Некоторые скажут, что это не Ангел-Хранитель, а интуиция — спорить не будем, главное то, что когда старший помощник собирался сотворить какую-либо хрень, на душе у него становилось тяжело и он понимал, что творить ее не следует. Разумеется, Денис был мужчиной самостоятельным и не всегда следовал этим намекам, но он так же был мужчиной справедливым и впоследствии, огребя из-за излишней самостоятельности по самые не балуйся, признавал, что к голосу интуиции/Ангела-Хранителя надо было прислушиваться.
Когда одним прекрасным утром Денис, позавтракав в гордом одиночестве — Кира уже давно была на работе — должен же кто-то в семье зарабатывать деньги!, принял окончательное и бесповоротное решение, что пора уходить и заняться наконец-таки делом, ради которого он и прибыл в Балтан, а именно — становиться магом, если кто позабыл, никакого противодействия ни со стороны своей хваленой интуиции, ни со стороны Ангела-Хранителя он не ощутил.
Если кто-то думает, что это сильно обрадовало старшего помощника, то он глубоко ошибается. Покидать уютное гнездышко решительно не хотелось, но... надо Федя, надо! Каждому, хоть раз в жизни, приходилось выходить из зоны комфорта на "мороз", если можно так выразиться, и каждый знает, как непросто заставить себя это сделать, вот и старший помощник колебался, как былинка на ветру — а может не стоит торопиться, а может следует провести еще какие совместные эксперименты с Кирой, а может...
Короче говоря, ничего похожего на то, чтобы побыстрее натянуть штаны и фуфайку и рвануть на волю, в пампасы, не оглядываясь назад и забывая обо всем, чтобы вдохнуть сладкий воздух свободы, не было и в помине. Хотелось ровно противоположного — оставить всё, как есть и никуда не двигаться. В этот критический момент, когда чаши весов Судьбы застыли в положении неустойчивого равновесия, на помощь Денису пришел его любимый д'Артаньян... в смысле — Боярский со своим неповторимым хриплым баритоном:
В кромешном дыму не виден рай,
А к пеклу привычно тело.
Уж если решать — тогда решай,
А если решил — за дело.
Зазвучало в голове старшего помощника и он, скрепя сердце, начал готовится к исходу. И как только Денис окончательно утвердился в своем категорическом и не подлежащем обжалованию решении, Боярского у него в голове сменил Армстронг со своим бессмертным "Let my people go". Водить свою бренную тушку сорок лет по пустыне, как Моисей евреев, старший помощник, разумеется, не собирался, но общий посыл, что пора валить, несомненно присутствовал.
"Концерт по заявкам!" — развеселился Денис.
"В рабочий полдень!" — ухмыльнулся внутренний голос, помнивший много всякой хрени из старых времен.
После того, как стратегическое решение было принято, оставалось только окончательно закрыть гештальт, а именно — довести эту нелицеприятную информацию до сведения Киры. Способов это сделать было ровно три. Можно было свалить не прощаясь — по-английски, можно написать записку, а можно поговорить с девушкой. У каждого способа были свои плюсы и минусы, кроме английского. Уход не прощаясь был бы чистым свинством безо всяких плюсов.
Плюсом записки было то, что она защищала от необходимости смотреть в глаза девушке, которая наверняка будет расстроена и расстроена именно твоим поведением, хотя она никак такого удара не заслужила. Сказать, что это будет подлостью по отношению к ней, конечно же, никак нельзя — целительница прекрасно знала, что старший помощник рано, или поздно уйдет, но осадочек в душе, причем как у нее, так и у Дениса непременно останется, а жить с чувством вины старший помощник не любил. Так что минус записки, заключавшийся в боязни Дениса взглянуть в расстроенные глаза Киры определенно присутствовал.
Ну и соответственно, минусом разговора было то, что все-таки придется смотреть расстроенной девушке в глаза, а плюсом, что после того, как объяснишься, чувства вины не останется. Ну-у... по крайней мере старший помощник на это сильно надеялся. В результате мозгового штурма было принято решение дождаться целительницу и объясниться.
До прихода Киры на обед оставалось много времени и чтобы не терять его зря, Денис решил кое-что прояснить. Дело было вот в чем — во время регулярных "полетов", старший помощник обратил внимание на двуколку с откидным верхом, постоянно торчащую на углу Цветочной улицы, на которой располагался дворец целительницы и перпендикулярной ей Лиственной, откуда открывался прекрасный вид на парковые ворота и калитку и соответственно можно было контролировать всех входящих и выходящих из дворца Киры.
Двуколка была довольно подозрительной. Посудите сами — она никогда и никуда не уезжала, а постоянно торчала на одном месте, как приклеенная — это раз. Экипаж, состоящий из двух молодых мужчин, так же постоянно менялся, но через два дня на третий всё возвращалось на круги своя — появлялись знакомые рожи. Таким образом выяснилось, что в слежке, а ничем иным это быть не могло, участвуют шесть человек — согласитесь, немало — это два.
Оставалась слабая надежда, что следят не за дворцом Киры, а за расположенным на другой стороне улицы, но надежда эта была слабой, потому что с того места, где располагался экипаж, удобнее было следить за дворцом целительницы.
Денис, разумеется, проводя свои эксперименты с инфильтрацией в живые объекты, не обошел своим вниманием людей из двуколки. Он внедрился в головы каждого из шести предполагаемых топтунов, но кроме ленивой скуки ничего там не обнаружил. Куда был направлен их луч внимания и был ли направлен куда-либо вообще, осталось невыясненным.
"Ну что ж... — решил тогда старший помощник. — Беспилотники картину не прояснили, придется отправлять разведгруппу..."
"Раз гора не идет к Магомеду, то придется Магомеду сходить к горе!" — сформулировал свое виденье ситуации внутренний голос. То ли он так прикалывался, то ли выражал поддержку носителю, осталось непонятным. Голос был тем еще типчиком и если мог напустить туману, обязательно напускал.
Никакой нужды экстренно тестировать наружку в тот момент не было и Денис отложил решение этого вопроса до лучших времен. И вот теперь этот момент настал — пришла пора потрогать гражданина Корейко за вымя. Денис переоделся в попугайскую униформу, в которой "блистал" на балу у Лорда-Адмирала, нацепил биомаску со "сладкой рожей", нацепил "игрушечную шпажонку" и вышел в Большой Мир. Имеется в виду — покинул дворец Киры через парковую калитку.
Необходимости незаметно оглядываться, делая вид, что завязываешь шнурки, следить за отражением в зеркальных витринах и прибегать к сотне других способов, чтобы засечь слежку, у старшего помощника не было. Контршпионажем занимался Небесный Волк, которому это важное дело и было поручено.
"Тронулись за нами!" — сообщил Волк.
"Может не за нами?.." — робко предположил внутренний голос, сам в это не абсолютно не веря, но, как известно, надежда умирает последней, так почему бы не случиться и такому чуду? В жизни ведь все бывает — случается даже, что метеориты попадают в людей! Может и двуколка поехала по своим делам, а совсем даже не за Денисом. А то, что по времени совпало, так это чистая случайность.
"Не с нашим счастьем!" — поставил жирную точку в дискуссии старший помощник. Он в совпадения, торжество демократии и права человека не верил. Впрочем, как и во многое другое. А верил лишь в здравый смысл, логику и общую теорию относительности.
Прогулочным шагом Денис направился в Торговые Ряды, или к Торговым Рядам — непонятно, как более правильно, так что пусть будут оба варианта — каждый выберет по душе. Двуколка не отставала, держась метрах в тридцати позади (если будут читать коренные жители Батрана, не разбирающиеся в метрической системе мер, то примерно столько же в вардах).
Добравшись до торговой Мекки, старший помощник принялся бессистемно и хаотично бродить по самым разным лавкам, лавчонкам, магазинам, бутикам, маркетам, лабазам и прочим предприятиям торговли. Как только Денис начал свой марафонный шопинг, к нему тотчас же приклеился один из топтунов, в то время как второй оставался в экипаже — все правильно сделали, как учили в школе милиции, или где они там обучались ремеслу.
Шпик, пошедший за старшим помощником — ничем не примечательный мужичок среднего роста, среднего телосложения, с ничем не запоминающимся лицом, на рожон не лез, в спину не дышал, но и особо не таился. Видимо получил распоряжение глаза объекту слежки не мозолить, но если и заметит, то ничего страшного. Денис делал вид, что топтуна не замечает — человек на работе, подневольный, выполняет приказ — пусть его. Покупать старший помощник ничего не покупал, а только приценивался в стиле: "У вас нет такого же, но с перламутровыми пуговицами? Нет. Будем искать".
Выяснив всё, что он хотел, а именно то, что следят именно за ним, проверив и перепроверив этот факт, хотя это было очевидно после первых же десяти минут шопинга, Денис неторопливо, прогулочным шагом направился обратно во дворец, ибо проголодался.
Как ни крути, а кайфово все-таки возвращаться усталым после разгрузки вагона с углем, или после сидения целый день за компом, где ты не пасьянс раскладывал, или танчики гонял, а занимался делом, напрягая голову, которой думал и задницу, на которой сидел, или после долгого хождения по магазинам, что не менее тяжело, не в комнату в коммуналке, не в однушку в хрущевке, не в общагу, а во дворец.
И ждут тебя там не дешевые пельмени, доставшиеся по скидке, которые ты сам же и приготовишь, а специально обученные люди, которые предложат на выбор что-нибудь эдакое — например: фаршированного гуся, тушеную зайчатину с грибами, жаренные колбаски, сыр, икру, пироги с требухой, копченное мясо, а так же овощи и фрукты. Соки и морсы в ассортименте. Ах да! — чуть не забыл — всё это на золоте и серебре. Пустячок-с, а приятно!
Предвкушая обед, старший помощник не забывал думать о деле. Картина вырисовывалась следующая — Кира засветила его на балу, как официального фаворита и теперь Денис стал объектом внимания самых разных сил. Каких конкретно — а не один ли хрен? Проблема заключалась в том, что старший помощник еще не решил с каким лицом покинет дворец, но светить любую свою личину перед прогрессивной общественностью не желал ни под каким видом. Меньше знаешь — крепче спишь. Наличие постоянного пригляда эту задачу затрудняло. Не критически, конечно же, но заметно. Если ничего лучшего в голову не стукнет, придется топтунов ликвидировать, а это не айс, совсем не айс.
Большой Паук, а маленький побоялся бы этим заниматься, который организовал слежку, наверняка обидится на то, как поступили с его людьми и это может аукнуться не только Денису, но и Кире. Конечно же, можно сказать, что целительница сама виновата — нагло юзала старшего помощника втемную и поделом ей, но в то же самое время и он её юзал — один бесплатный пробой энергетических каналов чего стоит, да и все остальное. Правда, он ни о чем таком девушку не просил, так и она не просила. Так что, по гамбургскому счету, баланс юзанья был соблюден и надо было думать, как на елку влезть и не ободраться — уйти, не подставив ни себя, ни Киру.
На обед целительница не явилась — видать много было работы, поэтому разговор пришлось отложить до вечера. После ужина, Кира предложила пойти прогуляться по Кольцу, что дало Денису повод язвительно осведомиться:
— Покажешь фаворита тем, кто еще не в курсе?
— И это тоже, — улыбнулась девушка, — но главное — люблю гулять по набережной!
— Кстати о прогулках, — перешел к делу старший помощник. — Пора уходить на поиски мага-инициатора, но возникла небольшая проблема...
"Вот и настал момент истины, — подумал Денис. — Или сейчас польются слезы и сопли — не уходи, я все прощу! Или отреагирует конструктивно — без заламывания рук..."
— Что за проблема? — абсолютно спокойно, можно даже сказать — равнодушно поинтересовалась целительница.
"Не сильно-то она и расстроилась!" — ехидно заметил внутренний голос.
"Тем лучше! — мысленно пожал плечами старший помощник. — Я этой сырости не люблю!"
Удовлетворенный сдержанной реакцией Киры, Денис описал ей сложившуюся ситуацию с топтунами, потенциальные риски, как он их видит и предполагаемые способы выхода из кризиса.
— Все бы тебе ликвидировать кого-нибудь! — укоризненно покачала головой Кира. — Экий ты кровожадный!
— Да я мухи не обижу! — немедленно перешел в контратаку старший помощник. — А если и обижу, то только от безысходности и отчаянья! — уточнил он. — Если другого выхода не будет.
— Будет у тебя другой выход, — успокоила его целительница. — Будет. Прикрою аурой и никто тебя не увидит.
— И еще один тонкий момент, — поморщился Денис. — Верни биомаске исходный вид, а то от этой сладкой рожи, что ты сделала для бала, меня реально тошнит!
— Ничего, — улыбнулась целительница. — Потерпи в последний раз. — Тут стало ясно, что ее невозмутимая реакция на известие о грядущем расставании была во многом наигранной — уж больно невеселые глаза стали у девушки, несмотря на улыбку.
"Началось..." — с тревогой подумал старший помощник, но, к счастью, грустными глазами все и ограничилось — никаких душераздирающих сцен за ними не последовало. Однако, глядя на прекрасную целительницу Денис и сам ощутил тоску от предстоящей разлуки — уж больно хороша была Кира. Не женщина, а мечта поэта: молодая, красивая, умная, веселая, да еще и богатая!
"Так чего тебе еще надо, пес смердящий?! — завел свою привычную шарманку внутренний голос. — Боярыня красотою лепа! Червлена губами! Бровми союзна!"
"Ничего не надо..." — был вынужден признать старший помощник.
"Так женись, хороняка! — рявкнул голос. — Она же согласна! Я же вижу!"
Ничего на это Денис не ответил. Голос был прав и одновременно неправ. Кира несомненно вышла бы за старшего помощника, но... ей был интересен и нужен тот старший помощник, который собирался уходить, а тот, который остался, очень быстро бы ей наскучил. Вот такой вот парадокс. В одной из песен "Машины времени" есть такие слова:
Я хотел бы встретить себя самого
Лет двадцать тому назад
Чтобы понять — кто он такой
Чтоб понять, почему его река
Никогда не имела дна
Чтоб понять, почему он не сбрасывал газ
Даже если перед ним стена
Чтоб понять, почему его всегда манила
Только закрытая дверь
Я хотел бы знать, где его носит теперь
Уходящий Денис был тем самым, который "лет двадцать тому назад", оставшийся — тем, река которого имела бы дно и который сбрасывал газ, если перед ним стена. Оставшийся особого интереса не представлял, а уходящий — представлял, но не мог остаться. Сложившаяся ситуация представляла собой яркую иллюстрацию принципа неопределенности Гейзенберга на макроуровне. И похоже было на то, что Кира прекрасно это понимала, а вот голос — нет.
Прогулка по Кольцу привычного удовольствия ни старшему помощнику, ни девушке не доставила. Оба понимали необходимость и неотвратимость предстоящего расставания, но понимали умом, а сердцу не прикажешь. На сердце у обоих было тоскливо. Вернувшись домой, они немедленно занялись душераздирающим сексом, сравнимым по остроте и интенсивности ощущений лишь с плаваньем в шторм по Ладоге с ее очень короткой, но достаточно высокой и злой волной, или с быстрой ездой по нашим дорогам, состоящим из ям и ухабов. Утром встали грустные, хмурые и невыспавшиеся.
