— Алекс, тебе пора ехать. Пошли, я провожу тебя, а по дороге ты мне расскажешь, что делал с беднягой, что добился таких потрясающих результатов, — обратился король к герцогу, а потом повернулся к герцогине, — Алина, а ты пока можешь утешить мою фаворитку и выпустить своего пажа, если хочешь, конечно. Пожелай мужу счастливого пути, и мы пойдем.
Герцогиня шагнула к герцогу, осенила его крестным знаменем и проговорила: — Поезжайте с Богом, милорд, и храни Вас Господь.
Герцог подхватил ее руку и поднес к губам: — Счастливо Вам оставаться, дорогая.
После чего он вместе с королем вышел, а Алина повернулась к Эльзе.
— Умница, девочка. Постарайся и дальше не перечить королю и может все со временем наладится.
— Он теперь все время будет меня бить? — испуганно взглянула на нее та, — Герцог сказал "регулярно" это значит часто?
— Регулярно, это значит систематически, хотя ты тоже это слово вряд ли знаешь... как бы объяснить-то... регулярно значит через примерно равные промежутки времени.
— Каждый день что ли?
— Имелось в виду что-то вроде этого, но это они больше тебя пугали, чем серьезно говорили... если будешь покорно все принимать и ни в чем королю не перечить, то, скорее всего, бить он тебя вовсе не будет, а вот унижать и насмехаться он любит. Особенно если своими словами или поступками повод давать ему будешь.
— А это как?
— Так нельзя спрашивать. Безграмотно это. Спросить надо было или: "Что конкретно Вы имеете в виду?" или: "Что именно Вы подразумеваете под этим?". Повтори.
— Что конкретно Вы имеете в виду? — послушно повторила Эльза.
— Молодец. Конкретно я имела в виду, что если ты скажешь что-то, построив фразу, столь же безграмотно, как и только что заданный тобой вопрос, король не преминет, не только высмеять тебя, но и как-нибудь наказать. Обычно не очень больно, но очень унизительно.
— Как конкретно унизительно?
— Как конкретно он может унизительно наказать? Повтори.
— Как конкретно он может унизительно наказать?
— При мне он заставлял своих фавориток, и сидеть под столом, и ползать за ним на коленях с задранной юбкой, и запихивал живую мышь или таракана им под платье, и заставлял вылизывать его тарелки. У него безграничная фантазия. Я не могу предсказать, что он придумает в следующий раз. Правда, чаще всего он проделывает это не при гостях, но бывают и исключения.
— Бывают что?
— Опять неверно спрашиваешь. Ты должна была спросить: "Что значит "бывают исключения"?".
— Что значит "бывают исключения"?
— Это значит, бывает и иначе, но нечасто. Однажды провинившуюся и надоевшую ему фаворитку он прилюдно раздел, велел привязать к столу и обмазать кремом, а потом разрешил всем желающим, которым предварительно связывали руки, облизать ее. Ее не только облизали, но и очень сильно покусали. Пьяным гостям понравилось, что она кричит и дергается, когда ее кусают.
— И Вы не смогли остановить это? — испуганным шепотом спросила Эльза.
— Нет, не смогла. Он предупредил, что если я вмешаюсь, он отдаст ее палачу.
— А что с ней потом было?
— Он отправил ее в монастырь.
— Меня тоже этакое ждет?
— Как же ты ужасно говоришь, — поморщилась герцогиня. — Надо спрашивать: "Меня тоже может ожидать подобная участь?" Повтори.
— Меня тоже может ожидать подобная участь?
— Надеюсь, что нет. Тебя выгодно отличает от всех его пассий то, что ты, во-первых, скромна, неопытна и была девственна, а во-вторых, не ждешь ничего от твоего положения и не будешь что-то просить. Запомни, не проси его ни о чем. Даже не намекай. Но то, что сам предложит, с благодарностью бери. И постарайся быть ласкова с ним, несмотря ни на что, но только с ним. Не заигрывай ни с кем и не заглядывайся ни на кого. К добру это не приводит.
— Я буду очень стараться, Ваша Светлость, я очень не хочу в монастырь...
— Ты уже говорила это, я помню, — сразу похолодевшим тоном заметила герцогиня и, повернувшись, направилась в дальний конец библиотеки.
— Ваша Светлость, — Эльза кинулась за ней и, схватив ее за платье, опустилась перед ней на колени, — чем я прогневала Вас? Вы рассердились, что я не хочу в монастырь? Из-за этого? Или я еще что-то сделала не так?
— Встань сейчас же! Я ведь уже объясняла, что ты лишь по приказу короля должна вставать на колени, — раздраженно проговорила Алина.
— Накажите, пожалуйтесь королю, только не сердитесь, Ваша Светлость, умоляю Вас. Вы одна добра ко мне и помогаете мне... Чем я Вас рассердила?
— Встань, пожалуйста. Я не сержусь. Я понимаю, что ты боишься, но не надо, чтоб это становилось навязчивым страхом. Никуда король тебя не отправит, если ты его сама к этому не подтолкнешь. А сейчас извини, но мне надо освободить моего пажа. Он заперт в очень неудобной позе, и я думаю, с нетерпением ожидает окончания своего заточения.
— Простите, Ваша Светлость. Я совсем забыла про это. Вы, правда, не сердитесь на меня? А то лучше пусть меня еще раз накажут... — вставая, тихо проговорила она.
— Тебе показалось, что мне доставило удовольствие наблюдать за твоим наказанием?
— Нет... я совсем другое хотела сказать. Просто раньше меня прощали, ну говорили, что прощают, лишь после наказаний... Я хочу, чтоб Вы простили и не сердились больше...
— Сколько же ты натерпелась, девочка... Не сержусь я на тебя. Я немного устала и может, поэтому стала говорить с тобой чуть раздраженнее, но я не сержусь и прощать тебя абсолютно не за что. Ты не виновата ни в чем. Успокойся.
Герцогиня ласково коснулась щеки Эльзы, и та, обхватив ее руку своими руками, с жадностью прижала ее крепче к своей щеке.
— Спасибо, Ваша Светлость. Вы так добры.
— Я рада, что ты так считаешь, а сейчас позволь, я все же освобожу моего пажа.
— Да, конечно, Ваша Светлость, — Эльза отпустила ее руку и отошла в сторону.
Герцогиня открыла неприметную дверь в стене и, шагнув туда, быстрыми движениями освободила руки Виктора и коснулась его плеча.
— Выходи.
Тот медленно поднялся и осторожно повел плечами, разминая затекшие руки, а потом, щурясь от света, шагнул в библиотеку.
Герцогиня вышла следом и кивнула в сторону двери: — Пойдем, надо проверить, что там вытворяют гости.
Они прошли в обеденную залу. Еще при входе они услышали плач, крики и веселый пьяный хохот. Герцогиня раздраженно прошла в центр и замерла рядом с герцогом Бенедиктом Линдом, который прижав к полу одну из танцовщиц, запихивал ей в рот большую живую жабу, которую держал в руке. Девушка плакала и пыталась вырваться.
— Герцог, — рявкнула герцогиня, — Вы что считаете, что я и мой супруг плохо кормим наших слуг, что решили накормить одну из них? Вам не кажется, что это можно посчитать прямым оскорблением?
— Ваша Светлость, Вы шутите? — брат короля выпустил из руки жабу, которая тут же упрыгала в сторону, и, приподнявшись, посмотрел на герцогиню.
— Отнюдь! Если Вы сейчас же не отправитесь в покои, что для Вас приготовил Рон, то я буду считать Ваш поступок лично оскорбляющим меня, и мои дальнейшие действия будут исходить из этого.
— Ваша Светлость... да что Вы... у меня и в мыслях не было оскорблять Вас, это лишь шутка... герцог наверняка не обидится...
— Вы не поняли, герцог, что я сказала? Мне еще раз повторить? Я жду!
— Хорошо... хорошо... я пойду... но с Вашей стороны это чистой воды шантаж, герцогиня.
— Рон, распорядитесь проводить герцога в подготовленные для него апартаменты! — громко скомандовала герцогиня, обернувшись к дежурившему у дверей дворецкому, при этом даже не удостоив брата короля ответом.
Повинуясь приказанию Рона, к герцогу тут же подошли два стражника и, почтительно поддерживая его под руки, вывели его из зала. К герцогине тут же шагнула сестра короля герцогиня Лидия Ротен:
— Зачем Вы так, Алина? — пьяно улыбаясь, проговорила она. — Вы прервали такое веселое развлечение... причем абсолютно безобидное. Он же даже не истязал ее. Ну подумаешь жабу во рту подержать заставлял...
— Герцогиня, — ледяным тоном проронила Алина, — я не хочу это даже обсуждать. Судя по Вашему виду, Вам тоже не мешало бы последовать примеру брата и пойти лечь спать. Мы поговорим обо всем этом завтра.
— Но я совсем не хочу спать... к тому же я не знаю с кем мне идти спать... — сестра короля хихикнула и повела вокруг головой, — тут нет ни одного достойного кандидата с кем я была бы не против провести ночь... Вот если бы Вы мне Вашего пажа одолжили бы на ночь, герцогиня, я пошла бы с ним спать, не задумываясь. Или у Вас самой на него планы? Ведь герцог-то уехал...
— Герцогиня, Ваши хамские вопросы основаны действительно на Вашей готовности пойти спать с первым попавшимся смазливым мальчиком или Вы хотите унизить меня, обвинив в неверности мужу?
— Ну что Вы, Ваша светлость... как Вы могли подумать такое? Ваша верность выше всяких подозрений... — Лидия вновь хихикнула, — Ее не ставит под сомнение не только Ваш муж, но и мой брат. Они оба в ней уверены... Я имела в виду лишь, что раз герцог уехал, то кроме Вас мне не к кому обратиться с подобной просьбой... Это ведь он обычно подыскивал мне смазливых мальчиков, с которыми я действительно не прочь провести ночь...
— Что ж в этом случае, должна Вас огорчить, но потакать Вашим развратным наклонностям лично я не намерена. Поэтому Вам придется дождаться возвращения герцога, чтобы их удовлетворить, — резко, словно отрезала, произнесла Алина и, показывая, что разговор окончен, вновь обернулась к Рону: — Забери и танцовщиц, и танцовщиков, и статистов, нечего им тут больше делать.
Рон тут же сделал знак и к нему быстро подошли все юноши и девушки, развлекающие до этого гостей, и он вывел их из зала.
— Вы решили отнять даже такие развлечения, Алина? — обиженным тоном проговорила Лидия. — Это жестоко... Оставили бы хотя бы парочку танцовщиц и статистов... Или Вы намерены до возвращения герцога лишить нас всяческих забав, заставив умирать со скуки, в ожидании, когда же он вернется? Ну не надо так... Не всем же так приятно уже от одного присутствия короля, как Вам... Надо быть более снисходительной к нуждам других. Вот герцог он понимает это...
— Мне очень жаль, герцогиня, — Алина вновь повернулась к ней, — что у Вас, как оказывается, нет радости по поводу присутствия рядом с Вами Вашего государя и Вам необходимы еще дополнительные развлечения. По-моему, Вы должны приложить хотя бы небольшие усилия, чтобы попытаться пробудить в себе это чувство, или, в крайнем случае, хотя бы постараться его сымитировать. Мне кажется, что столь открыто говорить о том, что Вас не радует его присутствие, не только дурной тон, но и в принципе недопустимо.
— Что Вы несете, Алина? Я не говорила, что его присутствие не радует меня, — Лидия приблизилась к ней вплотную, губы ее яростно подрагивали.
— Тогда я не понимаю, что Вы сказали. Вы заявили, насколько я поняла, что не всем, приятно его присутствие так же, как мне. Может, поясните, что конкретно Вы имели в виду, если считаете, что присутствие короля радует Вас? — иронично склонив голову, осведомилась Алина.
— То, что Вас оно радует больше. Только и всего, — зло ответила Лидия.
— Это замечательно, только я не поняла еще про необходимость дополнительных развлечений. Вы можете выдерживать присутствие короля и радоваться ему, только при их непременном наличии или в этом нет столь острой необходимости?
— Герцогиня, Вы все перевернули с ног на голову! Мне не нужно никакое непременное наличие дополнительных развлечений, чтобы выдерживать его присутствие.
— Что ж, вот это я и проверю в ближайшее время, — усмехнулась Алина и отошла от Лидии, а затем и вовсе вышла из зала. За ней последовали Виктор и Эльза.
— Стерва, — тихо сквозь зубы прошептала Лидия и отвернулась.
— Это ты о ком? — к Лидии подошел король.
— Ни о ком, Ваше Величество, — раздраженно буркнула та.
— Вот что, герцогиня Ротен, я ненавижу, когда меня держат за идиота и столь нагло лгут, — рукой он схватил Лидию за лицо. — Ты, может быть, привыкла, что я почти на все твои выходки закрываю глаза, но всему есть предел. Еще раз посмеешь хотя бы намеком оскорбить ее, и я забуду, что ты моя сестра... Понятно?
— Я оскорбила ее? Да это она наговорила мне гадостей и ушла!
— Значит, непонятно... — с угрозой проговорил король, сильнее сжимая свою руку. — Жаль, я думал, ты более сообразительна.
— Понятно, понятно... слова поперек больше не скажу, даже за спиной, обещаю, — Лидия пьяно всхлипнула, — пусть унижает... пусть мерзости всякие про меня говорит... главное не про Вас ведь, мой государь... я ведь всего лишь сестра.
— Раз говорит, значит, достойна их. Иди, проспись, на ногах ведь еле стоишь, — король раздраженно оттолкнул ее от себя и махнул Рону: — Отведи герцогиню.
Тот тут же бросился к сестре короля, подхватывая покачивающуюся герцогиню под руки:
— Пойдемте, Ваша Светлость, я провожу Вас.
7
На следующий день вечером, после охоты, когда герцогиня с гостями ужинали, в зал вбежал явно перепуганный Рон и что-то тихо, на ухо доложил королю. Король тут же поднялся и суровым и нетерпящим возражений тоном приказал:
— Все остаются тут и никуда не выходят, — затем усмехнулся и добавил, — если конечно не хотят оказаться на эшафоте.
— Мой государь, — герцогиня поднялась с места.
— Алина, это и тебя касается. Посиди с гостями, — не дав ей договорить, жестко перебил ее король, после чего вслед за дворецким стремительно вышел из зала.
Герцогиня медленно опустилась на стул и стала нервно постукивать пальцами по краю стола. Напряженное молчание повисшее в зале, через некоторое время прервал герцог Линд.
— Никак Вы догадываетесь в чем дело, герцогиня? — вкрадчиво спросил он. — Может, поделитесь своими предположениями, что бы это могло значить?
— Даже если бы я знала, что это значит, Вам об этом, герцог, я сказала бы в последнюю очередь, — жестко ответила она и, решительно встав, обернулась к своему пажу: — Рядом с охранником на колени, руки за голову и молчишь. Узнаю, что хоть слово произнес в мое отсутствие, головы не сносишь.
Потом подошла к стражнику, стоявшему у дверей и, указав на Виктора, опустившегося рядом с ним на колени, тем же тоном приказа продолжила: — Чтоб к нему не подходил никто, пока я не вернусь, иначе тебе тоже головы не сносить.
— А за свою голову не боитесь, герцогиня? — со смехом осведомился герцог Линд. — Вы ведь никак приказ короля решили нарушить?
— Помолитесь, герцог, и может он и впрямь отрубит ее мне, и я сумею доставить Вам радость, хотя бы этим, — обернувшись к нему, бросила герцогиня и стремительно вышла из зала.
Она прошла по коридорам замка, которые были на удивление пустынными, и вышла во двор, где тоже не было никого из слуг. Лишь в центре двора стояла пустая карета с королевскими гербами. Алина обернулась, ища кого бы можно было спросить, куда ушел король и приехавшая королева, но вокруг, словно все вымерло. И тут она сообразила, куда они могли пойти и, почти бегом, метнулась обратно в замок.
