— Отшельники, — добавил Сасори.
Мадара посмотрел на него, подумав, что очень трудно читать шиноби, если тот прячет марионетку в марионетке, и где-то там внутри еще прячется сам. Еще он подумал, что этот кукольник, Сасори, не просто так прятался в такой близи от умирающего владельца риннегана, но предпринимать пока ничего не стал, не то время, не то место.
— Да, сенмод Хаширамы был неприятной вещью, — улыбнулся Мадара, обнажая белоснежные зубы, — но я многому научился, сражаясь с Богом шиноби. Пускай приходят, а если не придут, я сам атакую их!
Еще он подумал, что схватит носителей секретов и при помощи техник риннегана выпьет их энергию, затем души, и получит все знания, и это поможет ему добить остальных шиноби и гакуре. Хирайшин и сенмод очень облегчат жизнь, кивнул самому себе Мадара, и усмехнулся. Пускай план "Глаз Луны" провалился, он подождет, ничего страшного, Нагато хорошо придумал, как разрешить ситуацию. Уничтожить всех сильных шиноби и подождать возрождения биджу, да это будет хорошо.
Надо только выиграть эту битву и заполучить все секреты и техники.
— К слову об атаках, — продолжал Мадара, — расскажи, что умеют твои марионетки.
26 июня 79 года. Команда Орочимару на берегу озера.
Орочимару держал технику, размышляя о том, что будет после. С его печатями он никогда не испытывал недостатка в энергии, и мог держать Шинра Тенсей в таком состоянии целый день, в отличие от Конан, которая явно выдыхалась. Неразличимо для взгляда, но ощутимо через технику: поток взрыв-печатей становился слабее, частота ударов и взрывов падала.
— Приготовьтесь, — скомандовал Орочимару. — Скоро Конан окончательно ослабнет, сразу наносим удар.
— В направлении Гедо Мазо, Орочимару — сама? — спросил Кабуто, потирая переносицу.
Орочимару посмотрел на своего верного помощника и ассистента, и на лице его прочитал лишь любопытство и ожидание новых удивительных и чудесных открытий. Саннин невольно подумал, что все-таки Кабуто прошел отличную школу в Конохе, пускай он вдвое моложе самого Орочимару, но уже сейчас во многом не уступает. Конечно, ему нужна руководящая рука, лидер, сам по себе Кабуто будет долго метаться во все стороны, пытаясь понять, что делать, мир вокруг и свое место в нем.
Зато под руководством Орочимару — идеальный инструмент для завоевания мира!
— Да, Кабуто, раз Нагато не дает мне призвать Гедо Мазо, то мы сами придем туда и отберем у него такую полезную статую! И заодно распечатаем обратно всех, кого запечатала Конан, либо они сами распечатаются, когда Конан ослабеет и утратит контроль над бумагой, но я бы не стал на это рассчитывать.
— Шиноби?
— Шиноби, ку-ку-ку, — согласился Орочимару. — Поэтому, как только взрывы прекратятся, сразу выдвигаемся к скалам с Гедо Мазо на полной скорости. Джуго — несешь Карин. Карин — рапортуешь обстановку, что и где происходит, особенно шиноби, чтобы не ударили нам в спину. Сакон — прикрываешь нас сзади. Кабуто, снова применяешь Эдо Тенсей, и пусть они идут первыми в атаку.
— Хай, Орочимару-сама, — отозвалась команда вразнобой.
Орочимару выдержал паузу, и добавил.
— Если не будем медлить, то захватим не только Гедо Мазо, но и риннеган Пэйна, ку-ку-ку!
26 июня 79 года. Временный лагерь армии Альянса, на берегу озера.
Шикаку выслушал торопливый доклад Гермионы и задумчиво почесал подбородок.
Озадаченная тишина разливалась между собравшимися Каге и Шикаку.
— А ведь дедушка встречал Мадару, — внезапно сказала Куроцучи, и плотину прорвало.
— Как?!
— Ведь он же погиб!
— Разве Хаширама не сразил его?
— Неужели он дожил до наших дней?
— Сколько ему? Сто лет?
— Но как?
— Риннеган в глазах — Мадара с риннеганом! Катастрофа!
— И Орочимару с Эдо Тенсей!
— Может стравить их с Мадарой?!
— Погодите, Итачи же говорил, что за Акацуки стоял шиноби в маске — Мадара?
— Но он же погиб?
— Риннеган, сила Мудреца Шести Путей — Нагато воскресил Мадару, только по-настоящему! Не так, как это делает Эдо Тенсей!
— И как нам сражаться с такими монстрами?
— Мы же противостояли Пэйну, почему не сможем одолеть Мадару?
— Потому что это Мадара, а никто из нас не Хаширама?
Каге замолчали почти одновременно, выплеснув из себя эмоции, посмотрели на Шикаку.
— Не спорю, Мадара — это плохо, — кивнул глава клана Нара, — но техники риннегана в исполнении Пэйна мы видели и способны были противостоять. Опыт Мадары — это вдвое хуже, но если он не освоился с риннеганом, то первые минуты будет слабее, это можно и нужно использовать. Если, разумеется. Гораздо важнее другое — то, что Конан запечатывает шиноби, воскрешенных Орочимару.
Он кивнул на два тела в стороне, которые уже были перезапечатаны и приготовлены к отправке порталами.
— Исходя из того, что сообщают сенсоры и Гермиона-сан, можно сделать следующий вывод. Нагато пожертвовал собой, и с помощью риннегана, разменяв жизнь на жизнь, воскресил Мадару. Почему? Лидер Акацуки, Учиха в маске, мог бы дать ответ, полагаю, но Орочимару убил его. Возможно, нужно спрашивать Орочимару, после того, как он будет пойман, повержен и надежно лишен всех своих способностей. В любом случае факт остается фактом, Мадара воскрес, Нагато умер. Конан, последняя из трех учеников Джирайи-сама
Джирайя, стоявший в стороне, тяжело вздохнул, переступил с ноги на ногу, с помрачневшим жабьим лицом, но промолчал.
— пошла в атаку, и, судя по ее мощи, она сжигает себя, чтобы выиграть Нагато время на воскрешение. Фактически, и Нагато, и Конан совершили, или совершат, в случае Конан, самоубийство, истратив свою чакру на техники.
— К чему все это, Шикаку-сан? — немного нервно спросила Теруми Мэй, теребя хвост прически.
— К тому, что запечатанные воскрешенные не долго останутся таковыми. Как только Конан умрет, исчерпав чакру, ее печати спадут с воскрешенных, и они вернутся в бессмертный отряд Орочимару. Сколько он их поднял — нам известно, сотню, и пускай, среди них нет Каге, но все равно были опознаны шиноби с кеккей-генкай, сильные и умелые, прославившиеся своими подвигами, так что, думаю не надо объяснять, с какой мощью мы имеем дело. Поэтому нельзя упускать возможность запечатать без усилий половину поднятых Эдо Тенсей, и едва атака Конан стихнет, придется совершить бросок к Гедо Мазо.
— Я и Сандайме изучали Эдо Тенсей после нападения на Коноху, — сказала Цунаде, тут же поправилась. — Не саму технику, а ее применимость и воздействие. Чтобы воскрешенные сражались в полную мощь, Орочимару должен будет дать им полную мощь, если можно так выразиться. Зная осторожность моего бывшего напарника, могу уверенно сказать, что он на такое не пойдет. Орочимару не трус, но воскрешенные шиноби в полной силе, осознающие, что их воскресили и направили против родных гакуре, такой риск не в его характере. Они будут послушны, безвольны, сильны, ну скажем в одну десятую от той силы, когда были живыми. Эту слабость Орочимару закроет численностью, что собственно и случилось.
Цунаде задумалась на секунду, припоминая подробности и добавила.
— Воскрешенные требуют контроля, чтобы они могли сражаться сами — им надо дать волю и силу, на это Орочимару не пойдет. Соответственно, пока он контролирует воскрешенных, он вряд ли будет способен на мощные техники сам по себе. Конечно, у него измененное тело, команда для охраны, но все же, пока он ведет воскрешенных, он уязвим.
— Раз так, — рыкнул Райкаге, — надо сразу прорваться к нему и ударить!
— Наверняка он оставит десяток воскрешенных при себе для охраны, — возразила Куроцучи, — но если быстро их всех выбить, то Орочимару будет вынужден сбросить контроль над остальными, и их можно будет запечатать в это время.
— Да, да, — закивал Шикаку, — но первым ударом все же надо запечатать тех, кого запечатала Конан. Из тех же соображений. Даже если ее печати спадут, у нас будет от десяти до двадцати секунд на повторное запечатывание. То есть, повторяю, нужен будет рывок в сторону статуи, первый боевой отряд блокирует Мадару, второй — Орочимару, команды запечатывания разбираются с воскрешенными. Конечно, наши противники сильны, но и мы не слабы, и вместе сможем победить, особенно, если сразу ударить по Мадаре и Орочимару в полную мощь, благо местность вокруг все равно уже обезлюдела.
О том, что будет, если Мадара и Орочимару истребят лучших шиноби, Шикаку не стал говорить. Все это было высказано еще тогда, в битве за Коноху, когда из крови и смертей зарождался Альянс. Шикаку, не показывая вида, подумал, что тогда Каге готовы были вцепиться друг другу в глотки, зато сейчас работают как единая команда. Что будет потом, когда общий враг будет побежден?
Сумеет ли мечта Сандайме воплотиться?
— Силы Мадары нам известны, — говорил Шикаку. — Белые Зецу во главе со своим прародителем, тут тоже все известно. Хируко, если он выжил, не слишком большая угроза, но все же им лучше заняться вам, Райкаге. Или вам, Хокаге, раз он так жаждет сразиться с саннинами.
— Идеально было бы столкнуть еще раз его и Орочимару, — заметила Темари.
— Конечно, Казекаге, — улыбнулся Шикаку. — Сасори и его полусотня марионеток с шаринганами, и, конечно же, сам Мадара, с его опытом, техниками и риннеганом. Второй отряд, против Орочимару, у которого тоже риннеган, пятьдесят или около того воскрешенных сильных шиноби, и несколько живых помощников с уникальными способностями и с проклятыми печатями Орочимару. Исходя из этого, определим составы отрядов, трех отрядов. Один против Мадары, второй против Орочимару, третий прикроет шиноби запечатывающих команд. Плюс в составе третьего же отряда ирьенины и команда переброски. Так что третий отряд можно сказать работает в тылу. Запечатывает уже запечатанных и переходит ко второму отряду, для работы против воскрешенных.
— Если Орочимару решит воскресить, допустим, Третьего Райкаге или Второго Цучикаге, то мало нам не покажется, даже в одну десятую их силы, — рыкнул Эй.
— Все умершие Каге были сильны, — согласился Шикаку, — не говоря уже о том, что в истории всех гакуре хватало сильных и запредельно сильных шиноби, с кеккей-генкай или без. Их нужно разносить в клочья и запечатывать, поэтому в отряд против Орочимару поставим джинчурики, всех джинчурики. Дополнительно соображение: так они будут дальше от Акацуки. Удары бомбами биджу по воскрешенным и самому Орочимару, и запечатывание. Конечно, одни они не справятся, нужен отряд поддержки. Опять же, исходя из воскрешенных, но, не забывая о силе риннегана. Плюс превосходство в воздухе, удары стихиями Молнии и Лазера, и Ветра, думаю, в этом отряде должны быть шиноби с этими элементами, то есть Кумо и Суна, преимущественно. Барьерные команды, и отряд сильнейших пользователей тайдзюцу во главе с Райкаге, как командиром отряда, для прямой атаки на Орочимару. Как показала атака летающей крепости, такая тактика вполне эффективна, тем более, что Орочимару не создавал марионеток Путей и не имеет их объемного зрения.
— Хорошо, Шикаку-сан, — кивнула Темари.
— Я размажу его, — рыкнул Райкаге, сжимая кулак.
— Орочимару — мастер ядов, — добавила Цунаде в пространство.
В принципе все и так это знали, но Годайме Хокаге решила, что стоит напомнить.
В конце концов, она, хоть и могла сражаться, но уже без Бьякуго и не могла применять массовое лечение через Кацую. Отряд в четыре сотни ирьенинов высших рангов — это очень хорошо, даже для такого элитного войска в пять тысяч шиноби, но все же отряд можно убить, блокировать или не дать добраться до раненых, и самоуверенность, рождающаяся из силы, вполне могла создать проблемы даже для Райкаге.
Впрочем, тут Цунаде недооценила обстановку.
Если кто и страдал самоуверенностью, то Нагато и Конан быстро от нее излечили, буквально за пять минут.
— Второй отряд возглавит пятерка Отшельников Листа, шиноби со стихиями Земли и Воды, Ива и Кири, такое же деление на воздушный и наземный отряды плюс сенсоры. Задача — подавить Мадару, не дать белым Зецу приблизиться к войску, и если все же они подойдут — приоритетно отражение атаки двойников, не дать им выпить чакры и сбежать. Даже с учетом того, что это финальное и решающее сражение, лучше не допускать этой проблемы в будущем, и уничтожить всех белых Зецу здесь, не дать им расползтись по Элементным странам. Поэтому — сдерживаете Мадару, отражаете атаки Гедо Мазо, и уничтожаете белых Зецу, и марионеток Сасори, если он тоже пойдет в атаку. Атака на Мадару потом, заодно пусть покажет свои техники и стиль боя, нужно понять, есть ли разница между ним и Нагато, в техниках риннегана особенно.
Каге обдумывали слова Шикаку, отдавали распоряжения.
— Хокаге-сама, вас с отрядом АНБУ и Хатаке Какаши я все же попрошу прикрывать отряд ирьенинов, — сказал Шикаку, прикрывая рукой глаза, массируя их. — Если враг прорвется — это будет катастрофа, если же враг еще и захватит команду переброски — глобальная катастрофа.
— Хорошо, — кивнула Цунаде, невольно подумав о событиях, случившихся всего неделю назад.
Пятнадцать портключей и Коноха получила под бок огромнейшее войско.
Цунаде знала, что Гермиона уже закончила разработку и адаптацию собственной версии техники перехода, и знала, что после войны ее придется отправить дальше, даже если это разобьет сердце Шизуне. Конечно, портальная сеть вполне могла связать Альянс и Элементные страны, вывести взаимодействие и срастание гакуре на новую высоту, ускорить все процессы на порядок. Но с таким же успехом портальная сеть могла спровоцировать новую войну, еще более кровопролитную, в которой погибнет не четверть шиноби великих гакуре, а все шиноби, и сама система Деревень может пасть, от чрезмерной мобильности и возросшей мощи шиноби.
Но пока идет война, и порталы нужны, и нужно не давать врагу захватить их.
Конан упала на землю, и все взрыв — печати, рожденные ее силой, начали опадать на землю, бумажным листопадом, исчезающим еще до того как коснутся земли. В этом исчезающем вихре растворилась и Конан, исчерпав всю чакру, и не желая дальше жить.
Фигура Ангела разлетелась листопадом белоснежных листков.
Хлопок. Двое шиноби у подножия крепости. Пять секунд и их уже пятьсот. Печати Конан медленно исчезают с сорока восьми коконов у подножия скалы, и шиноби, слитно и организованно их запечатывают, закручивают в новые слои холста и бумаги, лепят просто печати на бумажных квадратах, но итог всегда один и тот же. Воскрешенные Орочимару не получают и шанса вскочить или ударить, самые быстрые и удачливые успели увидеть только, как их повторно запечатывают. Да и можно ли говорить "увидели" в отношении этих неподвижных фигур, с глиняными, мертвыми лицами в трещинах и неживыми, пустыми глазами?
