? — я постучался в одну из женских кают.

— Да-да, входи, — ответила мне Марина, бывший археолог по профессии.

— Через час стыкуемся к орбитальной станции, так что будьте готовы, — по окончании полета я лично заглянул в каждую из кают, чтобы осмотреть состояние экипажа.

— Поняли, — все находящиеся в комнате девушки радостно кивнули.

— На скольких тогда готовить завтрак? — спросила Марина, взявшаяся организовывать быт на корабле. Она и в походах часто заведовала хозяйством, так что сейчас управляла кухней, и надо сказать неплохо управляла. Умение сделать из биомассы что-то съедобное — это целое искусство.

— Лучше подождать, там вас ожидает небольшой сюрприз.

— Что-то из старых запасов или свежий урожай? — хихикнула девушка.

— Ну вот, сюрприза не получилось... — пробурчал я и захлопнул дверь в каюту, оставив обитательниц озадаченно переглядываться.

Проведав и остальных работников, я заперся в рубке, сославшись на необходимость управления кораблем. Между тем, уставшие после долго полета люди взволновались не на шутку и пытались вызнать подробности друг у друга. А так как все знали примерно одно и то же, то ничем их разговоры не завершились, кроме как обнаружением семьи монахов.

— Извините... — Марина бесцеремонно вломилась в последнюю дверь по коридору и застала четырех истуканов, расположившихся полулежа на кровати.

— Один момент, — попросил Павел, приоткрывая безжизненные глаза. — Чем могу быть полезен?

— С вами все в порядке? — только взглянув на бледное, словно у мертвеца, лицо, девушка тут же забыла о первоначальной цели.

— Не стоит беспокойства, это просто побочный эффект, — и остальные члены семьи не отличались в лучшую сторону.

— Побочный эффект чего? — Марина удивленно дернула головой.

— Нашего способа общения, — Павел указал на провод, выходящий из его затылка и идущий к высокоскоростному коммуникатору. Туда же подключались и остальные члены семьи. — Никогда не видели такого способа общения?

— Нет, не видела, — девушка покачала головой. — Вы же используете нейросеть как способ общения друг с другом?

— Абсолютно правильно. Так мы избавляемся от архаичного способа общения голосом, — мягко улыбнулся основатель церкви.

— Стоп, я вспомнила, вы же из церкви... — на девушку снизошло озарение, кто же проповедовал идею перехода на новый способ передачи информации.

— Церковь Прогресса, так вы нас называете. Хотя мы всего-то клуб людей, использующих последние достижения цивилизации для улучшения возможностей человека.

— И вы хотите мне предложить перейти на прогрессивный способ общения?

— А вы хотите умереть? — Павел словно в изумлении приподнял брови.

— С чего вы так решили? — теперь пришел черед удивляться девушке.

— Для неподготовленного человека попытка общаться с помощью нейросети в девяносто процентах случаев ведет к шизофрении. Увы, но такова печальная статистика — когда ты годами мысленно общаешься с одним и тем же человеком, то перестаешь различать себя и его, что ведет к серьезным психологическим расстройствам.

— А вы? — Марина бросила взгляд на кровать, где медленно приходили в себя остальные члены семьи.

— Мы используем специально разработанную методику, но пока она далека от совершенства и подходит далеко не каждому. Так что в ближайшее время человечеству не светит перейти на такой способ общения, иначе получится как в головном офисе, где клуб по интересам превратился в закрытую секту, — на безмятежном лице Павла впервые мелькнула хоть одна человеческая эмоция — глубокая печаль по былым событиям.

— Ясно... Но почему вы здесь?

— Нас нанял капитан для помощи с настройкой ПО корабля, — ответила пришедшая в сознание Ирина.

— Не только настройкой, но и проектированием бортовой системы судна, — на всякий случай я решил принять личное участие в разговоре.

— Проектированием? — задумчиво поморщился Павел.

— Да, у меня возникли некоторые трудности, — я огорченно развел руками.

— Можно уточнить, мы все еще говорим о корабле индустриального класса? — вмешалась Марина, не знающая всей полноты информации.

— Не совсем. Да, у меня есть в распоряжении тяжелый транспортник, нуждающийся в ремонте, но основной фронт работ лежит в другой области. Наш перелет подходит к концу, так что, наверное, пора раскрыть карты — под моим контролем находится шахтерская матка, и мы собираемся построить корабль, пригодный для одновременного КОМФОРТНОГО проживания любого числа людей.

— Любого? — скептически хмыкнула Марина, — какого же он размера?

— А это вы сейчас оцените сами. Господа, прошу взглянуть на экран, — я махнул рукой в сторону стены со встроенной плазменной панелью.

— Вот станция, где мы будем жить, — на экране крутилась картинка с внешних камер. — Для справки, ее ширина составляет полкилометра.

— Вот, собственно, транспортник и Матрона, — на фоне висящего чуть в отдалении летающего завода станция сразу поблекла.

— А сейчас я попрошу придержать рот рукой, чтобы не получить вывих челюсти, — я сделал эффектный щелчок пальцами, и Пчела выделила на картинке не видимый невооруженным взглядом каркас корабля. За время моего отсутствия Имран с помощью пауков собрал около семи километров керамических конструкций, тем самым заложив основу будущего судна.

— Планируется, что полная длина летающего города составит до пятнадцати километров, он будет способен осуществлять межпланетные перелеты и поддерживать полную автономность в течение десятилетий, то есть обладать всеми функциями орбитальной станции класса дальний космос, — пока я вещал, как корабли бороздят просторы вселенной, челюсть слушателей, так некстати пренебрегших моим советом, грозила отправиться в свободный полет.