Наверняка, красивая. Он серьезный человек. Да и статус. Тот же образ "авторитета" — обязывает. Наверное, какая-нибудь модель, с такой фигурой, что все мужчины вслед оборачиваются. Такая женщина, что сразу виден шик и класс. Такая, которая соответствует статусу. А может и много, очень много таких женщин. Даже если жена есть.
Разве Агния телевизор не смотрит? Или книги не читает? Такие люди, как Вячеслав Генрихович, никогда не обходятся одной женщиной. Их чуть ли не положение обязывает менять спутниц, одну за другой, на еще более шикарных и красивых. А еще эти все сауны, бани, и случайные...
Почему-то ей становилось как-то неприятно и горько внутри от таких размышлений. От всех этих мыслей.
Господи!
Агнии было еще и стыдно, что она думает об этом. Не ее это дело, если честно. Совсем не ее. И думать о личной жизни Боруцкого ей не стоило. Только вот не могла Агния прекратить. И если раньше даже не задумывалась, вообще, о чьей-либо интимной жизни, то теперь, как назло, не могла пропускать и игнорировать подобную тему. Ни в фильмах, ни в книгах, ни в разговорах девчонок за соседними партами на лекциях.
Раньше ее знания в этом вопросе сводились к курсу анатомии в средней школе и мнению одноклассников. Потом нежданная смерть родителей и сиротство, вообще как-то, отвлекли, отграничили Агнию от подобного. А теперь вот — она жадно интересовалась любой информацией, пусть и тайком, стыдясь, подслушивая, кто с кем встречается, как долго, и сколько девчонок меняют парни на их курсе за семестр. За три дня она узнала столько всего, что у нее голова болела, и Агния впервые поняла, как эта самая голова может "пухнуть" от избытка сведений.
Но все это было не то. Боруцкий — не восемнадцатилетний и даже не двадцатилетний парень. Он взрослый мужчина. И Агния была уверена, что он как-то иначе смотрит на этот вопрос. Как? Она даже представить не могла.
И, наверное, именно это ее и мучило. Ну и то, что уж она-то сама по себе, точно никогда бы не обратила бы на себя его внимание. И если бы не водка, он никогда бы не поцеловал ее так...
На этом этапе она старалась одернуть себя и пыталась понять, ну почему же ее это настолько зацепило? Но пока не находила ответа. Эти мысли терзали и мучали ее ночами и днями, на лекциях и, порою, даже на семинарах. Так, что она стала не всегда внимательна к словам преподавателей.
Думала она об этом и сейчас, сидя дома на своей кухне с чашкой чая. До того момента, как Агния пойдет в ресторан, было еще три часа, за окном снова шел дождь и деревья стояли совсем-совсем без листьев. Небо казалось пасмурным и темным, не добавляя никакого позитива, как и все эти глупые размышления и домыслы.
И вот тут кто-то и позвонил в дверной звонок.
Агния очень удивилась, открыв дверь. Нет, она не распахнула ту, по старой привычке, ничего не спрашивая и не глянув в дверной глазок. Боруцкий ее буквально "выдрессировал", вычитывая всякий раз, когда Агния позволяла себе подобную беспечность. И сейчас она поинтересовалась, что же это за девушка стоит у ее квартиры? Оказалось, новая соседка. И теперь Агния с интересом ту рассматривала.
Перед ней стояла молодая девушка явно старше двадцати лет, но точный возраст Агния затруднялась определить. У девушки была очень стильная, совсем как в модных журналах или у ведущих на телевидении, короткая стрижка. На лице — аккуратный легкий макияж, который только подчеркивал красоту лица новой соседки. Темно-карих глаз, высоких скул, красиво-очерченных губ. Девушка была выше Агнии на голову, примерно, и модный велюровый домашний костюм не скрывал, а облегал все "преимущества" ее красивой фигуры.
Отчего-то, наверное, потому, что как раз сейчас думала о Вячеславе Генриховиче, у Агнии в голове мелькнула мысль — а не похожа ли эта девушка на ту, которых он выбирает себе? Стало как-то неприятно и тоскливо, потому как, реально оценивая себя, Агния поняла, что вовсе несравнима с красотой и стилем этой девушки, с ее умением держаться. А то, что подать себя девушка умела — бросалось в глаза, хоть они еще не успели обменяться и двумя словам. Правда, видно из-за этих дурацких мыслей и переживаний, впечатление Агнии оказалось неоднозначным, несмотря на всю красоту девушки, и даже больше неприятным.
— Привет, меня зовут Лена. Я из квартиры, которая как раз под твоей. Сняла ее. Теперь буду жить здесь. Вот, решила познакомиться с соседями. — С искренней и широкой улыбкой проговорила девушка.
Голос у нее был приятный. Как и она вся. Но, все же, и вот тут у Агнии настроение улучшилось, с ее собственным голосом тот даже сравнивать было нельзя...
Агния чуть не вздрогнула.
Фу. Стало как-то гадко. Что это с ней? С какой стати она вдруг стала на кого-то равняться и с кем-то себя сравнивать? Выискивать недостатки в людях, которых видит впервые.
— Привет. — И все же, Агния ответила не очень приветливо. Сдержанно так. И осторожно. — Очень приятно познакомиться. Я — Агния.
— Ух, ты! — Тут же восхитилась Лена. — Какое у тебя имя интересное! Никогда не слышала, чтоб так в жизни кого-то звали.
— Ну, вот. Меня зовут. — Как-то невпопад кивнула она.
И замолчала.
Лена, наверное, чего-то ждала. Но Агния не могла понять, чего именно. Потому не спешила говорить.
— Вот, я конфет принесла. Вроде как, чтоб не с пустыми руками знакомиться приходить. — Так и не дождавшись от Агнии ничего, снова заговорила девушка. И показала пакет с конфетами, который, и правда, держала в руке. — Я уже с Алиной Дмитриевной утром познакомилась. Она мне и о тебе немного рассказала. Говорит, ты в консерватории учишься?
— Да. — Агния кивнула.
И снова замолкла.
— Круто. — Лена усмехнулась. — Я на юридическом. Уже заканчиваю.
— Интересно, наверное. — Заметила Агния, толком не зная, что произнести. Она мало что знала о праве, и понятия не имела, интересно или нет, то изучать.
— Да, очень! — С энтузиазмом кивнула Лена. — Я уже и на работу устроилась, пока секретарем. Так, больше учусь пока, опыта набираюсь. На фирму, которая недалеко отсюда. Вот и квартиру новую искала. Я сама из района. Раньше в общежитии жила. А теперь решила переехать поближе к работе. Ну и, думаю, надо с людьми, которые рядом, познакомиться. Привыкла за четыре года в общежитии, что всех знаю. Да и, правильнее так, как думаешь? Ведь всегда надо знать друг друга. Не дай Бог, случится чего. Ну, или еще что-то.
— Да, наверное. — Опять односложно согласилась Агния. — Приятно было познакомиться с тобой.
Странно, вот, вроде, полчаса назад ей не хватало копании для разговоров, а сейчас уже голова гудит от болтовни новой соседки. И хочется, чтобы она ушла поскорее. Все-таки, отвыкла Агния от нормального общения за это время.
— Так, может, чая попьем? Поболтаем? Ближе познакомимся? — Проигнорировав ее намек, Лена вновь потрясла у Агнии перед носом конфетами. — Ты мне про консерваторию расскажешь. И на чем играешь. Я в музыке, если честно, полный ноль.
Агнии совсем не хотелось ее приглашать. Вот, вообще. Захотелось закрыть дверь и вернуться в свою пустую, но родную и любимую, уютную кухню. Ту, где ей уже было сложно представить кого-то чужого. Кого-то, кроме себя и Вячеслава Генриховича.
Но воспитание и вежливость, прививаемая с детства, не позволяли отказать.
Тяжело вздохнув, она уже открыла рот, чтобы пригласить Лену войти в квартиру. Но тут открылась входная дверь у Алины Дмитриевны и на площадке показалась пожилая соседка.
— О, Агния, как хорошо. А я к тебе. Здравствуй, Леночка. — Кивнула старушка девушке, подтверждая рассказа той, что они уже знакомы.
— Здравствуйте. — Синхронно ответили и Агния, и Лена.
— Агния. Там крестный твой звонит, что-то спросить хочет. Подойди. — Алина Дмитриевна, так и стоя на пороге, махнула Агнии рукой, приглашая ее зайти.
У нее сердце ойкнуло. И свет за окном лестничной площадке, будто, стал ярче. И, вообще. Настроение сразу такое стало... Она даже Лене улыбнулась очень искренне.
— Прости. Сегодня не выйдет. Может, завтра? — Предложила Агния, схватив ключи с крючка у двери, и уже выскочила, закрывая двери за собой.
— Да, конечно. — С понимание кивнул Лена. — До завтра, тогда.
Агния кивнула, думая уже совсем о другом человеке, и проскользнула мимо Алины Дмитриевны в прихожую квартиры соседки. Здесь сильно пахло луком и жарящимся мясом. Не обратив на это внимания, она схватила телефонную трубку. И краем сознания удивилась тому, что пальцы подрагивают.
— Алло? — Голос, почему-то сорвался. — Алло? — Еще раз попробовала Агния, откашлявшись.
— Эй, Бусинка, ты там не захворала, часом? — Поинтересовался Вячеслав Генрихович. — Ты чего хрипишь?
— Нет, нормально все. — Смутившись, и радуясь тому, что он не может ее видеть, ответила она. И зачем-то ухватилась за телефонную трубку обеими ладонями. Словно бы у нее ту вырывал кто-то.
— Если нормально, это хорошо. — Хмыкнул Боруцкий. — Я, собственно, хотел проверить, дома ли ты. А то с этим твоим расписанием и учебой, не привыкну никак. А раз дома, я сейчас зайду на пару минут. Дело есть.
"Он сейчас зайдет. Всего лишь через день, после того, как они в ресторане виделись".
Агнии так тепло внутри стало. И все глупые мысли, раздражение — мигом забылись.
— Да, конечно, Вячеслав Генрихович. — Бодро согласилась она. — Приезжайте.
— Давай. — Бросил Боруцкий и отключился.
Агния еще пару секунд послушала короткие гудки. Очень осторожно вернула телефонную трубку на место.
— Спасибо. — Поблагодарила она Алину Дмитриевну, которая прошла в кухню, пока Агния разговаривала. — Я пойду.
— Нормально все? — Соседка выглянула в коридор.
— Да, все хорошо. — Ничуть не кривя душой, кивнула Агния, улыбаясь.
— Ну и молодец. Ну и умница. — Похвалила Алина Дмитриевна, улыбнувшись в ответ. — Крестному своему привет передай, как увидишь. И двери захлопни, а то у меня тут котлеты подгорают.
— Обязательно.
Ответив согласием на обе просьбы, Агния побежала домой, торопясь поставить чайник, чтобы заварить свежего чая для Вячеслава Генриховича.
Он сидел в машине, глядя на ее подъезд, и чувствовал себя полным дебилом. Как можно ощущать себя так в тридцать пять лет, при всем том, что у него за спиной, Боров понятия не имел. Но вот ведь, третий день дурью мается. И все бы ничего, да прибить Федота мало. Надо было ему сильнее врезать тогда. Чтоб, вообще, ближайшую неделю рот открыть не мог. Или, лучше, челюсть сломать. Пил бы себе тогда кефир, просунув трубочку в скобы, и шепелявил бы потихоньку. И не капал бы Борову на мозги. А теперь вот, Вячеслав, как пацан, мнется, блин.
Достав сигарету, он прикурил, отдавая себе отчет, что в ближайший час вряд ли получится затянуться. А меньше времени сидеть с Бусинкой он не хотел. Не хотел, и все тут. И кто его выгонит? А никто.
Он с раздражением принялся барабанить пальцами по картонной коробке, которая лежала на коленях. Боров таскал ту за собой уже третий день. Таскал. А по назначению применить никак не решался.
Убьет он Федота. Вот сегодня вечером же и сломает челюсть.
Боров вышел на улицу под мелкий, противный моросящий дождь. Бросил окурок на асфальт. И снова глянул на коробку. Ладно, чего уж там. Все равно, эта идея все еще казалась ему правильной. Потому он сейчас пойдет и отдаст тот ей.
Он купил это почти сразу же после того, как отправил Бусинку домой в тот день. Сам поехал к себе из клуба, но посреди дороги остановился, увидев магазин мобильной связи. Тот только открылся. И, кажется, продавцы были не очень уверены, что его стоит пускать. Ничего удивительного если вспомнить о виде и состоянии Боруцкого в тот момент. Однако, свою роль, похоже, сыграла марка машины, из которой он вышел.
Его грызли изнутри мысли о том, что она так просто и не задумываясь рассказала. О том, как выскочила на вокзале. И о том, что звонила. А Боров, действительно, злился и слышать ничего не хотел. И видел ее звонки, а не поднимал.
Бля! А если бы с ней что-то случилось? Действительно случилось? Сейчас, наверное, после этой ночи, он уже без внутреннего блока и ломки мог признать, что не простил бы себе этого. Никогда. И не факт, что у него бы крышу не снесло, случись что-то с Бусинкой. Особенно от понимания, что он мог бы помочь, а был просто зол. Блин. Ну она же ребенок, ну чё с нее взять? И так вон, умнее его оказалась, сразу извиняться пришла. А он, как баран, уперся и орал...
Короче, он даже не задумывался над тем, с чего вдруг решил купить ей мобилку. Просто знал, что должен иметь возможность найти ее всегда, в любой момент. И она должна иметь возможность до него дозвониться при любом раскладе. И карточку он ей купил. И отдать собирался на следующий день, зная, что приедет в ресторан.
Только вот, дернул его черт подвезти Федота. Друг, вообще, обожал всякие технические новинки. Когда мобилы только появились, он раньше самого Вячеслава обзавелся "средством связи", а потом уже и друга заставил. И потому, стоило ему увидеть на заднем сиденье коробку с телефоном, Федот тут же схватил ту и принялся крутить.
— Ты че, решил мобилу поменять? — Не успев рассмотреть еще толком, друг принялся доставать его вопросами. — А мне чего не сказал? С той-то что? Косячит? Или... Блин! — Чуть ли не заорал Федот, когда открыл коробку. — Боров! Ну, ты и лоханулся! Ты на модель смотрел, когда брал? Кто тебе это впарил? Тебя ж люди на смех поднимут. Поехали, поменяем. Это ж бабья модель. Ты че, вообще не смотрел. Или с бодуна покупал?
— Рот закрой и положи на место. — Вячеслав хмуро глянул на дорогу.
Наверное, это оказалось достаточно выразительным и "многословным" для друга. Во всяком случае, тот тихо ругнулся и бросил коробку назад.
— Разобьешь, помчишься сейчас новый покупать. — Предупредил Боров.
— И не пошел бы ты?! — Федот зло чиркнул спичкой, прикуривая. — Боров, ты — придурок! Нет, идиот! — Друг со всей силы лупанул кулаком по боковой двери. — Так подставляться. Так... Хоть бы уже ее трахнул. Всех бы попустило. И тебя, в первую очередь.
— Заткнись. — Боруцкий косо глянул на Федота и отвернулся, поворачивая на боковую улицу. — Или сейчас вылетишь отсюда.
— Лады. — Федот выдохнул дым. — Лады. Я заткнусь. — Зло и сердито заметил друг, даже забыв о своих цитатах. — Плевать тебе на себя. И хрен с тобой. Задолбал уже. А что с ней тот же Косяч сделает, к примеру, если все просечет? Или Малевин? Ты об этом думал? Или, считаешь, что если ты в ее сторону дунуть боишься, то и другие девку не тронут. Умильно будут лыбиться, что ты на нее не надышишься? Боров! Да за ее жизнь, тебя же на колени поставить можно! Землю заставить есть... Гони ты ее. Гони, если тронуть не можешь. И себя спаси и ее, раз она тебе так важна. А не цацки таскай. Ведь просекут же. Поймут. Ты меня слышишь?!
Боруцкий не повернулся к другу.
— Ты мне про Сашку того узнал? — Вместо ответа спросил он.
— Нет еще. — Раздраженно буркнул Федот.
— Ну, так работай лучше, а не ори мне тут. — Велел Боруцкий, притормозив у дома друга.
