Я ехала на полотнище.
И тут полотнище спереди медленно рухнуло.
Обнажив то, что стояло за ним.
За ним стояли сплошной стеной в три этажа танки. Направив пушки на нас. С треском вылетали стекла в абсолютно всех окнах домов вдоль проспекта, и в них высовывались черные тяжелые дула пулеметов. Что-то рушилось, и сквозь пыль проглянули странные жуткие шестиствольные образования... Нечто было нереальное и фантастическое в том, как вылетали абсолютно все окна. Как-то сбоку зависли две Черные Акулы и два больших боевых вертолета...
— Ого! — сказал с уважением Иван. — Так меня еще никогда не брали!
Я хихикнула, затормозив.
— Почему они не стреляют? — мрачно спросил кто-то из бойцов.
— Они уже раз расстреляли без предупреждения одну красную Феррари... — ответил Иван. — И мерзкий старичок-авторитет не нашел даже кусочков от машины, в которой он ехал... Подозреваю, что тому генералу было очень больно... Они боятся повторения...
— Того генерала сняли...
— Из машин, пока не появятся солдаты, не выходить! — жестко сказала я.
— Почему?
— Пока у них есть надежда взять целым мой миллион, офицеры не будут стрелять... — пояснила я, поглаживая чемоданчик. — А вот расстрелять нас возле машин вполне могут... А по выбежавшим солдатам они не рискнут открыть такой огонь...
— Не двигаться!!!!!!!! Вы окружены!!!!! — вдруг завопили чудовищные рупора так, что заложило уши. — Не двигаться!!!!
— Что делаем, Королева? — с надеждой спросили бойцы.
— Не двигаемся... — холодно ответила я.
Потом дверь одного из домов открылась, и показались люди в штатском и несколько генералов.
— Они должны будут взять деньги раньше сами, чем тут будут солдаты... — сказал Иван. — Они не могут позволить, чтоб их кто-то увидел...
Один из генералов имел на голове радиомикрофон.
— Выходи!!! — истошно заорал он.
Чудовищные рупоры закричали его голосом со всех сторон.
— Выходи по одному!!! Я тебе... Я...
Я увидела корреспондента с телекамерой, чудом пробравшегося сквозь заслон...
— Ты смотри... — весело сказал Иван. — Новая японская цифровая телекамера!
— Чему ты радуешься, идиот!
— Мы в прямом эфире! Я его расцелую...
— Не знала, что ты так стремишься попасть на экран... Я вот как раз этого не желала...
— В ней модем. Она передает снимаемое в реальном времени на машину-базу... Без проводов по какому-то беспроводному интерфейсу, или прямо на спутник, — весело объяснял мне Иван. — Они не смогут так убить нас без последствий...
— Кто его пустил!!!! — заорал голос на весь город. — Кто пустил эту ублюдочную прессу!!!!! Убью, ублюдки, кто продался, он же все заснимет!!!!!!!
— Не в микрофон, генерал!!!!! — заорал второй на весь город.
Я хихикнула.
Корреспондент уворачивался и снимал все, что мог...
— Мы же заботимся о его собственной безопасности... — опомнившись, сказал генерал, ласково показывая на корреспондента. — Нужно заботиться о прессе! — ласково добавил он. — Вынесите его под руки на хутор, пока его не застрелили!
Но тут прорвались еще двое с камерами...
— Не выносите ничего из машин! — заорал теперь генерал нам. — Выходите с пустыми руками! Накройте все хорошее одеялами, если хотите остаться живыми!
Он явно хотел так намекнуть, чтоб мы накрыли ценное, чтоб корреспонденты не засняли сокровища.
Я неожиданно хихикнула и игриво сказала:
— Оля, прикройся!
Дрожащая Оля, ничего не поняв, натянула одеяло на грудь, закрыв помидоры и патроны.
Человек в штатском отстранил генерала.
— Выходи! — тихо сказал он в сторону наших молчащих машин, уверенный, что его услышат. — По одному...
Но генерал опередил его. Красуясь перед телекамерами, он кинулся сюда, крича:
— Я тебе террорист... Ты... Ты...
Я широко ухмыльнулась. Пришло время пустить в ход мой последний сидящий сзади козырь:
— Ану-ка опустите, девочки, окошко сзади... — сказала я своим в "жигуленке", развлекаясь. Я имела в виду с той стороны, где наш странный пассажир. — Оля, помоги ему, живо!
Я видела, как все снаружи замерли, когда заднее затененное окошечко в моей машине стало медленно опускаться.
— Тыыыыыы... — заорал генерал перед кинокамерами, строя из себя героя. Он кинулся к окошку и явно разозлившись, что мы не выходим.
И замер, наткнувшись на лицо.
— Что происходит? — спросил абсолютно ровный спокойный голос пассажира.
— ...и ЯЯЯЯ оба русские!!!!!!!! — изо всех сил заорал генерал, закатив глаза, вытянувшись в струнку. — Я так рад этому!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
От рева динамиков сыпались стекла в половине Москвы.
У всех, кто там стоял и смотрел, были странные лица.
— А мы террориста ловим. Где же вы были? — уже заискивающе и виляя хвостом, подобострастно спросил генерал. — Вы же должны были быть...
Корреспонденты бешено снимали.
— На отдыхе! — буркнул наш пассажир.
Генерал невольно склонился и случайно заглянул в окошко к Оле, которая сидела, съежившись под покрывалом.
— Ооооооо... — ошарашено сказал он. — Да, можно было про все забыть, я согласен...
Человек в штатском, словно случайно, мельком заглянул туда же.
— Ооооооо... — сказал он.
— А у нее сестры есть? — задыхаясь, совсем по-обычному, ошарашено спросил генерал.
— Есть! — хмуро ответил пассажир. — Сестра олигофрен.
Генерал увидел мое обиженное лицо, прильнувшее к стеклу и тщетно силившееся широко улыбнуться ему. Губы растеклись по стеклу.
— Ооооооо... — отшатнулся он. — Жаль...
Тут корреспондент, поняв, что там внутри что-то интересное, отодвинув генерала, сунул свою морду в окошко.
— Ааааааааоооо... — он схватился за сердце.
И тут же, опомнившись, сунул в окно кинокамеру.
Оля в ярости оттолкнула ее, и, заругавшись, стала закручивать окно, чуть не плача и наплевав на все пушки.
— Что же это такое... — визжала от ярости она.
— Толя, Толя, снимай!!! — бешено орал корреспондент, когда его отнесли в сторону, и, видя, что ему не пробиться. — Снимай, там такая фантастическая баба, супер, ФАНТАСТИК-ГЕРЛА, его любовница, мозги отшибает!!!!! Такой кадр!!!!
Человек в штатском сбоку что-то выяснял по телефону на повышенных нотах:
— Саша, скажи, какая машина у президента самая дорогая... личная... что?! красная Феррари? Эксклюзивная модель с надписью... Идиоты... — безумно прошипел он. — Почему мне никто не сказал!?!?
— Теперь мы все получим новые погоны... — в сердцах сказал офицер. — Дай только он доедет домой и встретит жену!
— У него важная встреча... — чуть не рыдая, сказал человек в штатском, — может встреча немного отвлечет его? А мы поймаем террористку и оправдаемся! Эта сука так чудно подставила нас во второй раз, так, что выть хочется, хоть и после первого еще не очухались! Ведь чудо, что не расстреляли его! Вот было бы здорово, если мы б сами бы его и замочили!!!
— Пропустить, пропустить... — заорал в микрофон генерал. Там поспешно освобождали проход.
Танки выезжали, освобождая проезд.
Видно было, как суетятся солдаты.
— Проезжайте, товарищ... — генерал как-то услужливо склонился, показывая руками. И замялся, не зная, стоит ли говорить на весь город, как они брали самого главного террориста.
Я медленно проехала вдоль танков, рассматривая чудовищное вооружение и броню.
Мне отдавали честь.
Мы ехали под громкие крики приветствий, водители танков и пулеметчики вытягивались в струнку, кое какие машины кричали даже "Ура!". С вертолетов в честь приветствия выстрелили две ракеты в небо...
Мы прошли шесть баррикад, словно по мановению волшебной палочки расступавшейся перед нами.
Когда мы вышли в мирную часть города, где уже были машины и только немного боевых машин, все словно очнулись.
Саня проверила машину на наличие микрофонов. И уничтожила жучок.
— Проклятый корреспондент... — выдохнув и истерически затрясшись, сказала она, почему-то вдруг разрыдавшись по такому глупому поводу.
— Королева, прости меня... Ты невероятный гений... Выходи за меня замуж... — вдруг сказал Иван в рацию.
Я механически включила радио.
— Всем, всем, всем постам! При появлении в зоне видимости красной "Феррари", "жигуля" и черного "Ниссана" немедленно расстрелять эти машины ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ!!!
Было видно, как мои машины дернулись...
Я нехорошо ухмыльнулась.
И повернула машину в поворот... Старый район.
Вдали была видна стоянка. Странно, но весь район был забит обычными машинами.
— Оставьте машину на стоянке... — сказала я Ивану. — А то краску могут попортить... На твоей татуировке... Она слишком заметна... Прием...
— Я не хочу, чтоб на моей татуировке портили краску... — ответил он. — Немедленно покинь машину и скройся в универсаме... Я рад, что ты разглядела меня... Прием.
— Рассосредочьтесь... — сказала я. — Не подъезжайте к стоянке все, они могут запомнить кортеж... Иван, заплати ему за год вперед, я отдам потом...
— Немедленно покиньте "жигуль" вместе с Олей... — теперь уже пролаял он.
— Остальные, слушай меня... — холодно продолжила я. — В городе слишком много военных, так что вы не выделяетесь... Но купите себе запасную штатскую одежду тут же на лотках на всякий пожарный, чтоб вы могли раствориться в случае необходимости в толпе... Я кину вам двадцать тысяч... Кстати, вон мотосалончик, можете купить бэушных минимотороллеров, у кого нет мотоцикла...
Я смотрела, объехав магазин, как ребята покинули мою красавицу Феррари и быстро рассосредоточились в небольшом количестве людей... Трое пересели на мотоциклы к товарищам...
Я пыталась запомнить стоянку и ее расположение. Возле нее была птица... Что-то типа скучного поникшего пингвинчика...
— На стоянке одно место... — сказал Иван.
— Поставь "Ниссан" на любую другую... Но не рискуйте. Чуть что, ставь на улице среди машин и мотай...
Мы проехали еще несколько километров.
— Ты кассету забыла... — вдруг спохватился Иван.
— Опять обманешь? — иронично спросила я.
— Я видел, что случалось с теми, кто на тебя нападал... — хихикнул он. — Но у меня деловое предложение — за один процент от суммы снятия мы сделаем все сами...
— Как хотите... — я не слишком соображала, о чем речь, и подозревала, что он шутит.
— Куда перевести твою долю? Те же условия, что ты продиктовала механику?
— Угу... — буркнула я, с трудом вспоминая, что я такое ему говорила. Но раз продиктовала, значит, что-то было хорошее. — А ты что, слышал?
— Я же стоял рядом... Выходи за меня замуж!
— Ты кому говоришь? — удивилась я.
— Кому еще тут можно говорить...
— Не знаю... — растерялась я, держа единственную рацию у нас с Саней рацию. — Тебя ведь слушают десять человек...
Трубки отчаянно заругались мужскими голосами...
Саня и Оля начали фыркать.
— У меня есть муж... — опомнилась я. — Прекрасный жених! Точнее человек... Он меня не дождется и ждет, мы сегодня решили пожениться!
— Тебя ждет большая личная трагедия... — буркнул Иван.
Его "Ниссан", как я слышала по рации, шел по параллельной улице.
— Во, бля... — услышала я вдруг в рации голос его водителя.
Я сразу поняла, что он кого-то заметил.
— Что такое?
— Военные...
— Тебя видят?
— Бля!
Я сразу поняла, что это значит, что его заметили.
— Ты где?
— В универсаме, кушаю! — неожиданно отозвался его водитель, ляпнув абсурд. — Пиццу!
— А я тебе сейчас привезу миллиард долларов, жди! — зло сказала я, ляпнув абсурд.
— В какой одежде ты будешь?
— В самой обычной...
— А как я тебя выделю? — спросил он.
— Если увидишь самую большую дуру, это и буду я!
Я зло выключила рацию.
И ехала несколько километров молча. Странно, но ни каких военных не было. Что он наврал! Я молча ехала из города, вся кипя от возмущения.
Кучу кварталов мы проехали беспрепятственно.
Сзади доносился какой-то нечеловеческий вой сотен тысяч сирен.
Потом опять зло включила рацию.
Но дернула не ту ручку. Включилось радио:
— В самом большом универсаме района города, где сегодня была распродажа... — как-то медленно, ошалело и заторможено сказала дикторша, плачущим голосом, но тоном читающего по слогам первоклассника, — происходит нечто невероятное... Туда со всех сторон, минуя все правила и заслоны, подъезжают машины с военными и солдатами... Которые, не слушая никаких увещеваний, оставляют свои посты и кидаются сюда... В данном районе собралось уже больше двадцати тысяч машин пехоты, БТР... Танки же идут на пролом... Солдаты выпрыгивают из машин... — дрожащим голосом прошептала она, запинаясь на каждой букве, — и бросаются в универсам... Где сегодня собралось сто тысяч женщин за покупками по трети цены... Здесь солдаты ведут себя странно... — зарыдала она. — Они набрасываются на абсолютно всех женщин... крича, дергают их за волосы, разрывают продуктовые покупки в самые маленькие клочья, раздевают и ощупывают женщин, фетишистски перебирая каждый грамм одежды и разрывая ее в клочья, точно надеясь там что-то найти... Голые женщины в-о-ю-т... — по буквам прочитала она, и в ужасе завыла.
— Что происходит-то-а?!?
Я вырубила "Русский приемник". Опять этот бред — звонят какому-то идиоту и разыгрывают его. Но как можно не догадаться, что это розыгрыш-то, и дать в прямой эфир?!
Все в машине как-то истерически ржали...
Глава 22.
— Что ты наделала! — накинулась на меня Саня.
— Радио включила... — испуганно съежилась я, ничего не понимая, что я плохого сделала. Снова мне хотелось разрыдаться, ведь я уже немного почувствовала нормальным человеком, а тут вдруг опять, как в детстве, я снова ничего не понимала. Напомнив мне, что я не изменилась и осталась глупой. Реветь хотелось ужасно и отчаянно.
— Да, под дуру ты работаешь классно! — сквозь зубы сказала та, прожигая злыми глазами. — Недаром у тебя такая кличка!
Я отчаянно сжалась, ничего не понимая, и от этого чувствуя себя еще только страшнее и безнадежнее. Я дура, дура, дура!
От злости я рванула руль изо всей силы влево, развернулась практически на месте, прокрутившись по трассе, и перпендикулярно вогнала машину в открытые громадные двери огромного стеклянного комплекса, взлетев по краям съездов для тележек с обеих сторон лестницы. В злобе кинув машину влево-вправо между стеллажей, расстояние между которыми было больше моего жигуля. И, загнав машину в самый угол магазина, зарыдала, ткнувшись в руль.
Я не виновата, что я такая родилась! Я уже подумала, что я становлюсь нормальной, и снова испытать тянущее чувство отчаяния от непонимания, было страшным ударом. Я плакала и ничего не слышала, лишь заметила в щелку слева, что стеклянные двери сами собой стали сходиться, а над шоссе прошло звено вертолетов.
Я не дура, дура, дура... — ревела про себя я, ничего не видя.
Через кусочек витрины было видно, как пролетели по дороге одновременно в обе стороны грузовые машины с дурацкими зенитными установками на башенках, соты спаренных дул пулеметов которых были почему-то устремлены вниз и вбок, вращаясь во все стороны.
