Темный целитель. Книга 2

— Конни, — и чего ему опять смешно? — Для миров такие понятия неприменимы.

— А для их души? Ведь говорят же 'юный мир', 'старый мир', так по какому принципу происходит деление?

— Наш мир нельзя назвать слишком юным.

— Почему? Там, откуда я родом, считают, что Земле 5 миллиардов лет. По сравнению с этим 50 тысячелетий — это даже не детский сад, так, ясельная группа и то с натяжкой.

— Хотел бы я посмотреть на тех высокодубных ученых, которые посчитали возраст того мира.

— А вот давай сгоняем туда и обратно — может, и посмотришь. Можешь не напоминать мне, что ни ты, ни я не можем покинуть этот мир. Живыми, да и мертвыми тоже. Не увиливай от прямого ответа.

— Я же уже сказал.

— Нет, ты отмазался.

— Ты сама так спросила.

— Я спросила, во сколько мир празднует свое совершеннолетие. Что тут неконкретного? И ты прекрасно понял, что я имела в виду.

— Конни, миры не празднуют совершеннолетие, и этот мир еще не старый, но уже и не юный.

— Рон, миры не праздную совершеннолетие, это я поняла с первого раза, а этот конкретный мир? Не закатывай глаза, ну и что, что я не вижу? Я прямо так и слышу, как ты их закатил.

— Этот мир не праздновал совершеннолетие, но не потому, что его не достиг, а потому что у него нет такового в принципе. Юным наш мир мог считаться в 10 тысяч лет, а теперь он таковым не является.

— Стой, это еще не все.

— А что еще?

— А после стольких потрясений у этого мира крыша не поехала?

— Мы не приглашали психа, в смысле психиатра, который бы специализировался на таких тонкостях.

— В этом мире психиатров нет, а вот психов — сколько хочешь. Рон, я серьезно.

— Конни, он же не живой, как ты себе это представляешь, у него не может поехать крыша в силу элементарного отсутствия таковой.

— Тогда кто такой Рр'оки?

— Кто?

— Мой воображаемый мачо.

— Рр'оки?

— Рон, ответь на вопрос, кто он такой? А еще: ребенок он или просто псих?

— Из всех доступных мне сейчас выражений: он — псих.

— Буйный или тихий?

— Как доведешь.

— А ты его как доводишь?

— Я его не довожу! Я его вообще первый раз увидел, после того как ты его создала!

Я окосела. Я создала? Я? Пользуясь моим выпадением в осадок, Рон слинял с ментального поля. А я где стояла, там и села. Вот и сижу я на полу посреди... эээ... лестницы, хорошо, что не навернулась. Но все же: я создала?

— Роооон! Повтори, что ты сказал насчет довода психа?

— Конни, мне проще сказать тебе то, что доступно твоему пониманию, а там пеняй на себя. Этот твой воображаемый мачо, которого ты обозвала еще и Рр'оки, был создан тобой в момент исцеления Сердца Мира. Он — совокупная персонификация, по твоему собственному выражению, твоей взаимосвязи с этим миром, саму суть которого ты еще не видишь. Он знает то, что знаешь ты, знает то, что знает сам наш мир, но действует исходя из побуждений и предпосылок, доступных тебе. Короче, чем ты его сама наделила при создании, с тем тебе и работать. Со временем он, благодаря тебе, стал бы именно тем, чем ты его уже успела обозвать, а именно 'анимированной персонификацией самого страдающего духа этого мира'. Но не станет, потому как ты с ним слилась еще сильнее, и теперь он станет нашим первым ребенком. Ты довольна?

Хорошо, что я уже сидела.

Нет, чего-то чем-то похожего я и ожидала, но... Я? Создала?

Курц

— Хочется верить, что совпало, — она вздохнула. — Курц, а что происходило, пока я в прошлом была, да и потом тоже? Что я пропустила?

Конни

Я слушала рассказ Курца, старалась успокоиться и смотрела на дождь за окном. Как же все запуталось. Получается, Рр'оки не мог быть Разрушителем, так как его просто тогда не существовало. А действует он исходя из моих предположений. Вот придумала я теорию о третьей могущественной сущности, которую обделили — и пожалуйста, он объявил себя обманутым демиургом. Придумала, что он хочет разрушить мир — он этого и хотел. Придумала, что он передумал и теперь хочет прожить жизнь в мире — он и этого хочет. Хотя, мог и отказаться, вернее, Рон считает, что должен был отказаться. Значит, все же аватара мира, но не с тем смыслом, который я вкладывала в это слово. Получается, что прямо как в лучших традициях мифологий многих народов будет мир, будет мать и будет ребенок, воплощающий чего-то там. Или нет. Все, я больше не буду задавать вопросов. Хватит с меня. Вырасту и все пойму. Вот только ощущение нехватки времени все равно никуда не делось. Почему?

Курц ушел, за дверью встал Тиал, а я продолжала сидеть и думать о том, что мне не надо думать обо всех этих сложностях. Да! Все. Пойду займусь текущими проблемами. Мне с двуликими надо пообщаться. Кстати, где они?

Кстати, по словам Курца, хоть Совет и пошел навстречу их требованиям переговоров, но он отнюдь не настроен отдавать им те земли, которые сейчас гибельные пустыни, и всячески старается выбить их со своих позиций.

— А ну-ка свет мой зеркальце, покажи мне Совет и двуликих, — зеркало заметалось. — Стоп. Давай только двуликих, что пришли на переговоры.

Как интересно. Такой вежливый и обоснованный прессинг, что даже я уже готова поверить, что никаких юридических оснований у моих двуликих на земли, где они сейчас живут, у них нет. Классный спец. И это при том, что я захватила только часть этого разговора. Ну ладно, пожуем — увидим. С кем бы мне на эту тему пообщаться?

— А подай мне Вальдера! Вот ведь, — я с досадой поморщилась, я же просила зеркало показать Вальдера, а не себя саму перемещаться к Вальдеру. Хотя, может, и так сойдет.

— Привет, Вальдер! Я не сильно помешала?

Он сидел за рабочим столом и смотрел на меня.

— Здравствуй, Конни. Чему обязан?

— Ошибке, — я устроилась в одном из кресел, Тиал тенью скользнул в угол и замер там. — Я перепутала чего-то и вместо того, чтобы определить твое местоположение, оказалась здесь. Я же еще только учусь.

— Понятно. А зачем тебе было определять мое местоположение?

— Да я думала, мне с тобой стоит поговорить или еще с кем. Так что выбор пал на тебя.

— О чем?

— О моих двуликих. Да, слушай, а что за спец такой потрясный их сейчас прессует? Крутой мужик! Даже я ему почти поверила, хоть и знаю, что он лжет.

— Наверное, ты говоришь о Кагтоне. Он действительно умеет убедить собеседника практически в чем угодно.

— Наверное. Вот на эту тему я и хочу пообщаться. Кто и с какого бодуна принял такое решение, что после отвоевания земель у Диких степей и гибельных пустынь они не должны достаться тем, кто там сейчас живет? Потомкам тех, кто остался там выживать?

— Они — оборотни, порождения хаоса и ...

— Стоооп. Вальдер, не вешай мне лапшу на уши, чьи они порождения я знаю точно. Мои. А я еще и отнюдь не хаос. А еще они потомки представителей почти всех народов, что обитали тогда в империи. Теперь продолжай.

— Конни, не все так просто. Это политика. К тому же пусть они и могут сказать, что ты им Великая Мать, но они пропитаны эманациями хаоса. Нельзя допустить, чтобы они и после завершения процесса обитали на тех землях.

— Уточни.

— Они ...

— Нет, насчет политики.

— На настоящий момент выработано соглашение, устраивающее все заинтересованные стороны, касательно отвоевания тех земель у хаоса, монстров и аномалий, и дальнейшего их раздела. Если сейчас начать вносить коррективы, боюсь, мы можем получить сильный конфликт между странами и ...

— Дальше понятно. А какое место в этом соглашении отводится оркам?

— Они вернут себе территорию, которую занимали ранее выжившие племена.

— То есть гораздо меньше, чем было до начала разрушений.

— Но гораздо больше, чем есть у них сейчас.

— Круто, слушай, а на основании чего их удалось так подвинуть?

— Исключительно на законных.

— Ты имеешь в виду уложение от как там его, ммм... Ситолра кажись от 569 года от времени разрушений по имперскому отсчету, да?

— И его тоже.

— У меня для тебя плохая новость.

— Какая?

— Согласно этому уложению пункт 189 и пункт 965 у меня осталась собственность на территории империи. На эту собственность я имею полное право. Так что меня также придется включать в расчет при дележе. А еще я могу подтвердить свое право на участие в дележе территории на основании действия пункта 1135. Ну и на закуску — это уложение утратило силу после развала империи. Так что уточни, на каком основании будут делиться территории.

— Не знал, что ты так хорошо разбираешься в законах.

— Вообще-то, не очень-то и разбираюсь. Просто я читала все законодательные акты, за последние 15 тысячелетий. Веришь, у меня тогда просто мозги вскипели. Ну а уж применить это все на практике — не так уж и сложно.

— Конни, в таком случае ты ведь и сама прекрасно понимаешь всю подноготную этого дела, — он развел руками.

— Если бы я понимала всю подноготную, я бы не искала того, с кем мне стоит поговорить. Ведь согласись, если я заявлюсь на очередное сборище Совета и топну ножкой, заявив, что хочу вот так и так, это будет как-то не очень. Совсем нехорошо, да?

— Да. А такое возможно?

— Да запросто. Кто ж меня знает и может предсказать? Если уж я Стража Мира периодически удивляю. Ну а если серьезно, скорее всего, нет, не заявлюсь. Просто пришлю официальное уведомление, что мне это не нравится.

— Одно и то же.

— Не пытайся надавить на меня, типа это не мое дело. Оно было не моим полтора года назад, когда я не знала всего, что знаю сейчас. Когда на меня не взвалили все это. А сейчас это — мое дело.

— Ты не оставляешь нам выбора.

— Неа, как раз я его вам и даю. И если на то уж пошло, я даже предотвращаю огромную ошибку, которую совершает сейчас Совет.

— О чем ты?

— Вальдер, для тебя не секрет, что ты мне никогда не нравился. Вот сейчас я даже знаю почему. Не обращай внимания. Дело не в этом. Просто в гибельных пустынях есть нюанс, к которому ни маги, ни следопыты не готовы. Такой вот маленький нюанс, который вам всю малину обломает. А если вы заключите взаимовыгодный договор с двуликими, вы сумеете этот нюанс обернуть себе на пользу. Только надо еще и орков по полной припахать. Но и опять-таки — не просто так.

— А конкретнее?

— А конкретнее не скажу. Лучше своим двуликим и оркам подкину идейку и подсоблю в осуществлении. И тогда Совет вообще пролетит по полной. Кстати, а ты прав, наверное, стоит так и сделать. Спасибо за совет. Смотри-ка, какая тавтология. Пока.

Вот и славно. Я переместилась в замок и попросила Тиала сгонять за пришедшей шестеркой (с наказом прервать все переговоры под предлогом моего негодования). Стоит пообщаться с ними поближе. А Вальдер пусть пока подумает да Совету передаст мои слова.

— Конни, — меня подхватил на руки Рон. — И зачем тебе это надо?

— Ну, во-первых, я не могу их бросить. Во-вторых, ты же знаешь, про что я говорила Вальдеру. В-третьих, чем больше я думаю, тем больше мне нравится идея свести орков и двуликих. Отличный может получиться тандем. А если еще придумать, чем соблазнить крылатых — так вообще.

— Эй, не заиграйся. Это не твои, как ты там их назвала, компьютерные игры. Я правильно вспомнил название?

— Правильно, не прибедняйся. И потом, я же все равно пришла бы к тебе советоваться, правда, велика вероятность, что ты бы меня опять послал самой разбираться, да?

— Да.

— Ну вот видишь. Но прийти бы пришла. А так ты сам пришел. Ну и каково твое веское слово?

— Сама разбирайся, а я присмотрю.

— Но ты пока не против, да? — кивает. — Значит, это не самая худшая моя идея? — кивает. — А какая самая худшая? — смеется.

— Мы приветствуем Вас, — это Тиал вернулся с двуликими. Те заворожено уставились на меня и Рона, явно не зная, что им сейчас делать.

— Привет, ребята, — я легонько шлепнула Рона по руке, требуя поставить меня на пол. Он только хмыкнул, но не отпустил.

— И? — я молча ему просигнализировала. — Почему бы тебе меня не поставить таки?

— Зачем? Мне и так неплохо.

— Зато мне неуютно так общаться с ними. Но если хочешь, — я улыбнулась как можно шире. — Я представлю тебя как Великого Отца, который больше тысячелетия уклонялся от алиментов.

— ЧТО?! — он чуть не подавился.

— По сути дела, ты — один из Создателей этого мира, а значит, отец всем ныне живущим. Так что я даже не совру, — я сделала самые честные глазки.