Хотя лейтенант не удосужилась сообщить приглашаемому, где именно в офицерском блоке его ждут, нужную дверь он отыскал сразу — перед ней лежал синий половичок с надписью "Вытирайте ноги!" на разных языках, включая французский. Учитывая, что на базе его, похоже, знал только один человек... Маркус благовоспитанно постучался и, услышав "Войдите!", толкнул створку.
— Добрый вечер. — Приветствовала его МакГрин, сидящая на своей койке за откидным столиком — для этого ей пришлось убрать подушку. Перед канадкой стояли несколько рюмок, плоская бутылочка без этикетки, наполненная янтарной жидкостью, и... банка с мелкими маринованными огурцами, уже открытая. На дальнем конце столешницы, у самой стенки, Штреллер не без удивления заметил пару самодельных шахматных фигурок — уже готовый белый конь и недоделанная пешка.
Кроме стола и коек всё убранство комнаты составляли прикроватные тумбочки и два стула. На один из них Энн указала взглядом, приглашая сесть.
— Добрый вечер, фроляйн — Маркус чуть склонился в знак приветствия — я смотрю, вы основательно подходите к вопросу.
— Ваша подруга, я смотрю, задерживается — немец добавил к "пайку" свою фляжку и шоколад — если не секрет, вы давно вместе?
— Несколько лет. — МакГрин ловко, орудуя только пальцами и почти не шевеля кистью, "рассортировала" рюмки, отделив лишние, сдвинув их к стене и разместив три оставшиеся словно бы на вершинах треугольника. — Познакомились на одной операции... Вернее, встретились, а познакомились чуть позже. Я тогда была в группе мобильной разведки, работать в паре начали не сразу...
Девушка фыркнула, не глядя на собеседника:
— Сработались неплохо. Мишель — хороший напарник... даже слишком. Ей мало быть просто товарищем по службе, она всегда стремится к большему.
— В смысле?
— Видите, на тумбе у кровати? Рамочка?
Штреллер посмотрел в указанном направлении и только теперь заметил маленькую рамку с немного засвеченной фотографией. Снимок сделали против солнца, объектив был направлен снизу-вверх, так что в кадр попало только лицо на фоне яркого неба. Но что это было за лицо...
— Капитан держит ваш снимок у себя на тумбочке? — С каким-то нехорошим подозрением в тоне спросил немец.
— Нет. — Кажется, рыжая канадка подавила смешок. — Это моя тумбочка. Она заставляет меня держать эту фотографию под рукой постоянно. Как напоминание.
— О чём?
— О том, что я умею улыбаться. — Энн повела плечом и принялась скручивать крышечку с бутылки. — Считает, мне нужно об этом постоянно напоминать, особенно после потери глаза. Кстати, снимок как раз после госпиталя сделан...
С минуту они молчали. Спиртное так и осталось в откупоренной бутылочке. Наконец, МакГрин вздохнула:
— Теперь понимаете? Кажется, именно из-за этого она и не работает с группами больше чем в два-три человека. Не умеет... дистанцировать себя. Это очень плохо для военного офицера.
— Зато очень хорошо для обычной девушки. Жизнь не ограничивается службой, а способность сопереживать делает фроляйн Хенриксен честь.
МакГрин в неформальной обстановке растеряла свою излишнюю брутальность, перед Штреллером сидела живая, интересная женщина, а не местный вариант Старбак.
— Позволите? — Маркус разлил по рюмкам грамм по пятьдесят ароматного напитка — Тем более офицер она хороший. Перед моими глазами прошло немало самых разных подразделений, и, можете мне поверить, любой толковый командир примет вашу пару с распростертыми объятиями.
Гость бросил еще один взгляд на снимок.
— Кстати, Хенриксен права, Вам определенно не стоит забывать про улыбку.
Узнать мнение самой Энн на этот счёт Маркусу не довелось — открылась дверь, и на пороге появилась капитан. Старшая канадка являла собой разительный контраст — свежая, явно только что отутюженная выходная форма, и отнюдь не свежий, утомлённый вид самой женщины. Тем не менее, входя в комнату, она привычно улыбнулась:
— Мистер Штреллер, вы всё же пришли... Очень приятно.
Кивнув гостю, капитан присела на свободную койку и поинтересовалась:
— О чём говорили? — Хитро подмигнув, уточнила. — Меня обсуждали, да?
— Не совсем. Говорили про операцию, где мы с тобой познакомились. — Неожиданно взяла инициативу её напарница, малость покривив при этом душой.
— А, да... — Хенриксен с кривой усмешкой потёрла затылок. — Любопытное было дело. Тогда в центре враждебного города застряла группа с большим количеством раненых и нонкомбатантов. Их окружили в административном здании и сильно давили огнём. Командование бросило на помощь сводный батальон, в который попала и я с отделением Второй оперативной. Вышло, конечно, глупо и кроваво. Весь город был против нас, чтобы пробить и удержать безопасный коридор одного батальона не хватило. Мы только прорвались к окружённым и оказались в том же положении, что и они. Начали отходить с боем, я прикрывала группу от вражеских снайперов, держась в стороне от основных сил... Ну так и вышло, что все ушли, а я осталась...
Не переставая улыбаться, Мишель коснулась кончиками пальцев ключицы:
— В общем, в итоге меня подстрелили. Тут бы и сказке конец, но штаб решил на следующий день вновь ввести силы в город, и по кварталам выслали разведгруппы. Энн вела одну и нашла меня, уже почти холодную. И вытащила, хотя это было непросто — группу раскрыли, завязался бой... Но меня не бросили, хотя тащили так "нежно", что в добавок сломали пару рёбер...
— Я была уверена, что несу труп. — Опять помрачнела расслабившаяся было МакГрин, вертя в пальцах рюмку. Залпом опустошив её, пояснила. — У тебя ни пульс, ни дыхание не ощущались, а осмотреть как следует некогда было...
— Да я не в обиде, всё ведь срослось. — Отмахнулась Хенриксен. — Живая — и ладно. И вообще, тащить мёртвого товарища до своих — куда самоотверженней, чем раненого.
Снова повисло молчание, но на сей раз Мишель не позволила ему затянуться. Взяв свою рюмку, повернулась к Штреллеру:
— Скажите, Маркус, как вам эта база? Я не про деловую часть и перспективы проекта спрашиваю, это вы, уверена, обсудили с полковником. Вообще, ощущения от людей, коллектива?
Вопрос Мишель застал Штреллера врасплох. Он уже привык анализировать, оценивать и препарировать все вокруг, а вот его ощущениями обычно мало кто интересовался.
— Если честно, фроляйн Хенриксен, мне у вас, как это... комфортно. Много интересных людей, разных, не идеальных конечно, но весьма любопытных. Грандиозная задача. Масса интересной работы по нормальной организации всего вокруг — Маркус залпом опустошил рюмку — Да ладно, выкиньте мои слова из головы, опять в анализ скатился. Мне просто с детства хотелось пожить в сверхсекретном подземном бункере.
С улыбкой немец налил еще по стопке.
— А как вас двоих занесло в проект? Объявлений о приеме на работу наверняка не было. Сразу поверили, что пришельцы существуют?
— Не то, чтобы сразу... — Капитан поводила пальцем по краю банки с огурцами, обходя вопрос о переводе. — Но к тому моменту, когда прибыла на базу — уже верила. Нас здорово "накачали" перед отправкой — и остальных оперативников тоже, как я знаю, даже рядовых из числа местных. Первый бой... не шокировал. Всё то же самое, что и с людьми, если не цепляться за детали.
Она внезапно зажмурилась и, шмыгнув носом, отпила из своей рюмки. И ещё раз — добив остатки. Выдохнула.
— Мне сказали, вы не пьёте. — Хмыкнул Штреллер.
— Да. Есть причины. — Мишель несколько смущённо почесала кончик носа, а МакГрин, протянув руку через стол, забрала у неё пустую стопочку. — Но сейчас уникальная ситуация — я точно знаю, что вот эти... — Она прищурилась и смерила взглядом почти пустую бутылку. — ...сто двадцать-сто двадцать пять грамм кубинского рома — последний алкоголь в радиусе нескольких сотен километров, если не считать препаратов из лаборатории. Так что могу составить вам компанию без особого риска...
— А чем мы рискуем? — Не удержался Штреллер, вспоминая, как покраснела МакГрин во время их разговора на банкете. — Вы бросили пить после какого-то инцидента, кажется?
— Ох, чёрт... — Мишель облокотилась о край стола и подпёрла лоб ладонью. Маркус тут же пожалел о том, что задал этот вопрос, но канадка всё же ответила... со смешком. — Я и раньше-то почти не пила, только по традиции, с товарищами... Допьяна вообще никогда не напивалась... В общем, в тот раз, после тяжёлой операции, все здорово надрались, меня тоже напоили в зюзю... И я каким-то образом уговорила часового открыть мне арсенал...
— И? — Подтолкнул немец, когда пауза затянулась.
— Вот что было после — не помню. — Развела руками женщина. — Но утром сильно болело правое плечо, а ещё оказалось, что меня понизили до лейтенанта... И восстановили только через месяц. Так что я дважды капитан. Детали знают только Энн, которая всю вечеринку была в сознании, и командир, который подписывал приказ о моём разжаловании, но оба мне ничего не рассказывают.
— Это чтобы тебе было стыдно. — Буркнула рыжая напарница, отодвигая трофейную капитанскую рюмку к стене.
— Мне и стыдно. — Сокрушённо вздохнула Хенриксен. И тут же лукаво глянула на Маркуса из-под чёлки. — Вот такая история, герр Штреллер. А вы что подумали?
— До Вашего вопроса я был уверен, что все закончилось дебошем, но теперь даже не знаю... — Маркус подмигнул МакГрин
За разговорами вечер пролетел незаметно. Не смотря на протесты Мишель, к рому присоединилась фляжка виски. Штреллеру в аскетичном казенном блоке было чертовски уютно. Нечасто попадаются люди, с которыми легко с первой секунды, и девушки оказались как раз из этой категории.
Далеко за полночь, когда все-таки пришлось расходиться, Маркусу казалось, что Энн и Мишель он знает давным-давно.
— Спокойной ночи, фроляйн, рад был с вами познакомиться.
Ночь прошла, настало утро... Около десяти часов персонал базы собрался, чтобы проводить гостей. Прибывший часом ранее "экскурсовод" Джеймс стоял у трапа Ми-8 и кивком приветствовал каждого, поднимающегося на борт. Шейх и его телохранитель были как обычно молчаливы и загадочны. Англичане тоже уходили молча, в задумчивости. Вот русский и немец прямо на ходу продолжали что-то обсуждать, однако уже на ступеньках трапа Штреллер нашёл время обернуться и помахать кому-то из персонала рукой.
— Что ж, мистер Краснов. — Обратился к полковнику Джим, когда погрузка завершилась. — Думаю, всё прошло... Как минимум интересно. Ближайшие недели наша административная часть будет улаживать последствия этого визита, а там ждите звонков. Надеюсь, всё выйдет с пользой для вас. Мистера Чарльза Батисту оставляю вам окончательно, он уже зачислен в штат. Всё, чем могу, увы...
— Спасибо. — Наклонил голову полковник.
— Будете в Лондоне — я вас найду. — Джеймс вскочил на подножку люка. — Выпьем за победу!
Он убрался внутрь и закрыл дверцу. Вертолёт начал раскручивать винт, персонал бросился в стороны... Через пару минут Ми-8 уже таял в небе Сибири...
Как только створки гигантского ангара сомкнулись над головами сотрудников Х-СОМ, Мишель Хенриксен, всё это время стоявшая с запрокинутой головой, шумно выдохнула и размашисто перекрестилась. Энн за её плечом повторила жест, хотя и более сдержанно...
После отъезда туристов работы полковнику только прибавилось. Базу ждало грандиозное обновление. Краснов лишний раз отметил про себя, до чего ведь огромный бункер был построен, поэтому трудности с расширением рабочего, да и жилого пространства не возникало. Достаточно было лишь расконсервировать старые помещения. А такая необходимость возникала. Первым делом было решено расконсервировать санузлы в офицерских комнатах, недаром же их там поставили. Так же расконсервации подлежал ещё один склад, который должен был быть отведен под техническую лабораторию. Биологическую лабораторию тоже необходимо было обустроить. Так же были заказаны материалы для комнаты содержания инопланетян. Живых пришельцев сейчас содержали в карцерах, но долго они там очевидно не протянут. Полковник так же распорядился распечатать помещение недалеко от арсенала и переоборудовать его в комнату для брифинга, в центре которой должен быть установлен один из этих модных сенсорных столов. Проектор так же прилагался.
Несмотря на то, что Хильда в скором времени должна была покинуть базу, население бункера должно было только вырасти. Место Де Мезьер должен занять командир из "Wermeer Shield Group". Для всего обслуживающего персонала было решено отвести специальное помещение на нижнем ярусе, а в их казармы заселить новобранцев. А новобранцев ожидалось немало. "Wermeer Shield Group" также должно было доставить четверых опытных бойцов. Полковник, решил заказать дополнительно ещё шестерых солдат. Краснов так же решил, что БМП, пылящаяся в ангаре, должна сослужить хорошую службу, и в запрос также включил экипаж для этой бронемашины.
Что касается оружия, то тут ожидалось большое пополнение: "Линзы" ожидало пополнение в виде Barrett M82. Так же планировалось закупить 12 АКМ и доукомплектовать всё штурмовое вооружение коллиматорными прицелами.
По затратам всего вышло на 775 000$
Некоторое время спустя...
...На сей раз работали лишь одиннадцать мониторов — тот, который в прошлый раз показывал только заставку, теперь был вовсе отключён.
— Полагаю, эти новости можно считать хорошими. — Скрипел высоким старческим голосом компьютер слева. — После инцидента в воздушном пространстве Китая и успеха последовавшей операции Х-СОМ, Народная Республика согласилась не только удвоить финансирование, но и оказать помощь с кадрами.
— Что позволяет нам сохранить независимость проекта от частных источников. — Могуче пробасил центральный компьютер.
— Но это не отменят пользы, которую мы получили от проведённой "экскурсии". — Заметил Куратор, глядя поверх сцепленных пальцев. — Проект получил не только разовые вливания — были установлены контакты, которые могут оказаться ценны в будущем.
— Вот только нужны ли они нам — большой вопрос. — Бас прогремел грознее обычного. — Мы же не хотим превратить Х-СОМ в самостоятельную организацию. А неконтролируемые связи весьма этому способствуют. Выход на чёрный рынок через прямой контакт...
— Но пока всё идёт по плану. — Вмешался третий голос — мягкий баритон, исходящий от крайней справа электронной машины.
— Верно. — Признал бас. — План соблюдается, однако не во всём.
— Дитя покинуло колыбель. — Поддержал скрипучий — словно наждаком провели по ржавчине. — Теперь мы должны думать, кем её заменить. Детей не так уж и много, а известных нам — считанные единицы.
— В данном случае я полностью поддерживаю решение полковника Краснова. — Куратор сдвинул брови. — Проблема даже не в отсутствии навыков и способностей, для этого рядом с де Мезьер были опытные люди, и мы могли прислать новых. Проблемы в её психической нестабильности. Она просто не подходила для наших целей. Истеричный депрессивный подросток не должен решать судьбы мира.
Почти минуту после сказанных слов стояла тишина. Наконец, ЭВМ в центре заговорил:
