— Хватит, — сердито ответил Кенен Гварза. — Я знаю, что такое админресурс, и зачем он нужен. Определённо не для подписания дурацких петиций. У вас в совете Айзек? Вот иди и донимай его.
Маккензи громко фыркнул.
— Дурацкие петиции?.. Гварза, я ещё до войны говорил — мы ничего не сделаем, пока не заставим с собой считаться! Сарматская диаспора тащит на себе всю промышленность севера — и не выдвигает ни одного выборщика. Нас как будто нет, понимаешь? Я который год уже пытаюсь это сдвинуть...
"Понятно. Опять выборы у "макак"," — подумал Гедимин. В памяти всплыли смутные отрывки — Маккензи со смартом в руках, смеющиеся сарматы... "Кажется, выборы после войны стали реже. Или я просто на них не натыкаюсь?"
Он двинулся к очередному турникету, надеясь проскочить незамеченным, пока Гварза и Маккензи заняты друг другом. Не прошло и секунды, как раздался призывный свист, а затем и оклик, — приезжий командир заметил Гедимина первым.
— Джед! Ну, Кен, что я говорил? — Маккензи торжествующе ухмыльнулся. — "Если не в шесть, то не позже семи — и уж точно до восьми утра!" Джед ни за что не допустит, чтобы его стержень валялся в твоём альнките дольше положенного. Ну, и чего вы теперь ждёте? Мне некогда маячить полчаса на турникете!
Гварза угрюмо сощурился, но всё же шевельнул пальцами, беззвучно приказывая охране пропустить сарматов. Маккензи, проскочив мимо турникетов, хлопнул Гедимина по плечу и радостно осклабился.
— Значит, работа движется? Расшифровка древних технологий уже близка?
— Заткнись, — буркнул Гварза, оттолкнув его с дороги. — Не знаю, как тебя терпят в "Налвэне". Но, пожалуй, понимаю, почему твои сарматы такие двинутые. Значит, за стержнем?
Гедимин кивнул.
— В этот раз должно сработать? — взгляд Гварзы стал неприятно пронзительным. Гедимин пожал плечами.
— Возможно.
Гварза тяжело вздохнул. Маккензи с ухмылкой похлопал его по плечу и кивнул Гедимину.
— Это всё, что он обычно может предложить. "Возможно" и "может быть". И "попробуем". Отдай ему уже его стержень! Пусть идёт в лабораторию и там пробует. Вернётся — всё расскажет.
Гварза болезненно поморщился.
— Этот сармат создал атомный флот?.. Ладно. Иди в машзал. Открытый коридор увидишь сам.
...Если крепко прижать пальцы к тугоплавкому покрытию, можно было заметить очень слабую вибрацию — накопительные сборки вращались быстро, принимая и распределяя сфокусированные лучи реактора. Гедимин обходил их осторожно, стараясь не попасть в плотный поток — достаточно было и того, что он подходил предельно близко к активной зоне.
Малоприметный серый стержень лежал там же, где его оставили. Гедимин осторожно опустился на пол рядом с ним, протянул к нему "щупы" сканера и облегчённо вздохнул. Неделя непрерывного облучения добавила несколько десятков атомов ирренция в верхнем слое металла; побочный гелий сразу же вышел, и вещество не вздулось и не растрескалось. "Так я и думал. Выгорание выглядит именно так. Иначе всё было бы проще." Гедимин аккуратно подобрал стержень и обмотал защитным полем, прикрывая своим телом от рассеянного излучения. "Интересно было бы включить пульсатор прямо тут. Ничего, дойдёт и до этого."
Маккензи обогнал его — когда сармат выбрался из технических коридоров, он уже стоял у турникета и радостно ухмылялся.
— Мы тебя видели, — сообщил он, кивнув куда-то вверх. — Как ты крался к альнкиту. Ну что, опыт прошёл удачно?
— Это ещё не опыт, — отозвался Гедимин, думая, куда делся Гварза. — Это подготовка. Слишком много возни. Вы обещали мне полный доступ. Безо всяких там Гварз и отчётов перед ними.
За плечом раздалось возмущённое фырканье. Маккензи бросил быстрый взгляд на подошедшего командира и развёл руками.
— Я не могу приказать ему, Джед. Я здесь вообще не раздаю приказов. Кен всего лишь любознателен... вне всякой меры!
Гедимин поморщился.
— Я ставил опыты... у себя, — хмуро сказал он, доставая обрывок ежедневника. — Ещё одна пульсация. Направляет излучение альнкита в одну точку. Без коридоров, без обсидиана. Здесь отчёт. Любопытно? Читай.
Сарматы переглянулись. Маккензи растерянно мигнул. Гварза медленно протянул руку за листком, стремительным движением спрятал его под скафандр и впился взглядом в зрачки Гедимина.
— Опыты? На чём ты там их ставил?
"Гедимин, ты болван," — ремонтник беззвучно выругался. "Сам себя сдал. На ровном месте. И что теперь, драться?"
— Не лезь в лабораторию, — буркнул он, угрюмо щурясь. — И так надоел. У меня приказ — я работаю. А это нужно опробовать. На нормальном реакторе. Сам поставишь опыт?
Гварза ещё несколько секунд сверлил его взглядом, потом нехотя отвернулся.
— Надеюсь, хотя бы Скегги в курсе, — пробормотал он. — И готов на жертвы ради науки. Иди работай!
..."Чтоб их всех с их болтовнёй," — Гедимин для охлаждения гудящего черепа вылил пол-литра воды себе на макушку и теперь ждал, когда сработает. Облучённый стержень лежал перед ним, излучатель — в отдельном контейнере, устойчивые к "омикрону" провода и переключатель он носил в карманах — вещь была редкая, сделанная из куска собственного скафандра. Оставалось собрать установку... но сначала — дождаться, когда в голове прояснится. "С Ассархаддоном было проще. Он работу с развлечениями не путал."
Перед запуском он досчитал с десяти до одного по-сарматски — это странным образом успокаивало. Защитное поле в этот раз было намотано в четыре слоя — Гедимин не знал, чего ждать, но надеялся, что этого хватит.
"Attahanqa," — беззвучно выдохнул он, привычно скатываясь на пол и прикрывая голову включённым "арктусом". "Говорят, "макаки" подобные штуки запускают из бункеров. Может, и мне пора?.."
Из-под чересчур плотного защитного купола ничего не было видно. Дозиметр молчал. Отсчитав пятнадцать секунд, Гедимин осторожно выглянул наружу. Установка покоилась в своём коконе, по-прежнему белом и плотном; датчики были исправны и даже что-то передавали наружу. Сармат посмотрел на них — и шумно выдохнул. "Работает!"
Он оставил только один слой защитного поля; теперь стержень был виден со всех сторон, и можно было, аккуратно просунув внутрь "щупы" анализатора, его просканировать. Интенсивность омикрон-излучения росла — медленно, но верно, выстраиваясь в привычный график — Гедимин видел сотни таких, работая с синтезирующими реакторами. Анализатор показывал, как одинокие атомы ирренция постепенно "обрастают" себе подобными, образуя сгустки по всей длине стержня. "Быстро идёт," — отметил Гедимин, довольно хмыкнув. "Надо отследить, сколько ему нужно для набора критмассы."
Он не сразу понял, что не так, — трижды переводил взгляд на показания анализатора. Всё вроде было в порядке — вот уран, а вот ирренций... Гедимин посмотрел на экран в четвёртый раз и удивлённо мигнул. "Где гелий?"
Он передвинул "щупы" в верхнюю часть купола — в установке без вентиляции лёгкий газ должен был подниматься туда и там накапливаться — но ничего, кроме слегка ионизированного воздуха, не обнаружил. Гедимин захватил весь объём, выискивая следы гелия, — экран нехотя мигнул и выдал несколько атомов, через несколько секунд куда-то испарившихся. Сармат выдернул "щупы" из-под купола, провёл по его верхней части — может, гелий просочился наружу?..
"Нет. Точно нет. Ни атома," — повторил про себя Гедимин после третьей попытки сканирования. Он сел за стол и пару минут смотрел на стержень, выискивая следы газового распухания. Ничего не было. Внутри установки атомы урана слипались, превращаясь в ирренций, выбрасывали "ненужные" альфа-частицы — и те, не успев "обрасти" электронами, куда-то втягивались и исчезали. "Безотходный процесс," — Гедимин не удержался от нелепого смешка. "Вот, значит, как это должно работать. И никакой газовой деформации. Какая часть кода, интересно, за это отвечает? Надо сверить. Может, для реактора пригодится..."
Он восстановил три слоя защитного поля, поправил датчики и достал ежедневник. "Новый надо бы найти," — рассеянно думал сармат, заполняя очередной лист ровными узкими строчками. "Выждать неделю — и проверить на твэле. Пока — наблюдать. Есть ещё работа..."
05 февраля 16 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
— У меня всё готово, — тихо сказал Гедимин, подойдя к Скегги почти вплотную. Шептаться он не любил, но Мориал и Форк из комнаты выходить не собирались. "Может, они и не выдадут," — думал сармат, настороженно глядя на новичков, — "но кто знает этих чужаков..."
— Готово что? — переспросил озадаченный Скегги, так же не повышая голоса и пытаясь проследить за взглядом Гедимина. Тот кивнул на стойку с плазмомётами — сегодня все дежурные, а равно и их оружие, были в сборе.
— Новые... батарейки. Для "ирид", — негромко пояснил Гедимин — при чужаках прямо говорить не хотелось. — Надо заменить. Я же говорил — те, что есть, они не очень.
"Кобальта ещё года на четыре хватило бы. Но лучше заменить, пока есть ирренций. И забыть о них лет на тысячу," — думал он. "Батарейки" были уже готовы — у сармата было много времени, пока в импровизированной установке уран превращался в ирренций, а малый реактор, подвешенный вертикально, посылал сфокусированные лучи в разные точки. Опыты шли медленно, Гедимин не торопился.
— Ясно, — отозвался Скегги. — Все сразу будешь менять? Это надолго?
— Сегодня закончу, — пообещал Гедимин. — Объяви внеплановую проверку.
Скегги, на секунду задумавшись, покачал головой.
— Не всё сразу, ремонтник. "Ирид" много, и потом — каждый ствол надо проверить... Бери по пять штук на сутки. Штатная поверка, никто не удивится.
...После первого генератора процесс пошёл быстро — отключить клеммы, вскрыть экранированный корпус, заменить неприметную пластину... Гедимин даже не прикрывался защитным полем — небольшие элементы, пусть даже сделанные из ирренция, не "фонили" так сильно, чтобы прожечь экраны самой лаборатории. В кювете постепенно росла горка кобальтовых элементов, и сармат думал, куда их пристроить. "В синтез? Новую пульсацию на них опробовать? Да, было бы интересно. Чем облучить, найду. Только вставить в код те удлинённые пики — это, кажется, настройка на конкретный материал... Ну да, завтра с утра и займусь."
10 февраля 16 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
"Выждать ещё неделю," — думал Гедимин, направив ничего не выражающий взгляд на полицейского, роющегося в файлах. Его мысли сейчас были далеко от неповоротливого "копа" и от всех "макак" этой галактики. Сердце билось часто, быстрее разгоняя подогретую кровь, и губы сами складывались в ухмылку. "Через неделю будет критическая масса. Может, даже раньше."
— Интересное сочетание, мистер Кет, — протянул "коп", ненадолго оторвавшись от монитора. — На вас две характеристики за прошедший месяц. От администрации гетто "Налвэн" — очень, очень хорошая. И из вашего гетто, "Вайтрока", — полная противоположность. Может, вам подумать о переводе в другое гетто, а?
Гедимин, от неожиданности забывший даже о синтезирующей установке, растерянно мигнул.
— Ну, как хотите, — пробормотал человек, не дождавшись ответа. — А между тем администрация требует, чтобы вам закрыли нерабочий выезд. Серьёзных причин для этого я не вижу, но... видимо, так всем будет спокойнее. Хорошо вам отпраздновать в своём кругу...
Ренгер сдерживался до самой стоянки. Гедимин, ещё в кабинете выкинувший из головы всю "мартышечью" болтовню, удивлённо на него косился, но Ренгер молчал — и только у машины фыркнул в респиратор и несколько секунд сотрясался от беззвучного смеха, облокотившись о фургон.
— Закрыть выезд... — повторил он, отсмеявшись. — Интересно, как они уговорили Дигона это подписать? Представляю, что там было...
Гедимин пожал плечами.
— Я не видел подписей. Может, решили втроём, без него. Гварза, небось, придумал. Никогда не понимал, что у него в голове...
Ренгер снова фыркнул в респиратор.
— Хотел бы я слышать, что Дигон сказал на эту идею!.. Ну, так или иначе — на февраль ты свободен от... мартышечьих традиций. Доволен?
"Полное восстановление топлива за две недели," — думал Гедимин, снова проваливаясь в приятное тепло. "Вот это скорость синтеза, я понимаю. Наткнуться бы мне на эту пульсацию тогда, до войны..."
— Некогда мне бегать к мартышкам, — сказал он вслух. — Пусть Дигон наберёт себе филков. Их у нас много. У нас работать некому.
16 февраля 16 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
"Мать моя колба," — Гедимин досадливо сощурился и поднёс "щупы" анализатора ближе к стержню. Металл заметно посветлел, и в полумраке лабораторной установки был хорошо виден зеленоватый ореол вокруг него.
"Оставил, называется, на ночь поработать..." — он снова взглянул на экран прибора и покачал головой. Символы, обозначающие ипрон, никуда не делись — и цифры процентного состава тоже. "Какой-то ипроновый всплеск. За последние часы откуда-то насыпалось... уходил — точно не было."
Он осторожно снял стержень с установки, осмотрел со всех сторон. Признаков газового распухания по-прежнему не было — гелий, не успев образоваться, растворился среди тяжёлых ядер ирренция и ничтожного остатка урана. Заготовка — если бы Гедимин нашёл ещё две-три такие же для набора критической массы — немедленно вступила бы в цепную реакцию и "горела" не хуже стандартных твэлов, — в этом сармат был уверен, можно было и не проверять. Вот только эта примесь ипрона...
"Сейчас его мало," — Гедимин перечитал цифры на экране сканера и задумчиво сощурился. "С одного такого "обновляющего" цикла — мало. Но он никуда не денется. Не "выгорит" в реакторе. Через двадцать лет будет ещё один цикл, и снова накопится ипрон. Столько же... или больше, сейчас не проверишь. Но допустим, что столько же. Тогда..."
Стержень уже был завёрнут в защитное поле; можно было безбоязненно сунуть его в карман скафандра и вырвать из ежедневника ещё один лист. "А когда-то считал такое в уме," — промелькнула неприятная мысль, но сармат отогнал её и закончил расчёты. "Если это не ошибка и не случайность... если каждый "обновляющий" прогон даёт такой процент ипрона... Тогда через двадцать таких прогонов твэлы придётся вынимать и "чистить". С таким запасом ипрона реакция уже не пойдёт. Чем ты её ни подогревай."
Он отключил датчики и теперь просматривал ночные показания, пытаясь найти причину "ипронового всплеска". "Надо было сканер оставить. По одной дозиметрии ничего не поймёшь. Должна быть вспышка альфа-излучения, но если все альфа-частицы оставались внутри... Может, этот ипрон — как раз и есть тот гелий? Надо же было частицы куда-то девать..."
Гедимин досадливо хмыкнул и отключил прибор окончательно. "Бред. Надо ещё один образец. Может, в этот раз "поймаю" начало всплеска. Ипрона в реакторах и так достаточно. Лишний там не нужен."
На сегодня с опытами было покончено. Рассовав по карманам фрагменты облучателя, Гедимин выбрался из туннеля. У штаба никого не было, но изнутри доносились голоса — последний, кто вошёл, неплотно закрыл дверь.
— Я, вообще-то, состою в совете, — Кенен Гварза говорил негромко, но в его голосе слышалась плохо сдерживаемая ярость. — И я, один из совета, стою здесь и выпрашиваю ключи от какой-то подземной дыры. Это так и должно быть? А, Скегги?
