Летящая против ветра

— Ну, вы же сами обратились туда, — недобро усмехнулся директор. — Теперь правосудие должно быть свершено. Сианург, прошу тебя, — взгляд директора остановился на молчавшем всю дорогу физкультурнике, — проводи лордов и леди на выход. Немедленно.

Математик, сославшись на то, что он должен записать полученные от Шона откровения, тоже умчался. Мы остались в кабинете втроем. Лорд Йарби, Аскани и я. Я вертела в пальцах подаренный кулон — невозможно было поверить, что меньше десяти минут назад этот камушек был частью Луны. Аскани молчал, сидя в своем углу. Потом поднял глаза на лорда Йарби:

— Спасибо! Вы спасли меня.

— Не я, — усмехнулся директор. И перевел взгляд на меня. — Она. Молодец, Тим! Очень быстро сориентировалась! Без твоего свидетельства мы бы так легко не отделались. Ладно, мне надо написать отчет о происшествии и требование о наказании за лжесвидетельство. Вам скажу следующее. Обоим. За ворота школы — ни ногой! Сейчас посидите тут. Дверь я закрою снаружи. Поговорите, здесь вас никто не услышит.

Директор в последний раз окинул нас взглядом и вышел вон. Щелкнул замок в двери.

Аскани поднял на меня глаза. Неуверенно улыбнулся. Встал. И пересел в кресло рядом с моим.

— Я думал, мне конец. Спасибо.

— Семь покушений за три года — это правда? — отозвалась я.

— Да. А что ты сказала лорду Россу?

— Правду. Я знаю, что ты ее не трогал. Я могу чувствовать людей вокруг. И я видела вчера, пока делала химию, как ты бегал от нее по комнате. Потом вы сидели рядом, а затем она ушла. Одна. Спокойно. Герцог Дейл сказал, это заклинание называется контрольная сеть.

— Она просила помощи с физикой и математикой. Да ты видела наш разговор. Вчера пришла с тетрадкой и вопросами. Я обалдел, когда, войдя, она плюхнулась на кровать. И предложила присесть рядом.

Замолчал.

— Тим.

— Да?

— Я тоже тебя вижу.

— Ты поэтому повторяешь мои движения, нет? Мне казалось, что слишком много совпадений.

— Кратчайшее расстояние — вертикаль, — улыбнулся Ас. — Быть ближе ты не даешь. Ты даже по имени меня за все время ни разу не назвала. Как будто тебе противно. Ты меня ненавидишь, да? Но сейчас ты меня снова спасла. Я не знаю, что думать!

— Так я не представляю, как тебя звать...

— Аскани. Можно так. Или сократи, как тебе нравится.

— Аскани... Я тебя не ненавижу. Просто ты — парень. А все парни для меня враги по определению. Как волки для зайца, понимаешь? Не бывает добрых волков. И нет волков, которым можно верить. Прости, я не хочу об этом говорить.

— Я не парень и не волк, — вздохнул Ас. Темные глаза насмешливо блеснули. — Ближайшие шесть лет я — Огурец.

— Как Огурец? — не поняла я.

— Мерин. Для девиц безопасный и бесполезный.

Ну чего, спрашивается, зубы скалит?

— Ас, я должна извиниться.

— За что?

— Когда ты говорил, что за тобой следят, и обвинял, что меня подослали, я решила, что ты — псих. А оказалось, ты был прав. И я бы на нее никогда не подумала. Она была такой милой и красивой... Ты можешь мне сказать, кто на тебя охотится?

— Ну, ты уже по уши в этом деле. Все просто — прибить мою голову к стене над камином в гостиной мечтают мой отчим и его вторая жена. Если я умираю, мой отчим, лорд Барака тер Бартоломе, чистокровный человек, становится герцогом Сайгирн. При этом я не могу просить убежища в Ларране, потому что обязательным условием наследования титула и вступления во владение является то, что я должен расти в герцогстве и до совершеннолетия не покидать его границ.

— И ты решил поступить сюда? Потому что твой отчим не имеет тут никакой власти? Как раз на четыре года, до восемнадцати?

— Именно. Даже притащил своего коня. И наивно возомнил, что раз уж сумел добраться, то в безопасности... Расслабился. Эх-х!

Ас замолчал. А я неожиданно задумалась, чего стоило ему сохранять спокойствие, достоинство и невозмутимое лицо, выслушивая лживые обвинения в изнасиловании и зная, что в конце пути его, скорее всего, убьют.

— А что тебе сказал герцог Дейл? — прервал затянувшееся молчание Ас.

— Похвалил. Дал заглянуть в себя. Он необыкновенный — как космос! Научил, как правильно смотреть на людей в контрольной сети. И дал наказ больше медитировать. Сказал, что я недорабатываю.

— Ничего себе! Ты ему понравилась. Скажи, ты все еще не хочешь, чтобы я помогал тебе с занятиями?

— А ты хочешь?

— Хочу.

— Для меня важно добиться всего самой, понимаешь? Доказать себе, что я — могу.

— Ты права и не права.

— Это как?

— Ну, вот объяснения лорда Дэрека на уроках математики ты же не считаешь помехой твоей самостоятельности?

— Нет. А что?

— А с чего ты взяла, что мои будут тебе мешать? Потому что я не ношу мантию до пола и не называюсь педагогом? Если я хоть немного помогу тебе с основами, ты сможешь за то же время выучить больше. И стать сильнее. Ведь именно это — твоя цель? Или твоя гордость не позволяет взять от меня даже такую малость? Я тебе настолько неприятен? — бесстрастное прежде лицо исказилось страданием.

Протянула руку и дотронулась пальцами до его щеки. Гладкая, как девичья. И холодная.

— Я не обещаю, что смогу. Но давай, попробуем? И, Ас, я очень за тебя испугалась, когда увидела, что тебя уводят. А когда ты отдал мне Прибоя, поняла, что всё совсем плохо.

Он накрыл мою руку ладонью.

— Можно? Не убирай, пожалуйста!

Теперь я знала, о чем он говорил. В кончиках моих пальцев, которые сжимала его ладонь, бился пульс. И я не могла понять — чей он?

Вернувшийся лорд Йарби подвинул кресло и сел напротив нас.

— Аскани, — я отметила, что сейчас директор обратился к Асу просто по имени, как ко мне. — Мне жаль, что такое происходит. Ты держался молодцом. Но, повторяю вам обоим, — с территории школы без моего разрешения и назначенного мной сопровождения — ни ногой!

Я попробовала поднять руку.

— Тим, что? — серые глаза директора уставились на меня.

— Лорд Йарби, мне нужно на рынок. У меня нет зимней обуви, и недостает теплых вещей. И тетради кончаются.

— Ясно. Недельку потерпишь? В следующее воскресенье организую. Сегодня уже поздно — вот-вот темнеть начнет. Сейчас отправляйтесь на ужин, а то останетесь голодными.

Пока шли к столовой, молчали. Потом Аскани искоса взглянул на меня, улыбнулся:

— Знаешь, я тебе соврал.

— Как? — захлопала глазами я.

— Я не выкинул ни твою шапку, ни чулки. Просто отдавать не хотел. И не проси, не верну! — и с вызовом посмотрел на меня.

Я отвернулась в сторону, чтобы спрятать улыбку.

Глава 17

Я ворочалась в кровати и не могла уснуть. За сегодняшний день информации на меня свалилось больше, чем за две предыдущих недели. Милая красавица Петра оказалась обманщицей и предательницей. Аскани угрожает смертельная опасность. Директор распознает вранье, просто глядя на ауру. В голове вертелся сумасшедший хоровод из сегодняшних событий. Но самым ярким и значительным из всего произошедшего стало знакомство с магом Шоном тер Дейлом. Я и помыслить не могла, что существует волшебство ТАКОГО уровня. Не бормотание заклинаний с пассами и редким дождиком в конце — а вот такое, когда окружающий мир принимает тебя, подстраиваясь под твои желания. Раз — и сунул руку на Луну! Два — посмотрел человеку в глаза, и тот как на ладони! Три — ткнул пальцем в камень, и в нём появилась дыра! А для описания того, что я увидела в сознании мага, на мгновение заглянув к нему в разум, просто не находилось слов — сияющие водопады и перекаты, сверкающий Млечный Путь в бездонном ночном небе — безбрежный и бесконечно глубокий...

Теперь у меня были точка отсчета и цель: я знала, чего хочу больше всего в жизни — стать хоть немного похожей на мага Шона тер Дейла. А сейчас, раз не спится, помедитирую. Шон сказал, что я недорабатываю. С сегодняшнего дня буду тратить на это ежедневно не меньше трех часов, чего бы мне это ни стоило.

Утром Бри увидела кожаный шнурок у меня на шее и спросила — что там? Я ответила, что когда была у лорда Йарби, к тому зашел в гости другой маг. Я его чем-то заинтересовала, и он подарил мне такой вот странный амулет. Нет, это точно не драгоценность. И я толком не знаю, что он делает. Но мне нравится — буду носить.

— Тим, а ты видишь, какого он цвета?

Какого? Прозрачный и одновременно черный. Даже не черный, есть в этой темноте какой-то оттенок то ли серебра, то ли ночного тумана... да слов не подберешь, чтобы описать!

— Он точно такого же цвета, как глаза лорда Ансаби!

Я с изумлением уставилась на камень и поняла, что Бри права. Тот же самый неопределимый словами цвет, что и у радужек Аса. Интересно-то как! Погладила амулет кончиками пальцев и спрятала за ворот туники.

По понедельникам мы медитировали в классе — в физкультурном зале Сианург сейчас гонял другую группу. Я подошла к своей парте.

— Привет! — и пристальный взгляд из-под черных ресниц.

— Привет! — и шепотом: — Ас, не смотри на меня так! Не забыл, что парни считают меня мальчиком?

— А где Петра? — поинтересовался с заднего ряда один из поклонников черноволосой красавицы.

— Леди Петра тер Каттари, как выяснилось, предоставила при поступлении в школу о себе ложные данные, — голос лорда Йарби звучал совершенно нейтрально. — Она не обладает никакими магическими способностями, поэтому вчера покинула наше учебное заведение.

По классу пронесся вздох изумления.

— А теперь не будем терять времени и приступим к медитации. Напоминаю, кроме успеваемости по общим предметам вы должны предъявить на экзаменах рост вашего магического резерва. Поступок леди Петры можете обсудить позже, во время обеда.

О роли Аскани в случившемся директор даже не упомянул. Я задумалась — а почему? И поняла, что да, так лучше.

И это — тоже урок.

На шестом уроке мы узнали, что делает Сианург, когда по причине плохой погоды студенты вынуждены заниматься в зале — попеременно заставляет отжиматься и качать брюшной пресс у скамейки. А для отдыха — лазить по канату. Теперь я тоже буду считать, что любая погода, когда нет камнепада или огненного дождя — хорошая!

За обедом к нам с Бри подсели как обычно взъерошенный Киран с неразлучным Заком. Немного попозже сбоку пристроился черноволосый Йорд. Сначала разговор зашел о вчерашней игре в голкири, потом помянули Петру, а затем всем коллективом дружно стали перемывать кости Сианургу. Выяснилось, что пострадали от нашего неуемного физкультурника все. Зак, зябко поёжившись, припомнил, что Сианург уважает купание в проруби посреди зимы. И в прошлом году устроил в качестве зачета заплыв в заливе в длинной полынье, которую сами адепты и продолбили. И сколько визгу было, когда к финишной черте вместе со студентами приплыл вынырнувший подышать тюлень. Эх, чем бы хорошим отплатить нашему физкультурнику за такую радость? Я замялась, но потом рискнула высказать пришедшую в голову мысль: вот если на голом, как колено, затылке Сианурга изобразить что-нибудь этакое стимулирующее? Как бы это подбодрило студентов, бегущих десятый круг кросса за своим лидером! До конца обеда мы перебирали варианты и прикидывали, что именно нужно нарисовать — от кругов, как на мишени для стрельбы, до сложенной фиги. Варианты предлагались такие, что мы от смеха клевали носами в тарелки, а под конец чуть не перевернули стол. Причем как-то вышло, что постепенно круг нашего веселья расширялся, и скоро ходуном ходила уже вся столовая.

Мне было жаль покидать этот теплый круг, будто со света уходишь во тьму... Но до начала работы я собиралась еще полчаса потратить на медитацию и пробежаться по завтрашнему уроку истории. Смех смехом, но я тут, чтобы учиться.

Ас догнал меня на лестнице между вторым и третьим этажом.

— Не хочешь сходить сейчас к Прибою?

— Нет, сейчас медитирую, потом учу историю.

— А позже?

— Работа в кабинете алхимии.

— А после?

— Ужин. А затем математика и все остальное.

— А когда же нам заниматься?

Я пожала плечами. Ну, нет времени, так, может, оно и к лучшему?

— Ладно, я что-нибудь придумаю.

Что пришло в голову Аскани, я узнала через час, когда вошла в кабинет алхимии. Брюнет уже был там. Сидел у стола, с невозмутимым видом перебирал изящными пальцами в кольцах бурые стебли крапивы и перекидывался фразами с лордом Йарби. На мой возмущенный взгляд Ас ответил поднятой бровью:

— Лорд Росс любезно разрешил мне присутствовать в кабинете в эти часы, чтобы, если позволит твоя работа, обучать тебя разговорным гномьему и эльфийскому — я неплохо знаю оба. Так мы сможем поставить произношение, и руны будут даваться намного легче. Я, со своей стороны, надеюсь научиться лучше разбираться в лекарственных травах. Согласна?

Я перевела взгляд на директора. Что скажет он?

Лорд Йарби кивнул. Потом сунул руку в карман и протянул мне две монеты:

— За последнюю неделю.

Хорошо. Деньги лишними не бывают.

Аккуратно передвинула табуретку так, чтобы нас с Асом разделял угол, и вопросительно посмотрела на лорда Йарби. Что у нас сегодня? Ага... Приготовление в лошадиных дозах пахнущей эвкалиптом противоревматической мази. Ясно, идет зима, а Китовый Киль — большой город. Мы не отнимали работу у местных травников и знахарей, но поставляли в аптеки снадобья и декокты по умеренным ценам, делающих их доступными даже для рыбаков или плетельщиц сетей. И при этом гарантировали качество. Это был еще один небольшой кусочек плана по приучению жителей Империи к бытовой магии. Конкретная польза для всех, вот.

Работа была механической. Обычно я бы сидела, равномерно вертя в ступке пестиком и косясь на свою шпаргалку по истории или химии, но сейчас инициативу взял Ас.

— Начнем с повторения уже пройденных рун, — достал несколько карточек с ненавистными кракозямблами, положил на стол. — Тим, относись к этому, как к игре. Я буду показывать тебе карточки, а ты — говорить, как называется и читается руна. Это — одно очко. Если скажешь, в каком слове встречается эта руна — получишь два очка. Расскажешь, какие руны там есть еще — три очка. Поняла? Твоя ошибка — очко мне.

Что за дурацкая инициатива? Разве из этого что-то получится?

Но уже через десять минут я с изумлением обнаружила, что увлеклась набором очков и пытаюсь вспомнить слова, на которые еще час назад мои глаза не глядели. Ас поправлял произношение — это ошибкой не считалось.

Два часа промелькнули удивительно быстро. А еще удивительнее было, что я перетолкла и перемесила всего почти в полтора раза больше, чем обычно. Странно-то как.

Я втянулась в учебу. Наверное, поначалу было так плохо, потому что у меня не было базовых знаний, которыми почти все поступившие уже обладали. Но сейчас я медленно, с трудом, со скрипом, красными от недосыпа глазами — догоняла. Количество троек уменьшалось, твердые четверки становились реальностью. Я медитировала при каждом удобном случае, умудряясь выпадать в астрал даже на переменах. Потому что знала — если придется уйти из школы, то возвращаться мне некуда. Моё единственное спасение — набрать знаний и сил столько, чтобы суметь самой выжить на улице. Стать настолько умелой, чтобы какой-нибудь аптекарь захотел принять меня на работу.