— Эм... — начал было Флитвик. — Есть менее сложное определение?
— С непрофессиональной точки зрения, коллоиды — это просто не совсем однородные растворы, — произнесла Рин, беря под контроль разговор. — Как пример можно привести майонез, крем или дым.
— В таком случае, Формам Ликуорис будет работать и на коллоидах, по крайней мере, на жидких, — сказал Флитвик.
— Насколько сложно ученикам будет выучить это заклинание?
Флитвик задумчиво посмотрел на нарисованные глифы.
— Сами чары не особенно сложны, но подобные рисунки потребуют многократного повторения. Каждая фигура и сигил будут нуждается в отдельном заклинании. Хотя тут многое зависит от опыта исполнителя.
— Тем не менее, это все равно будет полезно. Нарисовать идеальный круг от руки гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд, а возможность исправить ошибки с помощью заклинания станет неоценима. Могу ли я попросить вас об одолжении?
— Полагаю, вы хотите, чтобы я обучил студентов этому заклинанию? — усмехнулся Флитвик.
— Не стану отнимать ваше драгоценное время, — ответила Рин с искренней улыбкой. Бодрый настрой профессора чар был очень заразителен. — Если вы укажите книги с инструкциями для изучения этих чар, я скопирую их и раздам ученикам. Сделаем это их первым домашним заданием.
— Кхе-кхе, — снова вмешалась Амбридж. — Так ли мудро давать детям изучать новое заклинание без присмотра преподавателей?
Хм... вопрос о кинжале был бы вполне уместен. Но это?..
Попытка показать, кто главный? Просто помехи работе? Часть более крупной схемы?
Или все вышеперечисленное вместе?
Рин решила осторожно прощупать почву:
— Так ученикам волшебной школы запрещено изучать магию?
— Магия есть первородное право волшебников и волшебниц, — начала Амбридж с приторной улыбкой. — Министерство магии считает этот дар почти священным. Развитие этого таланта следует осуществлять со всей возможной аккуратностью, ведь в ином случае результаты могут быть трагическими...
Рин отключилась от остальной части этого представления, просто кивая в нужных местах. Слова явно были хорошо отрепетированы, следовательно, женщина давно планировала оказывать влияние на школу. В первую очередь с целью присмотра за Дамблдором и нивелирования его попыток убедить население в возвращении так называемого Темного Лорда. Это будет одним из основных факторов, влияющих на положение дел в Хогвартсе.
Хотя Рин и осознавала, что Амбридж не является чисто ее проблемой, она была достаточно опытна, чтобы знать, что их всех обязательно втянут в политическую борьбу. Ведь того факта, что они являются неизвестными переменными, достаточно для всех участников игры, чтобы попытаться включить их в свои планы.
— ...должно происходить с соблюдением надлежащих традиций, — замминистра наконец умолкла.
— Благодарю, профессор Амбридж. Это было очень информативно, — Рин почти в точности повторила вчерашние слова директора. — Я с нетерпением буду ждать возможности понаблюдать за вашими методами преподавания.
— Понаблюдать? — озадачено переспросила Амбридж.
— Ах, похоже, из-за того, что вы прибыли только вчера, вас еще не успели проинформировать об этом. Мы четверо будем посещать занятия вместе с учениками, чтобы узнать магию этого мира, — пояснила Тосака.
Розовая ведьма резко повернулась к Дамблдору.
— Директор, вы хотите, чтобы эти ведьмы и волшебник срывали наши занятия?!
— О Мерлин, конечно же нет, — ответил Дамблдор, степенно поглаживая бороду и сверкая глазами из-за очков-половинок. — Во-первых, они называют себя магами и никак иначе. Ну, кроме Сейбер, она сквиб. Во-вторых, хотя в это и сложно поверить, они действительно прибыли из другого мира, чтобы изучить нашу магию. Должен отметить, что они проделали замечательную работу, чтобы убедить меня в этом. Какой способ изучения магии может быть лучше и безопаснее, чем вместе с нашими учениками?
С каждым словом директора глаза Амбридж становились все уже. Аудитория наблюдала за разгорающимся противостоянием, затаив дыхание. Наблюдаемая картина навела Рин на две мысли. Либо заместитель министра собиралась использовать свои уроки, чтобы сделать что-то за пределами внимания директора, либо она просто была помешана на контроле. Первое могло сработать, только если она планировала сделать нечто очень тонкое, так как ничто не мешает ученикам проинформировать других преподавателей. Последнее будет просто еще одним мелким раздражителем.
Почему-то Рин сомневалась, что Амбридж — "просто раздражитель".
Противостояние было прервано звуками тринадцатой симфонии Моцарта.
* * *
Освященная кровь.
Полное несоответствие простых и даже где-то грязных ингредиентов с почти святым результатом.
И опасная. Невыразимо, ужасающе опасная субстанция.
Это было лучшее описание, которое Луна Лавгуд могла дать тому, что видит.
Пока профессор Тосака разговаривала о магии с другими учителями, невидимая, но ясно ощутимая сущность, обычно висящая рядом с профессором Мато, приблизилась к столу Рейвенкло. Луна прекрасно осознавала, что больше никто не чувствует это существо.
Поправка.
Посмотрев на учителей, Луна увидела, что взгляды профессора Мато и Сейбер следуют за сущностью, которая как раз подошла к ней. Через пару секунд это нечто двинулось к выходу из Большого зала. Когда рейвенкловка снова посмотрела на профессора Мато, женщина мягко улыбнулась ей и кивнула в сторону удаляющейся сущности.
Блондинка тут же отложила перо и пошла вслед за нематериальным существом к пустому женскому туалету.
Со вспышкой фиолетового света существо материализовалось. Перед Луной предстала потрясающе красивая женщина с повязкой на глазах. У нее были самые красивые волосы, какие Луна видела в своей жизни. В следующее мгновение ее магические и мирские чувства наконец в полной мере ощутили присутствие женщины. Все ее естество вздрогнуло и забило тревогу, приказывая Луне сделать выбор между единственно возможными вариантами: немедленным нападением и бегством. Глубинные животные инстинкты забились в ужасе от присутствия истинного хищника.
Итак, Луна сделала единственное, на что была способна в такой ситуации.
— Извините, вы чертохолопый головосек?
Повязка не давала сказать точно, но у девушки сложилось впечатление, что женщина вскинула бровь.
— У головосеков четыре ноги, — ответила она.
* * *
Пришло время для начала второй лекции.
Магические круги. Ритуалы. Жертвы.
Равноценный обмен. Компоненты.
Гермиона была несказанно рада, что подготовила перо и пергамент еще до начала лекции. Не то чтобы профессор Тосака двигалась излишне быстро, совсем нет, просто все проходило в совершенно иной манере, чем привычные занятия. Несмотря на различия в стилях, у магии были некоторые точки соприкосновения. Например, другие профессора упоминали, что некоторые вещи, включенные в курс арифмантики, применимы и для преобразования материи. Гриффиндорка едва могла сдержать волнение. И не только из-за новых знаний. Профессор Тосака явно хорошо разбиралась в маггловских понятиях и походя применяла их во время лекции несмотря на то, что, по всей видимости, сама была чистокровной или полукровкой.
Гермиона взглянула на круг, построенный мистером Эмией. В его центре лежал простой маггловский плеер, который совсем недавно проиграл тринадцатую симфонию Моцарта. Маггловская электроника не могла работать в Хогвартсе, но тем не менее вот здесь, прямо перед ней, это правило было сломано.
Она снова чувствовала себя, как на первых уроках первого года.
Прикосновение к плечу привлекло внимание волшебницы к Гарри, сидевшему позади нее. Чуть отклонившись, Гермиона показала ему, что слушает. Краем глаза она заметила, как Гарри что-то пишет на куске пергамента. Когда она повернулась к нему, он поднял обрывок и показал ей надпись.
Ария — отец, слуга, враг, и т.д.
Жертва.
Ритуал = Преобразование материи?
* * *
Что-то не так.
Всю лекцию по преобразованию материи что-то не давало Чо покоя. Например, демонстрация первых двух кругов: эффекты Мистерий были интересны, но, казалось, не обладали никаким практическим применением.
По ходу лекции ей удалось провести некоторые параллели между преобразованием материи и зельями. Обе магии требовали тщательной подготовки и точного исполнения определенного порядка действий. В обоих случаях требовался большой объем теоретических знаний. И там, и там использовались смеси мирских и магических материалов. Плюс, оба метода требовали от создателя лишь небольшого воздействия собственной магией.
Круг мистера Эмии создал небольшой барьер, который не позволял внешней пране влиять на то, что находится внутри круга, будь то что-то магическое или нет. Он продемонстрировал его эффективность, включив внутри маггловский музыкальный прибор, наполнив Большой зал звуками классической музыки.
Впервые в истории Хогвартса электронное устройство работало здесь должным образом. Удивительное событие.
Но благодаря своим урокам по маггловедению, Чо знала, что если в Хогвартсе не найдется розетка, у любого устройства, в конце концов, кончится энергия. Батарейки могли бы решить проблему, но в Хогсмиде ничего такого не продавали.
Так какая польза от круга мистера Эмии?
Магический круг профессора Мато был намного более впечатляющ, но столь же смутно полезен. Для демонстрации она пригласила гриффиндорского призрака, Почти Безголового Ника. Он вплыл прямо в круг, и профессор активировала Мистерию. Взвывший ветер и багровое зарево от кровавого рисунка привели зрителей в восторг.
А когда все закончилось, Ник уже не был Почти Безголовым.
Вслед за этим последовало столпотворение из людей и духов, желавших поздравить призрака с исцелением его давней беды. То тут, то там раздавались возгласы об удивительном волшебстве.
— Ну, это бесполезно, — сказала Мариэтта, обернувшись к Чо.
И она была права. Несмотря на свою зрелищность, это волшебство было практически бесполезно. Или она чего-то не понимает.
Она определенно чего-то не понимает.
* * *
До сих пор все шло хорошо.
Рин терпеливо ждала, пока толпа живых и не очень волшебников, хлынувшая поздравлять уже-не-Почти-Безголового-Ника с избавлением от его посмертной травмы, успокоится. Исцеление призрака от раны, полученной до наступления смерти, было нетривиальной задачей. Собственно, у нее самой были бы некоторые проблемы с исполнением этой Мистерии. Однако благодаря сродству с элементом "мнимые числа" Сакура могла намного легче других управляться с духовными явлениями.
Утренняя лекция, похоже, прошла вполне удачно. Но урок по преобразованию материи был несколько менее наглядным, так как у нее не было возможности проводить произвольные демонстрации по ходу дела. Большинство преподавателей уже видели нечто похожее на круг Широ, когда они ставили защиту для своих мотоциклов. Демонстрация духовного исцеления от Сакуры была хорошим выбором, поскольку позволяла показать, насколько эзотерической может быть эта чародейская дисциплина.
Но собственная демонстрация Рин была нужна больше не для того, чтобы впечатлить, а скорее чтобы послужить ложным следом в будущем.
— Мистер Филч, не могли бы вы помочь мне с демонстрацией? — спросила Рин у завхоза, когда все вернулись на свои места.
Старик удивленно глянул на нее, но тем не менее поднялся.
— Вы же в курсе, что я сквиб? Если хотите просто подшутить надо мной, я этого так не оставлю, — сказал он, с опаской подойдя к ней.
— Не волнуйтесь. Такой непрофессионализм ниже моего достоинства, — ответила Рин. — На самом деле, вам это может даже понравится. Пожалуйста, встаньте в центр круга и вытяните вашу основную руку перед собой ладонью вниз.
После того, как он выполнил указания, Рин встала за пределами круга, лицом к завхозу, выставив перед собой открытую ладонь правой руки. Запястьем левой руки, в которой был сжат обратным хватом кинжал Азот, она подперла правое.
— Не беспокойтесь, это совершенно безопасно. Пожалуйста, сохраняйте спокойствие, пока я не закончу.
С первой строкой арии кровавый рисунок начал светиться багровым светом. Теперь, после демонстрации Сакуры, публика уже была готова к этому.
С третьей строкой копия круга, состоящая из красного света, начала медленно подниматься вверх, вращаясь по часовой стрелке.
На четвертой строке из круга возникли порывы ветра.
На пятой копия круга поднялась до вытянутой руки Филча и начала сжиматься.
С седьмой, последней, строкой вращающийся круг уменьшился до размера руки и отпечатался на ладони завхоза.
Свет потух, а ветры стихли. Филч удивленно посмотрел на свою ладонь. Красный символ впитался в кожу, став похожим на татуировку.
— Выйдите за пределы круга, мистер Филч, — попросила Рин. — Держите руку ладонью вверх, да, вот так. Теперь четко повторяйте за мной, — убедившись, что старик готов, Тосака произнесла арию: — Eu ignis.
— Eu ignis, — повторил он. Из ладони завхоза вырвался язык пламени и замер на некотором расстоянии от руки, собравшись в шар размером с дыню. Старик дернулся от неожиданности, но через мгновение осознал, что его рука в безопасности. От шара исходило лишь легкое тепло.
На основании пораженных вздохов и тихого ропота, наполнивших Большой зал, Рин предположила, что сделала нечто неслыханное для этого измерения. Решив пока проигнорировать публику, она вернулась к демонстрации.
— Переформируйте его, мистер Филч.
Старик поднял на нее ошалелый взгляд; похоже, он был настолько поражен, что забыл обо всем вокруг.
— О чем вы говорите?
Вместо ответа Рин зеркально повторила жест Филча, подняв собственную ладонь.
— Aktivieren Flamme, — на ее ладони возник точно такой же шар огня, только синего цвета. Она сжала кулак, и вслед за этим шар синего пламени вытянулся в ровную палку длиной около полуметра. — У вас есть ограниченный контроль над формой пламени.
Глаза Филча выпучились еще сильнее, он уставился на свою руку. Через секунду напряженной концентрации его огонь превратился в кольцо. По всей видимости, он вдохновлялся заклинанием огненного щита, которое Рин продемонстрировал утром. Хотя, конечно, между эффектами этих Мистерий не было никакой связи.
— Профессор Тосака! Вы только что сделали сквиба волшебником?! — потребовала ответа Амбридж, своим возгласом затушив все шушуканья.
— Конечно нет, — ответила Рин, мило улыбнувшись. — Я просто наложила на мистера Филча Мистерию, — заметив, что замминистра растерянно на нее уставилась, Тосака добавила: — Хм, давайте, приведем местный пример. Сквиб способен сварить зелье, профессор Амбридж?
— Конечно нет. На определенном этапе приготовления требуется взмахнуть над зельем палочкой, иначе ничего не получится.
— А может ли сквиб выпить зелье и получить то же воздействие, что и волшебник? — задала Рин следующий наводящий вопрос.
Амбридж было открыла рот, но растерялась и закрыла.
— Да. Я часто пью перечные и успокоительные зелья. Иногда они единственное, что держит меня в этой школе, — ответил Филч.
