Золотой единорог

— Где носит этого Шонвайна? — проворчал он, произведя инспекцию рабочих мест. По дому носился запах трав и еще какой-то дряни, что варилась в котелках у Марисоля. — Должен был вернуться.

— А он уже приходил, — сказал Тингвал, меняя обмотку рукояти короткого широкого меча. — Сказал, что быстренько сбегает и вернется.

— Куда? — прорычал гоблин.

— Ему надо повысить собственное благосостояние, — объяснил Биримбор. Смотреть на него было еще страшнее, чем раньше. Эльф решил, что отказ от пьянства чреват куда большими последствиями, чем само оно.

— Что??? — разъярился Шухтер. — Гном так и сказал?

— Ага... — кивнул цверг. — Поиздержался, мол, за последний месяц.

— Должно быть, в банк отправился, — кивнул Биордаин.

Гоблин стал не зеленым — а цвета неопределимого. Очевидно, он категорически не приемлел версию с банком. Луадан предположил, что причина совсем в другом, однако не стал задерживаться на этой мысли.

— Слушай, Додо, ты помнишь, где остановились те эльфы? — спросил он у дракончика, который только что вернулся с кухни, где стащил кусок ветчины. Чтобы поговорить с ним, юноше пришлось вытащить заморыша из-под табурета.

— Адрес? Помню... Э... Выгребные Ямы, третий дом слева...

— Тсс! — Луадан отступил к открытой двери, не сводя глаз с гоблина и цвергов, что-то горячо обсуждавших. — У меня идея. Пойдешь со мной?

— А то!

— Дай ветчины!

— На, только чуточку. Это грабеж!

— Молчи, иначе погорим!

Додо проглотил свою ветчину и затрясся, предвкушая какую-нибудь каверзу.

— А чего делать? — прошептал он, забравшись на плечо Луадану.

— Я хочу сходить к эльфам сам, без гоблина и лучницы. Вдруг что-нибудь узнаем?

— Класс! Как я сам не подумал! — вскрикнул дракончик, но тут же закрыл себе рот обеими лапками. — Идем, пока они не видят.

В их сторону никто не смотрел. Шухтер и цверги обсуждали финансовые вопросы, ни на что не обращая внимания. Главным лейтмотивом спора были профессиональные качества Шонвайна, первого в Дансине специалиста по срезанию чужих кошельков. Именно этим, а вовсе не банковскими операциями был занят, по мнению Шухтера, Шонвайн. Цверги удивились. Разумеется, приезжие, они слыхом не слыхивали о нем. Каждый из них был бы не против точно таким же образом поправить благосостояние, но гоблин пригрозил, что не потерпит самоуправства в своем лагере.

На этих словах Луадан выскользнул из дверей и помчался в сторону невысокой ограды. Перемахнул он ее одним прыжком.

— Куда?

— Налево, — сказал Додо.

Эльф заложил резкий поворот, проехавшись на пыльной брусчатке и едва не упав.

Хорошо было пробежаться, что ни говори. В Ропси, бывало, в охотку Луадан носился днями напролет, благо места вокруг постоялого двора были дикими и пустынными. От деревни до дома — десять верст. Пробежал до обеда, нагулял аппетит — благодать. Город не предоставлял свободы для такого способа самовыражения, и вот теперь Луадан получил возможность слегка компенсировать недостаток истинной свободы.

Он мчался, обгоняя прохожих и буквально пролетая у встречных перед носом. Дракончик, не ожидавший такой прыти, изо всех сил держался за ворот эльфовой рубашки. Глаза Додо вылезли на лоб, словно у кошки, которую искупали в тазу с холодной водой. Орал он почти также, прижав уши и разинув рот.

— Потише-е-е!!!

Луадан не слушал.

— Направо, болван! — проорал ему на ухо Додо.

Чуть не пропустив поворот, эльф врезался в толстого розовощекого дяденьку.

— Простите! Честное слово, случайно! — протараторил Луадан, подрыгивая и снова набирая скорость.

Вслед ему неслись ругань и сетования на тему: совсем эти эльфы оборзели — честных людей сшибают посреди бела дня!

Но среди небольшой толпы, собравшейся возле упавшего господина, орали не все. Нашелся в пестром сборище и тип в серой непримечательной одежонке, умевший прятаться и быть незаметным даже на голой площади в яркий полдень, который молчал. Очутился он здесь совершенно случайно. Стоя чуть в стороне, эльф провожал взглядом убегающего Луадана и дракончика, болтающегося на его плече.

И вот вопрос: разве вчера он этого самого дракончика не притащил своему финмору на смерть лютую? Разве не получил за поимку награду и заочные обещания оценить служебное рвение в будущем?

Ответов не было. Некому оказалось подсказать шпиону, осветив его путь во тьме неизвестности.

Луадан успел исчезнуть за поворотом. Уроненный господин встал, заковыляв дальше по своим делам. Толпа постепенно растаяла, но шпион Семьи еще долго соображал, каким должен быть его следующий шаг.

31

Когда-то Выгребные Ямы полностью оправдывали свое название и сюда нельзя было войти, не упав в обморок от вони. Но те жестокие времена давно прошли. Сегодня любой путник мог запросто ступить в этот невзрачный район Дансина, застроенный, в основном, доходными домами, без боязни получить удар по обонянию. Сдавались тут комнаты и целые квартиры, но уровень их был традиционно низким, для обладателей тощих кошельков. Отсюда и бросающаяся в глаза убогость построек. Ни с какой стороны они не тянули на дорогие постоялые дворы. Скорее, на бараки для сезонных рабочих. И лишь половина из них могла похвастаться наличием второго этажа и целыми стеклами.

— Ты правда думаешь, что это могут быть твои предки? — спросил дракончик.

Луадан шел по середине тихой пустынной улицы. Было ощущение, что он попал в какой-то маленький городок, находящийся в глубокой провинции. Сонная атмосфера, знакомая ему с детства, не могла не наводить на ностальгические мысли.

— Наверное, — ответил Луадан. — Я все допускаю. За последнее время много чего случилось, чего я не могу объяснить, понять или принять. По большей части, конечно, принять. Но я стараюсь, мне надо перестать быть деревенщиной.

— Это ясно, — ответил Додо, внимательно наблюдая за не внушающими уважения обшарпанными домами. — Что ты будешь делать, если все окажется правдой?

Эльф тщательно гнал неудобные мысли. В глубине души он надеялся, что незнакомцы все-таки окажутся не его родителями. Ему-то и сказать им нечего, вот в чем проблема.

— Я бы на твоем месте предъявил ультиматум, — поделился соображением Додо.

— Какой?

— Ну, в качестве расплаты за то, что бросили тебя, кучу денег. Потом...

— Если бы у них была куча денег, они бы не остановились здесь, — перебил эльф.

— Верно...

— Пришли. — Луадан указал на дом номер три по левой стороне. Как все дома в Выгребных Ямах, этот был длинный и походил на хозяйственную постройку. Под длинным широким крыльцом, сидя на стуле, в тени дремал какой-то пожилой господин. Его соломенная шляпа съехала на лоб, а из-под ее края торчала спутанная борода.

— Только осторожнее, — сказал дракончик приятелю, — если что — чеши со всех ног. Я буду держаться крепко.

Подойдя к спящему господину, Луадан попытался кашлем привлечь его внимание. Тот не прореагировал и на десятый, очень громкий и требовательный кашель.

— Куда? — рявкнул спящий, когда эльф попытался пройти в дверь.

Луадан подскочил.

— Но... но вы же не отзываетесь! — сказал он.

— На что я должен отзываться? — Надев шляпу на голову, бородатый сизоносый тип уставился на эльфа. — Какой-то идиот кашляет, а я что должен делать?..

— Действительно... — пробормотал Луадан, не находя себе места.

— Смелее, — подбодрил Додо.

— Чего надо? — спросила соломенная шляпа. — Говори, мне некогда! Комнату? Одна осталась свободная!

— Нет. Мне бы увидеть кое-кого из ваших постояльцев.

— Ага. Ты войдешь только через серебряную монету. А там делай, что хочешь.

Луадан не любил швыряться деньгами, но ему пришлось удовлетворить требование домовладельца. Тот взял монету, подозрительно взглянул на эльфа, словно по-настоящему и не ждал, что получит желаемое. Он куснул серебряный и спрятал в карман жилетки.

— Кого надо-то?

— Тут... два эльфа... они у вас останавливались? В длинных таких одеждах.

— А! — Бородатый махнул рукой. — А я-то думал! По коридору, потом с правой стороны будет дверь с трещиной. Там они обретаются. Чего бы придумал поинтереснее! — фыркнул напоследок бородатый, снова погружаясь в дрему. Прилетели мухи и принялись кружиться над его макушкой. — И держи своего дракона на поводке, не то получите оба!

С таким напутствием Луадан и Додо вошли в здание. Внутри пахло несвежим бельем, подгорелой пищей и уксусом. Повсюду важно разгуливали рыжие тараканы.

— Фу, — сказал дракончик. — Да за такие хоромы нормальному человеку было бы стыдно деньги брать. Помойка! — Он закрыл нос.

Луадан разделял мнение заморыша, но интересовало его другое. Что делать, когда он увидит их? А вдруг их намерения недобрые? Рядом нет никого, кто бы поставил агрессоров на место.

Теперь даже дураку было ясно, что торопиться в таком щекотливом вопросе не стоило. Луадан остановился на полпути к заветной двери.

— Придется идти, — сказал Додо. — Мне тоже страшно, однако помни о своем обещании перестать быть деревенщиной. Пора взрослеть.

— А можно я начну взрослеть завтра утром?

— Нельзя. Вперед! — Дракончик вцепился ему в волосы и сильно дернул.

— Ладно, ладно!

Отовсюду доносились разные звуки, и каждый казался подозрительным. За перегородками постоянно кто-то вертелся, ворочался, бурчал. Иногда слышались вскрики, обрывочные фразы и сквернословие. Какой-то деятель храпел да так громко, словно на голову ему надели медную кастрюлю.

У Луадана взмокли ладони. Эльф подошел к двери с трещиной, чувствуя, как душа уходит в пятки, и как раз в этот момент она распахнулась.

На пороге стояла фигура в длинном плаще. В руке она держала ночной горшок.

— Что?

Кто задал этот вопрос, осталось загадкой. Горшок выпал, приземлившись на ногу Луадану, фигура вскинула руки, дракончик заверещал, словно ему прищемили хвост. Все произошло в одно мгновение. Прыгая на одной ноге и вращаясь по часовой стрелке, Луадан видел, как фигура прыгнула обратно в комнату. Вторая, что сидела внутри, рыбкой нырнула в окно, позабыв, что оно заперто и заколочено. Удар получился приличный. Незнакомец сложился пополам, словно перочинный нож и рухнул на пол.

— Бежим! — взвыл Додо, пытаясь оторвать от своего приятеля скальп.

— Да... по... дожди ты...

Потеряв равновесие, Луадан грохнулся на старые пыльные доски. Додо лишился контакта с его головой, покатившись в сторону ближайшей кровати. Под ней заморыш и исчез, взывая на помощь.

"А из-за чего весь шум?" — подумал Луадан, лежа на полу. Лежать там, по соседству с лужей, что вытекла из горшка, было не очень-то и приятно, но кому эльф мог пожаловаться?

— А ну всем стоять бояться!

Смутно знакомый вихрь пролетел мимо изумленного Луадана, точнее, перескочил через него длинными красивыми ногами. В комнате раздался грохот и протестующие крики. Луадан сумел от греха подальше отползти в коридор, слыша, как чья-то рука отвешивает кому-то оплеухи.

— Будете знать... Эй, ты там живой? — спросила Сармина из комнаты, на секунду сделав паузу.

— Ага.

Лучница второй раз продемонстрировала, что способна появляться внезапно и приносить немалые разрушения.

На себе лично это почувствовали и таинственные эльфы, попавшие под горячую руку наемницы.

Пока Луадан обследовал ушибленную ногу, Сармина закончила. Она появилась в дверном проеме и встала, уткнув руки в бока. Эльфу она казалась великаншей, примерно такой, как Гэрк.

— Почему убежал? — спросила она, тряхнув рыжими волосами.

— Это мое дело.

— Если бы не Шухтер, тебе явно пришел бы конец. Эти эльфы просто звери...

— Да? — Поднявшись на ноги, он подобрался ближе, чтобы посмотреть.

Парочка лежала на полу и выглядела так, словно грохнулась со шпиля городской ратуши.

— Они мертвы?

— Нет, конечно, — сказала лучница. — Гоблин приказал: "Позаботься о Луадане, пока этот молодой баран ничего не натворил. И приструни в случае необходимости тех двоих!"

— А была необходимость?

— Она есть всегда, — похлопала его по плечу Сармина.

Эльф уставился на ее грудь. Лучница шагнула в сторону, лишив Луадан объекта созерцания. Тот встряхнулся и вошел в комнату.

Незнакомцы только сейчас стали проявлять способность дышать, стонать и кряхтеть.

32

— Что-то старикан задерживается, — проворчала Сармина, расхаживая по комнатушке и заставляя половицы натужно скрипеть.

Дверь пришлось закрыть от соседей — они пытались лезть всей толпой, привлеченные необычным шумом. Лучница отшила их вместе с бородатым. Домовладелец возмущался вторжением и беспорядком до тех пор, пока наемница не сгребла его одной рукой за грудки и не тряхнула один раз. С той минуты соломенная шляпа стал как шелковый. Даже пожелал ей удачи

— Чего делать-то будем?

Девица остановилась перед эльфами. Они сидели на одной кровати, рядком, тесно прижавшись друг к другу. На вид вроде бы ничего особенного: длинные волосы, треугольные лица, острые уши, большие глаза. Но Луадан чувствовал разницу, и не только он один. Например, Додо считал их двоих в высшей степени подозрительными типами. "Как с луны свалились", — охарактеризовал их дракончик. Луадан подумал, что это, пожалуй, верно, хотя наверняка дело не в луне.

Оба эльфа, почти не отрываясь, пожирали его глазами. После взбучки они удивительно быстро пришли в себя.

— Хватит смотреть, — посоветовал им Додо. — На вашем месте я бы начал говорить. Как можно скорее! Когда здесь появятся другие члены концессии, я не дам за вашу жизнь и ломаного гроша.

— Хорошо сказано, малявка, — одобрила Сармина, глядя на дракончика.

Она вытащила из ножен, прикрепленных к бедру, страшного вида кинжал и показала их эльфам.

Те прижались друг к другу, всеми силами пробуя сохранить мужество.

— Что вы хотите знать? — спросил левый.

— Все! — ответил Луадан.

Теперь совершенно ясно — это не его родители. И хорошо.

— Для начала — имена, — потребовала Сармина, поигрывая орудием убийства.

Остроухие не стали упираться. Правый назвался Виннадом, левый — Мирхи.

— Дурацкие имена, — выдала заключение лучница. — Я росла вместе с Бродячими Эльфами, так что все про них знаю. Вы — не они.

— Да, мы не Бродячие Эльфы, как вы называете эту ветвь — подтвердил, нисколько не обидевшись, Виннад. — Мы...

Мирхи толкнул его локтем, и они молча заспорили, пользуясь лишь мимикой.

— Чокнутые, — шепнул дракончик Луадану на ухо. — Надо с ними осторожнее.

— А кто? — спросил эльф. — Я, конечно, не так много знаю о своих соплеменниках, можно сказать, почти ничего. Откуда вы прибыли?

Белобрысые снова обменялись взглядами.

— Не так мы представляли себе эту встречу... ну ладно, детали не имеют значения, — произнес Мирхи смиренно. — Такова судьба, и мы ей покоряемся. Итак, мы приехали в Дансин, чтобы защищать тебя, Луадан. Нам пришлось проделать весьма долгий путь, преодолеть множество опасностей, пересечь множество незнакомых земель... Но мы здесь. И преклоняемся перед тобой.

— Я же говорил — чокнутые, — сказал Додо.