Вся жизнь в послезавтра

Какое-то время они шли молча. Мягкий, словно ковёр, песок закончился и дальше тянулся каменистый берег. Не останавливаясь оба нарастили дополнительный слой псевдокожи на подошвах. Ещё дальше поднимался стеной лес прижимаясь к воде. Многочисленные лианы свешивались прямо в океан и повышенное содержание соли им нисколько не вредило. Тогда люди продолжили путь по воздуху идя так же неспешно как и прежде. Наступая на пустоту как будто там была опора. Женя ещё не научилась собирать внутри себя гравитационную линзу, устройство позволяющее плыть в поле притяжения планеты подобно магниту в магнитном поле. Нофилис протянул руку. Она вложила в его большую ладонь свою крохотную. Покачнулась сделав первый шаг, но тут же приспособилась скорректировав данные поступающие от органов чувств, главным образом от вестибулярного аппарата.

Они шли над лесом, по берегу океана, над разрушенным городом Траштарасом спящим под покрывалом бегущих к берегу волн.

-История не закончилась— твёрдо сказал Нофилис: -Ведь мы, люди, ещё так многое не умеем. Например зажигать новые звёзды или собирать планеты из космической пыли. Или создавать новые галактики.

Внизу, из переплетенья ветвей под ногами, взметнулась стая мелких птиц встревоженная тенью упавшей на их гнездовье.

-Между возможностью ошибиться и иллюзорной безгрешностью созерцателя я выбираю первое. Действие против бездействия. Я человек, а не бог— сказал Нофилис.

Женя рассмеялась. Было смешно представить социолога в роли верховного божества одного из древних верований. Нофилис тоже улыбнулся уголками губ. Скорее намёк на улыбку чем сама улыбка. Неужели только ради отвлечённого разговора ни о чём учитель предложил ей прогуляться вдали от института социологии?

-Помни Женя— предупредил Нофилис: -Если ты когда-то захочешь что-то изменить — всегда найдутся недовольные твоим решением. Те, кто будет отстаивать существующее положение вещей из страха перед новым или по каким-то иным причинам. Однажды наступит время когда нельзя будет найти компромисс или решить вопрос обычным образом через голосование, потому, что ты просто не сможешь смириться с отрицательным ответом, хотя и будешь должна так сделать согласно общественному договору и этическим законам. И тогда придётся сражаться отстаивая свою точку зрения.

-Как в древние времена?— улыбаясь переспросила девушка полностью уверенная, что старший товарищ шутит — пойти против общего голосования, нарушить этический закон. Да как вообще может быть такое, чтобы люди не смогли договориться?

-Да, как в древние времена— подтвердил Нофилис. Возможно это часть тонкой шутки, однако казалось, что он говорит серьёзно. Женя поёжилась, словно от порыва холодного ветра. Но ветра не было. Влажный тёплый воздух над лесом дремотно неподвижен. Внизу едва слышно шумит прибой. Волны бегут над руинами Траштараса, спешат разбиться о береговую линию. Разбиваются. И в торчащих из песка камнях остаются оседающие клочья белой пены.

-Это недопустимо!

-Что именно?— переспросил Андрей старательно сдерживая зевок. Выспаться ему снова не дали. Впрочем слово "снова" говорит о повторении некого явления при всей своей частоте не являющегося правилом. Поэтому правильнее было бы сказать: выспаться, как обычно, не удалось. Рассчитывая на сезонную ярмарку открывающуюся с сегодняшнего дня и временной (на один день) отмене занятий по причине той же ярмарки, Андрей планировал поспать сегодня подольше, но вот не удалось.

Разбуженный секретарём-помощником с сообщением, что встречи с ним требует представитель купеческого сословия Славного города и (как будто его одно недостаточно, чтобы испортить весь сон) старшина кузнецкой слободы и ещё какой-то торговец из соседнего княжества прислал прошение о личной встрече с вопросом о том когда было бы удобно её провести. Да никогда не удобно! Организованная Андреем школа давно переросла по размерам славинский университет. Есть у них и давно уже есть завхоз и старшины мастерских и глава учительского совета и классные руководители, за которыми закреплены отдельные классы и ещё много разного ответственного люда. Но почему, скажите пожалуйста почему, большинство хочет встретиться непременно с Андреем? Он бы послал нежданных просителей в школьную канцелярию будь это кто-то другой, а не представитель купцов и кузнечный старшина. Заграничного торговца может быть и пошлёт. Хотя пожалуй нет, нужно узнать чего он хочет. У Андрея мелькали мысли об открытии филиалов школы в других княжествах, но ежедневные заботы не давали сосредоточиться на отдалённых перспективах. Кроме того он не знал как начать разговор об этом с Князем, которому открытие школ в княжествах-соперинках наверное не понравится. Может быть вот и возник удобный случай? Посмотрим.

-Так что именно недопустимо?— устало уточнил Андрей.

-Всё, абсолютно всё!— вскричал одуванчик. От дорого тяжёлого плаща гнулась вешалка в дверях. Гость сидел в кресле напротив Андрея и возмущённо барабанил пальцами по поверхности массивного стола. Стук раздражал не выспавшегося человека, но он пока терпел.

-Если можно поподробнее.

-Можно! Отчего нельзя— представитель купеческого сословия и, разумеется, сам по себе отнюдь не последний купец резко развернулся. Ткань тёмно-синего, подшитого у воротника золотыми нитями, жакета опасно затрещала, но гость не обратил на это внимание: -У купца Бейсбарасова склады ломятся от лучшей ткани и тонкой выделки кожи.

-Сегодня начинается ярмарка— напомнил Андрей задумчиво поглаживая себя по подбородку и чувствуя пальцами отросшую щетину: -Удачный случай для Бейсбарасова сбыть залежалый товар.

Представитель хватал ртом воздух будто выброшенная на берег рыба. Наконец он справился с собой и смог спросить: -Вы издеваетесь?

-Не понимаю какое отношение имеют ко мне переполненные склады уважаемого купца?

-С тех пор как в этих ваших мастерских научились красить ткань в разные цвета и пропитывать растворами кожу делая её по желанию мягкой как ткань или прочной как дерево, никто не желает покупать у купца Бейсбарасова его прекрасный товар!

-Вот в чём дело— догадался Андрей: -Но вы должны согласиться, что купеческое занятие само по себе весьма непредсказуемая профессия. Ошибёшься в подсчёте спроса на предложение и всё — ты уже прогорел как бедняга Бейсбарасов. Сырья для красильных мастерских у нас запасено в избытке, но думаю Школа могла бы скупить у почтенного купца его товар. Разумеется по сниженным ценам, как за невыделанные шкуры.

-Вы идёте по опасной дорожке— предупредил представитель. Его лицо раскраснелось. Пальцы вцепились в край стола будто хотели вырвать кусок столешницы и разбить в мелкую щепу.

-Полагаете купец Бейсбарасов такой опасный человек?— Андрей позволил себе улыбнуться. Конечно он перегибал палку, но подобные разговоры уже успели стать рутиной. Нельзя сказать чтобы перейдя дорогу местной нарождающейся буржуазии носившей названия торговой гильдией, старшин ткачей, кузнецов, плотников и так далее он не предпринимал вообще никаких мер предосторожности. Например Андрей начал оглядываться проходя по узким улочкам и старался не гулять без нужды в тёмное время суток. Покровительство и то ли неофициальная, а то ли вполне себе официальная, только не афишируемая поддержка князя позволяли не обращать внимания на протесты медленно осознающего себя нового правящего класса. Но князь хоть и близко — в одном городе живём — но от всего не защитит. Поэтому Андрей старался не только дразнить собак, но время от времени и бросать им кость, иногда даже с мясом.

-Думаю школа могла бы доверить купцу Бесбарасову реализацию готового товара из наших мастерских— предложил Андрей -За определённый процент и под ненавязчивым контролем.

-Вы предлагаете потомственному купцу стать мелкой служкой на побегушках?— возмутился представитель.

Андрей промолчал. Он уже понял, что здесь и сейчас ничего не добьётся. Незадачливый купец всего лишь предлог. Противоречия между торговой гильдией славинского княжества и молодой школой со всеми её мастерскими и нововведениями вызревали уже давно и, похоже, вот-вот готовились лопнуть. И ничего не сделаешь, никак не предотвратишь. К сожалению классовая борьба не строчки из учебника, а историческая неизбежность. Главное проследить чтобы его случайно не зарезали в тёмном переулке под потухшем фонарём в котором закончилось масло.

-Вы подрываете все традиции— возмущался представитель -Выпуская большими партиями и продавая дёшево то, что прежде стоило дорого в связи со своей недостаточностью, вы разрушаете наше общество.

-Каким интересно образом?— поинтересовался Андрей, но его вопрос не был услышан.

-Гильдия не потерпит этого, мы дойдём до князя и, если понадобится, пойдём ещё дальше— вещал одуванчик.

-Интересно, что значит "дальше князя"— подумал Андрей -Единого царя-короля вроде бы давно укоротили на голову, разве нет?

-Полагаю, что вы уже были на приёме у светлого князя— произнёс он -И только потом пришли ко мне.

-Прощайте— бросил представитель. Сорвав с вешалки плащ он выскочил и не подумав придержать дверь так, что она не хлопнула. Поморщившись, Андрей встал, подошёл к умывальнику и плеснул в лицо воды. Тёплая — успела нагреться с вечера.

Нужно будет озаботиться охраной мастерских — решил он — У Князя людей попросить или из своих мальчишек создать отряды самообороны. Хотя бы из тех кто мушкетёрскому делу учиться. Будет им практика: стоять на часах в глухую ночь. Только как к этому отнесётся его светлое величество? Наверное не очень хорошо. Сам бы Андрей, будь он на месте Славинского князя, давил бы подобную инициативу в зародыше. А его, Андрея, на плаху или лучше сначала в подвалы, вытянуть сколько получиться секретов, потом уже на плаху. Потому, что Андрей знал чем к чему приведёт маховик безудержного технического прогресса со всем пылом раскручиваемого им сейчас. Князь не знал. По крайней мере Андрей думал, что князь не знает, но на самом деле кому известно, что знает князь, а о чём только догадывается. Только самому светлоокому.

-Я неизвестная переменная в расчётах сильных мира сего— подумал Андрей -Огонь освещает и согревает, но может превратиться в пожар и сжечь дом. Приоткрытый ларец с чудесами. Правда некоторые из чудес страшные. Страшные тем, что перевернут уютный старый мир потомственной знати с головы на ноги. Как только сильные сего крохотного мирка затерянного в покрывающих лицо старушки земли джунглях-мутантах увидят во мне не просто ларец с чудесами, а отдельного игрока пытающегося достичь определённых целей. Тогда я проснусь в своём доме-замке и милая девушка Женя расскажет мне почему я больше не должен появляться в этих местах и отчего не имею права вмешиваться в самобытное развитие цивилизации одуванчиков. Может быть и правда не имею права? Поздно — сказал себе Андрей -Я уже вмешался. Я слишком люблю их всех, чтобы просто стоять в стороне. Чтобы хотя бы не попытаться сделать мир одуванчиков добрее, справедливее, свободнее. И пусть добрее в моём понимании и справедливее тоже, как понимаю я. Многомудрым потомкам нет дела до возни сотворённых существ под их ногами. Поэтому остаюсь только я, при всём моём несовершенстве. Я и дружище Галахад, верно рыцарь — мы изменим этот мир?

-Или он изменит нас— заметило его альтер-его. Галахад посоветовал: -Ты бы не застывал над умывальником. Между прочим старшина кузнецов встречи ждёт, а секретарь, приоткрыв дверь, уже минуты две за тобой наблюдает. Боится нарушить сосредоточение. Наверное считает, будто о чём-то важном думаешь, а ты в это время рефлектируешь в собственное удовольствие.

Кузнец был могучим одуванчиком с грудной клеткой размерами приближающейся к Андреевой. Они раньше неоднократно встречались потому приветственно хлопнули друг друга по плечам, сели за стол и старшина кузнецов без предисловий изложил беспокоящий его вопрос.

-Слишком много кузнецов.

-Два месяца прошло с прошлого выпуска— предположил Андрей и оказался прав: -Но опытный, имеющий репутацию мастер ценится гораздо больше едва научившегося работать с металлом вчерашнего босяка не имеющего собственной кузницы и вынужденного ночами пользоваться оборудованием школьных мастерских.

-Большинство мелких работ не требуют ни опыта ни репутации— заметил кузнец -Плюс твои выкормыши отнюдь не сторонятся левых заработков.

-Неужели почтенные мастера лишились заказов?— удивился Андрей.

-Лишились не лишились, а доходы всё падают. Раньше как было: кузнец за жизнь двух или трёх учеников имеет. Кто-то переезжает в сёла или разросшиеся деревни, кто-то в городе остаётся, благо город растёт потихоньку. За год из твоей школы вышли добрых две сотни, как ты их называешь, металлургов. Больше чем было кузнечного дела мастеров вместе с учениками на весь город до открытия школы. И ладно бы всё осталось как сейчас есть, но ведь ты не останавливаешься, учишь и учишь, а зачем спрашивается столько учишь? Мастера недовольны. Вот и думай.

-Демпинг— добавил уже от себя Галахад. Андрей призадумался. Ссориться с гильдией кузнецов, самой влиятельной из мастеровых гильдий славинского княжества, было никак нельзя. Да и не хотелось. Хорошие они люди, мастера — люди дела. Вот только каждый больше про свой двор думает чем об общем деле болеет. Да и какое у кузнецов общее дело? Не было у них общего дела до тех пор как появился Андрей. Теперь вот, возможно, будет.

-Послушай— начал издалека человек -Вот положим если князю новые мушкеты понадобиться, сколько стволов одна кузнеца сумеет изготовить?

-Смотря какая— важно ответил старшина.

-А в среднем, со всеми помощниками, подмастерьями и так далее. Десять штук в месяц положишь?

-Положу— кивнул кузнец.

-А полсотни?

Гость задумался, потом покачал головой: -Сам, может быть, и положил бы. Но в среднем нет, не потянет.

-Так вот, одна литейная мастерская, не напрягаясь, три сотни стволом может в месяц выдать— победно закончил Андрей -И знаешь почему?

-Знаю— неожиданно ответил кузнец -Ты уже все уши прожужжал. Совместная работа, разделение труда, поточное производство, конвейер. Может оно и так, только своя кузница это своя кузница, а мастерские твои что развороченный муравейник. Все бегают, суетятся, но сказать, что вот это твоё и из твоих рук вышло никто не может.

-Ладно— отмахнулся Андрей -Знаешь небось, что мы большой завод строим?

-Как не знать— прогудел кузнец -Кто вам заготовки отливал? Да и сложно не заметить когда из города выезжаешь если глаза есть.

-На заводе много дел будет. Металлургов у нас пока ещё мало и тем что есть ещё, по-хорошему, учиться бы и учиться. Постой— прервал Андрей готового возразить старшину: -Я не предлагаю тебе на завод идти. Пока вся цепочка запуститься очень много работы предстоит. И вашим и нашим хватит. Особенно вашим, согласен?

Размышляя кузнец склонял голову к левому плечу. Он посмотрел искоса на Андрея: -Правильно ли понимаю: когда завод будет готов настоящие мастера на вторых ролях останутся?

Андрей хотел сказать ему, что прогресс есть прогресс и пытаться остановить его всё равно, что стоять на пути несущего под всеми парами локомотива. Но вслух уклончиво заметил: -Умелый мастер никогда без работы не останется.