Полет тапка над Зулкибаром. Новая редакция

— Ладно, женишок ты мой недобитый, — проворчала я, — так и быть, уговорил. Если подкатит ко мне Дукус с соответствующими вопросами, то я ему про разговор с Терином навру.

— Дуся, я знал, что ты умная девочка.

— А я знала, что ты козел!

На том мы и попрощались.

Вальдор

Она и в самом деле держит меня за идиота? Она что, всерьез верит в то, что я представления не имею, на что способны волшебники? Тем более такие вот влюбленные дуры. Как же, лежит там Терин весь изрезанный, слезами кровавыми умывается. Да сдох бы он давно после моей операции и без своих способностей, если бы эта, невеста моя доморощенная, с помощью своего дурацкого тапка не заштопала ему раны.

Я не намерен вмешиваться в ситуацию, по крайней мере, сейчас. Но вот если Дульсинея, как она там выразилась, не переведет стрелки на Терина, я сам ее убью. Причем исключительно из милосердия, чтоб не мучилась.

Глава 15

Дуся

Дукус явился в тот же день, поздним вечером, когда приличные старикашки уже в постели десятый сон видят, а не по чужим невестам шастают. А этот нарисовался, фиг сотрешь! Мрачненький такой весь из себя. Ага, понятно, заслал, получается, ко мне домой зверюшку какую-нибудь волшебную, и вернулась зверюшка с пустыми лапками. И вот пришел дяденька Дукус по мою душу.

Мне как-то не по себе стало, но я ничем не показала своего состояния, и такую дуру включила, что любо-дорого посмотреть. Изобразила на лице радость, поудобнее устроилась в кресле и закурила. Дукус неодобрительно на это дело поморщился, сел подальше от меня и... ой, нет, это оборжаться же можно! Он достал веер и принялся им обмахиваться. Тоже мне, фрейлина обморочная!

— Здравствуй, Дусенька.

Я от этих слов даже облегчение испытала. Думала, он сейчас в стиле истерикуса Таурисара на меня с пеной у рта набросится, и кранты мне большие и страшные придут. Поломанными руками не отделаюсь. А он вон как, вежливый весь из себя, ну прямо как отец родной.

— Здравствуй, дядя Дукус, — пропищала я, белозубо улыбаясь. Нет, ну мне даже нравиться начинает, что я белозубо улыбаюсь. Все-таки умничка Терин, знал что делал.

— Вот скажи мне, Дусенька, могло ли так получиться, что кулончик ты с собой прихватила случайно?

Ага, это он типа намекает, что дает мне последний шанс прикинуться дурнее, чем я есть, и воскликнуть что-то вроде: "Ах, да конечно! Ах, какая я растяпа, да вот же он, кулончик мой! Берите, дяденька Дукус, не побрезгуйте!"

Да только хрен там. Я на него глаза выпучила и возмутилась:

— Да что ж я без мозгов совсем? Это ж как я, по-твоему, могла бы случайно прихватить и забыть? Я, ёптыть, что, похожа на дуру?

Дукус и посмотрел на меня как на дуру. Мол, упустила ты, Дульсинея Абрамовна, свой последний шанс остаться в живых. Мне даже жутковато стало, и где-то глубоко-глубоко внутри появилось желание сдаться и наврать, что да, оказывается, прихватила я кулон и все эти дни не замечала даже, что он на шее у меня висит.

Сама не знаю, как я выдержала и промолчала. Дукус тоже долго молчал, видимо обстановку нагнетал. Перестарался. Мне скучно стало из-за затянувшейся паузы. Я даже начала подумывать о том, чтобы зевнуть, как следует, но тут Дукус заговорить изволил:

— Хотел я, Дусенька, тебе к свадьбе подарочек сделать, послал в твой мир зверя волшебного за кулоном, да только не нашел мой зверь его в твоем жилище.

— Обокрали! — заверещала я на весь дворец, — Сироту обокрали, обидели! Суки, сволочи, гады!

Я даже слезу с перепугу пустила и верещать при этом горестно не забывала. Дукус от моего визга морщился страдальчески, но убегать не спешил, хотя по роже его было видно, что очень ему хотелось оказаться где-нибудь подальше, где моих воплей не слышно. Да только, наверно, вопли эти мои далеко слышны были, по всему дворцу так это точно.

Поняв, что сбегать Дукус не собирается, я плавно от визга перешла к горьким рыданиям и причитаниям о безвозвратно утраченном наследстве и, чувствуя себя последней сволочью, ввернула, что вот при Терине упоминала, что кулон дома забыла, он, гад, наверно, его и спёр.

— Ты с Терином об этом разговаривала? — оживился Дукус.

— Да! — пуская сопли, ответила я. — Он тоже моей семьей интересовался и цацками всякими... ааааа, обидел сиротинушку, обокрал! Это все кот его уродский. Вот где он, кстати? Как победили Терина, так и кот его пропал, наверно, вместе с кулончиком моим свалил куда-нибудь.

Мож хоть так Терину легче будет? Мож Дукус поверит, что Васька с кулоном слинял, и все силы на поиски кота кинет?

— Не плачь Дусенька, — Дукус даже подошел и по голове меня погладил. Я чуть не сдохла от отвращения, но виду не подала, сижу дальше в рыданиях захлебываюсь... в настоящих причем. Вот же сволочь я какая — на Терина все стрелки перевела.

— Найду я твой кулончик, — ласково так пообещал Дукус и удалился.

Я сопли вытерла, попереживала часок тихо сама с собой и тоже удалилась... ну то есть не удалилась, а пошла прямиком в покои Вальдора. Почему одной мне хреново должно быть? Пусть ему тоже будет. Вот сейчас устрою ему разборки, чтобы жизнь медом не казалась. И пофигу мне, что неприлично это, чтобы невеста находилась у жениха в покоях до свадьбы. Мне на их приличия плевать с высокой колокольни.

Ворвалась я в спальню к Вальдору, а там... опять он с этой фрейлиной. С той самой, с которой на балкончике зажимался. Вот теперь я ее узнала — это та самая белобрысая пышка, которую я с Джулой видела. Вот же шустрая какая! Решила последовать совету своей подружайки и залезла в постель к наследнику престола. Небось, к королю побоялась, у него же Брианна есть, она воин, с ней не забалуешь.

Я даже не смутилась тем фактом, что у них с Вальдором не просто обнимашки были, а самый настоящий секс. Нет, это меня наоборот еще больше возмутило. Это же получается, пока я как последняя сволочь Терина подставляла, мыш этот недобитый тут в свое удовольствие эту пампушку блондинистую того... любил во все места.

— Сволочь ты, Валь! — с порога заорала я.

Блондинка взвизгнула, пулей с кровати слетела и бежать. Надеюсь, одежду прихватить успела, не хватало еще, чтобы из-за меня по дворцу голые фрейлины бегали... еще обидит кто-нибудь дурочку.

Вальдор

Ужас. Я что, и в самом деле, не мог себе какую-нибудь другую невесту подобрать? Слепо-глухо-немую, к примеру, и парализованную в придачу? Она дурой прикидывается, или и в самом деле не понимает — каково это... в самый разгар? О, боги!

Прикрываюсь одеялом и смотрю на нее. Нет, не с укоризной. В ярости я на нее смотрю! В ярости!

— Что тебе, — кричу, — здесь надо?!

— Ты, — визжит она, — ты подбил меня на то, чтобы Терина во всем виноватым выставить!

— Я! И что?! Это повод для того, чтобы...

— Чтобы что? — ехидно интересуется Дуся.

— А ты не в курсе, чем женщина с мужчиной могут в постели заниматься? Тебе показать надо и рассказать?! Тебе маг этот недобитый не все продемонстрировал?

— Что?!

— А ничего! Ну так иди сюда, невеста моя ненаглядная! Я тебе все в лучшем виде изображу.

Дульсинея пятится к двери.

— Валь, — бормочет она, — ну я же не думала.

— Так думать надо!

Меня аж трясет всего. От злости, или чего еще, и думать даже не хочу.

— Иди, — говорю, — отсюда быстрее, пока я в состоянии сдерживаться. Уходи!

М-да, остатки понятливости у нее в наличии имеются. Дуся поджимает губы и выметается прочь.

О, боги! Как же это все меня раздражает!

Дуся

Вот и поскандалила, называется. Это я, конечно, маху дала, такой процесс прерывать. Будто сама не знаю, каково это, когда на самом интересном месте обламывают. Пожалуй, я даже прощения у Вальдора попрошу... попозже. Все-таки засранец он. Я ж почти поверила, что он из меня сейчас замену фрейлине этой своей сделает. А может быть, и не зря поверила, мож у него, и правда, от внезапности моего появления шарики за ролики зашли?

Ну, Дуся, поздравляю. Теперь Вальдор тебя "любит" еще сильнее, чем прежде.

Иду я, значит, переживаю, смотрю, кто-то за портьерой шебуршится. У меня первая мысль — убийцы! Хватаю со стены меч. Только я собралась убийцу этого портьерного, заколоть, как он заговорил человеческим... тьфу ты! То есть женским голосом, тоненьким таким и жалобным:

— Не думала я, что Вы, Дульсинея, до такой степени Его Высочество ревнуете, что даже на убийство готовы.

Я тихо выругалась и меч на место повесила. Ну, вот я так и знала! Так я и подозревала! Фрейлина эта в чем была, в том от Валя и выскочила, а теперь вот за портьерой ныкается... без ничего... то есть ничего, кроме портьеры той самой, на ней нет.

— Что ж ты, дура такая, одежду не прихватила?

— Я испугалась.

— Я что, такая страшная? Ну, спряталась бы под одеяло, а ты бежать сразу, — пожурила я девицу и великодушно предложила. — Сиди здесь, я тебе сейчас что-нибудь принесу из одежды, а то у вас тут такой вертеп, что кто-нибудь увидит, отымеет во все места и будет думать, что так и надо.

— Спасибо, — тихо пискнула фрейлина.

К Вальдору за ее одеждой я не пошла, хватит с него меня на сегодня. Быстренько сгоняла к себе за халатом. Нет, мне и платья не жалко было, все равно не на мои деньги все это сшито, но размер-то у нас с девицей разный, платье мое у нее в груди бы не сошлось, и в бедрах узковато бы было. Нет, не пампушка она, это я погорячилась, но по сравнению со мной-то, конечно, да, у нее есть за что подержаться.

Принесла я халатик, сунула за портьеру, фрейлина там пошуршала и вышла, вся такая смущенно порозовевшая и говорит:

— Я Вам, Дульсинея, теперь по гроб жизни буду благодарна, что от позора меня спасли.

— Да ладно, чего уж там, — пробормотала я, но все ж таки не удержалась, подколола, — вот что бывает, когда пытаешься дорваться до власти через постель!

Девица покраснела, и кажется не только от стыда, но и от возмущения.

— Да Вы... да я... да я клятву дам, что не подойду больше к Вальдору!

— Не надо, — я в ужас пришла от такого предложения, — ну их на фиг, эти ваши клятвы нерушимые.

— Как скажете, Дульсинея, но к принцу я все равно не подойду больше, — твердо сказала фрейлина, а сама вся такая унылая сделалась, что мне ее жалко стало. Может быть, зря я ее под одну гребенку с Джулой этой? Может быть, она не такая, и ей Вальдор по-настоящему нравится? Ну, в конце концов, не виновата же она, что он наследник престола, а не какой-нибудь, допустим, пятый сын графа, которому в наследство светит только любимый папенькин скакун, а не целое королевство?

— Зря ты от Вальдора отказываешься. Не ты, так другая к нему в постель прыгнет. Вот, например, эта жуткая Джула... хотя Валя, наверно, такие не привлекают. Я его с тобой уже второй застаю. Наверно, ты ему сильно нравишься.

Девушка от моих слов расцвела и даже заулыбалась. Видимо, так радостно ей от моих слов сделалось, что она даже не поинтересовалась, с какого перепугу я — невеста принца, советую ей крутить любовь с этим самым принцем. А может быть, она об этом не спросила, потому что при зулкибарском дворе такое в порядке вещей — любят одних, а женятся на других? Ну, или еще как вариант — она просто постеснялась спросить. Я не стала уточнять, проводила ее до второго этажа, где фрейлины обитали, и посоветовала в другой раз при виде меня не сбегать в неизвестном направлении, будто испуганный сайгак. На том мы и попрощались. А вот как ее зовут, я спросить забыла. Да уж, невежливая ты, Дуся, девица.

Вальдор

Одеваюсь, выхожу. Ночь, все спят, один я изображаю из себя неизвестно что. Я зол, я возбужден. Я хочу найти блондинку. Как же ее зовут? Отчего я никак не соберусь спросить у нее имя? И где ее теперь искать? Да на нее ж Дуся моя, как змея какая, действует! То есть сначала жертва замирает, а потом исчезает в неизвестном направлении.

Скоро светать будет, а я все брожу по замку неприкаянный. И блондинка мне уже не нужна. И мысли всякие в голову лезут, которым там быть не положено.

К примеру, о том, что случится с Терином, и о том, как зараза эта рыжая данный факт переживет. А еще, что я буду делать дальше — наблюдать, как отец лишается власти? А потом и сам стану безвольной марионеткой в руках Совета? Как это... Развлекайтесь, Вальдор, Вы еще так молоды.

Вот так до рассвета и гуляю по пустым коридорам дворца, размышляя на "веселые" темы.

Стоп. Кто это? Дукус?

Любопытно, куда это он так целеустремленно направляется? Надо бы с ним побеседовать о высоких материях.

Изображаю на лице очаровательную улыбку — почти такую же, какой я подружек своих одариваю, перед тем, как. Но это к делу не относится.

— Милейший Дукус, — говорю, — и куда это Вы так спешите ни свет ни заря? И не спится же Вам!

Маг останавливается, и мелькает что-то на его физиономии такое едва уловимое, но явно предвещающее неприятности. Не исключено, что и мне.

— Ах, принц Вальдор, — мурлычет он и улыбку мне дарит точь-в-точь моя. — А Вы-то почему на ногах?

Да всю ночь не спал я, старый козел. Думал, что мне теперь делать.

— Вот, — отвечаю, — солнышко в окно светит. Не спится. А Вы куда, могу я полюбопытствовать?

Он замирает на мгновение, будто решает, куда бы меня послать.

— Вы... ну отчего же, можете, конечно. Я к Терину. Очень, говорят, живучий оказался. С чего бы это?

Делаю круглые глаза.

— Вы полагаете, ему кто-то помогает? Но такого просто не может быть!

Даже интересно, и кто бы мог ему помочь?

— Вы так думаете, принц?

— Я в этом уверен!

— Ну, раз ВЫ в этом уверены...

Перехожу в наступление. Я даже за локоток его беру, как мне это ни противно.

— Милейший Дукус, возьмите меня с собой. Я сам хочу убедиться в том, что Терин не затевает новые козни.

Ага, и в том еще, что он не сдаст нас с Дульсинеей, когда его на дыбу вздернут. Ух, аж мороз по коже. Ну мне-то, допустим, ничего и не будет... Хотя... Ох, как я в этом сомневаюсь. Как я в этом теперь сомневаюсь. Ну что, противный старикашка, найдешь ты аргументы против моего присутствия или нет?

Судя по выражению его физиономии, аргументы бы он нашел, только вот помимо них на морде его красной какая-то новая мысль проявляется. Уже на мой, похоже, счет. Я же лицо делаю туповато-благостное. Ни дать, ни взять, местный дурачок. Ну, поверь же мне!

— Хорошо, Ваше высочество, — наконец произносит он, а я стараюсь сдержать вздох облегчения, — думаю, Вам будет полезно его увидеть.

— Да-да, — говорю, — раньше он меня в тюрьме держал, а теперь вот я его.

Дукус даже хихикает в ответ, мол, шутку оценил.

— Ну что же, Ваше высочество, если так, то конечно, пойдемте.

Я с готовностью киваю и изображаю торжествующую улыбку, как бы говорящую: "Вот сейчас я получу возможность полюбоваться на искалеченного врага".

Спускаемся вниз. Что показательно, Дукус стражников с собой не берет. Думает, видно, пока своими силами обойтись.

И вот он, Терин. Лежит на полу больной и бледный. Руки изломаны, и даже рукава рубашки на месте. А сам без сознания. Молодец! Мастер иллюзии, иначе не скажешь.