Не будем скрывать — эти слова пользовались массовой популярностью в те незабвенные квазиреволюционные дни. И хотя в "оранжевом" палаточном городке жили нормальные люди, которые не стеснялись употреблять напитки разной степени крепости, не чуждались матерного словца, вполне могли влезть в драку, заняться сексом и практиковали естественные человеческие отправления — застегивая ширинку после посещения ближайшей подворотни — там все равно рассказывали легенды о запредельном хамстве и свинстве "этих донецких" — имея в виду не Януковича и Ахметова, а стереотипных работяг из индустриального восточного региона.
Доказательством этих легенд обычно служили фотографии принудительно свезенных "регионалами" горняков, заснятых где-то в парке, со стаканами водки или пивными бутылями в руках. Естественно — эти люди не имели никакого желания биться за своего кандидата, и, пользуясь случаем, приятно проводили время в столице — примерно таким же образом, как и описанные выше "оранжевые". Эпицентр противостояния ограничивался центром Киева. Так что люди из разных палаточных и политических лагерей зачастую использовали под туалеты одни и те же подъезды. И хотя "донецкие" давно вернулись на родину, в парках Киева почему-то по-прежнему валяется мусор — а иногда и тела перебравших "коренных киевлян".
Сегодня достаточно сходить к колоннам киевского Главпочтамта — где после всех чисток, уничтоживших антисемитские надписи эпохи Майдана, уцелело граффити фанатов "Динамо", с эсэсовскими рунами и кельтским крестом — чтобы понять логическую идейную связь между общеизвестным донбассофобским лозунгом тех лет и нынешней фанатской кричалкой, растиражированной сейчас на футболках и на фейсбуке.
В те дни я много раз слышал шуточку о "подъездах". Ее с удовольствием повторяли мои знакомые. Они вполне искренне считали "донецких" пассивным покорным "быдлом", полудикими "орками" подземного украинского Мордора — противопоставляя их "граждански сознательному" и "свободолюбивому" населению других регионов.
...
Но дело отнюдь не в языковом вопросе, служащем искусственным фактором разделения украинцев. Гораздо важнее то, что донбассофобия несет в себе выраженный социальный подтекст. "Интеллигентная" офисная публика (включая выходцев из восточного региона, которые с усердием неофитов упражняются в культурной ненависти к собственным землякам), нередко третирует жителей Востока именно в качестве стереотипного "рабочего быдла", намекая на пролетарский социальный состав этого региона, который приобрел в глазах либералов образ эдакого "совкового" заповедника. Среднестатистический житель "индустриального" Донбасса стоит в их представлении на нижних ступенях социально-культурной лестницы — и здесь явно звучат нотки "социального расизма". Мастера благородных офисных ремесел, которые с трудом тянут лямку кредитов, а также маргинализованные люмпены окраинных киевских районов одинаково пытаются самоутвердиться за счет показного презрения в адрес "донецких" — хотя сами являются жителями нищей, периферийной страны, которая чаще всего ассоциируется за рубежом с гастарбайтерами и проститутками (неважно, из какого региона страны они выехали в заграничные наймы). Забавно, но это отношение к "донецким" по существу копирует отношение "центровых" киевских буржуа к жителям "неблагополучных" кварталов Троещины или Борщаговки — где, по иронии судьбы, обитает немало болельщиков киевского "Динамо". И в свое время автору этой статьи даже пришлось писать колонку против "троещинофобии" — которая во многом повторяет выводы этого текста.
Термин "расизм" во всех смыслах подходит к определению данного стереотипа — ведь это понятие отнюдь не ограничивается предрассудками в адрес людей с другим цветом кожи. К примеру, представители угнетенного англосаксонского пролетариата Британской Империи (а позднее — Североамериканских Соединенных Штатов) вовсю третировали ирландцев, стоявших еще ниже в социальной табели современного им общества — высмеивая их "культурную отсталость" и "дикость". История ненависти знает немало подобных примеров. И достаточно углубиться в интернет-писанину доморощенных патриотов, которые вдумчиво пишут о "межнациональной мешанине жителей Донбасса", оторванного от "исконных исторических и культурных корней украинского народа", чтобы понять — слово "расизм" как нельзя лучше характеризует глубинные корни донбассофобии.
Донбассофобия — впервые ярко и открыто проявившаяся в 2004 году — к моменту описываемых событий дошла до того, что простому украинцу, окормляющемуся украинским "телебаченьем" надо было объяснять, что в Донецке тоже живут люди.
Понятно, что Донецк видел, как к нему относятся "на большой земле" — и видимо это тоже сыграло свою роль в произошедших событиях...
Типичными старыми имперскими городами были и другие города, затронутые сопротивлением. Харьков — один из важнейших городов еще Российской Империи, гигантский промышленный центр, город, где родился танк Т34, где работали люди, еще в 1940 году описавшие атомный реактор и атомную бомбу (это правда). Луганск — тоже угольный город, город, где находился один из старейших и крупнейших патронных заводов Империи. Одесса — уникальный по своей истории город, порто-франко Империи, город с собственным языком и архитектурой, город мирового значения, сопоставимый с такими городами как Монако, Ницца, Гонконг, Макао. Выделялись Николаев и Днепропетровск — и там и там основная их история писалась не в российские, а в советские времена. Возможно, кстати, поэтому сопротивление там даже не попыталось... впрочем, это мои домыслы и не более того.
Итак...
Практически все время, пока в Киеве проходил Евромайдан (он же революция гiдности) — на Юго-Востоке страны было спокойно. Прошли относительно небольшие митинги "за Майдан" и "против Майдана" — но именно что небольшие. Все те, кому не сиделось на месте — ехали выразить свое мнение в столицу, где присоединялись либо к Мариинскому парку либо к Майдану.
20 февраля 2014 года начали сбываться самые худшие опасения. В Киеве пролилась кровь, пролилась массово — и на Донбассе до людей стало доходить, что может быть месть и месть может быть направлена против них как против самого удобного объекта для мести.
В третью декаду февраля — из страны позорно бежал ее законно избранный президент, разбежалась Партия регионов. Янукович не сделал попытки нормально обратиться к избирателям, к армии, найти какую-то поддержку, не прибыл на съезд в Харькове. Он просто бежал, бросив помимо прочего и своих избирателей на произвол судьбы. Точно так же — разбежались многие деятели из Партии регионов. Что будет с людьми — их не волновало.
В 2007 году — Глеб Бобров написал книгу "Эпоха мертворожденных", где описал ровно тот сценарий, который в итоге и получился — победивший путч в Киеве, восстание в восточных регионах, гражданская война. Действительность, однако, оказалась сложнее и в то же время — омерзительнее. У Боброва — элита восьми областей решила, как то сопротивляться. На самом же деле — элита предпочитала либо бежать, либо договариваться и решать вопросы деньгами.
При этом, к началу Русской весны — сложилась следующая комбинация обстоятельств:
— Украина утратила контроль над Крымом в результате восстания крымчан и ввода российских войск. Погиб всего один украинский военнослужащий и один гражданский. Украинские войска эвакуировались из Крыма, понимая, что начнись война — и против них будет не только российская армия и Черноморский флот — но и более девяноста процентов жителей полуострова. Украинские войска в Крыму — в один миг оказались на чужой земле.
— Россия пошла на грубое нарушение международных норм, введя войска на территорию чужого государства
— Украина в Крыму показала крайнюю свою слабость и неспособность к сопротивлению.
— В то же самое время — на Украине были десятки тысяч взбудораженных Майданом и прошедших школу насилия людей, готовых на все. Эти люди — по крайней мере, часть их — понимала или вот-вот могла понять, что та власть, которая установилась в Киеве их жертвами и их кровью — совсем не та власть, которую они хотели. Вопрос был в том, куда удастся направить их разрушительную энергию — на противостояние с русскими или на доламывание конструкции власти в Киеве. Как оказалось — вышло первое...
— Настроения на Донбассе были радикально антиукраинскими, и в то же время воевать готовы были единицы. Каких-то готовых структур сопротивления, тем более — вооруженного сопротивления — не было.
Надо было отметить и то, что в Донецке — стойкого антиукраинского консенсуса в обществе не было. В отличие от Крыма. Например, если в Донецке было примерно 50 % школ с украинским языком обучения — то в Крыму всего 8 %.
Политики, как таковой — на Донбассе тоже не было. Не было силы, которая бы представляла региональные интересы Донбасса или всего Юго-Востока и которую можно было бы назвать политической партией. Были кланы, были клиентско-патронажные сети, были долбины — должностные лица с бизнес-интересами. Партий — не было.
После харьковского съезда, на котором Янукович даже не выступил и бегства "гаранта" — элитами юго-востока было принято решение договариваться с новой властью и не идти с ней на конфронтацию.
В конце февраля — начале марта — в Крым зашли российские войска. Теперь — с одной стороны в Донбассе многие увидели, как можно решить наболевшие проблемы (пребывания в составе относящейся враждебно страны) разом, а с другой стороны — резко сократилось поле для политического маневра. Теперь предполагалось, что тот кто говорит об автономии Донбасса в составе Украины — автоматически хочет проследовать крымским путем, и получается что он — сепаратист и коллаборационист. От Донбасса — тут же потребовали принести клятву верности, которую он принести не мог и не хотел.
В фейсбуке — появилось некое "народное ополчение Донбасса", возглавляемое предпринимателем Павлом Губаревым. Сомнительно, что у этого движения была бы хоть одна единица настоящего оружия — но само его существование подогревало страсти в Киеве, в том числе и на Майдане. Радикалы же и маргиналы — заполняли ваккум, образовавшийся после массового бегства за границу членов Партии Регионов. Оставшиеся регионалы — вместо того, чтобы искать опоры и поддержки в народе — искали легитимности в Киеве и тем самым становились на антидонецкие позиции.
При этом Россия — то есть правительство России — никак не давало понять, что готово повторить в Донецке, Луганске или где-то еще — крымский сценарий.
В то время как местные элиты в Одессе, Днепропетровске, Запорожье, Харькове (как бы там ни было с Кернесом) взяли флаг и сказали, что "мы украинцы", местные элиты в Донбассе отказались это сделать. Они решили поторговаться: у нас будет финансовая автономия плюс дотации. Так вот, они заигрались. Они не понимали, что эта революция не только против "хунты", но и против них...
Это слова Сергея Пашинского, главы администрации и.о. президента Украины Турчинова. В чем-то он даже прав — события на Донбассе носили, в том числе и антиэлитный характер, чем были схожи с событиями на Майдане. Были высказывания и известных майдановцев, что если бы протесты в Донецке не шли под российскими флагами — то к ним можно было бы присоединиться. Совсем не просто так — уже летом 2014 года началось обсуждение прекращения войны и совместного похода ополчения и добробатов на Киев. Но в словах Пашинского — можно отметить ошибку, характерную для всех украинских политиков. В Одессе, Днепропетровске, Запорожье, Харькове, Николаеве, Киеве, Херсоне — достаточно людей, которые не возьмут флаг и не скажут "мы украинцы" — потому что они не украинцы, они русские. Это итог двадцати с лишним лет строительства национального государства Украина, итог строительства украинской нации вместо гражданского общества. Миллионы людей были выброшены из украинского национального проекта, потому что они не были украинцами и не хотели ими стать, и все что им сказали: не нравится — уезжайте. В 2014 году — бомба, заложенная в самое основание фундамента — рванула...
Началось банально. 01 марта — в Донецке состоялся митинг. Митинг собрали по разнарядке, цель была — обозначить политическую позицию. Когда не слишком-то уважаемые люди — проговорили обязательные речи — на трибуну забрался никому не известный рекламщик Павел Губарев и высказал прямо и открыто, то, что думают все. Толпа взорвалась и пошла на штурм Донецкой ОГА. Так — события вышли из-под контроля.
По сути это был первый донецкий майдан. До этого — толпа без разнарядки не собиралась и без команды — не действовала.
В других условиях — протест можно было подавить практически сразу. Но тут — в совокупности было сразу несколько факторов, препятствующих этому. Политических элит, которые бы обладали авторитетом и знали область — не было, был период безвластия. Серьезных армейских подразделений не было ни в Донецке, ни в Луганске — в Украине сохранилась старая схема расквартирования войск, ориентированная на врага на Западе, Восток же считался глубоким тылом. Милиция — только что вернулась с Майдана, Майдан победил, и они прекрасно понимали, что первые в очереди на расправу. Про люстрацию слышали все, понимали, что кого-то — отдадут разъяренной толпе, чтобы успокоить ее — и этим жертвенным козлом будут они. При таких настроениях, помогать центральной власти желания нет — вот и не помогали. Бизнес-элиты — так же опасались передела собственности после победы враждебного им Майдана и козыри в виде движения, которое можно развернуть в антимайдан — были остро нужны.
Тем не менее — после захвата донецкой ОГА — ничего особенного не происходило, если не считать жиденьких блок-постов на дорогах и валов из покрышек и мусора у ОГА. Потому что захватив ОГА — восставшие не знали, что делать дальше и как вообще — делается сепаратизм. Центральная власть это видела, и секретарь СНБОУ А. Парубий даже заявил о провале Русской весны. Основные баталии — шли в основном в интернете.
05 марта — в Донецке состоялся еще один митинг, после которого всем стало ясно — добром это не закончится
http://112.ua/statji/kak-v-donecke-god-nazad-nachinalas-voyna-199817.html
Несмотря на то что "годовщиной" "русской весны" в Донбассе считается 1 марта 2014 г. (именно в этот день начались печальные события, которые и вылились затем в противостояние), переломным моментом стоит все же считать 5 марта. В этот день в Донецке прошел масштабный митинг за Украину, который закончился кровавой дракой. Именно 5 марта стало понятно: мирно этот конфликт закончиться уже не может.
Утром 5 марта украинские патриоты объявили о проведении антивоенного митинга "Донецк против сепаратизма!". Они планировали собраться на площади Ленина к 18:00, однако многие опасались за свою безопасность. Город уже был наводнен агрессивными приезжими из России, а также местными "протестующими", которые повсюду ходили с георгиевскими лентами и российскими флагами и были готовы избивать за одно слово на украинском языке, украинскую символику, проукраинскую позицию.
