Ослепленный яростью, он поспешил с открытием огня — открыл его, когда они еще не настигли парусник, до него было метров пятьсот, они заходили с кормы. Было видны темные пятна на палубе, плохо видны из-за высокого борта — но видны. Потом — кто-то включил фонарик, вспышка высветила головы нескольких людей и он открыл огонь, как учил его брат — короткими очередями...
В одного или двух он точно попал, но остальные — мгновенно исчезли с линии огня, укрывшись за бортом.
— А-ха! — крикнул Аден — заходи с правого борта! Огонь на поражение!
— Босс, Торпеда приказал никого не убивать — попытался образумить его один из пиратов
Аден уже навел на него автомат и хотел спустить курок — но внезапно передумал. За такое и в спину могли убить.
-Заткнись, а то пойдешь на корм акулам! Брата убили! Теперь я главный! Стреляй те!
И в этот момент — по правому борту парусника сверкнула вспышка. Дробь жикнула по воде...
Пахло порохом и кровью. Пелена дыма стояла над палубой, ее сносило ветром — но новые выстрелы добавляли все больше и больше кисловатого, оставляющего неприятный привкус на языке тумана...
В некоторых местах — палуба была скользкой от крови
— Что будем делать?
— Они идут!
Один из матросов, поставленный с ружьем выстрелил и упал на палубу. Пираты ответили огнем и, по-видимому, на какое то время отстали...
— Надо сдаваться! Черт, мы нарушаем правила!
— Эй, Джок, у тебя большой опыт по этой части, верно? — угрюмо сказал один из матросов
— Какого черта, таковы правила! Они получат выкуп и отпустят нас! Вы что, не знаете правила, вашу мать! Нам не выплатят страховку, если мы тут устроим Ютландский бой!
— Уже устроили! И начали — не мы!
— Заткнитесь! — заорал один из мальчишек!
И тут заговорил Адам. Спокойно и хладнокровно, пусть у него сильно болела рука.
— Хватит обсуждать. Я, кадет флота Ее Величества Адам Герни, как владелец судна, принимаю командование на себя. И приказываю драться. Никакой ублюдок не ступит на палубу моего судна иначе, как переступив через мой труп. Кто не может драться — может отправляться в трюм и ждать своей участи.
— Нас так убьют!
В темноте что-то хрустнуло — кто-то отвесил крикуну хороший удар по морде.
— Кадеты — за мной! Вооружайтесь! Берегитесь огня!
Кто-то из матросов попытался схватить одного из пацанов — тот вырвался.
— Что будем делать, сэр!? — кто-то спросил капитана.
— Бери ружье. Выставим посты. Нельзя, чтобы кто-то прорвался на палубу. Рано или поздно, они отстанут. У них не хватит хода. Джейк, вот ключ от моего сейфа. Там пистолет и две коробки патронов — принеси его сюда. Алекс, на рацию. Передавай СОС... должен же кто-то нас услышать в этом долбанном океане! По местам, джентльмены!
* в 2011 году на мель у самой базы села новейшая атомная британская подлодка Astute. Как показало расследование — инциденту предшествовал скандал на мостике, капитан не прислушался к мнению других офицеров и посадил судно на мель.
USS John S. McCain (DDG-56)
Седьмой флот США, порт приписки — Йокосука, Япония
Индийский океан
30 июля 2014 года
Призыв о помощи, посланный с парусной яхты "Император Индии" получили несколько судов. Ближе всего из военных — к яхте в этот момент находится эскадренный миноносец Джон С. МакКейн, входящий в состав семьдесят четвертой оперативной группы Седьмого флота США. Когда то это была группа поддержки атомного ударного авианосца Энтерпрайс, но сейчас авианосец был списан и группа была перенацелена на поддержку операций ударных подлодок к зоне ответственности Седьмого флота. Это на бумаге, на деле же входящие в группы эсминцы и крейсеры УРО использовались командованием флота либо для усиления группировки ударного авианосца Джордж Вашингтон либо для использования там, где присутствие авианосной группы будет слишком, но ВМФ США присутствовать должны. Последние месяцы — это были территориальные воды Сомали, где МакКейн боролся с пиратством вместе с еще двумя однотипными фрегатами, крейсером и десантным доком и еще едва ли не двумя десятками военных кораблей разных стран. Получалось, честно говоря, не очень — но они делали все, что возможно в рамках тех правил ведения боя, которые спустили им сверху. Например, если в дрейфе лежит рыболовецкий траулер, рыбу не ловит, на палубе скоростные лодки и нагло улыбающиеся чернокожие, показывающие фигуру из трех пальцев пролетающим вертолетам — они с этим ничего сделать не вправе, они не вправе даже обыскать судно, если оно не числится в списках захваченных. Вот если эти ублюдки пойдут на дело и удастся их остановить, прежде чем они поднимутся на палубу и ворвутся на мостик — тогда можно будет захватить их и... нет, не судить и повесить на рее, а посадить под замок, кормить, предоставить врача и соблюдать все их гражданские права. А в это время, госдепартамент США будет выяснять, подадут ли судовладельцы жалобу, и есть ли страна, которая хотя бы за деньги согласиться провести суд над этими пиратами. А если нет — то этих ублюдков следует отпустить, доставив на берег за счет американского налогоплательщика.
Вот такая вот борьба с пиратами двадцать первого века получается...
Сейчас — была ночная вахта, и на мостике главным был третий помощник капитана, лейтенант Николас Пармелл. Выпускник Аннаполиса, он, как и все хорошие молодые офицеры старался сделать каждую полученную ему работу как можно лучше. Это был третий раз, когда командир корабля, капитан третьего ранга Йорк доверил ему самостоятельную вахту, тем более такую сложную как ночную и без присутствия на мостике старших офицеров. Правда, капитан решил подстраховать молодого офицера и поставил ему в пару опытного старшину Локвуда.
МакКейн шел средним ходом, направлением в порт приписки и преодолел примерно половину пути, когда дежурный радист поймал слабый сигнал бедствия. Как и все на корабле — радист был вымотан как собака постоянными тревогами: после установления дежурства и принятия правил, согласно которым на каждом идущем в опасной зоне судне любого размера должны быть как минимум два наблюдателя. Но тем не менее — он сумел различить позывные SOS и записать суматошное сообщение, посланное с борта Императора Индии. Сообщение было таким, что он немедленно отправил его на мостик...
— Сэр, срочное сообщение из радиорубки — позвал Пармелла дежурный матрос — мне кажется, что-то серьезное, сэр...
Лейтенант поставил на столик свою чашку с недопитым кофе. Чашка была настоящей, морской — расширяющаяся книзу и с резиновой окантовкой понизу, чтобы она не падала, не переворачивалась и не скользила даже в шторм...
— Что тут у нас?
— Похоже, гражданские терпят бедствие, сэр. И... радист не разобрал до конца, но ему кажется, что речь шла о нападении...
— Ради Бога... Мы в семистах морских милях от берега Сомали. Это открытые воды. Какое тут нападение...
— Всякое бывает, сэр — ответил главный старшина Локвуд, убеленный сединами морской волк, которому два года осталось до пенсии.
Лейтенант вчитывался в доклад. Буквы расплывались перед глазами, желудок как будто кислотой жгло...
— Черт... Райли, рассчитайте курс перехвата.
— Есть, сэр.
Лейтенант прошел к консоли связи, набрал радиорубку
— Кто? — спросил он, героически стараясь не зевнуть
— Джексон, сэр.
— Что там с твоим последним сообщением? Ты хорошо его разобрал?
— Не совсем... передача была неустойчивой.
— Передавали голосом или морзянкой?
— Голосом. И сэр...
— Говори, Джексон
— Во время передачи я слышал грохот... мне показалось, что это выстрелы.
— Показалось, Джексон?
— Да, сэр, понимаете... у нас рядом с домом, где я вырос, было стрельбище, и сейчас... мне показалось, что то, что я слышал, было звуками выстрелов из ружей двенадцатого калибра, сэр...
Вот черт...
— Джексон, садись на волну и начинай запрашивать. Как только они повторно выйдут на связь, попытайся установить ситуацию. Кто они, сколько их, под каким флагом, что у них произошло, держится ли их судно на плаву и тому подобное. В общем — чем больше информации, тем лучше, ты знаешь правила.
— Да, сэр.
— Сообщай немедленно, как только будет что-то новое.
— Есть, сэр.
Лейтенант сбросил, начал набирать ходовую часть...
— Кто?
— Беринг, сэр
— Что там у нас с топливом, Беринг? Есть запас?
— Небольшой есть, сэр. На сотню миль хватит. Машина в порядке.
— Готовность.
— Да, сэр.
Лейтенант-коммандер Пармелл разорвал связь — и в этот момент на мостике появился командир корабля, коммандер Мастерс
— Капитан на мостике! — крикнул главный старшина
— Вольно...
— Сэр, кажется у нас СОС от гражданских, возможна ситуация с пиратским захватом. Подтверждения нет. Примете командование?
— Никак нет, лейтенант. Мне просто не спится. Командуйте судном.
— Есть. Райли, что там у нас с курсом?
— Рассчитал, сэр. Сто семьдесят, до них около пятидесяти морских миль.
— Боевая тревога! Новый курс сто семьдесят, ход полный. Поднять досмотровую группу и группу воздушного поиска. Готовить вертолет к вылету!
— Сэр...
Лейтенант обернулся — главный старшина протягивал ему небольшую баночку с энергетическим напитком Red Bull.
— Думаю, это будет не лишним, сэр. Выпейте в два приема, а то стошнит...
Колокол громкого боя поднял посреди ночи отдыхающих матросов, чертыхаясь, они влезали в свою форму и бежали по боевым постам. Внештатная досмотровая группа бежала к оружейной комнате, чтобы получить свое оружие — пулемет, карабины М4 и гладкоствольные ружья. В отдельном кубрике — прикомандированные к судну снайперы третьей дивизии морской пехоты проверяли свое оружие, надевали бронежилеты с блоками положительной плавучести — и броня и спасжилет. Они много раз видели явно пиратские лодки и много раз получали приказ "отставить". Теперь, как они надеялись — такого приказа не последует...
Вертолет S-70M, Морской ястреб — раскрутив лопасти на кормовой вертолетной площадке — неожиданно легко пошел вверх в свете прожекторов с МакКейна
— Отрыв! — крикнул штурман
— Есть отрыв! Мостик, я Птица, взлетел штатно, прошу разрешения на проведение поисковых мероприятий.
— Птица, я Мостик, отрыв подтвержден, приказываю провести поисковые мероприятия по курсу один семь ноль, глубина поиска до ста морских миль. Предположительное пиратское нападение на крупное судно, действовать согласно ПВБ, как поняли?
— Мостик, я Птица, вас понял, приступаю.
— Птица, я Мостик, удачи вам, отбой.
Вертолет элегантно развернулся и лег на курс сто семьдесят, поднимаясь на высоту полторы тысячи футов, оптимальную для работы нового поискового радара...
На судне было намного больше людей, чем обычный состав команды, пацаны — стояли вместе со взрослыми. Под автоматным огнем с лодки — они выставили посты на равном расстоянии по каждому из бортов. На каждом борту было по одному ружью, чтобы прикрыть место прорыва, остальные — вооружились, кто чем мог. Если пираты набросят кошку или штурмовую лестницу, чтоб проникнуть на палубу — надо было криком подзывать остальных. Пистолет капитана — старый, но надежный и убойный Кольт и аж сто патронов к нему — были последним средством обороны на случай, если кто-то все же прорвется на палубу
Проблема была в том, что деревянные борта судна — пулю АК-47 не держали...
— Адам! Адам!
Парнишка обернулся
— Иди в радиорубку! Спроси, что там, какого хрена нет помощи!?
Капитан судна, бывший военный моряк — прекрасно отдавал себе отчет в том, что происходит и хотел спасти хотя бы внука хозяина лодки...
Парнишка обернулся. В руке у него был пожарный багор.
— Со всем уважением, сэр — идите на хрен!
По правому борту громыхнуло ружье — и перебивая его, заговорили автоматы.
— Убили!
Они бросились туда, капитан и подросток.
Капитан разрядил в плюющуюся свинцом темноту всю обойму своего Кольта, после чего взялся оттаскивать стрелка — то ли раненого, то ли убитого. Адам — схватил ружье...
— Нет, Адам, нет!
Один заряд все еще был в стволе, Адам высунулся и выстрелил. В ответ прострочил автомат, несколько трассеров промелькнули над водой и нашли отважного стрелка. Выпустив булькнувшее за борт ружье, Адам свалился на залитую кровью палубу...
Морской ястреб шел быстро и тихо, его было почти не слышно, потому что два года назад его модернизировали, поставив лопасти и хвостовой ротор от Silent Hawk, ударного вертолета спецназа. Прошли и те времена, когда вертолет ночью осуществлял поиск с помощью прожектора. Теперь в распоряжении экипажа — была приборная доска, полностью совмещенная с очками ночного видения и носовая термооптическая камера, способная работать не только со статической позиции — но и при перемещении вертолета со скоростью до ста двадцати миль в час. В транспортном отсеке была установлена универсальная радарная аппаратура, способная как вести поиск надводных целей, в том числе наземных и скоростных, так и принимать и обрабатывать данные с погружаемого магнитометра, буксируемого радара и буев — все это использовалось для слежения за подводными лодками и последний раз использовалось два года назад. На учениях.
Пока что основную работу выполнял бортовой техник на радаре, сообщающий экипажу направление поиска и два морских пехотинца. Снайперская пара морской пехоты США: сержанты Габриэль Ногалес и Марк Прутт. Это был их второй тур к побережью Сомали и оба они считались опытными стрелками, специалистами именно по выслеживанию и остановке моторных лодок. Основную работу делал сержант Ногалес: для ее выполнения он располагал винтовкой Barrett M82, переделанной фирмой Thor специально для использования с вертолета: вместо оптического прицела они поставили коллиматор EOTECH и снабдили винтовку пазами для крепления в стабилизированную турель, позволяющую вести точный прицельный огонь с вертолета. Эта винтовка использовалась не для стрельбы по пиратам — а для гарантированного и надежного поражения моторов их лодок, после чего пираты обычно бросали оружие в воду и поднимали руки. В крайнем туре — сержант израсходовал ровно девять патронов пятидесятого калибра для выполнения своей работы и твердо решил, что с него хватит: по возвращении он собирался потребовать у начальства либо отправки его в Афганистан либо расторжения контракта. Прикрывал его задницу — его напарник, сержант Марк Прутт. Неразговорчивый техасец, он был вооружен не карабином М4 — а пулеметом M240Е7**, который он положил цевьем на толстый эластичный шнур, подвешенный в дверном проеме. На этом пулемете тоже был коллиматор EOTECH и лазерный прицел, пулемет был нужен на случай, если пираты начнут обстреливать вертолет. У пиратов были РПГ, и с этим шутить не стоило. За время последнего тура — сержант Прутт не сделал вообще ни одного выстрела в боевых условиях, и его это достало еще больше, чем его первого номера. Он тоже собирался попроситься в Афганистан или подать в отставку к чертовой матери...
