Чёрный Гарри

— Я использую секретный способ изготовления плетений, Гермиона, внедрения, поэтому их почти невозможно повторить вручную... а ещё они имеют свойство быстро изнашиваться — в отличие от обычных мётел. Это маркетинг, который я недавно поливал грязью — запланированное устаревание. Производители стараются сделать мётлы по-старинке — так, чтобы они летали как можно дольше — я же скорректировал эту установку на то, что метла должна прожить три года. После чего кончается гарантия и её чары и материал изнашиваются.

— Но Гарри! — воскликнула Гермиона.

— Все мётлы изнашиваются, — я коварно отпил чаю, — вообще все. Но обычно служат они примерно десять лет. Ты видела на нашем первом уроке полётов, что бывает, когда метла изношена до последнего — с Невиллом. Её чары просто пошли в разнос и метлу понесло во все стороны. Я же предлагаю дополнительные чары самодиагностики — которые отключают метлу, если её износ опасен для полёта. Сверхмощные чары — быстрее изнашивают метлу. Все артефакты, кроме волшебных палочек, изнашиваются.

— Почему же волшебные палочки...

— Потому что они особый случай — в них самих нет никаких магических сплетений. Это проводник магии, но сами они не зачарованы, и их нельзя зачаровать — ни одна магия не удержится на волшебной палочке. Иначе было бы слишком просто — призвать на поле боя палочки всех врагов и всё... нет, магия сквозь них проходит как ток через сверхпроводник, не нанося никакого ущерба и износа. Метла — имеет нечто общее с волшебной палочкой — она проводит магию наездника, но сама по себе летать не может никогда.

Гермиона тоже выпила чай и задумчиво кивнула:

— Я поняла, ты хочешь стать поставщиком профессиональных команд на долгие годы.

— Именно. Три тысячи за метлу на три года — это вполне нормальная цена за лучшую метлу в мире. Я буду постоянно продавать некоторое количество мётел, ну а вся мякотка в том, что помимо модели 'про' для профессиональных игроков в Квиддич — выпустим и гражданскую версию, для всех — медленнее на двадцать процентов, в разгоне и виражах чуть хуже, долговечнее, и конечно — с чарами безопасности для наездников. Эта метла 'Новастар Дженерал' — общего назначения, будет больше похожа на неплохую квиддичную метлу. Ну и конечно — цена уменьшена втрое — тут я планирую сделать их дешевле аналога — Молнии. Это должна быть метла за тысячу галеонов, при этом быстрее 'Молнии'.

— И тогда все захотят себе твою метлу.

— Верно. Срок службы неточный — он зависит от налёта, и от износа — так что в режиме школьно-любительского использования она может прожить намного дольше. Хоть тридцать лет, прежде чем покажет фигу и откажется взлетать. Защитное заклинание самодиагностики конечно же я наложу.

Я залюбовался Гермионой. Выглядела она серьёзно, пила чай, слушала, а я любовался её лицом, фигурой, стройными ножками в весёлых тёплых тапочках. Вот она, моя сверхсерьёзная подруга в естественной, домашней среде обитания. В Хогвартсе это не то — я хотел обнять её и обнял. Гермиона положила голову мнена плечо, закинула ноги на диван, и легла на мои колени.

— Ты делаешь большую ставку на этот чемпионат, да?

— Это самое узкое место моего бизнес-плана.

— Почему ты этим вообще занимаешься?

— Дорогая, как думаешь, кем ты станешь после школы?

— Не решила ещё.

— А у меня профессия уже есть. Я владелец бизнеса. За те годы, что мои предки не могли заниматься бизнесом — солидная часть компаний обанкротились, и около полумиллиона галеонов, если не больше — просто растворились в воздухе. Это и есть финансовые проблемы, преследующие меня и мою семью. Лавки, которыми мы владели — закрылись, производители — обанкротились, только две фирмы Поттеров — остались на плаву. Потс Оф Потион и Мётлы Нимбус. Первую основал мой пра-пра-прадед, он изобрёл костерост, и фирма занималась производством костероста. А потом его младший брат изобрёл 'Простоблеск' — средство для укладки волос. И то и другое — очень ценные вещи и сейчас. Они приносят стабильный доход.

— Укладки волос?

— Ага. Это снадобье отлично укладывает любые волосы — у него практически нет конкурентов — идеальная прямота и послушность, даже Хагриду может сделать модную и шелковистую шевелюру. Костерост вообще не имеет никаких конкурентов — это лучшее средство для сращивания и выращивания костей.

Я запустил руку в шевелюру Гермионы, и начал массировать её умную голову. Девушка заворочалась, и закрыла глаза.

— Планируешь вернуть дела семьи в порядок с помощью мётел?

— Да, продажи мётел — золотая жила. Некоторое время мы сможем не бояться конкурентов, а чистая прибыль с каждой метлы огромна. В Англии около двухсот квиддичных команд разного калибра, это тысяча четыреста мётел. Хотя команды бедные себе не могут позволить потратить такие деньги, но хотя бы половина потратится.

— Ага.

— Семьсот мётел как минимум мы продадим квиддичным командам в Англии — а всего по миру около трёх тысяч квиддичных команд. В Квиддич играют действительно везде. Где-то мало команд, а в США их как грязи — полторы тысячи, у каждого штата своя есть сборная, и ещё команды — это неплохой бизнес.

— И что дальше? Три тысячи команд...

— Будем считать от реального — допустим, лучшую метлу в мире купит треть — тысяча команд. По семь мётел — семь тысяч мётел. Стоимость метлы — три тысячи, себестоимость — около трёхсот галеонов, минус налоги там, и всё прочее — и получается, что я имею две тысячи с каждой метлы — чистой прибыли. Это четырнадцать миллионов галеонов! Это уже трудно привести аналогию к магловскому миру — в магловском бизнес устроен иначе. Таких сумм в волшебном мире очень немного в карманах отдельно взятых людей, в волшебном мире меньше расслоения и больше диверсификация, поэтому нет суперолигархов и мегабогатых бизнесменов. Вообще, вся эта движуха маглов, начавшаяся с бесконтрольной печати денег, не обеспеченных ничем, а тем более — бесконечной печати долларов — изменила облик макроэкономики. Галеон же — валюта твёрдая.

— То есть это сделает тебя сказочно богатым.

— Это рабочая схема, да. Плюс продажи обычных мётел для рынка — итого — мы, думаю, сделаем прибыль в пятнадцать миллионов. Чёрт, да даже Малфой владеет состоянием в несколько сотен тысяч, а может быть в лучшие годы — около миллиона с небольшим. И это уже огромные деньги — у нас в волшебном мире деньги не как у маглов — быстро печатаются, быстро устаревают и обесцениваются... У нас как говорил Толкиен — всё делается на века и передаётся из поколения в поколение. И бизнес старомодный, но настоящий, не дутые акции, опционы и фьючерсы, которые сводятся к тому, что кто-то неадекватно богат, а кто-то беден, просто потому что не может быть богачом. Волшебный мир даёт возможности каждому, и справедливые.

— Как в викторианскую эпоху?

— Да. Это лучшее сравнение. Итак, четырнадцать миллионов — это желаемая прибыль. Если мы сумеем достичь её, или хотя бы десяти миллионов — то мы становимся автоматически богатейшей семьёй Англии и можем плевать на макушку нищего Малфоя как на грязь под нашими ногами. Хотя бы чтобы отомстить за издевательства.

— Я не буду. Честно. Я считаю недостойным обсуждать бедность или тем более — хвалиться богатством. Мне уже неудобно от того, что ты мне подарил.

— Кхм... — я задумался, — я подарил тебе столько, сколько нужно иметь, чтобы не испытывать нужды. Я имею в виду — чтобы всегда было где переночевать, что покушать, на что купить одежду, не модного бренда, но новую, а не секонд-хенд. С этими активами ты можешь дальше строить свою жизнь так, как захочешь — тебе не придётся бросать учёбу ради работы, например, чтобы себя прокормить. Я скромно не учитываю себя, — кхекнул я, — ну, я имею в виду — что это стабильное содержание, на которое можно прожить всю жизнь. Акции, которые я тебе дал — компаний с многовековой историей и очень надёжных. Они не обанкротятся внезапно. И я уже думаю, где и как мы будем растить детей.

— Гарри! — воскликнула Гермиона, покраснев, — мне ещё рано о таком думать!

— О таком думать никогда не рано, и никогда не поздно, — хихикнул я, Гермиона встала и ткнула меня в плечо.

— Дурак! Я рожать не хочу вообще, ну а до выпуска из Хогвартса — это исключено.

Она смутилась, было видно, что тема её сильно задевает.

— Не беспокойся, это не больно и ты ничего вообще не почувствуешь.

— Меня больше заботит титул мамы, — едко заметила она, — детей воспитывать непросто.

— Когда есть домовик — это намного легче, чем без него. И потом — это просто обязательный пункт, род Грейнджер должен пополниться множеством волшебников. Желательно иметь троих детей, чтобы плюс-минус гарантировать выживание рода. Первого сразу, в семнадцать-восемнадцать, а дальше уже можно лет в тридцать и сорок завести ещё по одному. Правда, есть минус — если девочка, то она не считается. Если она не останется в роду.

Гермиона согласно кивнула:

— Хорошо, это звучит более приемлемо. А чем тебе девочка не понравилась?

— Её надо выдавать замуж. А это значит — уйдёт в другой род.

— Ты не хочешь связываться с нечистокровными? — спросила Гермиона.

— Чистокровные вокруг наших детей устроят шоу. Ты не представляешь ценности нового рода! Это же чистокровная леди, но при этом без каких-либо родовых связей вообще. Я молчу про любовь и прочее — ты, наверное, уже поняла важность чистокровного семейства. Это даёт будущее.

— Давай подумаем об этом позже, Гарри. Я устала от этих бизнес-планов.

Она поднялась, взяла меня за плечи и поцеловала. Я обнял её и прижал к себе, и насладился моментом. Нет в жизни лучше — чем целовать любимую девушку. Она делала это уже с выдумкой и мы иногда прерывались, и снова целовались, я поглаживал её по упругой попке в джинсах, а Гермиона зарылась пальцами мне в шевелюру и крепко обняла, её горячий язычок стал намного активней, чем раньше, и она даже облизнула мои губы, и снова мы поцеловались, я поглаживал её спину и волосы.

Взъерошенные, мы пропустили момент, когда нас попытались разнять. Точнее рядом раздалось покашливание. А потом ещё одно, и ещё.

— Гермиона! — строго сказала её мать, прямо над ухом. Гермиона оторвалась от меня и последний раз поцеловала. В нос.

— Да, мам?

— Ничего, что мы здесь?

— О, ничего страшного, — Гермиона крепче обняла меня и прижалась ко мне грудью, — моё!

— Никто и не спорит, но вы тут что, сексом решили заняться?

— Ммм.. нет, на диване как-то не очень, — она положила голову мне на плечо, — извини, у нас с Гарри было первое свидание. Так мило!

— Поздравляю, конечно, — сказала миссис Грейнджер, я заметил, что она была розовой от смущения, — но... пожалей родителей!

— Извини, Гарри, — девушка встала с моих колен, поправила задравшуюся одежду, и выдохнула, — ох, я сегодня очень устала.

— Гарри, — Элеонора уперла руки в бока, — и как это понимать, молодой человек?

— Простите, немного забыли, где мы.

— А значит не здесь — это нормально?

— Абсолютно. Любить свою жену — это более чем нормально и хорошо.

Я поднялся, поправил взмахом руки и заклинанием волосы, убрал следы губной помады с губ и щёк, и надев обратно очки, потянулся.

Эленора считала, что я позволяю себе лишнего. Гермиона взяла меня под руку:

— Мам, мы с Гарри пойдём ко мне, я имею в виду домой.

— Ладно.

— Динки!

Не успел я вывалиться в спальне дома Гермионы — она схватила меня и поцеловала. А потом я уже заметил только обрывками — её круглая грудь с вишнёвого цвета сосками, стройный живот, и... Началось...

Она расстаралась по полной программе! Начав с ласкового обычного секса, а потом по-собачьи, встала задом ко мне и призывно расставила ноги на ширину плеч. А потом... потом мы после четырёх заходов, через час с небольшим, уже лежали под одеялом и сопели. Гермиона устала за сегодня, и я тоже...

Утро в объятьях голой любимой девушки — ещё приятнее, чем целовать её — ещё не проснувшись окончательно, я положил ладонь на её попку и погладил, полез пальчиками ниже и погладил по упругим половым губкам, потом ногам, животу, и поцеловал её грудь... а потом и в губы, она проснулась в процессе, ответив на поцелуй, и мы ещё раз сделали это — на этот раз я был сверху и нежен, как только можно — взяв её бёдра в руки и плавно входя внутрь. А внутри было ну очень хорошо. Гермиона стонала, прикусывала губы, и дёрнулась через минут десять, сказав:

— Всё, я кончаю!

— Я тоже уже на пределе.

И обняв меня, она беззвучно закончила, только ухнув и стиснув зубы. Но судя по тому, сколько она двигалась дёргано и слегка подрагивала, оргазм у неё был долгим...

Гермиона раскрыла глаза, облизнула губы, тяжело дышала.

— Как приятно проснуться от оргазма... Гарри, я тебя обажаю.

— Я тебя тоже.

Я разглядывал её тело бесстыже — стройный живот, холмики груди и погладил их, пощекотав соски. Она хихикнула:

— Это не такой уж и кайф, как можно подумать. Просто... чувствительное дополнение. Приятное.

Я пощекотал их языком.

— Обажаю твою грудь.

— Нравится? По-моему они маленькие, — она сжала сисечки в руках, — у девочек побольше есть, а у меня...

— Нормальная, — поцеловал я её сбоку, — очень даже приличная. Ты ещё растёшь, станут больше через пару лет. Окончательно сформируются.

— Буду надеяться, — она убрала руки от груди. А я поцеловал её в живот.

— Ты сделала депиляцию.

Гермиона покраснела.

— Ну... да, — смутилась она, — мне показалось, что тебе не нравится, когда у меня там волосы.

— Не то чтобы, много волос и правда некрасиво, это как у старой женщины. А гладенькая — приятнее.

Я погладил то место, на котором Гермиона удалила волосы. Она хихикнула, глядя на меня.

— Гарри, хватит так смотреть и играться. Мне стыдно.

— Ладно, — я погладил в последний раз и отвалил, — ты наверное утомилась за ночь.

— Ммм... немного, — она прикрыла прелести руками, — ох, как я хорошо выспалась!

Она потянулась и повалила меня рядом с собой. Минут пять мы кувыркались и целовались, резвились как котята, пока она не насытилась и не встала, явив мне упругую попку и стройную спину. Я немедленно наложил на них свои загребущие руки и поглаживал её.

— Гарри, успокойся. Я уже не могу сегодня, прости. Мне надо привести себя в порядок и...

В комнате появилась домовичка, Динки. Она поклонилась:

— Письмо для юного господина.

— Давай сюда.

Гермиона покраснела. Динки посмотрела на неё и смущённо отвернулась:

— Госпожа может не стесняться, эльфы не смущаются наготы, тем более хозяев.

— Какая разница.

— Динки девочка, — возразила ей Динки.

— Ладно, — Гермиона убрала руки от промежности и нашла свои трусики в шкафу, быстро их натянув, а я углубился в чтение записки от Дамблдора.

— Что там, Гарри?

Я, одев бельё и прочее, точнее тапочки, кивнул:

— Сообщение от Дамблдора. Директор пишет, что в связи с нападением дементоров и угрозой для школьников — он вынужденно закрыл школу до окончания дела блэка, и пока дементоров не уберут от Хогвартса. Изначальный срок — две недели, но может продлиться. С Уизли он предлагает разобраться, пригласив их к тебе, сюда, то есть, а потом — в поездку в Европу.