Хроники московского провала

Вячеслав Иванович -Борл проснулся около пяти часов вечера. Рядом с ним лежала прелестная девушка по имени Лена. Мог ли он мечтать когда-нибудь о таком счастье? Ласково поправил закрывавшую лицо девушки челку и подумал о том, какой он старый дурак. Зачем позволил зародиться чувствам. Ведь она так молода и красива. К чему ей женатый мужчина преклонных лет? Чтобы спустя годы мучится со старой развалиной. Встал и направился к небольшому креслу у окна. Выглянул на улицу. За окном сгущались сумерки. Туман, не друживший с ночной тьмой, медленно тянулся к светлой полоске горизонта и прощался с городом. Коженин дотронулся до своей раненной руки. Боли не ощутил. Словно ошпаренный он принялся лихорадочно развязывать белую тряпку. Сонливость исчезла внезапно, как только он взглянул на место пореза. От вчерашнего эксперимента Дорна остался только след крови на повязке.

— Боже мой, я призрак,— громко воскликнул Вячеслав Иванович-Борл.

От громкого возгласа проснулась девушка и непонимающе взглянула на своего возлюбленного.

— Леночка, какой ужас, мы с тобой обычные призраки или как их там, фантомы!

Братья -ученые оказались правы. Представляешь, наши двойники живут в реальном мире и не подозревают, что от них откололась пара приличных кусков души в этом чертовом метро. Боже мой, Боже мой, какой кошмар!

Девушка, не замечая своей обнаженности, подбежала к Коженину и схватила его руку. Она не хотела верить увиденному. Неужели, все, что здесь происходит страшный сон о загробной стране. Может они уже умерли, и такая ужасная жизнь ждет всех землян?

Одевшись, парочка вышла в зал. Остальные обитатели еще спали. Присели на огромный диван молча обнялись, да так и просидели, пока не появился в дверях Дорн.

Ученый решительно подошел к ним и осторожно взял руку Коженина. Его предположения подтвердились. На вопрос, где Роман-Элум, Дорн ответил, что тот не спал почти весь день и заснул только к вечеру. Глоин на небольшом подносе принес завтрак, состоявший из обычного ассортимента продуктов, что и вчера. Скудный рацион дополняла початая пачка дурных сигарет.

Обсуждение темы спасения своих друзей и родных Романа-Элума продолжили за обеденным столом.

Лена -Финера извлекла из нагрудного кармана карточку и записку. В карточке — телефон Герундиса, а в записке адрес друга Элигорна. Девушка положила их на стол и предложила обсудить оба варианта. Можно связаться с Цербером и выслушать его условия. Лена— Финера надеялась, что Герундис может пойти на уступки из-за денег. Только надо понять, где достать большую сумму елбуров. Ученый — близкий друг Элигорна мог в чем-то им помочь, так как он был из Служителей Верховного четвертого, а то и пятого уровня. Этот гигант жил где-то в районе Дмитровского переулка в самом Центре Москвы. Решили, что в первую очередь следует обратиться к другу Элигорна. Это мероприятие менее рискованно. Узнай Цербер, что друзья в Москве, он вполне может организовать настоящую охоту на них, и тогда не возможно будет передвигаться по городу.

Лена-Финера настояла на том, что пойдет к ученому без провожатых. Полезную первого уровня вряд ли кто посмеет тронуть. По полученной информации из датчика Блискета в розыске были все, кроме девушки. Скорее всего, к этому причастен Герундис.

Девушка быстро вышла из подъезда и, смешавшись с толпой, направилась к центру города. Ей было очень страшно одной идти по этому жуткому миру. Тусклый свет уличных фонарей пятнами выделял потоки людей, куда-то идущих по своим делам. Военное время наложило свой отпечаток на жизнь города. Чаще попадались Церберы, одетые в бронежилеты и каски. Над улицами то и дело сновали боевые плазмолеты. Лена-Финера находясь в гуще толпы, прислушивалась к обрывкам разговоров Московских обывателей. Все говорили о вестях с фронта. Судя по всему, там складывалась напряженная обстановка. Военные силы Австралоамерикании применили какое-то страшное оружие против боевых химер, поголовно уничтожив это несметное войско. Жив ли Элигорн, подумала девушка. Глэссар Величественно-Великий намерен применить это оружие против мирных жителей Афроевразиании. Оказывается, Бессмертный Дарор Восьмой грубо нарушил договор о неприменении новейших видов вооружений и изменил сущность войны, которая заключалась только в истреблении излишней численности народов обоих государств. Враг готов был ответить оккупацией на оккупацию. Часа через два добралась по указанному адресу. Это был роскошный старинный особняк. Слева от парадной двери, высотой в четыре метра, видимо под рост обитателей, красовалась огромная медная кнопка. Девушка надавила на блестящую пупырку. От волнения на спине выступил пот. Разве призраки потеют и боятся, невольно подумала она. Прошло пять минут, к двери никто не подходил. Она нажала на кнопку еще раз. Словно выжидая повторного звонка, за дверью хриплый голос мгновенно спросил: 'Кого надо?'.

— Мне нужен ученый Неоден, я по поручению Элигорна.

— Какого Элигорна. Он давно мертв.

— А кто же тогда повел полчища боевых химер на войну?

— Дурак он, этот Элигорн. Благодаря нему мы все пострадаем.

После этих слов дверь отворилась. Девушка вошла и ужаснулась от вида чудовища, что стояло перед ней. Туша трехметрового роста расплывшаяся от жира, опиралась на два огромных костыля. Бесформенное свинообразное лицо без определенного возраста говорило о свободных генетических опытах над собой.

— Какой ужас, какая ты уродливая,— воскликнул хозяин дома, — ну я слушаю тебя, что ты за поручение принесла от моего друга-идиота.

Лена— Финера от такого недружелюбного приема почувствовала себя неловко и засомневалась, что этот жирный боров поможет ей. Но уж, коль пришла, то нужно быть последовательной до конца.

Хозяин предложил пройти в гостиную. Несмотря на свою высоту, здание было одноэтажным и состояло из нескольких комнат, окруживших просторную прихожую.

Гостиная была обставлена со вкусом. Чувствовался высокий социальный уровень. Хоть этот мир был не богат на краски, только черное, белое и переходные серые тона, мебель производила приятное впечатление. Тонкая резьба, инкрустация большого обеденного стола. Тяжелые бархатные занавеси на широких окнах и огромный мягкий диван, обшитый черной кожей. Два кресла грелись около камина, отделанного серым мрамором. Неоден предложил гостье занять любое из них. Сам тяжело разместился напротив, прислонив костыли к спинке кресла. Девушка села на краешек, едва сумев добраться до сидения. Ей было крайне неудобно сидеть на этом сооружении. Ноги не доставали до пола, и опереться на спинку не могла. Ученый швырнул Лене-Финере большую подушку:

— Возьми вот, обопрись, уродина.

Девушке стало обидно за такое оскорбление, и она готова была взорваться, высказать все, что она думает о внешности хозяина и покинуть это жилище, но ради общего дела сдержалась.

Неоден громко пробасил, оглянувшись в сторону двери:

— Крошка моя, принеси-ка нам чего нибудь выпить, тут к нам гостью принесло.

В гостиную ввалилась очень толстая, но менее уродливая в отличие от хозяина, женщина. Фигура ее напоминала огромную грушу на двух коротких ногах . Большой бюст вольно опирался на выступающий живот. Лицо было хоть и с тройным подбородком, но не утратило своей привлекательности. Женщина несла небольшой поднос, уставленный разной закуской из натуральных продуктов. В центре подноса стояла двухлитровая бутылка вина и два фужера. Хозяин жилища довольно проворно подхватил поднос у жены, поставил его на журнальный столик и налил вино в фужеры. Женщина как молча вошла, так молча и покинула гостиную. Неоден предложил девушке выпить и закусить, сам взял бокал и откинулся на спинку кресла. Сделав глоток вина, спросил гостью, с чем она пришла.

— Я, не знаю, насколько это тактично с моей стороны, но я пришла к вам за помощью. Элигорн сказал, что Вы....

— Элигорн, Элигорн,— перебил ее ученый,— что мне этот Элигорн. Я уже давно забыл про него. Выкладывай мне свою проблему как есть.

Лена-Финера, решив, что хуже не будет, рассказала о больной Наталье Сергеевне — Сарне. О том, как они искали ее в Самаре, как случайно спасли Элигорна от издевательств химер-горбунов. О том, что ее друг Роман-Элум находится в безвыходном положении из-за ареста сына. Не забыла рассказать и о Герундисе, о его жажде отомстить, за то, что его оставили в дураках. Ученый внимательно слушал, иногда жалкая улыбка пробегала по его мясистым губам.

Когда девушка закончила свое повествование, минут на пять возникла гнетущая тишина. Наконец, Неоден заговорил:

— Ну что же, я внимательно выслушал тебя. Довольно интересные приключения. Я не ожидал, что такая хилятина способна на подвиги. Я зауважал тебя и в первой просьбе помогу совершенно определенно. Я прекрасный психотерапевт и верну разум вашей несчастной женщине. Что касается второго, то мне не хочется рисковать карьерой и предпринимать какие либо шаги против властей. Но дам хороший совет, хотя пригодится ли он твоему другу?

Неоден тяжело поднялся к креслу и вышел из комнаты. Прошло минут десять — пятнадцать. Хозяин вернулся. В руках нес какой-то солидный том. После того как он вновь занял свое место в кресле, произнес:

— Это закрытый свод правил Церберов. О нем низшие уровни не могут знать, иначе все наше общество перевернулось бы с ног на голову. Церберы, пользуясь секретностью этой книги, сплошь нарушают правила установленные для них. Так вот, все решения о арестах ,наказаниях ПРОСТОЛЮДИНОВ и жителей Первого уровня принимают только Церберы. Чиновники высших уровней абсолютно не участвуют в этом. Единственное, что они могут — это выступить арбитром в решении спорного дела на уровне Департамента. Но в этом случае расклад не в пользу жалобщика. Открываем книгу и находим статью двести сорок шестую, — Неоден послюнявил палец и принялся листать плотные страницы, — ага вот, читаю: 'Гражданин, если он считает, что арестован или наказан Цербером несправедливо, имеет право сам или через своих родственников вызвать виновного в ущемлении своих прав на поединок. В случае победы все обвинения снимаются, и он освобождается из-под ареста. Вызов на поединок подается в Департамент Милостей Правительства Великой Афроевразиании. Жалобщик может выставить вместо себя гражданина любого социального уровня. Во время поединка оружие не применяется, а бой продолжается до наступления смерти одного из соперников'. Как видишь, девушка, ситуация все равно неразрешима. Разве сможет такой хлюпик, вроде тебя осилить гигантскую обезьяну. Цербера могут победить только немногие граждане четвертого и пятого уровней, но кто же выступит в вашу поддержку?

Неоден склонился над журнальным столиком. В углу лежал большой блокнот с карандашом. Он быстро стал писать что-то на листке. Закончив, оторвал его и протянул Лене-Финере:

— Вот адрес моей лаборатории. Через трое суток жду вашу больную там. И не задерживайтесь. У меня совершенно нет лишнего времени на благотворительность.

Лена-Финера возвращалась к своим. В голове полный сумбур. Почему она не попыталась уговорить этого урода помочь Роману-Элуму. Может, следовало попробовать занять денег и откупиться от Герундиса. Она знала об огромной любви Цербера к елбурам. Поединок. Кто может справиться с этим чудовищем? Только чудо поможет им. Как жаль, что нет рядом Элигорна. Из вороха рассуждений вдруг всплыла крамольная мысль, а что если попросить помощи у САМОГО.

-Нет-нет, я хоть и бессмертна в этом мире, но может пострадать Роман-Элум и его родственники, — отговаривала она себя. Ну, в конце концов, попрошу прощения у Правителя, если что не так.

— Бессмертный Дарор Восьмой, Великий и справедливый, отзовись, прошу тебя о помощи. Ты обещал мне помочь.— Лена -Финера мысленно посылала призывные импульсы и напряженно ждала ответа. Но тщетно, Правитель не отзывался. Какое ему сейчас дело до какой-то странной девчонки, идет война и он получил вызов от Гэлэссара Величественно-Великого, с угрозой быть уничтоженным за коварство. Его безобразное тело перевезли в подземелье Пассажа, изгнав оттуда клуб великосветских молодых бездельников, а верхний купол наглухо закрыли бронированным железом.

Лена-Финера добралась до квартиры на рассвете. Друзья ждали ее с нетерпением. Роман-Элум буквально пожирал девушку своими глазами, ожидая хороших вестей. Но, то, что она рассказала, привело его в уныние. Поединок сам по себе был для него безнадежен, и все же Роман— Элум ради сына и сестры был готов на все. Узнав подробности закрытых правил Церберов, он попросил ручку и лист бумаги и принялся писать жалобу в Департамент от имени сына.

Глоин сообщил Лене-Финере добрую весть. Супруги Казаковы живы и здоровы. Ануер действительно является членом подпольной организации и не догадывался, что несколько лет Блискет— провокатор выуживал у него информацию и аккуратно доносил в управление Церберов. Лена-Финера отдала Глоину бумажку с адресом лаборатории Неодена. Тот заверил девушку, что больная женщина через три дня будет доставлена к ученому — психиатру. Поужинали скромной пищей, скурили по половинке сигареты и разошлись по своим комнатам до следующего вечера.

Девушка прижалась к своему возлюбленному. Вячеслав Иванович-Борл был рассеян. Так, молча пролежали они минут десять. Спать совершенно не хотелось и любовью заниматься тоже. Наконец, Коженин произнес:

— Я очень много думал, после того, как ты рассказала нам о тайных правилах Церберов. Я понимаю, что ты, скорее всего, будешь против этого, но я твердо решил выступить в поединке с Цербером вместо Романа-Элума. Он погибнет сразу, если схватится с этой образиной. Я тоже, но мы то призраки или как его там, фантомы. Я, может быть, погибну еще раньше, чем он, но вскоре восстановлюсь и выйду на поединок вновь. И так каждый день. Пускай доказывают, что это не я. Если в этом уродском мире граждане четвертого и пятого уровней творят чудеса, то почему и мне не сотворить волшебство. Интересно как они поведут себя после моего воскрешения?

— Нет, нет, милый. Одно дело если тебе руку порезали, а другое, если тебя растерзают. Вдруг ты не воскреснешь.

Казаков улыбнулся и погладил девушку по голове:

— Тогда вечная мне память, а если родится у нас сын-фантом, назовешь его в мою честь и расскажешь, как геройски пал отец, защищая обиженных.

Проснулись поздно. Когда оделись и вышли из комнаты в гостиную, то Романа-Элума уже не застали. Ранним вечером, когда все спали, он покинул жилище и направился в Департамент Милостей Правительства Великой Афроевразиании со своей жалобой. Ночь провели в напряженном ожидании. Наконец появился виновник всеобщего беспокойства. Роман-Элум сообщил, что жалобу его приняли с превеликим удовольствием. Видать давно у них не было 'справедливых судов'. Узнав, что я в розыске хотели арестовать. Но когда прочитали жалобу-вызов, то один из чиновников, законник департамента заявил, что до окончания поединка на арест накладывается мораторий. Кстати вы все в розыске, кроме Лены-Финеры— это точно козни Герундиса, твари проклятой. Чтобы он сдох! В следующую ночь ему надлежит явиться в Департамент, чтобы получить уведомление, где и в какое время произойдет поединок.