Об этом внезапном проявлении чувств я впоследствии вспоминала очень часто. И далеко не сразу мое внутреннее 'я' дало мне пинка под зад, чтобы до меня, тугодумки, наконец, дошло, что с этого момента и началось со мной твориться что-то непонятное. Менялись мой внутренний мир и моя внешность, хотя я этого вообще никак не замечала. Замечали другие, но об этом позже. И Котайский тоже менялся. Мы, два друга, всего этого не замечали. Но ведь и так понятно, что все ждали случая, когда нас кто-то резко поставит друг перед другом, лицом к лицу, и настроит нас на 'правильную' волну. Когда мы оба, два индюка, наконец, начнем обращать внимание на мельчайшие подробности...
Пока до звонка оставалось прилично времени (виновата все я, решила сегодня заявиться в школу ни свет, ни заря), мы шли, болтая обо всем подряд. Ну, и начался наш разговор с извинений. Кирилл извинился за мышоночка, а я за свои непонятные обвинения. Потом мы немного обсуждали Женю с Ларой и напряженно думали, есть ли между этими двумя что-то серьезное. И еще было крайне интересно, зачем они позвали нас в клуб. И, кстати говоря, мы вместе пытались придумать какую-нибудь гениальную отмазку, чтобы как можно раньше уйти с того проклятого места, где будет выступать эта ненавистная нам обоим группа. В итоге все дорожки неизменно приводили к Оксане. Я обещала отцу присмотреть за своей младшей сестренкой (почему-то все сразу забыли, что девушка вообще-то всего лишь на год младше меня). А 'сестренка' возжелала пробыть в клубе до тех пор, пока ребята на сцене не закончат своё выступление. Кир печально на меня смотрел. А что я? Я делала вид, что ничего не замечаю. Нет, все-таки пойти в клуб изначально была плохая идея.
-Кстати, Ирка, я вспомнил об одной очень важной проблемке, — выдал Кир, заставив меня изумленно на него посмотреть. — Нам нужны совместные фотки.
Хлоп-хлоп. Хлоп-хлоп. Нет, вы зря думаете, что я ему аплодировала за столь гениальное высказывание сей важной, просто катастрофической проблемы мирового масштаба. Это я глазками хлопала. От удивления и недопонимания. Чего он там от меня требует? Фотографий? Каких-каких?
-Ира, отомри, — он помахал ладонью перед моими глазами, пока я не 'отмерла'. — Не смотри на меня таким взглядом! Страшно становиться! Мурашки по коже бегут!
-Эй, хватит прикалываться, — я нахмурилась. — Повтори сие предложение с чувством, с толком, с расстановкой!
-Повторяю для глухих особей женского пола, — довольно громко заявил Кир, и, как всегда, безупречно улыбнулся, что женская половина, для которой мы в данное время являлись объектом наблюдения, тут же растаяли. А затем Кир наклонился ко мне, и уже гораздо тише, так, чтобы никто не услышал, добавил. — Нам нужны совместные фотографии.
Если я не обращала на его кривляния ровно никакого внимания (привыкла, наверное), то девушки начали пожирать нас глазищами еще внимательнее. 'Вы только посмотрите, как он к ней наклонился', 'он ей явно сейчас говорит что-то безумно романтичное' и т.д. А Кир снова играл на публику. Конечно, нужно держать имидж в глазах общественности, с чем Котайский успешно справлялся.
-Зачем нам это? — таким же заговорщицким шепотом поинтересовалась я.
-Так как мы теперь официальная пара в глазах окружающий, у нас просто обязаны быть совместные фотки. На заставках в телефоне, в рамке на столе, на случай, если подруги придут к тебе в гости, на рабочем столе в компьютере и т.д. Нужно пускать им пыль в глаза, чтобы они свыклись с мыслью, что мы — пара, что мы — одно целое, и иначе быть не может.
-Это обязательно?
-Думаю, да.
-Ладно, и как мы будем фотографироваться?
-Об этом я и хотел поговорить. У тебя в воскресение какие планы?
-Кроме дэ зэ — никаких, — уныло ответила я. От одного воспоминания, сколько нам всего задали из уроков, ножки от ужаса подкашиваются. Ничего не хочу делать! Я — самая настоящая лентяйка!
-Звучит как смертный приговор, — усмехнулся Кир. — Но если хочешь, я тебе помогу.
-Отлично, — согласилась я. А что? Не отказываться же мне от такого грандиозного случая! — Только не у меня дома! Представляю себе реакцию брата и папы.
-Ладно, тогда у меня, — ничуть не смутившись того, как внимательно при этом на нас посмотрели вон те девчонки, ответил Кир. — Отец все равно в командировке.
-Неужели ты вот так вот просто живешь совершенно один? — удивилась я.
-Разве это плохо? Я все равно дома появляюсь только под вечер, и рано утром уезжаю. Не люблю оставаться один. Тишина и одиночество сильно портят мое настроение. Мне становится холодно, — задумчиво произнес парень.
-Бедный ты, бедный, — сочувствующе протянула я.
-Но у меня есть одна идейка! — внезапно Котайский усмехнулся каким-то своим мыслям, и пока я задумчиво глядела на парнокопытную особь, этот индивид наклонился ко мне близко-близко, и очень тихим, но проникновенным голосом, выдал следующее. — Мышонок, ну, поцелуй меня!
Но я этой фразы совершенно не испугалась. Спросите почему? Все очень и очень просто — он насмешливо назвал меня мышонком. Если бы он сказал Ира, или Ирка, или просто бы не употреблял в предложении мое имя, тогда бы можно было смело хвататься за сердце и... раздумывать над заманчивым предложением.
-Сгинь, чудище проклятое! — я театрально отскочила на пару метров от Кирилла. — Нет, прежде верни мне моего Кира!
Парень засмеялся, да и я уже не могла сдерживать смех. Конечно, оригинальный способ поднятия друг другу настроения. Уж никогда бы не подумала, что буду шарахаться в разные стороны от слова 'поцелуй', произнесённого Киром. Что за жизнь? Кругом одна несправедливость! Самые классный парень школы и я — друзья. Наверное, я одна такая везучая!
-Ирка, какая ты все-таки классная! — парень, обняв бедную меня за плечи, потащил нас куда-то дальше по коридору. Это издевательство над моей персоной — я за последние 15 минут уже третий раз обнимаюсь с ним.
'Непорядок', — буркнули мозги.
'Заткнись и дай насладиться моментом'! — заявило моё второе 'я'. Что-то оно у меня чересчур эмоциональное, не находите?
-О, нас потянуло на признания? — хмыкнула я, внутренне радуясь, как ребенок, которому купили красивый шарик.
-Ага. А какой я?
-А не скажу, — усмехнулась я.
-Ну, скажиии! Ирааа!!! Мышоооночек!!! Мышулечка!
-За что? — вздохнула я. — Крутой ты. Крутой парень! Ты рад?
-Не-а!
-А я рада! — хихикнула я, вырвавшись из столь 'теплых' объятий, шепнула удивленному парню. — Еще увидимся! Мне пора! Ты меня уже достал! А еще ты очень классный, мой ватрушечка! Пока-пока!
Пока мальчик переваривал информацию, я скрылась за следующим коридором и закусила губу, чтобы не засмеяться в голос. Лицо Кира надо было видеть — в последнее время оно все чаще и чаще становится таким удивленным. А самое главное — мне ни капельки не стыдно за свое поведение. Я, наконец-то, могу вести себя так, как я хочу, а не так, как это удобно другим. И мне это чертовски нравится!
Ната.
Улицы как обычно полны людей. Спешат, торопятся, сбиваются с пути, отвлекаясь на телефоны. Думают о чем-то своем, их мысли беспорядочны и этим поражены все. Все, кто сейчас меня окружают. Я поглубже вдохнула воздух, пропитанный выхлопными газами, поморщилась, осмотрелась по сторонам. В общем, сделала сто абсолютно ненужных бесполезных телодвижений и все-таки выскользнула из-под огромного раскидистого дерева. Здесь я пережидала дождь, который только-только кончился. Хотя тучи будто бы с насмешкой твердили мне: 'Как только ты начнешь идти, я опять начну лить, как из ведра и уж тогда ты никуда не денешься'. Ладно, промокать, так промокать — решила я и потопала домой. День сегодня меня не радует — Ирка со своим Киром, сладкая парочка, никак не могут друг без друга. Нет, что вы, они меня совсем не бесят. Я наоборот очень и очень рада за подругу, только вот постоянные переживания угнетают — 'лишь бы сейчас он не бросил ее' и так все время. Пора бы уже привыкнуть, что они друг друга действительно любят и Кирилл не видит никого другого, да только... не получается у меня так резко изменить отношение к человеку. Котя вообще весь мужской пол разом возненавидела, и ведь не узнаешь ни фига — что, где, когда. Не скажет паразитка. Ходи и думай, что там у нее в личной жизни такого приключилось, что она всех парней прибить хочет. А я... что я? Димка не меняется. Ну, зачем, зачем ему эта противная Карина, когда есть я? Неужели я такая страшная и маленькая, что меня совсем не видно? Ведь не уродина, вроде, да и если каблуки одеть я не такая уж низкая. А почему-то никто меня не видит.
И почему в книгах жить гораздо проще? Почему если они любят друг друга, то оно и видно? Почему у них у всех любовь такая красивая, безумно романтичная, интересная, местами веселая и почти без слез? Почему все так просто — они с самого начала друг другу ну просто идеально подходят? И почему, черт возьми, в жизни такого не бывает? А я очень, очень сильно хочу встретить кого-то, если уж Дима не мой принц на белом коне. Петя, Вася, Рома — имя вообще роли не играет. Внешность... пожалуй тоже, ведь главное во всем этом — чувства. А я хочу любви. Хотеть вообще не вредно...
Наушники в ушах, песня 'I will always love you', размышляю о любви и не вижу ничего вокруг. Все бы ничего, если бы мои размышления нагло не прервали. Пока я шла-шла, думала-думала, кто-то очень плохой налетел на меня и соответственно я грохнулась. Вот теперь, лежа на мокром асфальте, я размышляла сразу о нескольких интересных вещах:
1. Валяться осенью после дождя на земле очень и очень неудобно.
2. Валяться, когда на тебе лежит еще кто-то неудобно вдвойне.
3. Какая смерть достойна этого дебила, который на меня налетел: четвертование или утопление в соседней луже?
4. Пипец, у меня вся одежда грязная, как я до дома дойду в этом?
5. Голова болит!
-Девушка! Эй, вы живы! Извините, черт, торопился, не заметил вас!
-Слезь с меня, придурок, дебил недоделанный, мне дышать нечем! — выдохнула я.
-Извини.
Свежий поток воздуха и небо, затянутое тучами ясно дали мне понять, что молодой человек, по совместительству 'придурок' и 'дебил недоделанный', все-таки принял вертикальное положение, чем несказанно облегчил мне дальнейшее существование на земле. Я аккуратно села и повертела в разные стороны головой — в глазах не двоилось. Отлично, жить буду. Но кто-то другой сейчас с жизнью точно попрощается.
-Тебе помощь нужна? Может скорую вызвать?
-Спасибо обойдусь. Мне сейчас только одно поможет — если ты испаришься сию же минуту!
-Эй, будь тише, я же извинился!
-На что мне твои извинения? Я валяюсь посреди улицы вся измазанная в этой чертовой грязи, мне до дома еще идти и идти, а я так отвратительно выгляжу. Черт, и так фигово было, а теперь вообще ниже плинтуса. Даже страшно представить, на что я теперь похожа!
-Красиво выглядишь. Блин, почему у вас у девушек все проблемы из-за одежды, а? — парень искренне не понимал сей проблемы.
-Наверное, не каждой девушке приятно быть перемазанной в грязи. Тебе бы, думаю, тоже не очень понравилось на моем месте. И вообще, чего я тут перед тобой распинываюсь?! Торопился? Вот и иди своей дорогой!
-Ужас, какие манеры!
И без дальнейших объяснений меня, как мешок картошки сначала поставили на землю, а потом закинули на плечо. И если на первое действие я бы даже ответила словом 'спасибо', то действие второе я сопроводила жутким криком, на что парень неприлично выругался.
-Не визжи! — возмутился он.
-Ты чего творишь?! Поставь где взял, урод! — вопила я.
-Вау! Не знал, что тебе так понравилось сидеть на земле!
-Все лучше, чем на твоем плече висеть!
-Чего ты такая злая?
-Ты еще спрашиваешь?!
-Я, может, помочь тебе хочу!
-Тихо, мирно закопать в лесочке? Спасибо за помощь!
-Бяка!
-Бука!
-Ты можешь хоть секунду помолчать?!
-Секунда... Время вышло!
-Ненормальная!
-Все лучше тебя! Ты вообще кто такой и куда тащишь мое тело?
-Неужели я услышал из твоих уст хоть одно нормальное предложение?
-Потише на оборотах! Я могу быть и не такой добренькой!
-Значит, сейчас ты свое поведение характеризуешь, как 'доброе'?
-Но ведь ты не видел меня злой! И вообще, ты меня уже бесишь? Куда ты идешь?
-Поправка! Куда мы идем!
-О да, это существенно меняет дело! Отвечай!
-В машину.
-Позволь поинтересоваться, какое я имею отношение к твоей машине?
-Не позволю.
-Козззёл!
-Спасибо, я уже давно не слышал о себе подобной характеристики!
-Могу добавить еще пару непечатных выражений!
-Воздержусь!
-Зачем я тебе нужна? Поставь ты меня уже на землю!
-Отвезу тебя домой!
-Зачем? Ты же не знаешь, где я живу!
-Скажешь адрес.
-Просто для интереса. Что, если я не скажу тебе свой адрес?
-Отвезу к себе домой.
-Как мило. Жена-то против не будет?
-Ооо, это такой оригинальный способ выяснить мое семейное положение?
-Нет, это такой оригинальный способ выяснить, кто из-за меня врежет тебе первым.
-Ууу!!! Боевая девочка, однако! Спешу тебя огорчить — я холост!
-Боже, за что мне это? А вдруг ты маньяк какой-нибудь?
-Не думал о подобном. А что, похож?
-Ну, я тебя почти не рассмотрела. Но по поведению — один в один! Что на это скажешь?
-Что еще ни одна девушка не называла меня маньяком и так далее по списочку.
-Могу собой гордиться.
-Так куда вас доставить, мадмуазель? Все равно из-за тебя уже на совещание опоздал.
-А, так я еще во всем виновата!
-Адрес!
-Улица Стрелковая, дом 26. Только я никуда не поеду!
-А адрес зачем сказала?
-Да так. Для общего развития!
-Так. Давай серьезно. Я ни к чему тебя не принуждаю. Тебе нужна помощь — я предлагаю тебя довезти туда, куда тебе нужно. Не хочешь — твое дело.
-Тебе самому это зачем? Подвозить черт знает куда малознакомую, вредную, зубастую, ко всему прочему, еще и грязную девчонку!
-Самому бы понять!
Парень опустил меня на землю и справедливо отошел, давая право выбора. Я же умозаключениями долго не занималась — от помощи отказываться нельзя, номера машины я запомнила и смогу их незаметно отослать Ирке или Коте. Я решила потратить время разумно, с ног до головы изучая нового знакомого. И сделала реальный вывод — если бы не обстоятельства, при которых мы познакомились, парень бы меня очень заинтересовал. Приятно высокий, ухоженный, красивый голос и широкие плечи, руки сильные и видно, что далеко не глупый. На вид ему лет 25-26, но точно сказать не смогу. Только вот вредный и противный. А жаль...
-Кхм-кхм... Нет, я, конечно, знаю, что девушкам нравлюсь и все такое. Но так открыто мной еще никто не любовался! — заявил этот... парнокопытный будущий труп.
-Рано радуешься. Я может детально твою внешность запоминаю, чтобы потом фоторобот к примеру составить!
-Все еще надеешься, что я маньяк? Сожалею, но вынужден тебя огорчить — я простой человек. А теперь хватит болтать — время, как говорится, деньги.
