— Уран, — у Куэнна это слово получилось лучше, чем у переводчика — Гедимину даже понравился этот раскатистый рокот. — Наше имя для него — "фээхсс". То, что осталось после огня. Пепел.
Гедимин не был уверен, что расслышал в термине все звуки — начинался он с выдоха, будто через приоткрытый рот, прерывался коротким шипением и переходил в еле слышное дуновение — кто-то сдул пепел с ладони.
— Назови ваши имена, — снова заговорил переводчик, повторяя короткие рокочущие фразы; в одном из кадров изображение на секунду прояснилось, и Гедимин остановил промотку. Здесь было хорошо видно "лицо" Куэнна — сильно вытянутое, покрытое короткой иглоподобной шерстью, очень похожее на морду какого-то вымершего зверя с гигантскими, выпирающими за подбородок клыками. Гедимин различил у крупного сплюснутого, совсем звериного носа пучки удлинённых вибрисс и невольно хмыкнул — Куэнн "в лицо" сильно напоминал кота-переростка, возможно, не из домашней породы, но всё-таки кота. "Айзек сказал — четыре глаза," — думал сармат, глядя на "треугольник" выше носа — два глаза по бокам головы, клином сходящиеся к переносице, один — на плоском черепе, отодвинутый от первых двух к затылку, примерно на макушке. "Видимо, четвёртый на затылке. Полный обзор. Шлемы, наверное, делать неудобно. Может, поэтому и не носят."
— Назови ваши имена. Имена для огня живого металла и для его света. Для зелёных лучей и для тех, что поют в крови.
— Мы называем зелёные лучи "омикрон", — раздался голос Айзека. — Те, чью энергию мы умеем использовать. А те, что в этом приборе помогают нам видеть скрытое, мы называем "сигма".
— Лучшие имена, — голос Куэнна из приглушённого рокота внезапно перешёл в резкий рык — Гедимин даже вздрогнул. — Хорошо, когда есть имена для всего. Тогда можно говорить. Есть кому слушать.
Гедимин остановил промотку и уткнулся лицом в ладони. В груди жгло, в углах глаз неприятно щипало. "Есть кому слушать," — эхом отдавалось под сводами черепа. "Инженеры, ядерщики... И там — вот это, с волокушами и... огнём живого металла. И другого контакта не предвидится. Даже некого взять, чтобы перевёл нормально. Это существо, которое помогает Айзеку, — оно само те реакторы хоть раз видело?"
...Центральную часть записи Гедимин пересматривал трижды. Она получилась особенно скверно — всё тонуло в мареве, даже речь рассыпалась на плохо различимые обрывки слов. Гедимин вглядывался в каждый кадр, надеясь увидеть то, о чём упоминал Айзек, — куэннские реакторы, похожие на шары, вырезанные из кости, направляющие потоки излучения в разные стороны по неслышному сигналу в сигма-диапазоне... Запись рябила и мерцала — на голограмме остался только свет, всё остальное выгорело.
"Ладно, хватит," — Гедимин, встряхнувшись, ненадолго прикрыл усталые глаза и промотал отрывок ближе к концу. "Где-то здесь этот фрагмент. Про срок "горения" топлива и его замену. Надо пересмотреть. Что в точности он сказал?"
— Живой металл, — в голосе переводчика звучал благоговейный страх при этих словах — чем больше Гедимин слушал запись, тем сильнее это было заметно, — он будет гореть непрерывно и превращаться в пепел. Двадцать раз по отсчитанному времени, что ты назвал годом. Тогда пепла станет так много, что все лучи будут поглощены. Вот это время — альнкит будет погашен.
"Выгорание, отравление ураном," — Гедимин очень старался не морщиться от слова "пепел" — Куэнны подобрали для диковатого союзника понятную ему терминологию, и он, как мог, её придерживался. "Двадцать лет. Затем будет погашен... дальше?"
— Пепел будет пить лучи, — запись пошла дальше. — Столько, сколько в его свойствах, он выпьет, но не разгорится. И тогда альнкит будет разожжён с новым металлом. Живой металл будет давать вам огонь.
"Но не разгорится," — повторил про себя Гедимин. "Тут, перед "но", у него пауза. И интонация немного другая. Именно в этом "хвосте"... Так, ещё раз, и с начала..."
Он прокрутил фрагмент по новой, уже не обращая внимания на слова переводчика — ему хотелось понять, о чём говорит Куэнн. "Повезло, что тембры их голосов так отличаются. Слышно, где кто. Знать бы мне хоть пару слов по-куэннски..."
— Альнкит будет погашен...
Гедимин остановил запись, отодвинул файл на край экрана и полез в архив. Нужное нашлось моментально — дозиметрию из Города Каналов сармат держал недалеко и часто в ней рылся. В этот раз он первым делом пригляделся к временной шкале — и вскоре издал резкий выдох и развернул фрагмент на весь экран. "Вот оно. Это промежуток в пять секунд. Он заканчивает фразу — и сразу идёт всплеск гамма-излучения. Вот эта пульсация... а здесь — она же в сигма-диапазоне. Так и есть. Здесь код, реакторный сигнал... и он, кстати, похож на розжиговую пульсацию. На обе пульсации, только зубцы... Hasu! Этот инженер — он рассказывает, как обновить топливо. Не о том, что его нужно менять! Tza-at has-sukemesh..."
Гедимин, забыв о передатчике и открытых файлах, уронил подбородок на подставленную ладонь и замер, мрачно глядя в стену. "Надо же было этому идиоту ввернуть про "не разгорится"! Айзек бы почуял неладное, переспросил про "питьё лучей" — он же знает, как запускается синтез... Интересно, сколько ещё тут таких... искажений? И сколько их я никогда не распознаю?"
23 января 16 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
"Живой металл," — Гедимин задумчиво усмехнулся, глядя на похрустывающий под ногами наст. "Как странно они называют ирренций... Что-то они знают, эти зверьки с волокушами. Они ведь его... боятся? Да нет... даже слова не подберёшь. Может, они не такие уж дикари? Такая мощь под боком, знают язык, всюду допущены... Почему тогда бочонки и волокуши? Ничего не понимаю..."
От размышлений о Равнине и её обитателях его отвлёк пронзительный вопль "майна!". Там, где обрывались ряды бараков, недалеко от полосы препятствий, ворочались строительные краны и тягачи. Коробка нового здания была собрана до половины; сармат-бригадир стоял на перекрытиях второго этажа и указывал, куда ставить блоки третьего. Высоко над его головой торчала оголённая труба — канал мачты энергоприёмника.
"Новый барак? Опять переселенцы?" — Гедимин запоздало вспомнил, что комендантская с утра была приоткрыта, и из двери торчали рулоны свёрнутых матрасов. "Да, скорее всего. Откуда ещё взяться новым сарматам? Не клонарий же нам разрешили..."
— Ремонтник, иди на станцию, — с порога сказал Гедимину Ренгер. Сегодня он, против обыкновения, перебрался к оружейным стойкам и что-то на них рассматривал.
— Никакой работы нет? — спросил Гедимин, удивлённо мигнув. Ренгер едва заметно усмехнулся.
— Работы всегда хватает, ремонтник. Иди! Если станции нужна твоя помощь, пусть она её получит.
...На проходной Гедимина пропустили без единого звука, только за спиной, уже сворачивая к выходу, он услышал недовольное бормотание. Выйдя на расчерченную территорию, узким ободом охватывающую корпуса энергоблоков и прижатые к ним вышки мачт-передатчиков, сармат приостановился — ему было не по себе. Это был первый его вход по законному пропуску — с тех пор, как он его получил, все дни проходили между дератизацией, сбором разлитых в Фаркосте химикатов и попытками расшифровать "записи Города Каналов", и до станции было никак не добраться. "Хватит стоять," — сказал он себе, глядя на яркий купол ближайшего энергоблока; его раскраску не скрывала ни одна снежинка, ни единый кристалл инея — роботы-уборщики полировали его, не замирая ни на минуту. "Теории у меня было много. Пора бы перейти к практике."
Массивные ворота энергоблока открылись в трёх шагах от него. Силуэт в серебристом скафандре вылетел наружу и остановился, свернув за стену. Гедимин узнал Кенена Гварзу и недовольно сощурился; Гварзе пока было не до разглядывания встречных — на его руке ярко горел экран передатчика.
— Это всё не по моей части, Вигарт, — сердито отвечал он кому-то. — Что? Что значит — в летних комбинезонах? У нас тут минус двадцать... Я? А где я, по-твоему, должен их взять? Из кармана вынуть?.. Я знаю, что их пятьсот. У них есть неделя в запасе?
Передатчик погас. Гварза с присвистом выдохнул в респиратор и резко развернулся к воротам, но на полуобороте остановился, увидев Гедимина.
— Ядро Юпитера, — пробормотал он, и его глаза, и без того тёмные и прищуренные, окончательно почернели. — Ещё и это...
— У меня разрешение, — сдержанно напомнил Гедимин, пожалев, что не проскочил мимо Гварзы, пока тот отвлёкся. Кенен смерил его угрюмым взглядом и неприятно ухмыльнулся.
— Досмотрел все записи? И как, много удалось выискать?
— Нашёл, как обновлять топливо, — Гедимин решил пропустить подколку мимо ушей и сразу перейти к делу. — Вроде всё просто, только излучатель перенастроить. Но... подозреваю какой-то подвох. Надо для начала попробовать на твэле. Куда тут его выгрузить, чтобы спокойно поработать? Бассейн не годится — вода там определённо не участвует...
Кенен молчал, и Гедимину казалось, что он пытается взглядом просверлить в его скафандре пару дырок. Он тоже замолчал, и три долгих секунды было так тихо, что ремонтник слышал шорох роботов-уборщиков на куполе.
— Что значит — нашёл? — резко спросил Гварза. — Где?!
Гедимин досадливо сощурился. "Он ведь был там, с Айзеком. И тоже не дурак и где-то учился. Неужели сам не заметил подвоха?"
— Могу показать фрагмент, — сказал он. — Инженер там говорит, что твэлы выгорают за двадцать лет, насыщаются ураном. А потом даёт код для запуска синтеза.
Гварза смотрел на него, ошалело мигая, и Гедимину снова стало не по себе. "Давно он на эа-мутацию проверялся?" — сармат опасливо сощурился и перевёл взгляд на ворота главного корпуса. "Может, ну его? С твэлом мне и операторы помогли бы..."
— Допус-с-стим, — с присвистом выдохнул Кенен, с неожиданной прытью сцапав Гедимина за плечо. — Иди сюда. Показывай. Какой фрагмент? Почему я не слышал?!
— Ты не слышишь гамма-излучение, — криво ухмыльнулся Гедимин, вслед за ним заходя в здание. — Словами пульсацию тяжело проговаривать. Проще показать. Куэнны умеют. Они "говорят" гамма-излучением. Айзек знает. Тебе не сказал?..
...Фрагмент закончился. Гедимин вопросительно посмотрел на Гварзу. Тот жестом приказал запустить повтор. Сармат пожал плечами, но подчинился. На его взгляд, и так всё было понятно, — не зря он в штабе возился с наложением двух записей друг на друга. "Излучение точно ложится в паузу," — думал он, пересматривая видео вместе с Гварзой. "Мы его не "слышим". А эти, с гривами, слышат? У них-то даже дозиметров нет."
— Мать моя пробирка, — пробормотал Гварза, выключая смарт на полуслове. — Грёбаные выдры! Надо было соглашаться на выжигание, хоть бы понимал, что нам говорят. Айзек отговорил, чтоб ему пусто...
Он резко замолчал и жестом подозвал Гедимина к себе.
— С первого раза нашёл?
— На втором просмотре, — признался Гедимин. — Что-то было не так. А потом наложил дозиметрию — и вот... Надо бы наложить её на всю ленту. Там ещё много может быть таких... недоговорок.
Гварза протяжно, с присвистом выдохнул.
— Ясно. Твэл, говоришь, тебе нужен?
Он поднимался по лестнице быстро — Гедимин едва за ним поспевал; только на верхней площадке он замедлил шаг и, болезненно морщась, пробормотал что-то про выдр. Вид у него был скорее растерянный, чем разозлённый.
— Почему Бронны — выдры? — спросил он, решив, что несколько молекул информации лишними не будут. — Выдры же в воде...
Гварза снова поморщился.
— Это не Бронны. Город Каналов — на воде. Вотчина Скогнов. Клялись передать каждое слово... Безмозглые выдры! Нам ведь предлагали обучиться. Говорить на том языке. Всё Айзек, со своими дикарями...
Он приглушённо выругался.
"Скогны," — повторил про себя Гедимин. "Там, похоже, много разумных видов. Интересно, никакой из них не... создавали? Или модифицировали? Куэннам, наверное, несложно..."
— Иди уже, — буркнул Кенен — пока Гедимин переваривал новую информацию, шлюзовая камера на входе открылась. Внутри сармат увидел запасные скафандры — утяжелённую, обшитую флией броню для эвакуации — и одобрительно хмыкнул. Скафандров было четыре — два нормальных и два маленьких, только на филка.
— Трудно, наверное, было бы говорить по-куэннски, — задумчиво сказал Гедимин, вслушиваясь в шипение пневмозатворов — ему казалось, что они закрываются слишком медленно. — Гортань совсем другая. Если только направленно мутировать... Я знал одного мутанта-кота. У него бы, наверное, вышло.
Гварза фыркнул.
— У них есть письменность. Можно было бы не мучать гортань. Айзек побоялся мозг пережечь. На кой я его слушал?!
Шлюз уже открывался. Сквозь проём Гедимин видел мониторы щита управления и спины троих операторов. Старший смены, рослый сармат, не оборачиваясь, поднял руку в приветственном жесте.
— Гедимин Кет, — буркнул Гварза, взяв ремонтника за плечо. — Контроль показателей и изъятие фрагмента сборки. Санкционировано. Действовать по протоколу, препятствий не чинить.
Гедимин изумлённо мигнул, но тут же себя одёрнул — хлопать глазами было некогда. Он шагнул к мониторам, всматриваясь в меняющиеся цифры. Альнкит выдавал плановую мощность, не плюясь ни нейтронами, ни "сигмой"; датчики на внешних сборках фиксировали каждый пучок квантов — плотные потоки мгновенно поглощались накопителями, лишь ничтожная часть пролетала мимо.
"И температура в норме," — Гедимин довольно ухмыльнулся. "Холодный реактор — удобная штука."
— На твой выбор, — бросил Гварза, протягивая руку к схеме активной зоны. Гедимин всмотрелся в среднее кольцо твэлов, сверяясь с показаниями датчиков. "Где уран накапливается быстрее? Здесь, скорее всего. Им надо бы переставлять твэлы время от времени. Уже выиграли бы лишний год."
— Этот, — определился он, тронув пальцем одну из ячеек, и только потом, спохватившись, произнёс её номер вслух. Операторы по обе руки от командира быстро переглянулись.
— Пусть так, — Гварза бесстрастным тоном повторил номер за ним. — Начать выгрузку.
Операторы снова переглянулись, но больше своих эмоций не показали ничем. Командир размеренно объявлял этапы выгрузки. Вот запустилась загрузочная машина, вот освободилась ячейка в бассейне выдержки... Гедимин следил за боковыми мониторами краем глаза, не выпуская из поля зрения выбранный твэл, как будто он мог уползти под шумок. Сармату было очень не по себе.
— Стоп, — сказал вдруг Кенен, разворачиваясь к Гедимину и останавливая на нём пристальный взгляд. — Что может случиться?
— Что угодно, — честно ответил ремонтник. "У меня вообще никаких наработок. Только "слова" Куэнна и непроверенные предположения," — думал он, досадливо щурясь. Гварза щёлкнул языком.
— Отбой, — скомандовал он, и Гедимину почудилось, что операторы с трудом сдержали облегчённый вздох. — Так, может, круг вероятностей проверять не на "живом" твэле?
— Разумно, — согласился Гедимин. Досадно было, что опыт сорвался, но Гварза вёл себя на удивление миролюбиво — по представлениям ремонтника, он уже должен был звать охрану.
