| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Образец одной из лучших любовных песен на языке кечуа приведён Гарсиласо де ла Вега в его Комментариях и поэмах Он скопирован с бумаг, оставленных монахом по имени Блас Вальера; ниже приводится несколько строк из этой песни. Тема древняя перуанская легенда: дева королевской крови (нуста) была назначена Творцом мира (Пачакамаком) на небесах для того, чтобы лить на землю воду и снег из кувшина; её брат разбил кувшин, после чего появились гром и молнии.
Кумак нуста Прекрасная принцесса,Тураликим Твой кувшинПуинуйкита Твой брат разбилПакикайан Здесь на части;Хина мантара За этот ударКунунунун Гремит гром; и молнияЙллапантак Сверкает повсюду.
Однако существовали и образцы стихосложения, которые по праву можно назвать поэзией. К таким образцам относятся ярави элегии. Эти поэмы посвящены несчастной любви или скорби по умершим. Их читали или пели в один или несколько голосов под меланхоличное музыкальное сопровождение, и они производили сильное впечатление на слушателей. Иностранец, впервые услышавший одну из таких ярави, даже если он не понимает слов на кечуа, всё равно будет глубоко тронут мелодией. Мелодия грустная и нежная. Нет другой музыки, столь же печальной и столь же трогательной. Если дона это инструмент, то ярави это пение; и то и другое выражает глубокое потрясение сердца. Испанцы подражали ярави на своём родном языке, и некоторые из этих подражаний очень красивы; однако им не удалось передать глубокую меланхолию кечуанской элегии. Современная поэзия индейцев уступает древней; слова представляют собой смесь кечуа и испанского и едва ли понятны. Испанские слова часто снабжаются суффиксами кечуа; с другой стороны, иногда слова кечуа спрягаются по испанскому образцу, в результате чего получается варварская смесь.
У древних перуанцев не было письменных знаков для обозначения отдельных звуков, но они владели методом, с помощью которого составляли слова и выражали понятия. Этот метод заключался в искусном переплетении узлов на верёвках, которые служили вспомогательными средствами для запоминания. Инструмент, состоявший из этих верёвок и узлов, назывался кипу. Он состоял из одной толстой основной верёвки, к которой на определённом расстоянии крепились более тонкие. Главная верёвка была значительно толще тех, что к ней крепились, и состояла из двух двойных скрученных нитей, поверх которых были намотаны две одинарные. Эти верёвки, если можно так выразиться, крепились к главной простой петлёй; узлы завязывались на подвешенных верёвках и могли быть одинарными или множественными. Длина верёвок, использовавшихся при изготовлении кипу, была разной. Поперечная или главная верёвка часто достигала нескольких ярдов в длину, а иногда была всего около 30 см. Длина подвешенных верёвок редко превышала 60 см, обычно они были значительно короче.
Верёвки часто были разного цвета, и каждый цвет имел определённое значение. Красный цвет обозначал солдата, жёлтый золото, белый серебро, зелёный кукурузу и т. д. Эта письменность с использованием узлов применялась в основном для составления числовых и статистических таблиц: каждый одинарный узел обозначал десять, двойной сто, тройной тысячу и т. д.; два одинарных узла рядом означали двадцать, два двойных двести.
Этот способ подсчёта до сих пор используется пастухами в Пуне. Они объяснили мне его, и я без особого труда смог расшифровать их кипу. На первой подвешенной верёвке они обычно отмечали количество быков, на второй коров, причём последние делились на дойных и недойных; на следующей верёвке отмечалось количество телят по возрасту и размеру. Затем шли овцы, разделённые на несколько категорий. Далее следовало количество убитых лисиц, количество потреблённой соли и, наконец, количество скота, забитого на мясо. Другие кипу демонстрировали продукцию стад: молоко, сыр, шерсть и т. д. Каждый список отличался определённым цветом или особенностями скручивания верёвки.
Таким образом древние перуанцы вели учёт своей армии. На одной верёвке отмечалось количество солдат с пращами, на другой копейщиков, на третьей вооружённых дубинками и т. д. Аналогичным образом составлялись военные отчёты. В каждом городе назначались специалисты, которые завязывали узлы кипу и объясняли их значение. Этих людей называли кипукамайокуна (буквально должностные лица узлов). Несмотря на примитивность этого метода, в период расцвета правления инков назначенные должностные лица достигли больших успехов в расшифровке значений узлов. Однако редко случалось так, что им приходилось читать кипу без устных пояснений. Если кипу приходило из отдалённой провинции, всегда требовалось что-то добавить, чтобы объяснить, касается ли оно переписи населения, налогов, войны и т. д. Благодаря многолетнему опыту должностные лица, отвечавшие за кипу, достигли такого мастерства, что могли легко передавать с помощью узлов законы, указы и информацию обо всех важнейших событиях в государстве.
Все попытки расшифровать перуанские кипу в наше время оказались безуспешными. Главное препятствие при расшифровке кипу, найденных в могилах, заключается в отсутствии устного сопровождения, необходимого для определения тем, к которым они относятся. Такое сопровождение было необходимо даже в древние времена самым опытным кипукамайокунам. Большинство упомянутых кипу, по-видимому, представляют собой списки населения отдельных городов или провинций, налоговые списки и сведения об имуществе умерших. Считается, что некоторые индейцы в южных провинциях Перу обладают полным знанием о некоторых древних кипу, которое они получили от предков. Однако они хранят эти знания в строжайшем секрете, особенно от белых. Древние перуанцы также использовали определённый вид иероглифов, которые высекали на камне и хранили в своих храмах. Сведения об этих иероглифах приводятся некоторыми ранними авторами. По-видимому, существует большое сходство между этими перуанскими иероглифами и теми, что были найдены в Мексике и Бразилии.
Я уже упоминал одно из крупнейших и наиболее удивительных сооружений перуанской древности великую военную дорогу, проходящую через всю империю от Куско до Кито и имеющую множество важных ответвлений. Великолепные водопроводы, с помощью которых пустынные песчаные пространства и бесплодные холмы превращались в плодородные плантации, являются памятниками сопоставимого масштаба. Следы этих водопроводов можно увидеть по всему Перу, и даже там, где самих каналов уже нет, всё ещё различимы границы полей, которые они орошали. Во многих районах, где долины Сьерры спускаются к Пуне (я имею в виду только склоны выше Тарматамбо, по дороге в Яухе), можно увидеть множество квадратных полей одинакового размера, каждое из которых окружено невысокой каменной стеной. В настоящее время эти поля покрыты травой Пуны и непригодны для возделывания. Это были так называемые земли тапу, которые распределялись между всеми подданными империи инков, так что каждая семья получала доход от возделывания определённого участка земли. Эти земли тапу орошались искусно построенными акведуками, благодаря чему становились пригодными для ведения сельского хозяйства. Испанцы, разрушив водопроводы, привели к высыханию резервуаров, и почва стала бесплодной. Многие из этих водопроводов были подземными, и теперь их невозможно найти. В некоторых районах они были сделаны из золотых труб, которые испанцы жадно забрали как ценную добычу.
До сих пор сохранились огромные остатки хорошо построенных грандиозных сооружений дворцов, крепостей и храмов. Стены этих зданий были сложены из квадратных камней, настолько тщательно обработанных и плотно подогнанных друг к другу, что между любыми двумя из них нельзя было просунуть даже самый тонкий лист бумаги. В королевском дворце Куско и в Храме Солнца в качестве раствора между камнями использовалась золотая или серебряная заливка. Однако это было лишь роскошью: в других крупных сооружениях, например в банях Уамалиес в провинции Яуха, камни держались только за счёт собственного веса и точности обработки. Эти камни были весьма внушительных размеров: некоторые достигали от двенадцати до шестнадцати футов в длину, от восьми до десяти футов в высоту и такой же ширины. Не все они были квадратными: некоторые были многоугольными, некоторые сферическими, но все они были соединены друг с другом с одинаковой точностью: яркий пример этого можно увидеть в весьма интересных руинах дворца Лиматамбо. Возникает закономерный вопрос: как древние перуанцы, не имея железных инструментов, распиливали эти огромные камни, а затем так искусно обрабатывали отдельные фрагменты? Первый вопрос для меня совершенно непонятен; второй, возможно, можно объяснить трением: более мягкий из двух камней, которому нужно было придать определённую форму, натирали более твёрдым, а затем полировали с помощью пиритовых пород. Перевозка блоков из карьера, где они добывались, к месту назначения и подъём каменных фрагментов на значительную высоту могли осуществляться только при участии тысяч людей, поскольку в то время не было известно о существовании подъёмных механизмов или рычагов.
Крепости дают представление о высоком уровне развития архитектурного искусства древних перуанцев. Эти сооружения окружались валами и рвами. Более крупные из них защищались прочными стенами, а меньшие труднодоступностью. Подступы к ним были в основном подземными, что позволяло поддерживать тайную связь с расположенными поблизости дворцами и храмами. Подземные ходы были тщательно продуманы: они были высотой с человека и в целом от трёх до четырёх футов в ширину. В некоторых местах они резко сужаются, а стены по бокам выложены заострёнными камнями, так что пройти между ними можно только боком. В других местах они настолько низкие, что продвигаться можно только на четвереньках. Все обстоятельства были тщательно продуманы: учитывалось, как можно перенести сокровища из дворцов и храмов в крепости и надёжно спрятать их от врага, поскольку за каждым узким проходом располагались просторные площадки для солдат, способных остановить продвижение целой армии. Помимо руин крепости Куско, которые исчезают из года в год, наиболее важными являются руины Калькахиларес и Уилькахуаман. Менее интересны, но всё же весьма любопытны руины Чиму-канчу в Мансиче, недалеко от Трухильо, построенные не из камня, а из кирпича. Архитектура небольшой крепости Уичиай, расположенной в двух лье от Тармы и защищавшей вход в эту долину, весьма примечательна. Передняя часть крепости построена из небольших, но прочно скреплённых между собой камней и закрывает большую полость, в которой есть множество отделений для хранения военных припасов и размещения солдат. На крутых склонах холма был вырыт глубокий ров, за которым возвышалась стена высотой четырнадцать футов, с трёх сторон укреплённая бастионами. Вокруг этой крепости в больших количествах встречается селитра. Сейчас её собирают хуанка (жители долины Яуха) для изготовления пороха. Добыча селитры почти полностью разрушила вход в пещеру, и крепость уже настолько повреждена, что, возможно, через столетие от неё почти ничего не останется. Несмотря на многодневные поиски, мне не удалось найти вход в пещеру, хотя один старый индеец, который много лет назад часто бывал там, указал мне место, которое, по его мнению, было входом. Отвесные скалы в окрестностях Уичито часто достигают в высоту от 60 до 80 футов, а трещины в них заполнены мелкими камнями. Непонятно, как индейцы поднимались наверх, чтобы выполнить эту работу, если только они не вырубали проходы в скале. По-видимому, в верхней части холма у них были жилища или склады с провизией, поскольку в стенах из каменной кладки часто встречаются небольшие окна.
Старые индейские поселения Сьерры в большинстве своём расположены на возвышенностях или крутых склонах, которые сейчас совершенно бесплодны, так как больше не орошаются искусственно, как раньше. Все они обращены фасадами на восток, чтобы жители могли видеть своего бога, как только он появляется на горизонте. Во всех крупных городах была центральная площадь, на которой совершались религиозные танцы. От площади всегда расходилось определённое количество прямых дорог или улиц в четырёх направлениях. Дома сильно различаются по конструкции. Небольшие скромные хижины часто стоят рядом с дворцом, в котором с одной стороны двадцать или двадцать пять окон. Частные дома в горных районах построены из необработанного камня, скреплённого очень прочным известковым раствором. На побережье стены строят из кирпича. В департаментах Хуни и Аякучо я встречал руины больших деревень, состоявших из домов особой конструкции в форме башен. Каждый дом был четырёхугольным, диаметром около шести футов и высотой семнадцать или восемнадцать футов. Толщина стен составляла от одного до полутора футов. Двери, выходящие на восток или юг, имеют высоту всего 45 см и ширину 60 см. После того как человек проникает внутрь (что требует определённых усилий), он оказывается в помещении высотой около полутора метров и такой же ширины, без окон. В стенах есть ниши или шкафы, в которых хранилась домашняя утварь, продукты и т. д. В этих шкафах до сих пор часто находят глиняные горшки с кукурузой, кокой и другими продуктами. Потолок комнаты покрыт плоскими каменными плитами, а в центре оставлено отверстие шириной в два фута, через которое можно попасть на второй этаж, точно такой же, как первый, но с двумя маленькими окнами. В потолке этого этажа также есть отверстие, через которое можно попасть на третий этаж, потолок которого образует крышу дома и состоит из довольно толстых каменных плит. Верхнее помещение, как правило, ниже двух нижних этажей и, по-видимому, использовалось как склад провизии. В одном из таких верхних помещений я нашёл хорошо сохранившуюся мумию ребёнка. Судя по всему, семья жила в основном на первом этаже. Место для приготовления пищи часто хорошо просматривается. Второй этаж, вероятно, служил спальней. Во время своих путешествий, когда меня заставали бури, я часто укрывался в одном из этих разрушенных зданий.
Древние перуанцы часто хоронили умерших в собственных домах, а затем покидали их. Этот обычай, по-видимому, был широко распространён в период испанского завоевания, когда многие индейцы в отчаянии совершали самоубийства. Домашняя утварь помещалась в могилы как при захоронении в домах, так и при погребении в других местах. Во многих домах, где я проводил раскопки, я регулярно обнаруживал следующее расположение предметов. Под слоем земли толщиной в два фута лежало хорошо сохранившееся тело, обычно, но не всегда, в сидячем положении. После удаления ещё одного слоя земли такой же толщины обнаруживалось множество домашней утвари для приготовления пищи, глиняные кувшины для воды, тыквы, орудия для охоты и рыбалки и т. д. Часто встречался третий слой земли, под которым хранились золотые и серебряные сосуды и домашние божества. Идолы изготавливались из глины, камня, меди или драгоценных металлов. Глиняные идолы были полыми, плоскими, сплюснутыми, и в большинстве случаев их лица были раскрашены. Каменные идолы изготавливались из гранита, порфира или песчаника. Эти массивные каменные изображения часто достигали нескольких футов в высоту. Золотые идолы всегда были полыми, но без следов пайки. Они были разного размера; некоторые весили три четверти фунта. Серебряные идолы всегда были массивными. Все эти изображения божеств имели одинаковое лицо и непропорционально большую голову. В большинстве случаев голова была покрыта своеобразным колпаком.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
